Взросление — начало свободы, не так ли? Коварный план
***
— Пошли, провожу тебя до дома — уже поздно, — говорит Дэвин, сидя за столом с другой стороны и держа меня за руку. Мы поужинали, и он узнал, что я ем раздельно желе от печенья. Есть такие печеньки с шоколадом и желе. Ему тоже понравилась такая идея. Дэвин постоянно смотрел на меня и просто не отрывал взгляда. Мне так понравилось утопать в его шоколадных глазах. Боже, как же я не хочу от него уходить. Но надо. — Пошли, — говорю я, и, собрав весь мусор в большой пакет, мы вышли из зала. — Я самая счастливая девушка в мире! — заявляю я, оторвавшись от него, и, прошагав по маленькой лестнице босиком, ставлю свои шпильки на пол и начинаю умываться. О боже, прохладная вода! Парень подошёл ко мне сзади и начал целовать мою шею! Так приятно. — Меня мать убьёт! Прекратить! — предупреждаю я, смеясь. Он перешёл на мои скулы. Я сейчас с ума сойду! Вот и наступил тот момент, когда ему всё можно. — Слушай, как ты думаешь, кто–нибудь из учителей остался в колледже? — спрашиваю я, когда мы пошли к раздевалке. — Думаю, нет, — на часах восемь часов, так что… — Мы с тобой целовались четыре часа, — шлёпая босиком по ковру и держа сумку с туфлями в руках, сказала я и покраснела. — Ты помнишь только самое главное, а как же ужин и то, что я узнал о тебе? Почему ты так любишь свободу? — спрашивает он и поворачивается ко мне лицом, когда мы кладём вещи на сидения около раздевалки. — Просто я живу со старшей сестрой, бабушкой и мамой, которые мной постоянно командуют, я их, конечно, очень люблю, но... — я делаю паузу, чтобы обуться, — но отца я люблю больше всех, потому что он даёт мне свободу, единственный, не такой, как все: не орёт на меня, не бесится по любому поводу. Нет, я люблю сестру и остальных, но просто это уже надоедает, и они хорошие, когда не видят меня долго. Что ты делаешь? — спрашиваю я, когда он тянется за моим пальто. — Разве ты думала, придя сегодня в колледж, что, уходя из него, твои губы будут опухшими, и я вот так тебя буду целовать? — говорит он очень медленно и надевает на меня пальто, и снова его губы на моих губах, сладость. Дэвин поцеловал меня в щёку, но потом его губы соскользнули вниз и коснулись моей шеи. Албертон прикоснулся к моим губам, и я ответила на поцелуй, притянув его к себе за талию. Он впустил свой язык в меня, и я начала стонать, парень массировал мне волосы, а вторая его рука лежала у меня на спине и прижимала к себе. — Пошли. А то. Мне. Уже. Жарко, — говорит он после трёхминутной паузы, задыхаясь от нехватки воздуха. — Тебе нехорошо? — волнуюсь я, подхожу к нему. — Я не хочу расставаться с тобой, — говорит он, когда усмиряет дыхание после долгого поцелуя. Мы вышли из колледжа и выбросили мусор. Нет, надо что-то придумать, я тоже не хочу с ним расставаться. — Слушай, а где ты живёшь? — спрашиваю я, стоя на остановке, и как раз во время подошёл автобус, он единственный едет до моего дома от колледжа, правда едет час. Иногда отец не может забирать меня. — Я живу в частном доме в пригороде, а ты? — спрашивает Дэвин и смотрит на меня. — У меня квартира около Даунтауна, я, как уже говорила, там с семьёй живу, — говорю я, и он улыбнулся. Мы сели на самые последние кресла, и я положила голову на его плечо. Он немного вздрогнул, но потом положил свою голову на мою, и я почувствовала его дыхание. Как же мне хорошо. Дэвин положил свою руку на мою, и мы переплели пальцы. — Мне так хорошо, как же не хочу расставаться с тобой даже на секунду. Я уже скучаю, — говорю я и поднимаю наши руки. — Мне тоже хорошо. Сердце тянется к тебе с неимоверной силой, будет очень больно без тебя, — говорит он. — Так, ладно, у меня есть идея, — подскакиваю я и усаживаюсь нормально. Мы проехали остановку, и я набрала номер мамы. Когда все вышли, мама ответила. — Привет, мам, я домой еду. Я немного задержалась в колледже с подругой, учитель попросил остаться, — вру напропалую, а Дэвин зажал рукой рот, еле сдерживая смех. — Я хотела попросить: можно я останусь у неё на выходные, домой заеду и возьму одежду, хорошо? — задаю вопрос я. — Как зовут подругу и сколько ей лет? Где она живёт? — мамы атакует. Она вот так вот постоянно. Как же меня это