Сага "Тени Вечности"

Глава VII. Смерть: большая и маленькая. Умирать самому проще, чем смотреть на чужую смерть и понимать свое бессилие. Император Тьмы медленно пил вино из золотого кубка. Напиток великолепен, но он не обращает на вкус внимания, ведь его мысли заняты другим. Изо дня в день он неизменно возвращался к воспоминаниям о дне, когда Гедвин, Октави и Криор оказались в его плену. Легкое разочарование постигло его в связи с их побегом – это немного расстроило его планы, но с другой стороны, Император не мог понять, действительно ли хочет видеть их мертвыми, всех троих, но особенно некроманта… И лишь это небольшое сомнение позволило им продолжить жизнь. Однако Октави постоянно нарушала сложившееся за века, размеренное течение жизни, что немного злило. Он подошел к окну, если это можно было назвать окном, ведь Интерус - подземелье, а окна в домах просто дань традиции. Отсюда он видел внутренний двор замка, по которому из угла в угол расхаживали стражники. Демон усмехнулся - сверху все это выглядит довольно забавно. Чуть дальше, за воротами, виднелась статуя Надароса, верхом на темном драконе. По легенде, именно он создал их, они его дети, так же, как демоны и вампиры, потому темные драконы и служат Императорам – потомкам Надароса, и, конечно, рыцарям Тьмы. Послышался звук раскрываемой двери, это, конечно, был Брок - никто кроме него не смеет входить в покои повелителя без стука. - Что случилось? – мрачно спросил Император. Брок нервно сглотнул, на виске пульсировала вена, он даже не пытался скрыть своего напряжения. - М-м-милорд... Солдаты... Они н-н-не могут перемещаться... - Что?! Ты шутишь?! – взревел повелитель. - Нет, мой господин, - Брок взял себя в руки, и голос его стал более ровным, - Солдаты действительно не могут перемещаться... - Мерзкие Октави!.. – сквозь навалившийся кашель прохрипел Император и ударил в стену так, что на костяшках пальцев выступила кровь, а в каменной стене – вмятина. Брок едва держался ногах от волнения и, стыдно сказать, страха. В минуты такого гнева повелитель бывает по-настоящему ужасным… Многие демоны пали от его рук именно в такое время. Хоть советник и понимал, что его такая участь не постигнет, все равно остерегался – на всякий случай. - Кнашье отродье! – не успокаивался демон, - Надо было сразу прихлопнуть девчонку, было бы минус один!.. Император слишком разгневан, и Брок уже подумал, что на этот раз ему не хватит самообладания, но повелитель взял себя в руки и уже спустя несколько минут голос его стал ледяным – от гнева не осталось и следа. Многие удивлялись, куда подевалась былая вспыльчивость господина, и только Брок знал, почему все позабыли о ней – свидетели этой вспыльчивости уже никому не могут о ней поведать. - Сколько до города? - Двадцать ларгов, - тут же ответил советник. - Всего несколько перемещений… - с досадой сказал повелитель. - Да, мой лорд, - кивнул Брок. - Ну, ничего. Пусть идут пешком. - Но милорд! Если пожелаете выслушать мнение нижайшего слуги… Добравшись до города, солдаты будут ослаблены, они не привыкли одолевать такие большие расстояния... - А что делать? – театрально раскинул руки демон, - куда они пойдут, может, ты мне скажешь? Они уже не смогут вернуться назад. Продолжай, что у тебя еще? - Все Октави сейчас в замке, - ответил Брок, понимая, что повелитель прав, - Только младшая в Кардо, с ней некромант. Похоже, они едут в Роланд. - Хм, Саркос… - Император потер подбородок, - Интересно, интересно… Ладно. Наших – легион, в Роланде – может, несколько сотен... Если солдаты успеют прорваться в город до появления Октави, победа наша, а если нет… Значит, не повезло. Я послал туда умелую демоницу, она быстро распечатает долину, но лишь если удастся попасть вовнутрь Роланда. Конраду и Флавии смекалки было не занимать, они поставили несколько сильных печатей внутри города – сами стены стали краями печати, но… Они давно мертвы, так что… Моя демоница справится. - Вы говорите об Айке?.. – спросил Брок, припоминая демоницу, которую некогда повелитель лично обучил технике печатей, но звания «демонессы», как называли высших демониц, так и не удостоил. Но возможно еще удостоит, если благодаря ей удастся захватить Роланд. - Да, о ней, - подтвердил его догадки Император. - Жаль будет потерять ее… - после некоторой заминки ответил - Что поделать, - пожал плечами демон, - Приходится рисковать. Следи за замком Октави, пошли туда орков или низших, снаряди амулетами на свой выбор, пусть держат их, сколько смогут – нужно выиграть время для армии. Не забудь про Саркоса и девчонку. Нам нужно задержать их, выиграть время, и Айка сделает свое дело. * * * Несколько секунд Саркос не мог оторвать глаз от красавца-тигра. Огромный даже для своего вида, размером почти с лошадь, белоснежную шерсть покрывают смольно-черные полосы, и глаза, голубые, как у молодого вьярда, смотрят подозрительно... Со своим иммунитетом к магии, норийский тигр – опасный противник, однако они никогда не нападали на людей, да и вообще предпочитали держаться в стороне от магов и их разборок. Стоило некроманту сдвинуться, как тигр тут же преградил путь, да, он может разорвать его в мгновение ока, если только не успеть вытащить меч... - Саркос, да ты вообще боишься хоть чего-то? - разочарованно вздохнула Силина, и, поглаживая тигра, добавила, - А зовут его - Лаксан. Она что-то говорила своему питомцу на языке, состоящем из хрипящих и рычащих звуков, но некромант не мог разобрать ни слова, и только потом к нему пришла неожиданная догадка - неужели эта девочка владеет архаллом, языком животных?.. Только так можно объяснить послушание