All your hate.

― Это обычные гонщики, Эшли, ― брюнет шел вперед, засунув пальцы в карманы джинс. Носком ботинка он пинал небольшие камешки, попадавшиеся ему на пути. Он пытался найти развлечение в новом городе, когда услышал о том, что по ночам на главном шоссе, ведущем из города, кто-то устраивает гонки. ― Это не обычные гонщики… ― Ты говоришь так, будто у них пропеллер в жопе, ― отмахнулся Энди. ― Шутки про пропеллеры давно устарели в этих кругах. ― Бирсак обернулся на голос. Невысокий татуированный парень, который говорил, стоял вместе со своим другом прямо за Парди. Но для Энди все были невысокими. ― Я не местный, друг, ― брюнет широко улыбнулся, обнажая ровные зубы. ― Готов поспорить, что ты приехал из какой-нибудь задницы, типа Огайо, ― заржал парень. Энди до сих пор не знал, как того зовут. И желание узнать уменьшалось с каждой секундой. Улыбка меркла на его губах, превращаясь в язвительный оскал. ― По крайней мере, там никто не ходит с безвкусными татуировками, ― он дернул бровью. Парди заметил, как кулаки его друга начали сжиматься. Это могло закончиться нехорошо, учитывая, что они хотели завести здесь знакомых. ― Эн... ― Эшли хотел окликнуть его, попросить не ввязываться в неприятности, потому что молчаливый друг того парня был раза в два шире Энди в плечах, но тот только шикнул на него, заставляя заткнуться. ― Я нагну тебя в первой же подворотне, если попадешься мне на улице, ― парень сверкнул глазами, продолжая широко улыбаться. ― Выебу так, что сидеть потом не… ― и в этот момент кулак Бирсака врезается парню в челюсть. Энди не был слишком мускулистым, но удар поставил еще в школе, после первого «пидора» в свою сторону. Татуированный не ожидал такой реакции, поэтому отшатнулся назад, буквально падая в руки своего дружка. Его брови были нахмурены, когда он сплевывал кровь на асфальт и вытирал губы тыльной стороной ладони. ― Петух, ― выплюнул Энди, растирая покрасневшие костяшки пальцев. ― Кто еще кого нагнет. ― Оли, гонка через полчаса, ― тот широкоплечий парень наконец подал голос. ― Надо идти, если хочешь участвовать. ― Он смерил Бирсака презрительным взглядом, но заинтересованно посмотрел на Эшли, заставляя того скривиться. ― Кто может участвовать в них? ― резко спросил Энди. Он откинул волосы назад, открывая лицо. Голубые глаза буквально прожигали дыры в парнях напротив в ожидании ответа. ― Кто угодно, если у него есть байк и шлем, ― парень-шкаф пожал плечами. ― Я достаю тебе и то, и другое на время гонки, если ты соглашаешься на пари. ― Оливер прищурил глаза. Он явно видел заинтересованность в глазах высокого парня. Заинтересованность вперемешку с презрением. И, боги, он готов был поклясться, что разделяет его чувства. ― Зачем тебе это, Оливер? ― широкоплечий пытался привлечь его внимание, но Оли только отмахнулся от него. ― Что будет, если я проиграю? ― Бирсак наклонил голову, пристально смотря в глаза Оливеру. ― Я тебя выебу. А если наоборот... ― То ты перестаешь быть таким мудаком. ― Идет, ― парень сделал шаг на встречу Энди, протягивая руку для рукопожатия. ― Готовь свою задницу, принцесса. ― Оливер подмигнул парню и быстро зашагал в сторону шоссе, где трасса была уже приготовлена для гонки, а за ограждениями собиралась толпа глазеющих. ― Зачем тебе это? ― Эшли схватил друга за руку. ― Ты вообще на байке сидел хоть раз? ― Было дело пару лет назад. ― Энди расцепил пальцы друга на своем предплечье. ― Ты идиот! ― Расслабься, Парди, ― Бирсак улыбнулся. ― Расслабься и попытайся познакомиться с кем-то, пока я буду доказывать этому петуху, что он последнее дерьмо. Брюнет оставил друга стоять на месте и ушел вслед за Оливером, быстро скрывшись в толпе. Эшли тупо стоял и хмурился. Теперь он был более чем уверен, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Вот только донести это до лучшего друга, который всю свою сознательную жизнь искал приключения на свою тощую задницу, он не мог никогда. ― Мэтт, ― широкоплечий хлопнул его по плечу, привлекая внимание, а затем протянул руку: ― Мэтт Кин. И Оливер обычно не такой ублюдок. ― Эшли Парди, ― брюнет недолго думая пожал протянутую руку. ― И Энди всегда такой идиот. ― Они пошли за своими друзьями. ― Давно Оливер участвует в гонках? ― задал он вопрос, который уже сильно впивался в его сознание, тревожащееся за Бирсака. ― Года три уже точно, ― Кин взъерошил волосы. ― А твой? ― Второй раз сегодня на байк сядет, ― усмехнулся Эшли. ― Я не хочу пугать тебя, но Сайкс на трассе не особо заботится о противниках, ― предупредил парень своего нового знакомого. ― Ты бы лучше уговорил своего дружка сдаться. Все равно он окажется под Оли, а так хоть кости целыми останутся, ― сказал он напоследок, а затем оставил Парди одного среди толпы. Хотя продолжалось это недолго ― И что это вообще должно значить, черт возьми? ― проворчал Эшли себе под нос. Он уже стал чувствовать на себе взгляды окружающих, поэтому поспешил прийти поближе к трассе, хотя и понятия не имел, где вообще находится старт. ― Эй, парень, ― окликнула его девушка, подходя ближе, ― не видела тебя здесь раньше. Часто тут бываешь? ― Впервые. ― Несмотря на то, что девушка была довольно симпатична, Эшли не был настроен на разговоры. Он вообще с самого начала не был в восторге от того, что Энди решил прийти сюда. И с этим идиотским пари он только сильнее уверился в своей правоте. ― Так это твой друг сейчас соревнуется с Сайксом? ― Она округлила глаза. ― Я сначала не поверила, что кто-то новый пришел сюда, не говоря уже о том, что