Отчаянная

      Что мне делать? Как принимать все что со мной твориться? Я не могу это так просто оставить. Так не должно было быть. Где же я просчиталась? Что я сделала не так? Почему…       Слезы давно засохли на щеках, отчего кожу слегка стягивает. Горячая кружка в моих руках обжигает ладони. Мои мысли разбегаются в разные стороны, и я перестаю думать. Вслушиваясь в свое дыхание, я немного успокаиваюсь. На дворе ночь, мама с Прим давно спят, а я не могу сомкнуть глаз. Мне страшно. Осталось два дня до того, как я пойду к нему – к моему новому хозяину. Мне кажется, что меня ждут еще куда более жуткие вещи, чем были у Рональда. Этот Пит пугает меня. В тот раз он показался мне куда хуже моего прошлого хозяина. Его взгляд был излишне любопытен, его глаза, на первый взгляд чистые и невинные, излучали нескрываемую извращенность. Почему они так поступают со мной? Неужели в глубине их грязной души нет и доли жалости, милосердия? Я жалею, что вообще решилась на это. Но тут решалась жизнь моей семьи, я не могла поступить иначе.       Улавливаю приглушенный шорох за спиной. Прим медленно крадется ко мне. Ее светлые волосы растрепаны, глаза сонные.       - Ты чего не спишь? – тихо спрашиваю я, пододвигаясь на своей койке уступая место сестренке.       - Я тоже самое у тебя хотела спросить, - с осуждением отвечает Прим. Тяжело вздыхаю. Кажется, Прим уже что-то заподозрила. Это не так трудно заметить.       - Мне просто не спится.       - И сколько тебе не спится? Китнисс, я требую объяснений, - я удивленно смотрю на свою решительную и не по годам взрослую сестру. На губах невольно появляется улыбка.       - Все хорошо, Прим. Со мной все в порядке.       - Не верю. Ты что-то скрываешь от меня, причем очень давно. Я хочу знать правду.       Настойчивость сестры сначала забавляет меня, но я вовремя понимаю, что она моя семья, ради которой я иду на такие жертвы. Она должна знать, хоть я и боюсь увидеть осуждение в ее глазах.       - Прим, я боюсь, что ты не поймешь того, что я тебе скажу.       - Я не маленькая, Китнисс. Я имею право знать.       - Да, просто…       - Просто скажи мне. Пожалуйста. Может быть я смогу помочь.       - Нет. В этом мне никто не поможет, - горько усмехаюсь я.       Прим внимательно наблюдает за мной, отчего по спине пробегают мурашки. Стыдно признаваться в таком своей младшей сестре. Неизвестно, что она подумает обо мне.       - Мне пришлось пойти на крайние меры, чтобы прокормить нас, – еле слышно шепчу я.       - Что за меры?       Молчу. Мне тошно признаваться в этом младшей сестренке. Она не поймет меня. Еще хуже представить, что она будет думать обо мне. Нет. Не хочу.       - Прим, давай, я расскажу тебе об этом тогда, когда посчитаю нужным. Я не хочу, чтобы ты думала об этом. Это не для твоих ушей…       - Может быть ты перестанешь решать за меня, Китнисс. Надоело!       Не хочу, чтобы Прим сердилась на меня, но, пока я хочу уберечь ее от правды.       Я поддаюсь вперед и обнимаю хрупкие плечи девочки. Вдыхаю ее ненавязчивый запах, зажмуриваюсь, чтобы несмотря ни на что, запомнить этот момент. Мне этого так не хватало: совсем немного спокойствия.       - Пожалуйста, Прим. Я обязательно скажу. Только не сейчас. Хорошо? – слышу тихий вздох. Она должна меня понять.       - Хорошо, - безысходно отвечает сестра. – Но ты расскажешь мне, иначе я от тебя не отстану.       - Идет, - улыбаюсь я. – Ляжешь со мной?       - Если снова не будешь вертеться во сне, то да.       - Я очень постараюсь, - мы тихо смеемся и укладываемся на узкую койку.       Прим быстро засыпает, а я еще долго не могу заснуть. В голову так и лезут представления о том, какой будет моя первая ночь с новым хозяином. Что меня ждет? Опять унижения, боль, страдания… Несложно представить. Как же я боюсь. И самое страшное, что никто не может понять меня по-настоящему, потому что это никому не знакомо, разве что только Эвелин, да и то, с ней хозяин уже обращается не так грубо, как со мной. Может быть, если я начну верить в хорошее, со мной действительно это произойдет? Нужно попробовать. Вариантов не много.