такого непокорного существа. Когда-то существовали целые школы архалла, но сейчас людей, которые знают его – по пальцам перечесть. Где она нашла учителя?.. Саркос и сам немного знал язык животных – брал уроки, но на овладение им нужны десятки лет, а стольким временем молодой некромант тогда не располагал. Дункан… Помимо Октави, он, вероятно, единственный из стражей, не разделивший судьбу остальных, он-то и учил Саркоса. Одно совпадение может быть случайностью, но столько уже непросто игнорировать. Это она. - Кто научил тебя архаллу? – тут же спросил некромант, глядя как та взбирается на спину тигра. На земле рядом с хищником, колдунья казалась мелкой дичью, но теперь, верхом, стала гораздо величественнее. - Едем, потом поговорим, - махнула рукой девушка. - Плохо же ты ее воспитал, Дункан… - усмехнулся Саркос, вскакивая в седло. Животное не пугалось его, как обычные лошади, видно Эрвин знал, кто будет в этом седле. Подстрекнув коня, он бросился догонять тигра. Ехали быстро. Заклинания избавили коня от усталости, пусть они и вредили здоровью животного, но ему все равно суждено стать нежитью в самое ближайшее время. Силина ехала полулежа, даже, казалось, спала, потому когда тигр резко остановился, девушка грохнулась на землю. Некромант быстро понял, в чем дело - они ступили в долину порталов, и расставленные магические ловушки говорили, что их кто-то ждет, и характерная красноватая вуаль, остающаяся после чар магии Хаоса, не позволяла усомниться в личности ожидающих. - Долина маленькая, пять-шесть, не больше, - сказал нежить сам себе, но пока он рассуждал, Лаксан уже бросился вперед. Тигр подозрительно осматривался и внимательно вдыхал воздух, а потом так стремительно вернулся назад, что Саркосу пришлось отпрыгнуть в сторону. Брызнула кровь, зубы и морда Лаксана стали алыми, а на землю упал перекушенный надвое труп невидимки. Некромант взмахнул посохом: холод - единственное, что может обнаружить невидимку. Иней сел на траву, а от тел демонов повалил пар, их оказалось ровно шесть, если считать того, которого Лаксан уже убил. Снова эта машина для убийств пришла в движение, но в последний момент тигр остановился, прыгнул, и мощная лапа смяла бедного демона. Невидимки являются особым классом демонов, они не обладают никакой магией, даже огненные шары, столь обычное колдовство, им неподвластно, но это с лихвой окупается природным умением. Хорошего невидимку обнаружить невозможно даже с помощью холода, так что магам повезло - на пути встретились лишь обычные демоны. Саркос убил двоих, а последний пустился в бегство, Лаксан было решил догнать врага, но заметил чары, выпущенные из посоха. Особое заклятье вскоре нагонит и прикончит демона, если тот не успеет перебраться в другой мир. К сожалению, есть и обратная сторона: если ему удастся каким-то образом отразить заклинание, оно обернется против создателя. Таково свойство любых древних чар, и магу, даже самому сильному, нужно сто раз подумать, устоит ли он против собственного заклинания?.. Подойдя к Силине, он не смог сдержать усмешки - девушка, залитая кровью первого невидимки и покрытая инеем, продолжала мирно спать. Когда он отдернул плащ, дабы убедиться, что с ней все в порядке, Лаксан негромко зарычал, однако, это было скорее выражение недовольства, чем реальные угрозы. Взгляд некроманта пал на помороженную траву, но Силина, наверное, даже не озябла: мех верицы, которым подбит ее плащ, сохранит тепло даже в самый лютый мороз, и это удивляло, сейчас ведь лето, зачем ей подобная одежда?.. - Я повезу ее, - сказал Саркос, припоминая архалл, и не особо надеясь, что тигр поймет его, но тот, недовольно рыкнув, трусцой побежал вперед. Может, ехать так было и не очень удобно, зато будет возможность поговорить, как только девушка проснется. Часы летели незаметно, и небо на горизонте уже просветлело – близилось утро. Они несколько раз останавливались, дабы дать отдых лошади Саркоса, а Лаксан, казалось, и вообще не знал, что такое усталость. Он резвился: бежал то вперед, то отставал и снова нагонял, проносясь в опасной близости, так что конь пугался и взбрыкивал. Больше нападений не было, но близилась новая долина порталов, и Саркос опасался, что как раз там их может ждать засада. - Эта побольше... – мыслил он вслух, - За сутки там может пройти человек двадцать, это будет тяжелее... - Ты хорошо знаешь Кардо, - послышался голос Силины. - Многое для алхимии и некромантии растет только здесь, - пожал плечами некромант, - Объедем долину?.. - Да, - вздохнула она и попыталась потянуться, - У меня скоро отмерзнет ухо. - Что?.. – некромант недоуменно скосил глаза. - Твое ледяное дыхание... - многозначительно протянула она, - Разве нежить дышит? - Нет, - усмехнулся он, - Но мне нужен воздух, чтобы говорить. Я могу и не дышать. - Так лучше, - благодарно улыбнулась девушка. - Первое время после инициации было трудно к этому привыкнуть, - объяснил Саркос, - Но теперь дышу как живой. - А что было до инициации?.. – спросила колдунья. - Не помню, - ответил он, пожимая плечами, и слегка сбавляя ход, чтобы лучше ее слышать, - Да и много веков уже прошло, как-никак, мне всего двадцать тогда было. - Или ты просто не должен рассказывать? - Может и так, - усмехнулся он, - Но это я должен задавать вопросы, а не ты. - Может, лучше я? - пыталась парировать Силина. - Нет, - посерьезнел некромант, - Я видел кое-что, тогда, в Бастусе. Твоих родителей, день, когда... Он хотел было остановиться – пара минут ничего не решит, но колдунья подстрекнула коня, а животное слушалось ее гораздо охотнее, чем мертвеца. - Когда она погибла, да? - продолжила