Прощальный подарок Кушины

      Ночь опустила свои крылья на каменистую пустыню быстро и незаметно. Вот вроде еще и день и тут раз, и солнце уже садится за горизонт. Духота стоит страшная, но ее уже начал развеивать теплый пока еще ветерок.       Они целый день двигались по направлению от песков, по каменистым холмам. Которые, в свою очередь, становились все выше и выше, а признаков жизни почти не наблюдалось. Так, кое-где росли чахлые кустики какого-то колючего кустарника.       Когда пришел вечер, они выбрали небольшое ущелье для ночевки. Шисуи распорядился найти как можно больше сухой травы и веток. Он по опыту знал, как холодно бывает в пустынях, однако больше всего его сейчас волновало отсутствие поблизости воды. Когда они покинули деревню, то взяли с собой всего две фляги. Кто ж знал, что их занесет в пустыню? Так что Учиха решил обойти их импровизированный лагерь в поисках источника питьевой воды.       Смеркалось. Солнце еще посылало прощальные лучи на каменистые холмы, когда Шисуи наткнулся на подозрительный след. Точнее, даже не на подобие, а на легкий намек на след. Сказать, когда он был оставлен, куда он ведет и кому принадлежит, да и след ли это, было практически невозможно. Учиха прошелся немного по нему, и досадливо поморщился — след обрывался с двух сторон. Джонин обошел лагерь еще раз и, не обнаружив больше ничего подозрительного, вернулся к Хао.       Никого по близости не было, но бдительность лишней никогда не будет.       ##       "Когда я говорил про постоянную бдительность, я не совсем это имел в виду", — Шисуи молчал, но его взгляд был весьма красноречив.       Хао морщился, но терпеливо ждал, пока старший Учиха обрабатывал рану на его бедре. Требовалось ее зашить, на что полевых навыков джонина хватало, но вот раньше это требовалось только для того, чтобы раненый не умер до прибытия к медику, поэтому сейчас он старался делать все как можно осторожней. До ближайшего медика, похоже, очень и очень далеко. Хорошо еще крови натекло не так много, как могло бы.       Проделав последний стежок и закрепив нить, Шисуи мельком скосил глаза на третьего участника недавней потасовки. Небольшое нечто, среднее между ящером и птицей, чем-то напоминавшее одного знакомого Древнего, песчано-серого цвета с черным гребешком крупных черных перьев от затылка до хвоста. Зверек мирно чистил перышки, и если бы сие мелкое чудовище с легкостью не уложило Хао на его глазах, то он бы ни за что не поверил, что оно может быть смертельно опасным.       А началось все вполне буднично. Как рассказал Хао, шипя и стараясь говорить без особо ярких оборотов, наиболее точно характеризующих ситуацию, то он засек приближение этого зверька и предупредительно послал в него кунай. Нечто явно восприняло предупреждающий знак за нападение, и отреагировало соответствующе. Младший Учиха даже не понял, что на него наскочило, а в следующий миг он уже валялся с раной. Проснувшийся в тот же момент Шисуи вовремя отогнал зверька от Хао и приготовился к бою, но его не произошло. Зверек замер метрах в двадцати и выжидающе уставился на них. Играли они в гляделки минут десять, пока Учиха не убедился, что нападать, ровно как и уходить, зверь не желал.       Вот они и занимались каждый своим делом, не забывая краем глаза наблюдать друг за другом. Идиллия. Вот только скоро поднявшееся солнышко припечет по полной, и станет совсем туго. Хао нужна вода, а у них, увы, ее мало. Биджу, как все не вовремя.       Внезапно зверек поднялся, что-то на прощание прошипел-прощелкал и бодро побежал куда-то на восток, в сторону постепенно повышающихся холмов.       Выждав некоторое время, Шисуи свернул лагерь и, взвалив Хао на спину, направился следом за зверьком. По-хорошему, Учихе надо бы отлежаться. Но оставаться на месте —опасно, нужно идти, пока солнце не раскалит окружающее пространство. Да и было у него подозрение, что зверь может вывести их к воде.       