***

      Руки дрожат так, будто я околела до самых костей. Лучше бы уж так замерзла и умерла, тогда бы не нужно было идти к хозяину, выполнять его приказы и унижаться раз за разом. Но я еще не знаю, что со мной будет делать Пит. Эта загадка уже сегодня откроется мне.       Когда на часах доходит до десяти вечера, я аккуратно, как можно тише, одеваюсь в поношенный свитер и старые штаны, накидываю на плечи папину охотничью куртку и бесшумно выхожу из дома.       Улицы как обычно в это время безлюдны. Стараюсь быть незаметной. Хотя кто меня может увидеть? Все боятся выходить на улицу в сумерках, чтобы вдруг не напороться на пару миротворцев. Мне это не страшно. Уже не страшно…       Я больше не могу представить свою жизнь без боли. Кажется, она уже неотвязная часть меня и осознавать это еще хуже, чем чувствовать. Эвелин рассказывала мне, что некоторые девушки не выносили всего того, что им приходилось терпеть от требовательных миротворцев и одна за другой кончали жизнь самоубийством. Их родные не могли понять, почему девушки делали это, ведь говорить о наших занятиях запрещено. Даже родным. Мне легко это понять. Нужно быть настолько сильной духом, чтобы выдерживать все это. Не каждая справится. Меня удивляет моя сила воли: почему я еще не сдалась?       Машина «73В». В ней меня ждет Пит. С каждым шагом чувствую, как болезненно сжимается сердце. Я судорожно хватаю ртом воздух. «Не бояться. Только не показывать этого. Держаться», - твердит мне внутренний голос. Я постараюсь.       Делаю два стука онемевшей рукой. Зажмуриваюсь. Выдыхаю. Дверь отворяется.       Голубые глаза. Чистые. Незабываемые. Любопытные. Они смотрят на меня, не отрываясь. Они чего-то ожидают. Я не понимаю.       - Может быть войдешь? – голос слишком красив, чтобы принадлежать грубияну и насильнику. Пит продолжает выжидающе смотреть на меня. Собравшись с духом и наконец прервав зрительный контакт, я ступаю в жилище моего хозяина.       Все практически так же, как и у Рональда, за исключением кровати: она больше. И она сильнее всего пугает меня здесь. Нервно выдыхаю. Я не должна показывать свой страх. Он должен увидеть, что я сильная. Плевать на то, что я этого не чувствую, главное, чтобы он это знал.       Из мыслей меня выдергивает прикосновение к запястью. Я подпрыгиваю на месте от неожиданности. Касание передвигается к предплечью. Мурашки пробегают по всему телу. Это неожиданное начало. Обычно Рональд не касался меня так, а просто просил раздеться и все начиналось с самого жуткого. У Пита другая тактика, и от этого все мои внутренности скручиваются в один большой узел. Мне сложно дышать.       - Ты чего такая дерганная, Китнисс? – жаркий шепот словно прожигает мою кожу на шее. Хозяин так близко. Я прямо ощущаю его жар, нетерпение. Не думала, что он начнет прямо так, сразу, стоило мне только переступить порог.       - Я волнуюсь, - дрожащим голосом пролепетала я.       - Не стоит. Меня не нужно бояться.       - Почему? – слышу приглушенный смех.       - Потому что я не чудовище и не собираюсь тебя есть.       - Откуда мне знать, что ты сделаешь со мной? Наверняка только боль причинишь, - не знаю откуда во мне берется столько смелости, но эти слова так и просятся вырваться с моих уст. И как ни странно, я не жалею, что заговорила.       Хозяин отступает от меня и становится напротив. На его лице недоумение.       - Позволь спросить, что с тобой делал Рональд?       - Тоже, что и ты собираешься, - сдержанно отвечаю я. Пит ухмыляется: для него это игра. Для них всех мы лишь любимые игрушки. Это жестоко.       - Ты плохо меня знаешь, Китнисс. Может быть, тебе наоборот понравится, - горько усмехаюсь. Неужели он и правда так думает?       