он решил сразу участвовать в гонке. ― Ты знаешь, где тут вообще старт? И откуда лучше следить за тем, что происходит на трассе? ― Парди сжал пальцами переносицу. ― Старт там, ― девушка махнула рукой себе за спину. ― А наблюдать лучше оттуда. Я там со своими друзьями. Ты можешь пойти с нами. ― Я должен найти своего друга, хорошо? ― Пошли со мной, ― и она бесцеремонно схватила парня за руку, потянув его за собой. ― Я Ханна. ― Эшли. Она тащила его сквозь толпу еще какое-то время, пока они не вышли к небольшому пятачку, на котором виднелись два байка, а рядом стоял Энди, легко пиная колесо того байка, что предназначался ему. Парди видел, как Оливер выкрикнул что-то Бирсаку, и как тот в ответ показал ему средний палец. ― Наконец-то, ― сказал Энди, когда друг подошел к нему. ― Подержишь. ― Он протянул свою кожаную куртку, оставаясь в одной черной обрезанной футболке, которая заканчивалась прямо над ремнем. Брюнет вертел в руках шлем, будто пытаясь понять, как он вообще одевается. ― Пиздец какой-то, ― сплюнул он под ноги. ― Сигареты есть? И Эшли, не говоря ни слова, протянул ему пачку. Он видел, как волновался Бирсак, но прекрасно знал, что отговаривать парня нет смысла. Слишком упертым бараном тот был. Энди курил одну сигарету за другой, пытаясь унять дрожь в руках и привести мысли в порядок. И если с последним проблем не было (так как в мыслях крутилась только одна мысль: «Какого хуя я вообще сейчас делаю?»), то пальцы слишком судорожно сжимали сигарету, поднося ее ко рту. Раздался первый сигнал, предупреждающий о том, что гонка начнется через пять минут. И Энди будто подменили. Как будто кто-то просто отключил в нем животные инстинкты самосохранения. ― Я трахну тебя, Бирсак, ― кричит Оливер, стараясь переорать толпу. Он улыбается Бирсаку, усердно скаля зубы, а Энди в ответ снова поднимает средний палец и предлагает Сайксу отсосать. Руки Энди теперь будто сами знали, что делать с застежкой этого сраного шлема, который немного сдавливал виски. Мысль о том, как вообще заводить мотоцикл, вертелась в сознании, будто он знал это всю свою жизнь. На самом деле, было бы дико неловко, если бы он упал с чужого байка, даже не преодолев линию старта. А такое было вполне возможно. Бирсак вспомнил примерную линию маршрута только когда почувствовал ветер в вырезах своей футболки. Голос Эшли в сознании напомнил ему о том, что неплохо было бы слегка притормаживать на поворотах. И лучше бы не сдохнуть до финиша. Ни о каком чувстве полета не было и речи. Только холодное дыхание смерти щекотало затылок. И это заставляло сильнее нажимать на газ. Энди знал, что Оливер ехал прямо за ним до второго поворота. Только после него оба парня вдавили по газам, продолжая ехать на одном уровне. Брюнет старался не отвлекаться от дороги, благодаря мозг за то, что тот подсказывал ему, как управлять мотоциклом голосом брата, который два года назад предложил научить его водить. Когда гонка только начиналась, Энди не особо надеялся на выигрыш, но сейчас, когда они с Сайксом ехали на одном уровне, он подумал, что, возможно, ему и удастся обогнать этого петуха, если он выжмет из мотоцикла еще немного. Стрелка спидометра перевалила за 125 км/ч. Ветер оглушительно свистел в ушах, вытесняя все остальные мысли. Энди выжимал из байка все, на что тот был способен. Он чувствовал запах жженой резины, но продолжал отчаянно газовать. Он уже обгонял Сайкса, когда обоим оставался один поворот. И тут Оливер легко вильнул в сторону Энди. Так, будто он не справился с управлением. Мозг Бирсака будто отключился в третий раз за сегодняшний вечер. Он резко дернул руль, закрутив байк вокруг своей оси. Он не видел ровным счетом ничего. Он слышал визг резины по асфальту, крики толпы, но не мог ничего сделать. Энди ждал удара о байк Оливера, но его не последовало. Неведомым образом, Бирсак все-таки заставил свой байк ехать прямо. Краем глаза он заметил, что Сайкс уже сильно обогнал его. Он даже не успел додумать мысль о том, что он, черт возьми, все-таки просрал. И что его сегодня выебут, как последнюю шлюху. Мотоцикл колесом врезался в ограждение и перелетел через него, увлекая Бирсака вслед за собой. Пока Энди перелетал через забор, он успел подумать о том, что дерьмово было бы, если бы он сейчас упал на кого-то из толпы, тем самым убив его. Байк упал на бок, прижимая ногу Энди к земле. Парень чувствовал, как от ткани его джинсов на икре остается лишь название. Как он загребает ногой кучу пыли. И дикую боль, будто все кости правой ноги сейчас превращаются в сплошное мясо. Его просто сбило с мотоцикла, и он несколько раз перевернулся, перекатываясь по земле, прежде чем упал на спину. Огромное количество пыли во рту, носу и глазах, бесчисленные синяки и ссадины. Возможно, несколько сломанных костей. Чужой байк, превратившийся в сплошную кашу из железа. Вот чем закончилась для него вторая поездка на мотоцикле. ― Бирсак!!! ― Сквозь дикий шум в ушах парень услышал голос своего лучшего друга. ― Блять… Он дышит? Отойдите от него! Разойдитесь, блять! ― Он вообще живой? Энди почувствовал руки Эшли рядом со своей головой. ― Я просрал, Эшли. ― Бирсак выдавил из себя усмешку, тяжело дыша. Он мог двигать своими ногами. Энди мог чувствовать их, значит, с позвоночником все в порядке. ― Бля, придется лечь под этого мудака. Голос Энди был очень тихим, хотя в его голове он был подобен грому. ― Он даже шутки шутит. ― Голос Парди сорвался, и Бирсак понадеялся, что это — лишь выражение облегчения от осознания