Рана Хао не была особенно серьезной, но все равно сказывалось на скорости. При обычном беге шиноби рана могла открыться, поэтому пришлось нести его медленно и плавно. Быстро не получалось. Оставшейся после промывания раны воды хватит часов на десять-двенадцать, и то, если сам Шисуи не будет пить, а дальше уже придется выживать.       Солнце достигло зенита очень уж быстро. А уж раскалило землю и воздух несколькими часами ранее. С каждой минутой становилось идти труднее, но Шисуи остановился на привал только тогда, когда понял, что еще чуть-чуть, и он просто упадет. Благо, холмы стали выше, и могли дать хоть немного тени. Хотя, и в тени было жарко, как в печке.       Хао был в обмороке. Его рана воспалилась, и пришлось снова потратить воду на ее промывание.       Шисуи прислонился к отвратительно теплой скале. Все было плохо. Очень плохо. К тому же он, похоже, перегрелся, так как к горлу подступала тошнота, а в теле была неприятная слабость. Появилась одышка, чем шиноби вообще, и он в частности, не страдали в принципе.       Если бы у них было вдоволь воды, то они бы чувствовали себя лучше. Да если бы они отправлялись в пустыню, то подготовились бы лучше. Ну кто ж знал, что в самом лесистом районе страны Огня можно попасть в пустыню?! Они и припасы захватили только чтобы не останавливаться, если охота затянется. Да и рана эта, будь она не ладна. Они потратили слишком много воды, чтобы полностью промыть ее от песка. И Хао теперь нужно больше воды, иначе могут возникнуть неприятные осложнения. Если бы не рана, им бы хватило запаса на три дня с лишним. И они бы быстрее наши хоть какой-нибудь источник влаги.       Учиха сам не заметил, как погрузился в беспокойный сон. Проснулся он от того, что Хао завозился, пытаясь встать. Шисуи и сам с трудом поднялся, оперся на скалу, пережидая, пока перед глазами проясниться. Пришлось выпить больше, чем он предполагал, иначе бы они здесь застряли. Хао выглядел изнеможенно, но храбрился. И это единственное, что вызывало улыбку.       Солнце все еще пекло, но уже склонялось к закату. И хотя после дневного сна Шисуи чувствовал себя разбито, двигаться стало как-то легче. А с наступлением ночи стало совсем хорошо. Немного холодно, но хорошо. Да и местность менялась, хотя и оставалась такой же безжизненной: склоны холмов становились более отвесными, сами холмы выше, песок под ногами окончательно превратился в мелкий щебень. Из-за этого путь удлинился, так как пришлось бежать по низине, чтобы не пропустить возможный родник.       Перед рассветом стало зябко. Да и жажда с каждым часом все усиливалась. Воды почти не осталось, и Шисуи решил оставить ее на крайний случай. Если станет совсем плохо, чтобы он смог идти дальше или чтобы Хао не стало еще хуже. Привал пришлось сделать раньше, чем он планировал. Учиха хотел идти, пока солнце не начнет печь, но в какой-то момент почувствовал, что если он еще пройдет без отдыха, то потом уже не поднимется.       Хао уже несколько часов находился в беспамятстве, и Шисуи с нарастающей тревогой отмечал первые признаки надвигающейся лихорадки. Вообще, шиноби даже самые серьезные раны переносили очень легко и без последствий, но только если они не испытывали острого недостатка в воде и пище.       Спустя полчаса дремы, Шисуи решил выдвигаться и уже хотел бы подняться, но замер. Чутье говорило, что они не одни. Учиха прислушался. Вроде ничего подозрительного. Одиночный шорох, точно птица крыльями прошелестела, был на самой границе слышимости и вполне мог оказаться галлюцинацией, но чутье говорило обратное. Шисуи начал пристальнее вглядываться в окружающее пространство. Солнце уже поднялось, и в долине между скал, больше похожей на расщелину,можно было отчетливо увидеть мелкие детали, несмотря на тень. Что-то странное было в окружающем его пейзаже, что-то изменилось. Шисуи понадобилось целых три секунды, чтобы увидеть лишние валуны на другой стороне расщелины. Если бы он не осмотрелся здесь перед дремой, то не нашел бы охотника. Да он и сейчас его не видел, просто знал, что этих камней здесь не было. Кунаи сами оказались в руках, и Шисуи загородил собой Хао.       