Не отпущу

Как же жарко. Толку от кондиционера никакого, хоть и работает на полную, гудит где-то там под белым потолком, выдыхая из своих холодных легких воздух температурой шестнадцать градусов. Шестнадцать против сотни. Интересно, поможет? Я сейчас просто расплавлюсь и стеку разогретой жижей на пол. Или у меня даже на это не хватит сил?.. Вот что значит – секс с грозой Икебукуро. После такого от наших тел температура в комнате поднимается быстрее, чем остужает воздух чудо техники, висящее на стене напротив кровати. Хотя это и не удивительно. Слишком много огня между нами. Необъятное искристое пламя. От него закипает кровь, от него испаряется такой желанный сейчас кислород. Хочется окунуться в ванну со льдом. И, похоже, не я один об этом думаю. Шизуо, вспотевший и измотанный, лежит на спине рядом со мной, дышит шумно и тяжело, хватает раскаленный воздух приоткрытым ртом и совершенно точно надеется хоть немного остыть. Но я его понимаю. У самого в голове стоит беспрерывный звенящий гул, а кровь шарашит так, что ещё немного, и череп разлетится на куски. И тогда на светло-бежевых обоях появится некая современная абстракция в алых тонах, что, в общем-то, этой квартире ничуть не повредит. Шизуо быстро облизывет потрескавшиеся губы, и кажется, что в эту секунду он чуть ли не задыхается без нового вдоха. Светлые волосы намокли и прилипли ко лбу и вискам, точно склеились с кожей, вплавились в неё. Веки опущены, наверняка специально прячут от меня такой манящий янтарный блеск. Глаза Шизуо - нечто большее, чем наркотик. Я пропитался этим сладким ядом так давно, что теперь, скорее всего, по моим венам течет ещё и жидкое золото. Если голова всё-таки взорвется, на этой стене будет клякса смеси бурого и переливающегося золотистого. Красиво. По его подбородку вниз медленно ползет прозрачная капля, и, честное слово, если бы у меня сейчас было чуть больше сил, я бы не удержался и поймал её губами. Соленую и горячую. Потом слизнул и эту на плече. И вон ту. Да что говорить, я готов вылизать это тело с головы до ног. Миллион и ещё один раз для полного удовлетворения. Его грудь вздымается часто, старательно наполняя организм еле ощутимой прохладой и кислородом. В приглушенном свете кожа блестит тонким слоем серебра. Хейваджима Шизуо - хищник после погони за желанной добычей. И такому хищнику действительно хочется отдаться. Неожиданно Шизуо молча встает, откидывает в сторону тонкую, влажную после наших игрищ простыню и выходит из комнаты. За ним как-то слишком тихо закрывается дверь ванной, словно незаметно пряча его в другом измерении. Странно… Пару минут назад в его глазах я видел языки пламени, да что уж, он сам был похож на пожар, который сжигает меня в своих крепких объятиях, вулкан, что опаляет горячим дыханием шею и хрипло стонет на ухо. А сейчас даже не взглянул в мою сторону. Отчего же, Шизу-чан? Еще с минуту неотрывно смотрю в темноту коридора. Но там всё так же темно и пусто. Поворачиваюсь на правый бок и натягиваю импровизированное одеяло до самой шеи. Почему-то резко стало холодно, будто этот дом в одно мгновение лишился единственного неиссякаемого источника тепла. Надо бы отрегулировать кондиционер, неохота свалиться с простудой, особенно когда только-только заполучил себе в собственность личного монстра. Который в это время нежится под струями теплой воды, забыв о том, кто сейчас мерзнет в его постели. Тяжело вздыхаю и с головой прячусь под простыню. Мы сегодня встретились на одной из небольших улочек Икебукуро, как всегда, устроили погоню, и, как часто бывало, я по ошибке забежал в тупик… До сих пор не понимаю, почему не могу запомнить все тупики привычного района. Вот не укладывается в голове, и всё тут, будто утекает из памяти сквозь воронку. Подтягиваю ноги ближе к груди. Я понятия не имею, где может быть пульт от кондиционера… Шизу-чан, надеюсь, ты там не в заплыв ушёл? Эх, снова вспоминается сцена в одном из тёмных закоулков Токио. Не знаю, что на меня нашло, но в тот момент, когда Шизуо, как и раньше, прижал меня к стене, готовый разорвать на мелкие кусочки, я, вместо того, чтобы извернуться одним из излюбленных способов, выбраться на волю и подлить масла в огонь каким-нибудь ехидным комментарием, впился в его губы. Как пиявка, присосался и не мог отпустить, хватаясь за черную жилетку, за блондинистые пряди и сильнее притягивая к себе. А он отвечал. Грубо вдавливал собой моё тело в холодную бетонную поверхность, сжимал бедра и кусал губы. Тогда я просто потерял весь здравый рассудок, который когда-то имел, готовый буквально слиться с ним воедино, стать одним целым, и в тот момент было почти плевать, что больше никогда не будет существовать великого токийского информатора Орихары Изаи. Тихо хихикаю в кулак. Будто бы это заставило