бесит! — Николь, двадцать в августе исполнилось. Она с семьёй живёт в частном доме в пригороде, — чуть ли не кричу я от злости. — Хорошо, но только пообещай звонить нам и говорить, как у тебя дела, — нет, она неизменна. — Обещаю. Спасибо, мамуль, — отвечаю я и кладу трубку. Моей радости не было предела! — Заедем домой, возьму вещи, и я твоя на всё воскресенье и ночь субботы, — оповещаю я Дэвина, убрав телефон в сумку. — Как же я счастлив! — восклицает Дэвин. Я повернулась к нему, и он оставил поцелуй на моих губах, а я вновь положила голову на него. — Да, всё-таки правду говорят, — начинаю я, и Дэвин смотрит на меня с непониманием, — первые недели очень трудные, — сказала я и услышала довольное «ага». Чего он так радуется? — Ты на что-то надеешься, раз так радуешься? — заявляю я, подозрительно смотрю на него. — Ага, раздеть тебя и затащить в постель, а потом изнасиловать, — заявил он, и я отстранилась от него. А парень улыбнулся и начал хохотать. Вот гадёныш. Ну ладно, посмотрю я на твою реакцию, когда ты услышишь это. — Хм, ну я согласна, — я смотрю на него. Его глаза потемнели и стали серьёзнее. Он напрягся и привстал, немного заглянув мне в глаза. — Ты не знаешь, о чём говоришь, и теперь я принципиально не буду этого делать! — произнёс он, облокотился на сидение. Его руки лежали на коленках, и Албертон явно сдерживался. Неужели он и вправду меня не тронет? Мы приехали к моему белому дому, он реально белого цвета и в нём много этажей, я живу на шестом. На улице уже было темно и мало что видно. — Я тебя здесь одного не оставлю, ты постоишь на лестничной клетке, закажешь такси, пока я собираюсь, — предостерегаю я. Нет уж, одного я его тут не оставлю, слишком страшно. — Хорошо, но, если твой отец выйдет на лестничную клетку, что мне ему сказать? — спрашивает он, и я начала думать, пока мы едем в лифте. — Скажешь, что тебя попросила Николь привести меня, для моей защиты, тогда он точно успокоится и не будет задавать вопросы, — говорю я, и мы приехали. — Если что, то его зовут Стивен Коулман или просто мистер Коулман. А на крайний случай просто представься, и он сам скажет, как тебе его называть, — продиктовала я и открыла первую дверь в коридор между квартирами. — Ну всё, жди! Закажи такси, а лучше лимузин, там есть перегородка. Хочу насладиться своим лакомством! — говорю я и поцеловала его в губы. Он улыбнулся и закусил нижнюю губу. Его глаза сверкали в свете лампочки, и я просто не могла оторвать от них глаз, но пришлось. Надо идти собираться. — Привет, ма-ам, па-а-ап, — я всегда так здороваюсь. В квартире очень вкусно пахло бабушкиными пирогами. Как же я люблю, когда она готовит. Помню, как один раз, когда она приготовила мой любимый рыбный салат, я, наложив в тарелку из таза, понесла таз с содержимым в холодильник, и, в общем, так получилось, что почти весь салат оказался на полу. Столько криков тогда было! — Тётя Эмма! — кричит Роза и бросается ко мне в объятия. А что она тут делает? — Какая ты большая уже, прошло же только два месяца! София, — позвала я сестру, — а что, Ася приехала к нам? — спросила я, зайдя в нашу с ней комнату, заранее сняв сапоги. У нас строгий запрет на то, чтобы по коврам ходить в уличной обуви. Мама постоянно говорит: «Потом сама будешь мыть ковры!» Но до мытья так дело и не доходит. — Да, Ася здесь, и она будет спать на твоей кровати. Раз уж тебя не будет ночью, — вот она метеор-то! Я звонила полчаса назад, а она так быстро, и уже всё готово. Ну и сестрёнка. Слов нет! Я взяла с собой спортивные мини-шорты, они телесного цвета и в них есть белые верёвочки, к ним такой же топ. Решила на всякий случай взять с собой две пары нижнего белья в цвет к лифчику, ну и как же без зубной щётки! Переодев белое платье на синий комбинезон и надев футболку с пятачком, взяла зелёное платье. Очень красивое, но почему-то мне кажется, что за такую длину меня точно отругают. Ну, ничего. Я не намерена выходить из дома Албертонов, тем более, у меня же есть тёплый комбинезон на всякий случай. Я сделала себе колосок по низу и пошла в ванну краситься, заодно переберу свою косметику. Обновив макияж и взяв гигиенические средства, я заметила, что папа вышел на лестничную клетку. Так, надо быстрее.