люблю тебя и только тебя!!!

Работники небольшой кофейни, расположенной на одной из улиц фешенебельного Чикаго, уже готовились к закрытию заведения, когда в дверях появились новые посетители. Возможно, в любом другом случае кто-то из персонала указал неожиданным клиентам на поздний час и попросил поискать другое заведение. В любом другом, но не в этом. А все дело в том, что это ничем не примечательное кафе решили посетить два известных актера и закадычных друга — Пол Уэсли и Йен Сомерхолдер. Конечно же, их здесь узнали, и молоденькие официантки попросту потеряли дар речи и теперь глупо улыбались двум знаменитостям. Актеры даже не догадывались, какого шуму наделали здесь: девушки решили даже тянуть жребий на то, кому посчастливится обслуживать их столик, — они всего лишь зашли в первое попавшееся местечко, чтобы выпить по чашке крепкого кофе и поболтать по-братски. Не виделись они уже довольно давно: у каждого были свои дела и проблемы, — и в связи с этим у обоих накопилось немало новостей, которыми, наконец, можно поделиться. — Ну, брат, рассказывай, — потребовал Пол, сделав заказ бросающей на него томные взгляды официантке Марджори. Девушка, безусловно, была хороша собой, вот только его сердце уже давно занято одной прекрасной австралийской особой. — Да что рассказывать-то? — вздохнул Йен, откинувшись на спинку мягкого кресла. — В последнее время столько всего произошло, но из этого всего, если быть честным, нет ничего интересного. — Что? Неужели совсем ничего? — удивленно и не совсем доверчиво посмотрел на коллегу Уэсли. — Слушай, друг, у тебя сейчас такой взгляд, будто есть что-то, что я должен рассказать, и ты знаешь об этом, но не знаю я. Поляк усмехнулся. Йен был отличным психологом и отлично подмечал такие вещи. — Ну, в самом деле, я слышал, у тебя закрутился новый роман, — выпалил он, но заметив, как скривилось лицо Сомерхолдера, поспешил добавить, — Ты же знаешь, я твой друг, и ты можешь рассказать мне все, если, конечно, хочешь. Или нет никакого романа, и это все глупые сплетни? — Да я и сам не знаю, — усмехнулся Йен. — Вроде, есть роман... — С Никки Рид, я прав? Она, кажется, подруга Нины... — Да. Нина нас и познакомила когда-то. — Так что не так с ней? — С ней все так, Пол. Она чудесная девушка: красивая, умная, веселая, обаятельная, искренняя... Черт возьми, идеальная. Мне с ней легко и хорошо... — Тогда в чем дело? — Во мне. Каждый раз, когда я смотрю на нее, я вижу в ней Нину. Во внешности, в поведении, в словах... Они разные, абсолютно, но почему-то мне в глаза постоянно бросаются какие-то детали. — Это паранойя, чувак, — посочувствовал Уэсли другу. — Может и так, — легко согласился Сомерхолдер. — Вот только что мне с ней делать? Я думал, год прошел, все должно быть нормально. Но все ни черта ненормально! И больше всего мне не хочется обижать Никки. Она, кажется, любит меня. — А ты ее? — резко задал вопрос Пол. Ответом ему было лишь молчание и тоскливый взгляд Йена. — Понятно. В эту минуту Марджори принесла две кружки ароматного свежесваренного кофе, уточнила, не решились ли посетители отведать какой-нибудь десерт и, получив отрицательный ответ, не хотя вернулась за свою стойку. — Кстати, я тут недавно встречался с Ниной, — сделав глоток, сообщил Уэсли и сразу заметил, как в глазах Йена зажегся огонек интереса. — Да? Ну как она? — постарался как можно равнодушнее спросить актер. Ему не хотелось показать, на сколько он заинтересован в возникшей теме. — Она прекрасно, как и всегда. Много путешествовала и теперь счастлива вернуться домой. — Нина всегда любила путешествовать, — немного грустно заметил Йен. — Да, она говорит, это помогает ей забыться. Кстати, она интересовалась тобой. Ну, точнее твоими отношениями с Никки. Сомерхолдер помрачнел. — Интересно, почему она не спросит это у нее самой? Они так хорошо общались раньше. — Наверное, ее гложет ревность, Йен, — выпалил Уэсли. Ему вдруг надоело ходить вокруг да около. — Какая ревность? Ты о чем? — Йен, вы с Ниной два моих лучших друга, и мне надоело смотреть на то, как вы мучаетесь. Вы же любите друг друга, хватит играть в эти игры пока не поздно. — С чего ты взял, что она все еще любит меня? — упавшим голосом спросил Луизианец. Где-то в глубине его души начала зарождаться надежда. — Она сама мне это сказала. Конечно, Пол лукавил. Нина не проронила об этом ни слова, просто он слишком хорошо знал ее. — А ты? Ты любишь ее? Признайся уже мне, да и самом себе, в конце концов. — Люблю. Больше жизни люблю ее. — Тогда действуй, друг. За счастье нужно бороться.