за него девушка, и голос ее терялся в свисте ветра, - Ты подсмотрел мое видение. Ты же воскресил меня, наверное, возникла какая-то связь. - То есть, ты знала?.. - удивился он, - Знала, что этот демон убил ее?.. - Ну, не он убийца, - протянула колдунья, - Виновен вампир... Думаю, магия Крови. Он укусил ее, из-за него она потеряла силы. Вот кто виновник. - Магия Крови?.. - переспросил нежить. Он знал об этом немного, слышал только, что испив крови мага, вампир определенным образом может воздействовать на родственников жертвы, но каким именно образом - неизвестно, да и вампиры сейчас в Бастусе, они давно не могут охотиться на людей и вынуждены заниматься разведением скота. - Я думал, Октави яростно мстят, - задумчиво проговорил Саркос, - Почему он еще жив?.. - А думаешь, почему ты не увидел его лица? - терпеливо ответила Силина, и нежить пожалел, что в данный момент и ее лица не видит, ибо хотел бы знать, как оно выглядит в этот момент. - Кто-то его покрывает. Кто-то очень могущественный, - добавил Саркос. - Кто-то, кто не слабее Императора, и… - продолжила девушка, но неожиданно замолчала. - Что ты?.. - Саркос потряс ее, но никакой реакции не последовало. Чувства, охватившие его самого, были похожи на то, что он ощутил тогда, в Бастусе, только вместо изменившейся реальности он видел только смутные образы. Может, и она видит то же самое, а может дело в том, что связь, оставшаяся после воскрешения, уже сильно ослабла. Очнувшись, Силина перехватила поводья, остановила коня, и мгновенно Лаксан оказался рядом, чтобы принять хозяйку на свою спину. - Быстрее, - сказала она, - Наш Луксор до смеха невезуч... - А она часто "видит"… Это может быть полезно, - Саркос улыбнулся, пуская коня во весь опор. * * * - Печатай долину, мы уходим! - закричал Ортруд, одной рукой на ходу застегивая рубашку, второй размахивая письмом, пока Патрик разбирался с очередной пачкой вампиров - кое-кто явно хочет, чтобы Октави сегодня побыли домоседами. - Что такое?.. – спросил он алхимика, когда упокоил последнего из врагов. - Отец зовет. Едем в Роланд, - ответил брат, застегивая последнюю пуговицу, и улыбаясь недобро и заразительно. * * * Роланд небольшой город, от деревни его отличает лишь наличие крепостной стены. Его окружают благодатные поля, потому большинство жителей занимаются земледелием. Здесь на протяжении сотен лет было так тихо, что даже крепостные ворота почти всегда открыты, по крайней мере, так было до недавнего времени. Небольшие деревянные домики не чета столичным, но Древо Жизни весьма велико – город ведь старый. Предрассветная дымка окутывает город, кажется, он еще спит – не доносится ни шороха, но впечатление обманчиво: раздался звук вьярдийского рога – гулкого и звонкого - и в крепости все пришло в движение. - Занять позиции! - властно скомандовал Луксор, и солдаты рассредоточились на крепостной стене, а маги заняли место на башнях. - Лиасса, заклинаю, о, богиня жизни, сохрани нас... - прошептал вьярд, смотря со своей башни на армию демонов, приближавшихся к городу. Висела гробовая тишина, мертвая, обволакивающая тишь всегда окутывала императорскую армию, это лишь усиливало страх, но Луксор не смел показать своих чувств, своего смятения. Всего восемь сотен бойцов против нескольких тысяч, и исход ясен. У них нет выбора между смертью и жизнью, но как принять эту смерть они могут выбрать. Его душило отчаяние, но соплеменники смотрят на него - вардея, он не может выдать своих чувств, иначе посеет страх и сомнение в душах свои солдат. В надежде увидеть знак, что его мольбы услышаны, он посмотрел в небо, но оно, стянутое тучами, оставалось непреклонным. Воспоминания о Люценсии заставило сердце сжаться. Так же ли она молила Лиассу?.. Так же ли она смотрела в небо, когда демоны шли на них, окутанные гробовой тишиной?.. Нет, они будут стоять до последнего вздоха, никто не сложит оружие перед недостойным врагом!.. Губы задвигались, он стал шептать слова оды Лиассе, оды самой Жизни, с каждой секундой они звучали все громче, вливались все новые голоса и скоро хор заглушил эту беспросветную мертвую тишину. В торжественном песнопении приближались к городу демоны, только одами начинались битвы во время Великой войны: Лиассе, Ирасии и одами стражей на их древнем языке. И у демонов была своя ода – «величайшему из богов» Надаросу, они пели ее, если сражались со стражами. Но эти времена прошли… Напряжением сковались тетивы луков. Врага примут, как это полагается у вьярдов… * * * Чета Октави явилась на бал, когда он был уже в самом разгаре. Языки пламени лизали стены города, пахло гарью и паленым мясом, и Кира, увидевшего размеры армии демонов, охватил разумный страх. - Мы же не справимся с ними… - покачал он головой, делая шаг назад. - Не стоит себя недооценивать, - улыбнулся Александр, - Это твой первый настоящий бой, так что держись рядом. Патрик, подстрахуй его. Ортруд и Карина - чуть поодаль. Жак - со мной, сегодня мне некогда будет смотреть еще и за спину. Самый юный из сынов Октави наконец вышел из-за спины старших братьев и обнажил меч. Хрупкий на вид юноша держал внушительных размеров щит и меч, он единственный ставил в своем бою больше на оружие, чем на магию. Темноволосый, смуглый и кареглазый - он похож на забрежных вьярдов не только внешностью, но и стилем боя. - Карина, щиты за тобой, - продолжил мужчина, - Готовность, три... два... Девушка раскинула руки, и ладони налились светло-зеленым светом ее рукх. Карина всегда прикрывала, ведь она мастер не только предсказаний, но и защитных заклинаний, а надежный тыл – залог успеха. Меч и щит Жака тоже стали наливаться желтым