того, что он выжил после гонки, от которой никто не ожидал чего-то подобного. ― Эндрю, мать твою, Деннис Бирсак. Ты даже представить не можешь, как тебе повезло, что ты сейчас вообще дышишь. После таких-то сальтух. ― Бля… ― Бирсак поднялся на локтях, скривившись от дикой боли, что прошлась по спине. ― Скажите кто-нибудь тому чуваку, у кого я байк одалживал, что я заплачу за него. ― К хуям этот байк, ― крикнул кто-то из толпы. ― На нем всего лишь пара царапин. ― Помоги мне подняться, Эш. — Какого хуя ты творил там? — Парди закинул руку друга на плечо и помог ему подняться, придерживая за спину и стараясь не причинять слишком много боли. — Тебе жить надоело? — Я испугался за него, Эшли. У него байк дернулся. — Лицо Бирсака скривилось, стоило ему подняться, опираясь на Парди. — О чем ты говоришь? Сайкс всю дорогу по прямой ехал. — Я что, по-твоему, совсем с катушек слетел? Я похож на самоубийцу, Эшли? — Да. И, определенно, да во второй раз! Он ехал прямо, Энди. А ты не справился с управлением. *** Энди не помнит, как они добрались до дома. Эшли не помнит, как дотащил его. Помнит лишь, что Бирсак отрубился у самого крыльца. Энди никогда не говорит о своей боли. И не важно, больной ли это зуб или разбитое сердце, — поэтому ему так сложно помочь. После гонки Бирсак две недели не вставал с постели. Он долго отнекивался, но Эшли послал его нахуй и вызвал врача. На самом деле, Бирсаку чертовски повезло, что ни одна кость не была сломана, хотя ему и пришлось подождать, пока заживет все то, что он получил в конце заезда. Родителей Энди не было в городе — они уехали в отпуск, оставив сына на его лучшего друга, для которого развлечения всегда стояли на втором месте после здравого смысла. Поэтому на те две недели, что Энди не вставал с кровати, Парди переселился в его квартиру. За это время они ни разу не слышали об Оливере. Если разговор заходил о пари, Энди хмурился и сразу переводил тему. Парди так и не удалось разговорить друга на этот счет. После того, как Бирсак поправился, а его родители приехали обратно, жизнь вернулась в прежнее русло. То есть, теперь Энди ходил к учителю, занимался вокалом. Он шел по улице, возвращаясь домой после очередного урока и напевал песню, которую сочинил накануне ночью, когда столкнулся на улице с Сайксом. — Извини, — бросил он, даже не посмотрев на того, кого чуть не сшиб с ног. — Энди? — позвал Оливер. Энди обернулся. Настроение немного испортилось, когда он понял кто перед ним. — Слушай, я хотел сказать... — Если ты о пари, то давай быстрее покончим с этим и наконец разойдемся. — Бирсак поднял руку, затыкая Оливера. — Вопрос только, где и когда. — Сейчас? — Оли дернул бровью. — У тебя? — широкая улыбка расплылась по его лицу. — Ебанулся? — брови Энди поползли вверх. — Что я родителям скажу? «Мам, пап, это Оливер. Он выебет меня и уйдет»?! — Слушай, я просто хотел сказать, что ты не обязан делать это. — Сайкс взъерошил волосы. Ему будто было не по себе от того, что он говорил это. — Мы можем просто разойтись. — У нас было пари, Оливер. — Энди немного поморщился. — И я проиграл. Так что давай без лишних соплей, — голос Бирсака был резким. Нет так нет, решил Оливер и махнул Энди рукой, чтобы тот следовал за ним. Бирсак достал телефон и быстро набрал Эшли сообщение, прося друга прикрыть его перед родителями этой ночью. Парди привык к таким сообщениям, когда Энди уходил на ночь. Обычно они уходили вместе. Или Энди уходил к девушке. — Ты живешь с родителями? — в какой-то момент Сайкс нарушил тишину между ними. — Да, — Бирсак пожал плечами. — Это нормально в моем возрасте. И это заставило Оливера остановиться. Сколько лет этому парню? С его-то ростом на вид ему спокойно можно было дать чуть больше двадцати. Двадцать три, если сделать волосы немного короче. — Куда ты ведешь меня? — спросил Энди, вырывая Сайкса из размышлений. — На свою квартиру. — Парень сглотнул, все еще думая о возрасте Бирсака. Не будет же он трахать ребенка, в конце концов. — Сколько тебе лет? — Семнадцать. — Черт, стой. — Оливер хлопнул себя по лицу, пытаясь хоть как-то собрать мысли в одну кучу. — Я не могу так, ладно? Я специально тогда дернулся на трассе, я не думал, что ты так испугаешься и завертишь свой байк. Я надеялся, что ты просто притормозишь и позволишь мне победить. Так что можешь спокойно идти домой и радоваться, что я оставил твою девственную задницу в покое. — Кажется, здесь я должен увиливать от нашего спора, нет? Так что давай уже сделаем это и разойдемся. — Не терпится раздвинуть ноги? — Не терпится покончить с этим. — Да что с тобой не так, Бирсак? — Оливер повысил голос. — Тебе уже дважды предложили аннулировать пари. — Это тебя не касается, — кулаки Энди непроизвольно сжались. Тот случай в школе все еще не покидал его память, каждый раз заставляя выполнять все условия заключенных пари. Урок не прошел даром. — Хуй с тобой, — махнул рукой Оли. — Пошли. Сайкс привел его в свою квартиру. Скинув обувь он прошел на кухню, ни слова не сказав Энди. Из шкафчика над раковиной парень достал два стакана. Он с какой-то злостью поставил их на стол. Когда Бирсак зашел на кухню, на столе стояла бутылка виски. И Оливер все подливал в свой стакан. Энди налил в свой бокал ровно два глотка и опрокинул их в себя, заставляя свой мозг отключиться. Он притянул Сайкса к себе, положив руку ему на шею, и поцеловал его. Энди никогда не был с парнями. Слишком много он натерпелся в школе, чтобы даже думать о подобном эксперименте. Он даже не думал, каково