Счастливый конец.

- Всегда такой смелый, быстрый, как ветер. И такой же одинокий. Всегда побеждающий и скрывающийся под маской. Так кому объявлять благодарность, а, Чёрный жнец? Тебя можно назвать двуличным ублюдком, а можно благородным рыцарем. Хотя, есть ли в твоих поступках хоть капля благородства? Хоть капля понимания к тем, кого ты убивал? К тем, кого так жестоко обманул. Задание. Твои задания – прикрытие, способ избавиться от чувств, став контрактором, хотя бы на время. Встретив Её и полюбив, выпускал ли ты Её образ хоть на время? Или Она так и была в твоей голове, пока ты перерезал глотку очередному контрактору? Я получаю пощёчину. Вторую. Бьёт наотмашь, за все мои слова. Проглотив слёзы и утерев кровь, сажусь и продолжаю. Сегодня я умру. От его руки или от чьей-то другой – неважно. Я не смогу обмануть Смерть. - Бог смерти, сумевший полюбить. Не вспомнишь ли легенды? Что случалось с тем Богом, который полюбил человека? А не случится ли это с тобой, если ты не перестанешь истязать себя этой любовью? Не хочешь ли ты умереть?! Вероятно, тебе и впрямь надоела эта жизнь. Твоя роль сложна, как ничья иная. Две жизни. Две маски. Человек, использующий контракт своей сестры. Какова твоя плата, Хэй? Или ты платишь этой любовью? Но она никогда не ответит тебе тем же, и ты прекрасно это знаешь. Так почему же заставляешь себя любить? Куклы перестают быть людьми в момент заключения контракта. Они теряют чувства и душу. Остаётся оболочка. Так вот, что ты полюбил, Хэй? Пустую оболочку? Он снова бьёт по лицу. А когда я падаю на пол, добивает ногой. Бесконечно долго. Бесконечно больно. - Разве я сказала неправду? – хрипло смеюсь я, утирая окровавленные губы. Я не могу встать. Я не чувствую левой руки. Он молча смотрит на меня. Я медленно сажусь, и смотрю ему прямо в глаза. – Я обвиняю тебя, Хэй. Обвиняю во всём, что случилось со мной. До тебя я жила хорошей спокойной жизнью. А ты пришёл и всё испортил. Я ненавижу тебя. Каждой клеткой своего тела. Это всё, что я хотела сказать. А теперь добей меня, пожалуйста. Потому что ты и так порвал мне селезёнку и сломал четыре ребра. И если ты не убьёшь меня, я умру от потери крови. Так что добей. Это последнее желание. Я встаю, опираясь на камин. Он выхватывает нож и кидается ко мне. Я зажмуриваюсь. Я чувствую холод металла на горле и прерывистое дыхание на макушке. Не открывая глаз, на прощанье я провожу рукой по его щеке и резко открываю глаза. Что? слёзы? Почему? - Хэй? – шепчу я, вытирая его слёзы. Я удивлена. Я напугана. Он никогда не плакал, когда убивал. И потом не плакал, он всегда оставался холодным. А я… Хэй никогда не испытывал ко мне ничего, кроме пренебрежения и ненависти, возможно. А сейчас не может меня убить? А сейчас плачет из-за меня? - Хэй! – испуганно шепчу я и прижимаюсь к нему. Этот порыв откликается мне невыносимой болью в груди и животе. Он бросает нож и обнимает меня в ответ. Я чувствую, как по моим волосам к щеке стекают его слёзы – такие мокрые и искренние. Я поднимаю голову и прижимаю свои губы к его. Спустя немного времени он отвечает. Его губы жаркие, настойчивые, требовательные, и в то же время, безгранично нежные. Его руки на моём затылке, мои сомкнулись на его талии. Правда ли это? Так ли всё на самом деле? Или этот поцелуй лишь плод моего воображения? Я тоже плачу. Мне очень больно, но я ни за что его не отпущу, пока не вырублюсь и не упаду. Время отходит на второй план, как и всё остальное. Сейчас для меня существуют только эти горящие губы. Внезапная боль в спине заставляет меня очнуться. Я кричу и пытаюсь вырваться, но Хэй держит крепко и целует не менее горячо. Холодный металл, кажется, сливается со мной в единое целое. Я перестаю биться. Я теряю сознание. Я обмякаю в его руках. Самое обидное, что это не предательство. Я сама молила его о смерти. Он просто исполнил моё желание, подарив мне напоследок немного счастья. Я умираю. Я проваливаюсь в темноту. На последнем дыхании: - Я люблю тебя… Чтобы услышать в ответ твёрдое: - Нет. Это я люблю тебя. Смерть – это не конец. Её нельзя обмануть, нельзя отсрочить. Но можно сделать конец счастливым. Выбор за вами.