светом, и в рассветном полусумраке его опасное колдовство выглядело божественно красиво. - Один! - скомандовал Александр, и Октави вступили в бой. Они быстро оказались в самой гуще вражеских войск, Патрик и Кир несколько отдалились от остальных, но лишь потому, что Жак мог случайно задеть их - разрушительная магия, заключенная в его оружии никого не разделяла на «своих» и «чужих». Защитники города воодушевились, осознав, что здесь Октави, и, конечно, Воин... теперь они не могли позволить себе проиграть!.. Кир дышал часто и коротко, все чувства смешались - волнение, ярость, страх, неистовая жажда чего-то, да он и сам не мог понять чего. Сейчас он не мог узнать себя - такой сильный, уверенный, он противостоит стольким демонам разом, вот настоящая мощь, вот на что способен Воин!.. Обострились зрение, слух и даже обоняние, юноша видел и чувствовал намного больше, чем обычно, хотя он и не пребывал в кхадау. - Сзади налево... - сказал он себе и сразил, - Впереди, право... Кир не считал, что убивает, сейчас это лишь игра на выживание, чья жизнь ценнее - этих бездушных тварей, или его, Воина?.. Паразиты, созданные лишь для того, чтобы их уничтожали, вот кто такие демоны, могущество - где она, эта хваленая сила демонов?.. Это вот они-то нагоняют страх на весь Верхний мир?.. Мысли украли пару мгновений и не опытный в сражениях юноша пропустил огненный шар. Стараниями Карины, ослабившей вражескую магию, он не принес ощутимого вреда, но падение полностью дезориентировало Кира на несколько секунд, ему повезло, что рядом демонов не оказалось - Жак и Патрик заставили всех вокруг осыпаться пеплом, едва завидев, что брат в беде, но множество огненных шаров, уже рассекших воздух, никак не остановить... Время замедлилось, Кир всегда замечал, что в такие моменты время движется очень медленно, но какой толк - тело оцепенело, он видит, как переливается и перетекает в шарах пламя, но пошевелить хоть пальцем - не может. Они уже близко, кожа чувствует жар... Кир закрыл глаза, но внезапно свет огня погас, и с трудом разлепив веки, юноша увидел перед собой Жака, щит которого, накалившийся докрасна, спасал от огня, лившегося теперь сплошным потоком. - Делай что-нибудь! - воскликнул Жак, но Кир все же не мог выйти из оцепенения. - Отец! - закричал мальчик, но Александр, оставшийся без прикрытия, и так пытался пробиться к сыновьям, но не мог. И, когда уже казалось, помощи ждать неоткуда, их и демонов разделил барьер из бледно-голубой рукх, и обожженные руки Жака, наконец, смогли отпустить щит. Саркос выбивал из коня последние силы, у рта бедного животного застыла пена, и казалось, скоро он и вовсе упадет и издохнет, но даже так не удавалось догнать огромную белую кошку... Вдруг Силина остановилась, и некромант спустя пару минут поравнялся с ней. С холма открывалась величественная картина: у стен стоят, погруженные в легкий туман, войска демонов. Первый луч солнца разделил небеса надвое и осветил город, осветил лучников, пытавшихся как можно дороже отдать свои жизни, осветил вражеский войска, еще довольно свежие, и движущиеся к северной стороне, где шла какая-то особая схватка. Глаза Силины быстро бегали, будто ища кого-то в этой резне, и Саркос тоже внимательно смотрел за происходящим, наверное, там, на северной стороне, были Октави - кому еще могут принадлежать такие мощные вспышки магии?.. Внезапно девушка попыталась выхватить из его рук посох, но нежить крепко держал и громко ругался: некромагия это ей не шутки шутить!.. - Повтори чары, - сказала она, не отпуская посох. - Какие?.. - Последние чары, - девушка говорила так, будто находилась в трансе. Заклятье, преследующее демона, его ли она имела ввиду?.. Она отдает свою рукх, значит, если демону удастся отразить заклятье, оно вернется к ней. Остается надеяться, что девушка это осознает. Пожав плечами, Саркос исполнил желаемое, и едва последнее слово слетело с губ, как перед глазами возникла демоница, где-то внутри города она терпеливо чего-то ждала, еще не зная, что доживает последние минуты... Эти чары доступны только некромантам – древняя, мощная темная магия, которая будет преследовать цель, пока не настигнет. Силина указывает на Роланд, но ничего не хочет сказать, а начинает какое-то колдовство. С ладони сорвался луч густой бледно-голубой рукх, которая стала барьером и разделила демонов и их жертв. - Себя угробишь, глупая ты ведьма! - воскликнул Саркос, хватая ее за руки, и впервые в жизни ощутил, как земля уходит из-под ног, а мир вокруг начинает медленно вращаться. "А ну, соберись!" - приказал он себе, понимая - девушка забирает его силы, чтобы питать барьер, и руки не убрал. Она управляется с чужой рукх, как со своей… Владение – редкое и ценное умение, требующее неимоверной концентрации и контроля над собственной магией, ведь обычно тело не может использовать чужеродную силу, даже больше - отторгает ее. Преобразовывать чужую жизненную силу и использовать ее учатся порой сотни лет. Саркос почувствовал вес одежды и прикосновение ткани к коже. Что это?.. Ветер довольно прохладен, а в воздухе чувствуется запах гари. Он сидит не на коне, а на тигре, пальцы правой руки сжимают чью-то руку. Его руку. Кожа становится углем, как сгоревшее дерево, но по-прежнему ее сильно сжимают его пальцы. Боковым зрением он видит, что рядом, на коне, сидит вовсе не некромант, это высший демон в истинном обличье, за спиной большие кожистые крылья, глаза с темно-бордовыми белками смотрят, смотрят внимательно и обеспокоенно. Темно-бордовый цвет. Будь белки черными, глаза тоже казались бы черными полностью, но на темно-бордовом фоне каряя радужка