это — целовать парня. Хотя, по сути это мало чем отличалось от поцелуя с девушкой. Но это было немного жестче, грубее; Энди будто приходилось бороться за власть языком во рту Оливера. Честно говоря, Энди нравилось целовать Оливера. Нравилось чувствовать терпкий вкус виски на чужих сухих губах. На мужских губах. Чисто на автомате Бирсак запустил пальцы в волосы Оливера, оттягивая голову последнего назад. Энди будет отказываться от своих мыслей потом, но сейчас его возбуждали тихие стоны Сайкса, когда Бирсак вылизывал его кадык. Оливер не знал, куда деть свои руки, что бы не испугать парня, от которого так и несло энтузиазмом. Сайкс уже понял, что дорого бы дал, чтобы услышать хриплые стоны этого подростка, пока он бы втрахивал его в свою постель. Но сегодня Оливер позволит этому заносчивому парню быть сверху. Только сегодня и только ему. О мотивах он решил пока не думать. Скорее всего потом отмазкой будет нечто в духе «тогда это не будет считаться совращением несовершеннолетних». Но это потом. Все, о чем Оли мог думать сейчас, — это губы Энди на его шее. То, как его зубы прикусывают кожу, оставляя яркие отметины. Сайкс ведь сможет свалить утром на алкоголь то, что он позволял Энди оставлять эти метки. Но сейчас ему это нравилось. Нравилось ощущение того, что у младшего парня есть подобная власть над ним. До спальни Оливера парни добрались будучи уже только в одних боксерах. В полутьме все стало намного проще, потому что поцелуи Энди стали будто более требовательными. Оливер расслабился. А Энди все старался представить свою девушку на месте парня, особенно когда они наконец попали в спальню. Все это было до дикости странно для Бирсака. Ему безумно хотелось быстрее покончить с этим. Он все уговаривал себя, что для него это подобно пытке. Что ничего отвратительней этих ощущений в его жизни не было. Но на самом деле все его мысли вышибло ровно в то мгновение, когда Оливер засунул руку ему в трусы и обхватил его член пальцами. Все, о чем он мог думать после того, как Сайкс начал ласкать его орган, было «о Боже, Оливер, никогда не прекращай это». Он тихо стонал, покрывая поцелуями плечи старшего парня и хватаясь за них руками, стараясь притянуть его как можно ближе к себе. Никогда в его жизни не было столько противоречий за одну ночь. Он хотел врезать Сайксу и почувствовать его в себе одновременно, оттолкнуть и зацеловать все те засосы, что он оставил. Энди ненавидел Оливера за то удовольствие, что Сайкс доставлял ему. Он готов был орать от досады, когда Оли вытащил руку и благодарить всех существующих богов, когда тот стащил трусы с его бедер и взял его член в рот. Колени задрожали, когда Оливер вылизывал головку. Энди бы стопроцентно упал на пол, если бы в шаге за его спиной не было стены, на которую тот облокотился. Оливер заглатывал намного лучше, чем девушка Бирсака, поэтому сдерживать стоны было просто невозможно. Энди был готов кончить, но Сайкс не позволил ему этого, пережав его член у основания. Все, что Бирсак мог, — это умолять прекратить эту пытку, но брюнет не позволял словам сорваться со своих губ, заменяя их протяжными стонами, от которых член Оливера становился просто каменным. Энди за плечо поднял Оли с колен и снял с того боксеры. Мыслей совершенно не было. Не было отвращения, когда Бирсак обхватил ладонью их члены, когда водил пальцами, размазывая сперму. Некий страх появился лишь когда Энди кончил, запачкав собственные пальцы и живот. Но Оливер не позволил ему долго думать. Как только глаза Бирсака распахнулись, Сайкс поцеловал его. Грязно, пошло, прикусывая язык младшего парня. Оливер на самом деле не хотел, что бы Энди когда-либо потом пожалел об этой ночи. Парень на самом деле не был уверен, что такой исход неизбежен. Он увлек его за собой на кровать. — Ты знаешь что делать? — спросил Оли, протягивая тюбик со смазкой, как только его спина соприкоснулась с холодными простынями. Он видел недопонимание в голубых глазах. Почти отказ, поэтому погладил младшего парня по руке. — Меня надо растянуть, милый. Твой член не поместится в моей заднице, если ее не подготовить. — Но речь была не об этом, когда мы... — Оливер не дал ему договорить. Он поднялся на локтях и поцеловал Бирсака в ключицу, поднимаясь выше и оставляя укусы на шее. Энди подавился воздухом, пытаясь протолкнуть его в свои легкие. — Я никогда не был с парнем, — пробормотал он, когда Оли отстранился. — Обычно трахаю я, а не меня, — усмехнулся Сайкс. — Я скажу, что делать. Если теперь Энди ведет, то на самом деле было бы неплохо ткнуть Сайкса лицом в подушку, оттрахать сзади (потому что член Энди уже снова стоял, доставляя неприятные ощущения) и представить, что под ним лежит очередная девчонка. Тело Оли было настолько худым, что Энди мог сломать его и уйти, забыв об этой ночи, как о страшном кошмаре. Энди мог сделать так. И Оливер знал это. Но почему-то именно сейчас Бирсак хотел сделать все правильно. «Вряд ли это сильно отличается от того, что я делал с девушками», — подумал Энди и выдавил гель на пальцы. Он прикоснулся пальцами к колечку мышц, раздразнивая вход. Оливер дернулся от холода. Буквально в следующую секунду он схватил запястье Бирсака, заставляя того ввести внутрь палец. Он простонал, встретившись взглядом с младшим парнем. — Там есть комок нервов, — сказал он сквозь сжатые зубы. — Постарайся найти, — добавил Оли на выдохе: Энди протолкнул палец дальше. Длинный палец будто исследовал стенки ануса, аккуратно растягивая их. Оливер пропустил тот