Его лицо невозмутимо. Он медленно оглядывает меня с головы до ног. Мое сердце замирает под его взглядом.       - Что же я должна узнать? – тихо осведомляюсь я. Пит улыбается. Его лицо выглядит безобидно, но я уверена, что это лишь маска.       - Постепенно ты узнаешь меня, и, я уверен – тебе понравится.       Хозяин продолжает меня рассматривать. Я опускаю голову не в силах больше выдерживать это. Он просто издевается надо мной, хочет смутить, найти слабое место. Нельзя ему позволять это.       - Распусти волосы, - это заставляет меня удивиться, но я, не думая, повинуюсь ему и распускаю привычную косу. Замечаю на его лице одобрение. – Не заплетай больше. Так мне больше нравится.       Поджимаю губы, но на этот раз взгляд не отвожу. Впервые меня вот так разглядывает парень. От взгляда Рональда меня воротило с первых минут нашего знакомства, а с Питом иначе: мне даже интересно, что будет дальше.       Больше не говоря ни слова и взяв меня за руку, Пит влечет за собой. Остановившись, хозяин снова проходит ко мне за спину и медленно стаскивает с меня куртку. Я замираю. Пытаюсь сделать дыхание менее шумным. Я волнуюсь. Я боюсь. Через мгновение я ощущаю теплые руки на своей талии: они аккуратно забираются под одежду нежно проводя пальцами по коже, идут выше и одним движением снимают с меня свитер. Холодный воздух моментально окутывает меня, но это ненадолго. Пит поворачивает меня к себе лицом и внимательно смотрит мне в глаза. Сейчас он серьезен, на губах нет прежней ухмылки и это меня… настораживает и привлекает одновременно. Он заводит свои руки за мою спину и освобождает от нижнего белья. Моя грудь оголяется, и это сразу же привлекает его внимание. Он долго рассматривает меня, а я не решаюсь пошевелиться. Проходит еще около минуты, и он, отведя от меня свой взгляд, быстро снимает с себя верхнюю часть формы. Его кожа будто мерцает под тусклым светом свечи. И мне становится не по себе. Все совсем не так, как было раньше, и не так, как я себе представляла, но возможно, самое страшное меня только ждет.       - Я не собираюсь причинять тебе боль, Китнисс, - доносится до меня его шепот.       - Чего же ты хочешь? – неотрывно смотря на него, шепчу я в ответ. Пит приближается. Моя грудь едва касается его. Мне становится жарко, и такая реакция пугает.       - Внимания, - глухо отвечает хозяин. – Подари мне себя. Я хочу, чтобы ты сама этого хотела.       Я начинаю задыхаться. Это совсем не то, чего я ожидала. Совсем не то…       - Скажи мне это. Я так нуждаюсь в тебе, - он чуть ли не касается губами моего уха, и это заставляет внутри меня все сжаться, то ли от страха, то ли… от желания, такого далекого и неопознанного. – Пожалуйста, Китнисс. Скажи мне. Скажи…       Мои колени дрожат. Мне все сложнее удерживаться на ногах, но я, не видя ничего иного, как подчиниться, тихо шепчу:       - Я хочу тебя.       Этого достаточно. После моих слов я буквально чувствую улыбку на лице хозяина. Отстраняясь, Пит терпеливо сажает меня на свою кровать и, сев на колени у моих ног, медленно снимает с меня сапоги. Я раскрываю рот от удивления. Никогда еще прежде мне не доводилось видеть такого. Это притворство, он просто хочет, чтобы я ему поверила, а на самом деле окажется, что он такой же, как и все они. Он лгун.       Когда мои ступни свободны, Пит встает на ноги и смотрит на меня сверху вниз.       - Ты хочешь того, что может сейчас произойти? – неожиданно спрашивает хозяин. Этот вопрос вышибает из меня все остатки уверенности. Чего он добивается? Я его совсем не понимаю. Рональд был открытой книгой, у него все на лице было написано, а вот Пит… Что он таит в себе? Какой он настоящий?       - Я не понимаю.       - Китнисс, - Пит снова устраивается у моих ног. – Я не хочу брать тебя силой. Ты должна сама этого захотеть.       - Ты даешь мне право выбора?       - Да. Ты можешь сейчас просто уйти, если ты этого не хочешь.       Я раздумываю. Он не даст мне пропитание, если я не соглашусь, а я должна. Поэтому я смогу стерпеть все, что он намеревается сделать со мной. Семья стоит выше всех моих бед.       - Я хочу, - уверенно отвечаю я. Он должен поверить.       Какое-то время Пит внимательно разглядывает меня, будто не решаясь задать вопрос. Я стараюсь казаться непоколебимой, и, видимо, у меня это получается, потому что в следующую минуту Пит принимается расстегивать мои штаны. Его лицо такое же серьезное. Когда я остаюсь практически полностью обнаженной, он долго смотрит на мое тело, будто хочет увидеть на нем что-то, что не подвластно зрению других. Мне хочется полностью от него закрыться, но я не могу показывать свою слабость.       - Помоги мне, - говорит хозяин, указывая на ремень своих брюк. Я невольно сглатываю и подхожу к нему. Он продолжает смотреть, словно ждет какой-то реакции. Но я не поддаюсь. Стараюсь не нервничать. Я быстро расправляюсь с ремнем, после чего Пит берется за мои руки и вместе с ними стягивает с себя штаны. Сейчас я могу лицезреть его напряженную плоть, которой уже не осталось место в пределах нижнего белья. Стараюсь не подавать вида, что это смущает меня. Обращаю взгляд на его лицо, но успеваю заметить лишь легкую улыбку на его губах, а затем он подается вперед и, притягивая меня ближе и приложив ладонь к затылку, целует. Нетерпимо, настойчиво, страстно. В один момент я теряюсь в его действиях, но ко мне приходит осмысление, и я отвечаю: неумело, коряво, наверняка не особо привлекательно. Я никогда не делала этого раньше и первое, что приходит ко мне в голову: мне нравится. Пит очень напорист. Его язык приятно ласкает мой, а в животе будто проносится ураган. Я никогда не чувствовала подобного.       Тем временем хозяин принимается ласкать мою грудь, слегка сжимая и это приносит особые ощущения. Из горла вырывается стон. Я удивляюсь самой себе, своей неожиданной реакции. Мне это нравится. Пит другой. Он не Рональд. Надеюсь, я в этом не ошибаюсь.       В какой-то момент я осознаю, что уже не стою, а лежу между кроватью и Питом. Его тело не придавливает мое, а наоборот греет. Он не перестает целовать мои губы с какой-то особой жадностью. Я не успеваю ему отвечать: напор слишком яростный. Мне не хочется его отталкивать и не хочется убегать. Я не понимаю себя, что-то изменилось.       Когда хозяин отстраняется, он оглядывает мое лицо, будто ища что-то.       - Ты ведь впервые делала это? – тяжело дыша, спрашивает он. Сначала я не понимаю, о чем он говорит, но постепенно до меня доходит. Я ведь впервые целовалась.       Быстро киваю и вглядываюсь в его глаза: они необыкновенные.       - Ты хочешь продолжения?       Очень странно, но мне не приходится долго думать над ответом:       - Да.       Как только он издает короткий смешок, я чувствую обжигающее дыхание на своем лице. Немедля, он принимается оставлять короткие поцелуи на моей шее, медленно спускаясь к груди, захватывая в свой плен. Это невыносимо сладко, да так, что я не могу сдерживать тихие стоны. Мои пальцы пускаются в его волосы, а дыхание сбивается так, что не имеет смысла выравнивать.       Кажется, Пит не оставляет ни одного места на моем теле без поцелуя. Он даже добрался до самого сокровенного, именно это больше не оставляет сил бороться с собой дальше. Я не могу игнорировать то, что происходит со мной. Не могу поверить, что это действительно происходит. Новые ощущения переполняют меня. Пит не останавливается, будто слушая мой внутренний голос, который неустанно требует продолжения.       