смотрелась очень естественно. Почему такой цвет, цвет запекшейся крови?.. Почему не обычный черный? Нежить пытается повернуть голову, чтобы убедиться, но шея не желает подчиняться, ва оздух вокруг наполняется бледным сиянием... Вдруг все вернулось на свои места. - Что это было?! - воскликнул Саркос. - Люценсия... – сказала Силина и лицо ее озарилось теплой улыбкой, - Ты вернулась… Нежить посмотрел вниз - свежие вьярдийские войска схлестнулись с демонами. Тигр вместе с наездницей стал спускаться вниз, в гущу сражения. И он сам тоже не заставил ждать. Поредевшее войско вардеи Люценсии – племянницы Эрвина, и старшей сестры Луксора, двигалось настолько быстро, насколько позволяли лошади. Когда началась осада таланарских земель, лежащих на восток от столицы, вьярдийка приняла удар одной из первых, но ситуация стала понятна сразу: им не удержать позиции, пришлось сделать тяжелый шаг - отступить. Люценсия не терзалась муками совести: пусть они и бежали, но лучше сохранить силы для равной битвы - Таланар и окрестные земли были обречены. «Только бы успеть!» - думала сейчас она. Связавшись с Динием, вардея узнала о тяжелом положении Роланда и тут же отправилась спасать брата. Сердце билось все чаще - невдалеке расстилается атакованный демонами город, и ее удивил магический купол, отражавший атаки врага, но, увидев источник колдовства, вьярдийка удивилась еще больше. "Силина?!" – воскликнула про себя вьярдийка, но некогда было задаваться вопросом, почему девушка, которую она считает названной сестрой, не в Бастусе, и через несколько мгновений армия вьярдов ринулась в атаку. Саркос снова зачаровал настрадавшегося коня, да, бедняга вряд ли переживет схватку, но сейчас он нужен в полной силе. Прочитав слова заклинания, некромант взмахнул посохом и сразил нескольких врагов разом, за спиной висел барьер, защищавший от огня - только настоящая темная магия может похвастаться защитой от стихий. Пеплом осыпалось множество врагов, ему больше не требовалось шептать заклятья, достаточно просто взмахнуть посохом и с навершия сорвется последнее сколдованное заклинание. Краем глаза поглядывая за Силиной, Саркос со смехом думал, что ей точно не грозит легкая смерть: он будет поднимать ее из могилы до тех пор, пока не узнает ответы на все вопросы, а с каждым днем их все больше. Войска демонов редели, отступать им было некуда, и, пытаясь дороже отдать жизни, они сбивались в мелкие отряды и колдовали все, на что способны, однако исход решен - Роланд спасен, по крайней мере, на какое-то время. Рассвет окрасил небо в алые тона, и по поверьям это сулило большие битвы, но и без всяких суеверий понятно - еще не раз прольется здесь вьярдийская кровь. Саркос вздохнул, признав, что все же, вздыхать, не чувствуя, как прохладный воздух наполняет легкие, не так приятно, да и наверное, воздух сейчас теплый, может, даже горячий… Найдя глазами Силину, он удивился: она разговаривала с довольно молодой вьярдийкой в сияющих доспехах, и лицо ее казалось знакомым, хотя некромант и был уверен, что никогда с этой колдуньей не встречался. - Познакомишь меня со своей очаровательной подругой?.. – с улыбкой сказал Саркос, приблизившись. - Люценсия, дочь Курсана из дома Гедвин, - окинув некроманта ледяным взглядом, бросила вьярдийка. - Мы вроде союзники! - попыталась смягчить ее недобрый взгляд нежить, но девушка продолжала смотреть с такой же злобой в глазах. Медовые волосы, глаза голубые, но не льдистые, как у молоденьких вьярдиек, а налившиеся цветом летнего неба - лет семьсот ей, не меньше, и она сильна, раз может держать такие доспехи. Свежая, как горное утро, смелая, как сокол, парящий над битвой, не боясь ни стрел, ни чар, но не знающий, что он настолько хрупок, что один их удар заставит сложить крылья, и едва он коснется земли, как чьи-то сапоги наступят на величественную грудь, проломят ее и втопчут в грязь нежные перья. Видят боги, магия дана и женщинам, но недостаточно умело колдовать, чтобы стать уважаемой и любимой вардеей… Лиасса наделила эту девушку неукротимым нравом и силой духа, достойной любого мужчины. - Я не одобряю действий Владыки, - прямо сказала воительница, - Но он волен делать то, что считает нужным. - Это Саркос, сын Маркуса из дома Криор, - представила мага Силина, и тут же не позволила вьярдийке обнажить меч, а некромант разочарованно вздохнул. - Маркуса?! - как змея прошипела Люценсия, пытаясь сломить хватку Силины, - Я убью его! - Убьешь-убьешь, - покивала девушка, - Но позже. Идет война, успокойся. Разберетесь, когда все закончится. - Да как можно им доверять!.. - закричала вьярдийка, - Его отец... - Люценсия! - Силина сурово посмотрела на воительницу, и та, с недовольным видом, убрала руки от меча, - Ладно. Будь по-твоему. Я убью его позже. Снова окатив некроманта ледяным взглядом, вьярдийка быстро удалялась, отдавая приказы солдатам. Силина проводила ее задумчивой улыбкой. - Потоп, мор, война, мозоль... Не важно, во всем обязательно виноваты некроманты, - драматично развел руками Саркос. Усмехнувшись, девушка поманила его за собой, и они зашагали меж свежих вьярдийских трупов. Однако слой пепла, покрывший землю вокруг города, свидетельствовал и об изничтоженной армии демонов. Саркос внимательно оглядывал тела, настолько забывшись, что только некоторое время спустя заметил внимательный взгляд спутницы. - Ненавижу свои привычки, - махнув рукой объяснил некромант. - Привычки? – взгляд девушки стал недоуменным. Нежить сделал вид, будто что-то поднимает в ладони – жест, означающий поднятие, то есть, низшее воскрешение, и вызвал на ее несколько побледневшем лице чуть более