момент, когда ощущения перестали быть неприятными. — Добавь второй. — Оливер выгибался от ощущений. — Не поместится. — Энди целовал тазовые косточки Оливера, опускался ниже, покрывая поцелуями внутреннюю сторону бедер, обделяя вниманием член Сайкса. Оливер готов был плакать, словно маленькая девочка. — Добавь гребаный палец, Бирсак, — вместо этого прорычал Оли. И Энди послушал его. Стенки сфинктера плотно обхватывали пальцы парня. Бирсак раздвинул их, словно ножницы, и Оливеру не хватило воздуха. Энди, тем временем, продолжал растягивать его. Через некоторое время его пальцы случайно прошлись по простате, заставив Сайкса простонать и самому насадиться бедрами на пальцы Энди. — Давай еще один. — Да куда, блять? Порвать тебя, что ли? — возмутился Бирсак, прекратив ласки. — Ты член свой туда как вставлять собираешься? — Оливер был на грани срыва. — Господи, не прекращай, и добавь третий палец. Энди казалось, что, послушай он Оливера, тому будет нестерпимо больно, поэтому он постарался еще растянуть его. Прежде, чем добавить третий палец, Энди добавил еще немного смазки. Пальцы воши легче, чем Бирсак мог предположить. Парень даже не думал о том, как это отвратительно, он просто наслаждался стонами Оливера, который через некоторое время сказал, что он готов. — У меня есть презерватив. Он тебе нужен? — Нахуй? — брюнет вытащил пальцы и Оли возмущенно застонал. Но уже в следующую секунду шептал, изредка царапая зубами его ухо: — Ты можешь трахнуть меня без резинки. Кончить в меня. Почувствовать все без этого гребаного латекса. — Дыхание парня действовало на мозг Бирсака, словно транквилизатор. Энди подхватил Оливера под колено, раскрывая его сильнее, и начал медленно входить. Оли потребовалось несколько коротких вдохов и пару глубоких поцелуев в губы, чтобы привыкнуть к ощущению чужого члена в своей прямой кишке. Движения были медленными, чуть ли не ленивыми. С каждым толчком Энди задевал простату, заставляя Оливера выстанывать его имя и поджимать пальцы на ногах. Он долго и размеренно трахал старшего парня, заставляя прочувствовать каждую секунду. И когда Бирсак кончил во второй раз, излившись глубоко внутри Оливера, Сайкс кончил следом, прижав Энди к себе и размазав собственную сперму по их животам. Он цеплялся пальцами за спину Бирсака, когда тот вытащил опустившийся член из его растраханной задницы. Он не хотел отпускать парня, когда тот спросил, где находится душ, глубоко дыша через каждое слово. Он не хотел чувствовать тот же холод, как когда его бросили в постели в последний раз. Когда Энди закрылся в душе, Оливер замотался в одеяло и уснул, отказываясь думать, за каким хреном он притащил этого подростка к себе, переступая через все свои принципы. Лучше бы он так же продолжал спать со всем, что движется, и уходил под утро сам, чем так, как было сейчас. А Энди, стоя в душе, готов был врезать сам себе за то, что испытал. Он долгое время провел под струями горячей воды, смывая с себя чужим гелем для душа запах секса. Бирсаку было противно от той мысли, что ему, черт возьми, понравилось. Он ненавидел себя за то, что дважды кончил этой ночью. Когда он вышел из ванной комнаты, завернув полотенце на бедрах, Оливер уже спал. Энди собрал свои вещи, сложил на стуле и лег на диван, решив, что уйдет с утра. Он мгновенно провалился в сон, И когда он проснулся, ему казалось, что он не спал вообще. Из спальни Оливера доносился шум воды. Энди натянул свою одежду буквально за пару секунд. Он даже не развязывал свои кеды вчера, поэтому сегодня он просто натянул их на стопы и быстро вышел за дверь, случайно хлопнув ей, чтобы она закрылась. Циферблат на телефоне говорил, что сейчас было только восемь утра. Самое время, чтобы вернуться домой. Бирсак не особо хорошо знал город, поэтому только надеялся не заблудиться. В своих мыслях он дошел до дома за полчаса. На лавочке перед высоткой сидела девушка. Как только он подошел ближе, она окликнула его: — Хей, где ты был этой ночью? — Она слегка взъерошила его волосы. — Все в порядке? Ты выглядишь немного странно. Что-то случилось? Энди было не по себе. Он просто хотел почувствовать ее. Ее пухлые губы, ее тонкие пальцы в своих волосах. Он не думал, просто притянул ее к себе и ворвался языком в ее рот. Девушка моментально ответила, положив руки ему на талию. Он буквально согнулся пополам, чтобы дотянуться до ее губ. Энди все не мог перестать думать, что целовать Оливера было намного удобнее. — Я все еще люблю тебя, Джульетт, — прошептал он, отстраняясь и притягивая ее к себе. — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, Энди, — сказала она, положив голову ему на плечо. И Бирсаку захотелось растянуть этот момент на вечность. Забыть о том, как прикасался к нему Оливер. Напрочь выкинуть эту ночь из головы. *** В следующий раз они пересеклись на улице через пару недель. Лос-Анджелес — большой город, поэтому парни реально надеялись, что больше никогда не увидятся. Энди и Оливер живут в разных районах, вращаются в разных кругах, поэтому ни один из них не беспокоился насчет случайной встречи. Но это совершенно не значит, что никто не надеялся на нее. Первое время было легко. Бирсак даже не вспоминал Оливера. Он так же ходил на учебу, занимался вокалом, искал приключения на свою тощую задницу, трахался с Джульетт. Так прошло несколько недель. Но в один момент парень осознал, что куда бы он не шел, в толпе он всегда искал Оливера. Надеялся на короткую встречу с ним, возможную ссору. Что время от времени он, черт