И его внимание заметили. Камни пошевелились, и вдруг налились яркими цветами: белым, синим, голубым и фиолетовым. Зверюга вытянулась вдоль обрыва, давая рассмотреть себя во всей красе. Тварь была похожа на Шссарра, но раза в три крупнее и гораздо более пестрой окраски. Несколько секунд они друг друга изучали, а потом Древний спланировал к нему на почтительное расстояние, но все же слишком близко. Учиха не дернулся, но руки с оружием поднял, показывая ящеру, что к нему лучше не подходить. Не вовремя. Он был почти уверен, что отобьется, но сомневался, что это будет без последствий для него.       Но Древний, похоже, не был настроен враждебно. На предъявленное оружие покосился с явным интересом, но не проявил агрессии. Затем он стал приближаться. Демонстративно беззлобно и медленно, наклонив голову к земле и успокаивающе ворча. Когда Древний подошел на расстояние броска, Учиха демонстративно напрягся, показывая, что дальнейшее приближение считается уже угрозой, и он готов напасть. Ящер медленно поднял голову, что-то прощёлкал-прорычал-прошипел. Затих. Сел. Прижал к себе крылья, обвил, как кошка, себя хвостом.       Чуть-чуть помедлив, Шисуи опустил оружие. Древний выказывал дружелюбие, и ему не хотелось портить настроение ящеру. Да и из такой позы атаковать сразу Древний не сможет. Можно немного расслабиться. Ему даже показалось, что Древний одобрительно кивнул головой. Или это он принюхивается?       — Ш-шс-си, — вдруг… Сказал Древний?       Ящер слегка вытянул в его сторону морду, точно был в чем-то заинтересован. Учиха ответил немного удивленным взглядом.       Древний выпрямился, точно размышляя, и повторил попытку:       — Шс-суи, — и снова к нему потянулась заинтересованная морда.       Свое имя Учиха скорее угадал. Слишком уж непривычно оно звучало, точно собранное из звуков, животное рычание, случайно созвучное со словом.       — Ты меня знаешь? — собственный голос показался слишком глухим, да и слова дались с трудом — рот полностью пересох.       — Н-н з-з-знаю, Нр-рт з-з-знат, — явно что-то пытался объяснить Древний, — Нр-р-рт вир-р-рр-р вир-р-рч тфя. Ир-р хон гр-р-рус-с-си, и Рисшшсгр-р-рус-с-си, и вс-се гр-р-рус-с-си.       Шисуи потер виски. Что-то он понял, о чем-то догадался, что-то для него так и осталось темным лесом. Слишком, слишком речь древнего напоминала просто набор щелчков, вздохов, выдохов, рычания, шипения и повизгивания, где слова скорее угадываются. Но это определенно была речь.       — Можно попросить тебя о помощи? — рискнул спросить о самом важном Шисуи. Был шанс, что это будет воспринято как слабость и Древний рискнет напасть, несмотря на "Нр-р-рт вир-р-рр-р вир-р-рчтфя". Если, конечно, он понял все правильно.       — Ш-ша-а, — протянул ящер, опустив голову и еще более заинтересованно посмотрев на него. Во всей его позе был вопрос и некое колебание. Похоже, хотя Древний понимает его лучше, чем сам Учиха ящера, но слишком быстрая речь его сбивает.       — Воды нет, — кратко и медленно выдал Шисуи после небольшой заминки. — Мой ученик ранен. Нам нужна вода.       — Вш-шадр-рехо, — выдохнул Древний и посмотрел на восток, точно прикидывая расстояние. — Пр-ру с-сор-рц р-ре-ет.       Пару солнц. Два дня, судя по всему, полета. Значит, бежать гораздо дольше. Шисуи коротко оглянулся на Хао. Это будет тяжело. И, похоже, они просто не дойдут. Шиноби могут переносить жажду и голод дольше, но Хао может и не дожить. Не опасная рана в такой ситуации почти смертельна.       — Мы не дойдем.       Он сказал это просто так. Затем рухнул рядом с Хао, прикрыв глаза. Было обидно. И его пробрало злостью. На эту биджуву пустыню, оказавшуюся внезапно там, где ее быть не должно, на Хао, что так глупо подставился, на себя, что не уберег. Учиха со злости с разворота ударил по стене. Камень покрылся трещинками, костяшки пальцев пронзила боль.       Древний заворчал и, развернувшись, подпрыгнул, взметя тучу пыли, взлетел. Над каменистыми холмами прозвучал его могучий рев.       А после полудня Шисуи, несмотря ни на что продолжившего тащить Хао в восточном направлении, пришлось искать убежище.       С востока надвигалась буря.       Когда первая грозовая туча закрыла палящее солнце, то Шисуи думал лишь об одном — чтобы она не прошла стороной.       ##       Хао тихонько сопел, неосознанно кутаясь в достаточно тонкий плащ и прижимаясь спиной к нему. Шисуи так же ощущал холод, но разжечь костер было, во-первых, не из чего, во-вторых, даже если бы и что-то было, оно было бы слишком мокрым. Чудом он отыскал именно такой выступ, который надежно закрывал подножие крутого склона от ливня и при этом находился достаточно высоко над низиной, чтобы его не затопило. Но сырости от этого не убавилось. Так что ему время от времени приходилось зажигать в руках небольшой огонь, чтобы не продрогнуть окончательно. Угораздило же его сунуться за топливом наружу… Хорошо хоть вовремя опомнился и промок не насквозь. К несчастью, влажная одежда тепла не прибавляла.       Дождь лил недолго, часа три-четыре, однако тучи не рассеялись. Поднялся сильный ветер. Стремительно темнело. Холод, до этого вполне терпимый, окреп настолько, что при дыхании образовывалось облачко пара.       На поиски горючего ушло все оставшееся до полной темноты время. Собранный наскоро хворост сушился нехотя. А горел и грел еще неохотней. И что самое неприятное, его было очень мало. Шисуи при помощи кунаев, лески и своего одеяла отгородил небольшой угол. Получилось очень тесно, но хотя бы первую половину ночи продрогнуть им не грозило, а затем, если снова не пойдет дождь, можно и выступить.       Утро застало его уже на склоне большого плато, что возвышалось над местностью в среднем метров на сто-сто двадцать. Обойти его бы точно не получилось, поэтому пришлось искать самый сухой склон. Поиски закончились на чем-то, отдаленно напоминающем тропку, зигзагами уходящую куда-то наверх. Идти по ней оказалось той еще задачкой — склон был глинистый, размокший и при неосторожном движении обваливающийся.       Настораживало то, что этой тропинкой явно сравнительно часто пользовались. То тут, то там встречались старые следы чьих-то когтистых лап. И судя по всему, как раз тогда, когда склон был влажным. Здесь явно ходили животные некрупные, но если вспомнить пустынного зверька, то желание встречаться с местными обитателями пропадало.       Вершина плато была абсолютно голой, неровной и продуваемой со всех сторон. Восточный ветер с удивительной силой проносился по плоскогорью, и идти против него было тяжело. Пришлось идти на север, лишь слегка забирая в северо-восточном направлении.       Хао все порывался пойти самостоятельно, но Шисуи решил повременить. Рана уже не выглядела такой воспаленной, вот только джонину не нравилась поднявшаяся температура младшего Учихи.       Впрочем, остановиться им пришлось задолго до полудня. Поднявшееся солнце быстро прогрело землю. Ветер медленно стихал, а затем и вовсе замер в неподвижности. Дышать было трудно — влажный раскаленный воздух обжигал легкие. Благо, местность постепенно становилась все более неровной, и когда жара стала совсем нестерпимой, нашелся обваленный утес, дающий обширную тень.       На удивление, спать совсем не хотелось. Пришлось заняться перебором снаряжения.       — Как считаете, — отвлек Шисуи от полировки оружия Хао. Похоже, ему тоже не спалось, — мы сможем найти дорогу назад? — на последнем слове его голос слегка дрогнул.       — Раз мы как-то сюда попали, то и выбраться сможем, — наверное. По крайней мере, он на это очень рассчитывал, но свои сомнения решил не показывать.       — Поскорей бы. А то Хок…       Они замерли, прислушиваясь. Звук, настороживший их, был едва-едва слышен, но на фоне общего безмолвия он слишком сильно выделялся. И если это враг, то он уже знает, что они здесь.       Шисуи бесшумно поднялся и подошел к самому выходу, держась в тени. Снаружи — яркое солнце, так что увидеть его почти невозможно.       Прошла минута. Две. Ничего.       Возможно, это была какая-нибудь птица или грызун?       — Шисуи-сенсей, — внезапно раздалось сверху. Голос был подозрительно знаком. — Шисуи-сенсей, Хао, я сейчас к вам спущусь, вы только в меня ничем ни кидайте.       — А ты точно Наруто? — с подозрением осведомился младший Учиха, и старший его мысленно похвалил.       — Хао, поменьше сомнения в голосе, а то Шисуи-сенсей волноваться начнет, а ему сейчас нельзя.       — Это почему же? — искренне озадачился Учиха.       — Так вы же ранены, — убежденно ответил Узумаки. — Вам сейчас покой нужен, а лучше здоровый сон.       — Вот уж чего, а спокойного сна рядом с тобой точно не будет, — Учиха решил сначала проверить его, а потом разубеждать.       — Шисуи-сенсей, если вам так нравиться кошмаров со всей округи стягивать, то я здесь не причем.       — Нет, — согласился Шисуи, а затем не удержался и усмехнулся, — но спокойно и ты вместе не бываете.       — Вы так говорите, точно хотите меня обидеть. Ну, я спускаюсь!       Мелькнула тень, и перед входом появился Наруто. Зашел, и радостно воскликнул:       — Так вы стоять можете! Это очень хорошо…       — Ранили Хао, а не меня.       Узумаки оглянулся, увидел лежащего у стены сокомандника.       — А вот это уже хуже, — тяжелый вздох, — ладно, хоть вы в порядке.       — Что-то не так?       — Уходим, скоро здесь будет не безопасно.       Учихи напряглись.       — Здесь есть кто-то, кроме нас? — Хао попытался подняться, но неосторожно придавил больную ногу, — Кошкова биджу!..       — Пока нет. Но раз вы, сенсей, на ногах, нам нужно как можно скорее уходить отсюда. Кровь не у кого не течет?       — Нет. А что?       — Потом. Уходим.       Подхватить на спину Хао — секундное дело. Они выбежали под палящее солнце. Наруто бежал чуть впереди, постоянно озираясь и то и дело отклоняясь от основного маршрута — немного восточнее юга.       — Так от чего мы бежим? — Хао не утерпел первым.       — Мы не бежим, — поучительно произнес Наруто, — а избегаем.       — Чего?       — Если коротко, то проблем.       — Узумаки, а ты умеешь говорить прямо?       — Я тебе только что самую суть моих метаний высказал, а ты еще привередничаешь. Нехорошо.       — А конкретнее сказать не хочешь?       — А зачем? Если я скажу, что происходит, это же столько всего непонятного пояснять придется — я замаюсь столько говорить.       — И все же, Наруто, что происходит? — прервал их перепалку Шисуи, так как пререкаться они могли очень долго.       — Большая Охота. И для вас это как раз тот случай, когда лучше сто раз услышать, чем один раз поучаствовать.       — Что за охота? — встрепенулся младший Учиха.       — Во-от, пошли вопросы. Давайте добежим до безопасного местечка, и я вам расскажу. А сейчас не отвлекайте, а то нарвемся на неприятности.       Наруто стал серьезным и ускорился.       Солнце вошло в зенит, обжигая все, что не было хоть чем-нибудь прикрыто. Ветра не было. Однако, когда они пересекли высокую скалу, то задержавшись на ее вершине и мельком оглянувшись, Учиха увидел далеко на западе темную полосу вдоль горизонта.       Надвигалась новая буря.