Когда я вновь вижу его лицо, мне самой хочется поцеловать его; во мне засело чувство какой-то глупой благодарности за то, что я только что смогла почувствовать. Но хозяин не дает мне сделать этого. Он внимательно смотрит мне в глаза, нависая надо мной, оперившись на вытянутые руки.       - Разрешаешь? – шепчет он. Сейчас я так нуждаюсь в этом. После моего быстрого кивка, Пит, не задумываясь, овладевает мной. С моих губ срывается сдавленный стон. Сейчас для меня это большая необходимость, и я сама не знаю причины.       Плавно двигаясь, Пит избавляет меня от всего, что меня так тревожит в этот день. Я будто плавлюсь в своих ощущениях, и все это так ново для меня, так совершенно. Я не понимаю происходящего, не осознаю, что делаю, мне просто хорошо. Я так редко чувствую это в последние годы, и мне так этого не хватало.       Мои мышцы словно сводило судорогой. Хотелось кричать. Я так крепко прижималась к Питу, прикусывала кожу на его плече, лишь бы не завопить во все горло от того, насколько мне хорошо.       - Не сдерживайся, - продолжая свои движения, шепчет мне хозяин. – Не нужно.       И я его услышала. Все комнату охватил мой крик, и вместе с тем мне стало просто невероятно. С последними движениями, Пит, также как и я, выпустил все, что держал в себе в негромкий протяжный стон, который слился с моим.       После произошедшего мы еще долго лежали, глядя в потолок и раздумывая каждый о своем. Было сложно выровнять дыхание и успокоить мысли. Я даже не знаю, о чем думать, как вести себя, что вообще делать. Мне остается только лежать и ждать, пока хозяин первый подаст голос. Единственное, что я точно уяснила - Пит не Рональд. По крайней мере, пока.       - Понравилось? – первое, что я услышала со стороны хозяина. Я не хотела сейчас заглядывать в его глаза. Боюсь.       - Да, - мой тихий ответ.       Я знала, он сейчас смотрит на меня. Наблюдает. Ждет. Я не могу. Как мне все объяснить себе? Как оправдать? Я не знаю. Ощущения слишком запутаны, чувства совсем не раскрыты.       - Поцелуй меня, - просит он. Дыхание перехватывает. Я поворачиваюсь. Когда же я узнаю его? Он для меня закрыт, и мне сложно разобраться, как вести себя с ним.       Медленно придвигаясь к нему, я наклоняюсь и льну к его покрасневшим губам. Мне нравится целовать его, и это ненормально. Этот человек выиграл меня в карты. Он мной пользуется. Он не настоящий. С этими мыслями я быстро отстраняюсь. Хозяин непонимающе смотрит на меня. Нужно перестать верить в сказку. Ее не будет.       Отвернувшись и сев на кровати, я принимаюсь одеваться. Наверное, будь я еще с Рональдом, он бы не позволил так себя вести с ним, но сейчас, возможно я осмелела, или Пит так влияет на меня. В любом случае я больше не хочу здесь оставаться.       Накинув на себя куртку, я наконец обращаю свой взгляд на хозяина. Он так и остается лежать обнаженным, недоуменно наблюдая за мной.       - Мне нужна моя плата, - уверенно говорю я. На лице хозяина снова появилась привычная ухмылка, от которой мне стало не по себе. Недобрый огонек появился в его глазах, и тут я пожалела о своих действиях. Ведь я должна быть благодарной, а веду себя как высокомерная вертихвостка.       Ничего не говоря, Пит поднимается с кровати и проходит мимо меня к столу. Из верхнего ящика он достает черный пакет и молча протягивает его мне.       - Спасибо, - негромко говорю я, избегая взглянуть в голубые глаза. Уже собравшись выйти из машины, Пит окликает меня:       - Китнисс, - обернувшись, мне приходится посмотреть на него. То же выражение лица как и в тот день, когда я впервые увидела его. Становится не по себе. – Не забывай, кто из нас хозяин.       Ничего не ответив, я быстро разворачиваюсь и шагаю к выходу. Я играю с огнем, который в любой момент может меня поглотить. Нужно взять себя в руки, иначе я сгорю.