возьми, сравнивал Сайкса со своей девушкой. Бирсаку просто захотелось себе врезать, когда он понял это. И в тот же вечер парень ввязался в драку в ближайшей подворотне. Отец хмурился, а мать бегала вокруг и вздыхала, когда Эшли притащил его домой с разбитым лицом. Когда отмахиваться от назойливой мысли о встрече с Сайксом стало невозможно, Энди приходил на ту трассу, где чуть не умер в свою первую гонку. И он видел Оливера. В толпе или на самой трассе. Но никогда не подходил. И каждый раз, когда ему казалось, что Сайкс заметил его, Энди уходил. Бирсак мог часами ходить по городу, выкуривать по пачке сигарет за ночь, напиваться, все, что угодно, лишь бы выкинуть из головы чертового гонщика. Парню казалось, что он сходит с ума. Мысль о том, что невозможно вот так закрутить весь свой мир вокруг одного человека за две встречи, словно иглой терзала его мозг. Однажды терпеть это стало настолько невыносимо, что Бирсак сгреб Эшли в охапку и заставил отвезти его за город. И только прооравшись в лесу, перепугав абсолютно все птиц в округе, Энди смог заставить себя вернуться к Джульетт. Для того, чтобы снова потрахаться с ней, стараясь избавиться от мыслей об Оливере. Как делал до этого после очередного визита на гоночную трассу. Так продолжалось полтора месяца. И когда Джульетт сказала, что больше так не может, Энди успокоился. Перебесился. Он больше не думал о том, что вполне возможно запал на парня. А ведь это была именно та вещь, от которой он пытался избавиться в школе. Репутация педика. Его не раз избивали, и не раз избивал он. Сколько раз он набивал парням морду на заднем дворе школы за подобного рода оскорбления в свой адрес. Он просто был другим. Ярче, чем другие, чуть более экстравагантным. И его не принимали. Он сам не принимал себя. «Делай, что хочешь. Но ты должен уметь постоять за себя», — так сказал ему отец, когда он в первый раз пришел домой в ярко-зеленых ботинках и с разбитым носом. И он сумел. И вот сейчас, в этот самый момент, когда его глаза чисто случайно встретились с удивленным взглядом Сайкса, Энди понял: на самом деле, все было бессмысленно. Ничто из того, что он сделал, не стоило ни цента. Потому что чертов ублюдок Оливер Сайкс сейчас шел к нему. Действительно, прямо на него, криво ухмыляясь. А Оливер не понимал, что он делает. Какого черта он сейчас шел к этому парню, когда увидел его с девушкой на улице. И почему он так самоуверенно улыбается. Все это было слишком. Слишком запутанно, слишком недосягаемо и слишком желанно, что бы вот так отпустить. После той ночи Оливеру было тошно от самого себя. Он буквально не мог больше жить так, как делал это до встречи с Бирсаком. Те, с кем он проводил ночи раньше, больше не устраивали Оли. Их прикосновения были слишком липкими, будто тяжелыми, слишком нежными или, напротив, слишком грубыми. Слишком не такими, как у Энди. И это выворачивало Оливера наизнанку. От желания, от невозможности получить. Как будто Бирсак был его чертовой мечтой. Тем самым, что он искал вот уже несколько лет. Первые несколько недель после того, как он переспал с Энди, тот буквально поселился в его мыслях. Оливер ничего не мог сделать с этим. Да он и не хотел. Бирсак фантомом следовал за Оли, куда бы он ни шел. Но когда Энди начал мерещился ему на стадионе, Сайксу стало не по себе. На каждой чертовой гонке. Сайкс будто выхватывал из толпы пронзительный взгляд голубых глаз или копну черных волос. Но как только он пытался догнать свое видение, оно неизменно ускользало. Это было невыносимо. Оливер перестал появляться на той трассе, где его желание выиграть у этого заносчивого мальчишки чуть не убило последнего. В какой-то момент Сайкс просто пропал. Несколько дней не выходил из своей квартиры, выключив телефон и не отзываясь на крики Мэтта за дверью, который беспокоился за друга. Через пять дней изоляции Оливер позвонил Ханне и... Он на самом деле не знал, что именно он хотел от девушки. Мысль о том, чтобы заменить Энди в своей голове на Ханну, родилась неожиданно. И когда они трахнулись на его диване (и дело не в том, что он не хотел видеть кого-либо еще в своей спальне), он предложил ей уехать. На неопределенный срок. Обычный марафон выпивки и секса. А Ханна согласилась. Поэтому Мэтт еще на три недели остался в Лос-Анджелесе, не понимая, что за херня творится с его лучшим другом. И именно сейчас, когда Оливер только что вернулся, он случайно натолкнулся на человека, от которого бежал все это время. Сайксу казалось, что он справился с навязчивым желанием, утопил своих демонов в выпивке и сексе с Ханной. Но иллюзия разрушилась, стоило ему увидеть Энди на улице. Дерьмо. — Давно не виделись, — говорит Сайкс, как только Энди и Джульетт подходят достаточно близко, чтобы слышать его. — И еще б столько же не видеться, — выдавил Бирсак сквозь зубы, на автомате прижимая Симмс к себе. Я с ней, Оливер. Она была со мной, когда рядом не было тебя. Я трахал ее, думая о тебе. — Я Оливер. — Сайкс протягивает руку Джульетт, заранее ненавидя девушку за то, что она может дотрагиваться до Бирсака. Она имеет на это право, а он нет. Она могла дотрагиваться до него все то время, пока он пытался вышвырнуть Бирсака из своих мыслей. — Джульетт. — Она мило улыбается, пожимает в ответ руку, и Оли замечает татуировку на ее плече. Татуировку с именем Энди. И, черт возьми, это просто нечестно! — Я его девушка. И она снова прижимается ближе к Энди. Она милая. Но мысль о том, что Бирсак любит ее, Оливер хочет задушить в