широкую улыбку. - Да, такая отличная армия бы получилась, - вздохнул он, останавливаясь вместе с Силиной. - Еще раз скажешь такое, и я не стану дожидаться окончания войны!.. - послышался уже знакомый женский голос, прозрачный и ледяной. Люценсия возвращалась из города, - Ты знала его, Силина?.. Девушка действительно смотрела на одно из тел: на щеке мертвого вьярда красовались две небольшие родинки, что большая редкость среди вьярдов и считается особым знаком. - Нет, не знала, - покачав головой, Силина задумчиво выдохнула, - У него не было никого, кроме двух братьев, и они погибли вчера, едва успев отправить в столицу обрывок письма. - Если хочешь, мы можем похоронить его отдельно... - сглотнув, спросила Люценсия – она редко видела у названной сестры такой взгляд, и они с Саркосом даже переглянулись - вьярдийка на мгновение забыла, кто это. - И что, ты сделаешь исключение для солдата, который совершенно ничем не отличался от других, потому что он кому-то там знаком? – резко ответила Силина, и, казалось, вот-вот усмехнется, тем не менее, лицо не изменило бесстрастного выражения. - Каждый из этих мертвых солдат был кому-то знаком, кому-то дорог, - продолжила она, - И каждый из них принес жертву во имя победы. Так почему ты готова так легко выделить, и возвести в герои того, кто ничем от них не отличается?.. - Перестань, - мрачно сказала Люценсия, и по лбу ее пробежала складка. Вардея была почти на голову выше демоницы, и потому стоя рядом никак бы не смогла заглянуть ей в глаза, пока та сама не поднимет взгляда. А поднимать взгляд Силина не спешила, и небольшое пространство между девушками почти осязаемо накалилось. Саркос тактично промолчал, но беззвучной усмешки сдержать не смог – его всегда забавляли всякого рода неловкие ситуации, ведь сам он никаких проблем с людьми не испытывал: между некромантами недомолвок не существует. Всегда прямо говорить, что тебе нужно - отличное правило, и все проблемы между людьми происходят от его несоблюдения. И когда обе воительницы перевели на него уничижительные взгляды, Саркос лишь снова расплылся в улыбке старшего брата, наблюдающего за поссорившимися младшими сестрами. - Идите, догоню, - прохладно сказала Силина, - Оба. Люценсия сощурила глаза, смерила некроманта недовольным взглядом и махнула рукой. - Ладно, труповед, идем… Луксор приоткрыл глаза. Все как в тумане, тело налилось болью... Оглядевшись, к своей радости, вьярд не обнаружил вокруг демонов. «Мы победили?» - спросил он сам себя, но не очень поверил глазам, и попытался встать, но не смог даже сесть - невыносимая боль в груди заставила перестать двигаться. Последнее, что сохранила память - сияние над городом, будто сама Лиасса накрыла его своей дланью. Он наслаждался этим зрелищем уже лежа на земле. Теперь боль уходила, все лучше чувствовало себя тело, а прояснившийся разум говорил, что не хочет ничего знать о Роланде. Вьярд ощутил, как поднимается вверх, и вот ноги уже твердо стоят на другой, незнакомой земле. Послышался шорох крыльев, и Луксор увидел человека на крылатой соловой* лошади. Светлые одежды его развеваются на ветру подобно шелку, лицо скрывает белая глиняная маска, и только глаза – темно-синие, цвета вечернего неба, открыты, смотрят прямо и наполняют душу легкостью и покоем. - Иди за мной, - сказал всадник. - Не иди... – послышался вкрадчивый шепот за спиной, и тут же он разнесся глухим эхом по всей долине. Вьярд обернулся - вокруг только безмятежные травы. - Иди за мной, - повторил всадник уже настойчивее, - Я - Вестник Секапии. - Секапии?.. Смерти?.. - выдохнул Луксор. Да, немного не так все это он представлял. - Вернись... - снова разносилось по долине эхо. - Я приведу тебя в мир, полный счастья, в мир без войны, без страданий, боли и потерь. В идеальный мир... Ты повстречаешься с мертвыми, - говорил всадник, - И встретишь свою сестру. ____________________________________________________________________________________ *Соловая – масть лошадей желтовато-золотистого или песочных оттенков с гривой и хвостом того же цвета или светлее. - Люценсия жива... – шептал голос за его спиной. - Что?.. Жива? - воскликнул Луксор, снова резко оборачиваясь. Всадник явно злился, но глиняная маска скрывала лицо. - Иди за мной, сейчас же, иначе отправишься на Северную сторону, и будешь страдать, вечно! Знаешь ли ты, что значит Вечность, маленький вьярд?! - крылатая лошадь стала рыть землю копытом, - Твоя душа будет скитаться по снежной равнине, и рано или поздно ты погрузишься в сон боли, и уже ничто, ничто не сможет тебя спасти!.. - Возьми меня за руку... - снова послышался шепот. - Не смей! - закричал вестник, хватая вьярда за шиворот, как провинившегося ребенка... Но тут же чья-то могучая рука вырвала его из хватки всадника, и снова вернулась резкая боль. Он глубоко втянул воздух и ощутил тепло чьих-то губ – кто-то напрямую передавал ему огромное количество рукх. Боли от этого процесса, он, однако, не ощутил, напротив – эта энергия наполняла его приятной прохладой. Когда Луксор попытался оглядеться, горячие ладони спасителя легли на глаза, и некрепкая нить сознания прервалась. Вьярд очнулся, когда его уже укладывали на носилки. - Господин Гедвин! - кричал кто-то из солдат, - Дорогу, дорогу! Люценсия шла рядом, держа брата за руку. - Ну и невезучий ты, братец, - усмехнулась она, завидев, что он приоткрыл глаза, - Разрушили всего две башни, и одна оказалась именно твоей... - Сестра... - негромко проговорил он, - Ты и правда, жива?.. Это не сон?.. - Я дала слово, что вернусь, - снова улыбнулась девушка, - Как я могла нарушить слово, данное брату?.. Девушка огляделась, высматривая кого-то. - В дом наместника! – нетерпеливо скомандовала она, - Где целитель Морен?.. Я же пять минут назад посылала за ним! Дом наместника оказался весьма скромен, но целителю все равно, где лечить. На переднем дворе вальяжно расположились на отдых Октави, усталые, но довольные… Каждый из проходивших мимо останавливался перед ними и благодарил. Часто слышались перешептывания «Это же Воин!.. Воин помогал нам!»