меня исчезнуть. Да, Шизу-чан, даже ты не сможешь поглотить всего меня. Часть моего разума всегда будет существовать самостоятельно, не позволяя мне навечно потерять здравомыслие и рассудительность. Однако на более короткие промежутки времени такое всё-таки произойти может. Как и случилось сегодня. Толком не помню, как мы оказались в этой квартире, в спальне, на кровати. Помню только затуманенные желанием глаза, влажный язык, скользящий по телу, острые клыки, что оставляли бордовые отметины на плечах, тихие низкие стоны, резкие глубокие толчки. Помню наслаждение и эйфорию, которая густой патокой проникала под кожу и выжигала изнутри. А после всего этого – такая холодная пустота… И почему я вообще размышляю о подобном? Не может же быть такого, что сейчас он выйдет из душа и скажет мне проваливать из его дома?.. Сильнее сжимаю в кулаке края простыни. Я же его на месте прирежу, если он действительно решил, что с меня хватит одноразового секса. Перед глазами вновь мелькают кадры сегодняшней ночи. Ну не могу я поверить, что так, как выглядел в постели Шизу-чан, мог бы выглядеть человек, которому достаточно связи на одну ночь. Или может у меня разум помутнился, и теперь сознание подкидывает иллюзорные картинки? Ну нет. Я же не настолько потерял голову. Или настолько? Орихара Изая, что с тобой не так? Щелчок замка прерывает глубокие думы о насущном. Накупался, наконец? Я не шевелюсь, мне уже по-настоящему холодно. Приходится полагаться на слух. Вытер голову полотенцем, кинул его на кровать и достал из шкафа домашнюю одежду. Точно, надо же попросить его выключить кондиционер. Только открываю рот, как слышу звук открывшегося холодильника. Наверняка решил попить молока. А я даже не заметил, что он успел уйти на кухню. Опять так же молча. Какого черта, Шизу-чан? Так и будет продолжаться? Неужели, по-твоему, нормально спать с кем-то, а потом просто игнорировать его присутствие? - Изая, - оя, ты вспомнил, что я еще здесь? И как у тебя так тихо получается перемещаться по квартире? Продолжаю лежать неподвижно, пытаясь телепатически послать сигнал бегающим по телу мурашкам, чтоб проваливали куда подальше. - Эй. Слышу писк кондиционера. Наконец выключил. Интересно, откуда он знает, что я не сплю? Высунув голову, поворачиваюсь на спину и смотрю в его спокойные глаза. Ну, что дальше? Казалось, вечность он пристально глядел на меня. Просто стоял и неотрывно считывал что-то, забирался взглядом за сетчатку, вылавливал мои мысли. А потом на его лице мимолетно мелькнула тень удивления, едва заметная, но я видел. Он делает всего два шага и залезает на кровать, ложится поверх меня и так бережно сжимает в объятиях, что на миг я даже теряюсь. Какой ты теплый, Шизу-чан… Но что с тобой вдруг? - Шизу-чан? – еле слышно зову его, но ответом мне служит тишина. - Шизу-чан, слезь, ты тяжелый. - Не слезу, пока не уберешь это выражение со своего лица, - тихо отвечает он и нежно касается губами моего плеча. Моё сердце начинает биться быстрее. Хочет вырваться и тоже обнять этого тёплого великана? - Шизу-чан, - вновь произношу такое привычное имя. Он поднимает голову, и на меня внимательно смотрят два янтарных камня. Эти глаза завораживают. Моя ладонь ложится на его тёплую, чуть колючую от короткой щетины щёку. - Шизу-чан, ты же понимаешь, что просто так я теперь ни за что не исчезну? Он усмехается. Я бы даже сказал, мысленно он искренне смеется над моими словами, и настороженный еще секунду назад взгляд становится самым заботливым, который я когда-либо видел в своей жизни. - Балбес, ты думаешь, после того, как я столько лет гонялся за тобой, я тебя отпущу? Шизуо прижимается ближе и касается своими губами моих, будто запечатывая произнесенные слова поцелуем. И снова внутри зарождается это чувство. Чувство, когда будучи отделенным от всего мира, наблюдая за ним, как кукловод наблюдает за своими марионетками, хочется соединить свою жизнь с тем, кто с первой встречи стал для меня самым важным. Руки сами обвиваются вокруг его шеи и обнимают крепче, притягивая к себе. Я глубоко вдыхаю запах горячей кожи, и тело окутывает такая приятная слабость, что шевелиться не хочется ещё век. Или два. Так тепло. И так спокойно.

***

Ну и как я мог? Как я вообще умудрился усомниться в нём, да и в собственной интуиции? Я же видел все его эмоции. Видел его глаза, действия, слышал, как он пытается сдержать стоны. М-да, я действительно не великий информатор, а великий балбес, который уже час слушает мирное посапывание парня, спящего на соседней половине кровати, в то время как сам не может прекратить ругать себя любимого. Идиот, спал бы уже в обнимку с большой теплой грелкой, а... Прячу лицо в ладонях и не могу сдержать улыбку. Пора успокаиваться. Мы уже давно повязаны, и эту цепь не разорвать.