зародыше. — Встретимся позже? — Он смотрит Бирсаку прямо в глаза. Совершенно не обращая внимания на девушку. А Бирсак колеблется. Острыми шипами воспоминания о прикосновениях Сайкса раздирают его сознание. Он старается избавиться он них, но будто сильнее вгоняет эти колышки в свой мозг. Энди молчит, разрываясь внутренне. Он хочет согласиться. Хочет еще раз переспать с Сайксом. В последний раз, лишь бы доказать себе, как сильно он накручивался. Что все его переживания — не более, чем обычная выдумка. Попытка найти приключений на свою задницу. Он хочет отказаться, что бы все вдруг не оказалось правдой. Что бы вновь не проходить через этот ад, когда ему казалось, что он умирает без прикосновений парня. И, на самом деле, когда Оливера уже не было в городе, Энди провел ночь с парнем. Точнее, попытался. Он не испытал ничего, кроме отвращения к самому себе и осознания, что ему приятны прикасания Оливера, а не Джастина, (Джексона? Джонатана? Он даже не помнил, как звали того парня). Оливер ожидающе смотрит, и Энди слышит свой голос, все еще смотря в глаза Сайксу: — Прости, но нам пора идти, — и уходит, увлекая за собой Симмс. — Кто это был? — осторожно спрашивает девушка. И когда Энди в ответ отмахивается, она кивает, будто понимает его. — Ты всегда можешь поговорить со мной, если что-то произошло, ты же знаешь? Произошло то, что я изменил тебе, Джульетт. Трахнул парня, и мне это понравилось. И я вел себя так странно, потому что не мог забыть его, хотя пытался. Честно пытался. — Я знаю, детка, — говорит Энди и целует девушку в макушку. Она не заслуживает того, что он делает с ней. — Пойдем, фильм начнется через двадцать минут. Кино — самая идеальная вещь для свидания, если ты не хочешь разговаривать. Особенно если тебя не ебет происходящее на экране. Особенно когда ты думаешь о том, о чем совершенно точно не должен думать на свидании с девушкой, которую любишь. Бирсак задумчиво водил пальцами по раскрытой ладони Джульетт. И Энди принял решение насчет Оливера. — Я подожду тебя снаружи, — обратился он к девушке. — Фильм вообще дерьмо. Полтора часа, которые мы тут просидели, уже исчерпали себя. — Она встала с кресла и потянула Энди за собой. — Ко мне? — спросила Симмс, когда они вышли из зала. — Не сегодня. Мне завтра рано на учебу. — Энди хочет, чтобы Оливер исчез. Чтобы никогда не было той ночи, полной ошибок. Чтобы находиться рядом с Джульетт не было так неправильно. — Тогда я сегодня останусь у Аманды. — Бирсак видит, что девушке неприятен отказ. То, как она пытается скрыть разочарование, — очевидно. И он бы хотел, чтобы встречи с ней приносили ему прежнее удовольствие, но переступить себя ему было не под силу. — Я провожу тебя. — Энди приобнимает девушку за плечи и добавляет: — На улице холодно. — Он стягивает с себя свитер. — Держи. Бирсаку кажется, будто он откупается. *** Впервые после той ночи Энди было хорошо в компании Джульетт. Они просто шли по улицам к дому Аманды, разговаривали, шутили и много обнимались. — Мне кажется, у нас все налаживается, — сказала девушка, обнимая Бирсака на прощание перед домом подруги. — У нас все портилось? — Энди знал, что был мудаком последние несколько недель, но не думал, что это будет настолько заметно. Симмс не ответила. Они лишь склонила голову и посмотрела в глаза своему парню. И, боже, Энди знал этот взгляд. Чертов ты-ведь-и-сам-все-понимаешь—взгляд. Ему стало стыдно. Несколько секунд в тишине превратились в вечность. — Я люблю тебя, — почти прошептал Энди. — Я знаю, — девушка улыбнулась. — Потому что я тоже люблю тебя. Когда Джульетт встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, Энди она показалась очень маленькой. Даже несмотря на то, что девушка старше его на пять лет, парень считал, что должен защищать ее. Потому что это то, чего она достойна. Он махнул ей рукой на прощание, перед тем, как Симмс скрылась в подъезде. На улице было темно, и стрелки часов указывали на одиннадцать вечера. Ночной Лос-Анджелес невероятно красив, но Энди уже перестал обращать внимание на эту красоту. Он быстро шел по улице, не замечая ничего вокруг. И когда он вдруг поднял голову, что бы оглядеться, он наткнулся взглядом на дом, где жил Оливер. Глаза сами отыскали окна его квартиры. Полупрозрачные шторы были задернуты и из окна лился голубоватый свет. Так бывает, когда включен телевизор. Энди отвернулся и пошел дальше. 'К черту, к черту, К ЧЕРТУ!!!', все твердил Бирсак самому себе. Но в какой-то момент он остановился. Просто застыл посреди тупика и понял, что все, чего он сейчас хочет - вернуться к тому дому, где из зашторенного окна льется голубоватый свет телевизора, подняться на этаж, где живет Оливер, зайти в его квартиру и просто провести с ним время. Энди было все равно, чем они будут заниматься. Ему все равно, если они подерутся, выпьют вместе, поговорят или же если все-таки трахнутся еще раз. Не думая больше ни секунды, он повернул обратно. И буквально за несколько минут добрался до дома Сайкса. Вместе с каким-то парнем зашел в подъезд и поднялся на этаж Оливера. Понадеявшись на удачу, толкнул дверь, и она оказалась не заперта. Энди тихо вошел внутрь. Парень не издал ни звука, но ему казалось, что в его груди сердце сейчас вырвется из грудной клетки. Он прошел внутрь квартиры и застыл в дверях кухни. Оливер стоял к нему спиной. Секунды, пока Оливер не двигался, казались Энди вечностью. Они тянулись бесконечно долго для него, заставляя застыть словно каменное изваяние. Когда Сайкс повернулся, Энди заметил