… Кириллион еще не вполне привык к такому обращению, потому старался сохранить спокойствие, но вдруг он забыл обо всем – его взору предстал огромный норийский тигр. Он глаз не мог оторвать от красавца, и только потом заметил идущую рядом с великолепным животным Силину. Он увидел ее не первым, но понимая, что никто не предпринимает никаких действий, остался на месте. Ортруд окликнул ее без позволения отца, Карина тут же шикнула на брата, а младшая медленно приблизилась к родственникам. Повисла тишина. - Давно ты здесь? - спросил, наконец, Патрик. - Как только появился купол, - ответила после небольшой паузы она. Снова повисла неловкая пауза. - Тебе лучше уйти, - заявила Карина, - Окружающие начинают замечать все. Не к чему им знать, что творится в нашей семье!.. Оглядев родных, Силина кивнула и медленно повернулась, но Александр опустил руку на ее плечо. - Ты запечатывала Кардо? – спросил он, но в голосе не было ожидаемой подозрительности. Девушка не спеша повернулась к нему, тем самым мягко заставив отцовскую ладонь освободить ее плечо, а потом очень медленно кивнула, не разрывая возникшей связки двух взглядов. - Я, конечно, доведу ее до ума, - продолжил мужчина уже более привычным для себя деловитым тоном, - Но печать довольно неплоха, если учесть твою неопытность в этой сфере магии. - Приятно получить похвалу от такого признанного мастера, как ты, Александр, - слегка склонив голову, ответила ему дочь. - Купол тоже твоих рук дело? – спросил он, щуря взгляд, и продолжил, не дожидаясь ответа, - У тебя всегда было не слишком много рукх, вижу и сейчас она на исходе. - Твой внутренний взор безупречен, как и всегда, - покивала Силина. Отец подал знак детям, и они поднялись. - Мы возвращаемся в замок, - вновь обратился он к младшей, - Ты с нами? Ветер пронесся по головам магов, взъерошив волосы и придав атмосфере немного ненужной тревоги. Никто из чужаков никогда не понимал, что творится в сердцах Октави, и почему они ведут себя именно так узнаваемо, по-особому. Их жесты, выражения лиц, даже слова – все они делали по-своему, и конечно их отношения между собой тоже удивляли пришлых, впрочем, никто не мог точно сказать, что именно удивляло. Однако даже впервые встретившись с одним из Октави любой сразу понимал, кто перед ним. Обворожительная Карина, еще недавно с наслаждением вонзавшая острие клинка в тела демонов. Жак, небольшой, но крепкий, с прямым, очень пристальным и открытым взглядом, в котором, тем не менее, всегда что-то таилось. Ортруд в небрежно расстегнутой белой рубашке в тонкую кремовую полоску, и засученными рукавами. На губах алхимика пляшет извечная мимолетная улыбка, а взгляд дружелюбен, но никто не смог бы поклясться в том, что точно знает, какие мысли могут скрываться за зеркальной поверхностью этих глаз. Патрик, высокий и темный, как волосами, так глазами и мыслями. Тонкие губы всегда сжаты, будто каждое его слово отдается в мире непоправимыми последствиями, как хорошими, так и плохими, но он не хочет влиять на окружающее ни в том, ни в другом случае. И, конечно, Александр, возвышавшийся над детьми как могучий столетний дуб над порослью. Нет, ростом мужчина едва ли на ладонь превышал старшего сына, но возвышался, несмотря на это. Гордый, непоколебимый, и не терпящий возражений. Вполголоса, долгими вечерами у камина, точно зная, что их не слышат чужие уши, люди в своих разговорах называли Октави не домом, не родом, не семьей, а львиным прайдом. Но, конечно, чужие уши всегда находились, и слухи сочились, как сукровица. Октави лишь усмехались - как и положено высокородным хищникам, чужое мнение их не интересовало. - Есть дела, требующие немедленного решения, так что приеду, когда покончу с ними, - ответила Силина отцу, и многозначительно добавила, - Если вы все, конечно, не будете против. - Мы не будем против, - говорил Александр, - Если ты, в свою очередь, будешь помнить свое место. Он не стал дожидаться ответа дочери, снова подал знак остальным детям, и чета Октави степенно удалилась, провожаемая молчанием. - С господином Гедвином все будет в порядке, - пробормотал Морен, накладывая повязку, - Несколько переломов и ушибов, и, конечно, эта странная рана на груди... Она, конечно, глубока, но не опасна, будто затянулась… Не представляю, как это возможно. На последних словах он приостановился в задумчивости, но, поймав на себе пристальный взгляд вардеи, тут же вернулся к работе. - Брат полон загадок, - улыбнулась Люценсия и перевела взгляд на дверной проем, в коем показался уже знакомый некромант. - Тебе-то что надо?.. - буркнула вьярдийка, но Луксор даже приподнялся с постели. - Саркос?.. И ты здесь?.. – с неподдельным удивлением спросил он. - Да, с Силиной приехал, - улыбнулся некромант. - Вы знакомы? – с некоторой брезгливостью сказала девушка, переводя взгляд с брата на ненавистную нежить и обратно, - А ты знаешь, чей он сын?.. - Знаю... - мрачно выдохнул вьярд, - Но поверь, он хороший человек. - Люценсия, - неожиданно обратился к вьярдийке Саркос, - Я хотел узнать, как тебе удалось выбраться из Таланара?.. Там же демонов не меряно, говорили, ты погибла. - И я бы хотел узнать, сестра - улыбнулся Луксор, а та