в его руках бутылку Джек Дэниелса. — Не ожидал увидеть тебя здесь, — Оли посмотрел на бутылку, потом на Энди и достал два стакана. — Я сам не ожидал, — Бирсак не понимал эмоций, которые сейчас разгорались в нем. Ему одновременно хотелось поцеловать Оливера и ударить его по лицу. Но вместо этого он просто подошел к Сайксу и взял из его рук бокал с выпивкой. — Я спаиваю подростка, — усмехнулся тот. — Ты не намного старше меня. — На четыре года, — Оливер сказал это настолько спокойно, что Бирсак поперхнулся. Чертовых четыре года. Сайкс младше его девушки. — Пиздец, — все, что смог выдавить из себя Энди. — Как дела? — Что? — абсурдность простоты вопроса взлетала просто до небес. Нет, они не могут просто поболтать, пропустив стаканчик, потому что их отношения совсем другие. — Как у тебя дела? Я не знаю, мы не виделись... Сколько? Месяца полтора, да? — Сайкс точно знал, что они не виделись ровно два месяца. И еще четыре дня. Игра была совершенно не к месту, но раскрыть собственные эмоции было выше его сил. — Я не.. Я.. — у Бирсака не хватало слов. — Не знаю... Нормально, наверное. — Твоя девушка довольно милая. Вы вместе учитесь? — Оливера тошнило от самого себя. Он прекрасно понимал, что Джульетт старше Энди.Но он не понимал, что он делал сейчас. — Нет, она.. Немного старше меня. Она обеспечивает себя сама. — Энди бы не ручился за то, что его неуверенность в себе была вызвана алкоголем или же смущение перед Сайксом. Сейчас Бирсаку было немного не по себе. Из головы будто просто вытащили все мысли. Когда молчание затянулось, Энди захотелось что-то сказать. Что угодно, лишь бы больше не было этой тишины. Поэтому он выдавил из себя: — Мне не стоило приходить. Бирсак все так же крутил бокал с выпивкой в руках, не поднимая глаз на Оливера, в тот, в свою очередь не мог заставить себя отвести взгляд от младшего парня. Так же, как и заставить себя поверить в услышанное. — Мне лучше уйти, — глухой стук стакана о столешницу заставил Сайкса прийти в себя. Как будто кто-то вытолкнул его из этого омута. Он буквально схватил Бирсака за локоть и повернул на себя. Оли не успел даже мысль додумать, как костяшки его пальцев уже впечатывались в челюсть Энди. Звон разбитого стекла и капли алкоголя на ногах. Это больно, но Бирсак не хочет замечать боль. Все, что он хочет сейчас, так это врезать Оливеру в ответ. И он делает это. С широкого замаха он бьет кулаком в нос Оливера. Они оба падают и бьют друг друга катаясь по полу, ударяясь об углы мебели в квартире. И парням становится легче, потому что хранить это в себе уже больше не было возможным. Вывихнутые суставы, синяки по всему телу, разбитые лица, запах алкоголя в квартире и осколки на дорогом паркете. Сайкс прижимает Энди к полу и чувствует мелкое стекло ладонями и коленями. Их отношения вообще сложно объяснить, поэтому никто не задумывается о правильности, когда Оливер наклоняется, что бы поцеловать парня, а Бирсак тянется к нему. Это похоже на животный инстинкт. Энди чувствует сожаление, хоть и отмахивается от него. Для Бирсака сейчас не существует ничего, кроме Оливера, который сжимает его запястья одной рукой, а другой, расстегивает его джинсы. Желание, похоть — это буквально чувствуется в воздухе. И Энди подается бедрами наверх, лишь бы мимолетно коснуться. Они даже не разделись. Просто слегка спустили штаны вместе с бельем. Оливер давно отпустил руки Энди, а тот отчаянно цепляется за его плечи, захлебываясь в стонах. Энди знает, что завтра будет сильно болеть спина, и что объяснить свои синяки завтра будет сложно, но ему плевать, лишь бы эти толчки не прекращались. У Оливера и Энди все сложно, поэтому как только все закончились, Бирсак сорванным голосом спросил, где находится душ, а потом закрылся там на двадцать минут. И вот тогда сожаление накрывает его с удвоенной силой. Энди не знает, должен ли он больше сожалеть о том, что так давно не видел Оливера, или же что он опять изменил Джульетт. Он готов рвать на себе волосы, потому что ему понравилось и он хочет повторять это снова и снова, но он никогда не решится на это. Когда Энди выходит из душа, он все-таки замечает, что даже с кровью на лице и сломанным носом, Оливер выглядит горячо, но старается забыть эту мысль еще до того, как она превратится в законченное предложение в его голове. Сайкс молчит. Он не знает, что сказать, поэтому дает право голоса младшему парню. Оливер терпеливо ждет, когда Энди все-таки скажет что-нибудь, поэтому даже не торопит его. Но когда Бирсак наконец открывает рот, Оли готов снова врезать ему, снова повалить на пол и вытрахать из него все сомнения. Что бы вытащить из этого парня абсурдные мысли. — Я люблю ее, — говорит Энди, сдвинув брови. — И это все - определенно ошибка, которая никогда не должна повториться. — Ложь, — усмехается Оливер. — Ты лжешь самому себе. — Я знаю, о чем я говорю! Все совершают ошибки, и моя в том, что я снова пришел к тебе. — И ты придешь снова. — Я люблю ее, — Энди говорит это так, словно нуждается в напоминании о том, какого это - любить Джульетт. Ему было хорошо в ее компании сегодня. Но только потому, что он встретил Оливера сегодня на улице. И он точно решил для себя, что пойдет к нему. Еще до того, как Сайкс позвал. Вот только признаться в этом, даже самому себе, значило бы проиграть, о казаться от того, за что он боролся последние четыре года. — Я люблю ее, — он повторяет это снова и выходит за дверь. И уже сейчас он знает, что через пару дней он снова окажется в этой квартире. .