недовольно вздохнула, поглядывая на нежить. - Мы приняли удар одними из первых, - с неохотой заговорила девушка, - Я и мой легион. У нас не было шансов, я решила, что лучше бежать. Демоны гнались за нами, но что-то отвлекло их, и дало нам шанс сбежать. Мы скрывались в лесах и не могли даже весть передать... Ждали момент, когда можно будет вернуться. И когда, наконец, удалось связаться с командором Динием, он рассказал о тяжелом положении Роланда, сказал, что ты там… Я повела солдат напролом, через долину Седых Холмов. Но нам вновь повезло. - Лиасса не оставляет нас, - благоговея, сказал Луксор, - Вы подоспели в последний момент, еще бы чуть-чуть… - Я рассказала обо всем командору, - продолжила Люценсия, - Он сказал, чтобы мы отправлялись, а Легион уж удержит демонов. Демоны были совсем рядом с границей, когда повернули назад. - Но, все-таки, что могло отвлечь демонов и дать вам скрыться?.. – произнес Луксор, отводя задумчивый взгляд. - Когда узнаю, сама тебе расскажу, - ответила вьярдийка, бросая косой взгляд на Саркоса, похоже не желая, чтобы тот слушал их разговор, - А с этим ты где съякшался?.. - В Бастусе, - махнул рукой Луксор, - Когда я отправился по просьбе господина Октави... Люценсия не меняла настороженного взгляда. - Ладно, пойду я, - засобирался Саркос, - Поправляйся, лесовик. - Какой он тебе лесовик?! - взбесилась вьярдийка, и вскочила, если бы брат не держал ее за руку. - А какой я тебе труповед?.. – с обезоруживающей улыбкой парировал нежить и скрылся в коридоре. Возмущение сменилось недовольством, вьярдийка подсела поближе к брату и перевела на него настороженный взгляд. - И с чего ты взял, что он хороший человек? – требовательно спросила она. Лицо Луксора погрустнело, в памяти пронеслось все, случившееся в Бастусе: озеро, битва с демонами, а потом - заточение в Черной Горе. - Он боролся за мою жизнь, даже когда я сам опустил руки, - негромко проговорил вьярд, - Думаю, это многого стоит. - Не смей доверять некроманту! – воскликнула Люценсия, - Да он только и ждет, чтоб забрать твое сердце и воскресить друга, брата, женщину, или просто, ради забавы!.. * * * - Ты переборщила сегодня с чужой силой, Силина, - вздохнул Саркос, ступая в сень сада. Сгорбившись, девушка сидела на скамье, а Лаксан лежал рядом. На этот раз при приближении нежити он даже не зарычал, удовлетворившись лишь оценивающим взглядом. - О чем ты?.. – попыталась сыграть непонимание Силина. - Печать, барьер, Луксор... Может это, все-таки, логично?.. - Все под контролем, - спокойно ответила она. - И почему ты здесь, раз все под контролем? – некромант присел рядом. - Устала немного, может, усталость это, все-таки, логично? – идеально имитируя его тон, ответила Силина. - Не боишься сорваться на глазах у всех? Да и… ты не любишь вопросы, - он ехидно улыбнулся, - А у Люценсии они явно есть, так что решай - принимаешь помощь или остаешься здесь, на растерзание красавице-вьярдийке. - И тебе даже не стыдно?.. – усмехнулась девушка, - Ты же не просто так бескорыстно хочешь помочь. - А не надо было лезть в то, чего даже я сам не помню, - улыбка сползла с лица некроманта, и его взгляд мог показаться весьма угрожающим. - Ты сам не убрал руку, - парировала девушка, - Магия раскрывает все тайны, и не зависит от чьей-то воли. - Вьярдийка… - протянул Саркос, глядя на приближающуюся Люценсию, - Ну что, ты идешь со мной или нет? Девушка шумно втянула воздух сквозь сжатые зубы, и кивнула, указывая взглядом на Лаксана. Тигр опустился на землю, чтобы маги заняли место на его спине. - Кнашья нежить, а ну вернись! – закричала вьярдийка, - Я задушу тебя собственными руками!.. В их сторону полетело несколько заклинаний, но так и не достигли цели, увязнув в ответной магии некроманта. - Она идет по своей воле, - бросил через плечо Саркос, покрепче прижимая к себе колдунью – вдруг вьярдийка попытается вытянуть его добычу какими-нибудь чарами?.. – Она должна мне. Спроси у своего брата. - А ты должен мне! – яростно выговорила девушка, - Твой отец вырезал мою семью! Нежить рассмеялся. - Я устал повторять, но… - улыбка исчезла, а голос стал хлестким, - Это. Долги. Моего. Отца. Запомни, вьярдийка, и больше не смей мне напоминать. - Отпусти ее, и мы будем в расчете! – прекрасное лицо вьярдийки исказило отвращение и гнев. - Я тебе ничего не должен, - повторил он с недоброй ухмылкой, - А сейчас мы уйдем, и ты не будешь колдовать чары мне в спину, а иначе… Нежить небрежно поднял голову Силины и прикоснулся посохом к шее. Люценсия зло шикнула, но опустила руки, и в то же мгновение тигр сорвался с места, чтобы вывезти их из города. Мимо проносились луга, тигр, казалось, сам знал, куда их нужно везти – ближайшая долина порталов не близко. - Я снова кое-что видел, когда ты забирала мои силы, - заговорил некромант, едва только тигр немного сбавил темп, - Что это было? Повисла тишина. В ней гулко раздавался шорох шагов Лаксана и его шумное дыхание, а колдовским чутьем он слышал биение их сердец – учащенное тигриное, и медленное, сильное – Силины, возможно, даже слишком медленное. - Ты видел моими глазами… - негромко ответила девушка. - Твоими глазами? И что это значит? – воскликнул он, - Я видел себя в обличье демона! - А разве бывают демоны-некроманты?.. - еще тише произнесла Силина. - Что за глупости, нет конечно! – возмутился он. - Вот, ты сам можешь ответить на вопросы, - уже едва слышно прошептала колдунья и окончательно обмякла. Саркос недовольно вздохнул, хватая ее покрепче. Он развивался как некромант, умеющий быстро поднять толпу скелетов, а его учитель – Маакс – как маг, управляющий разумом. Маакс может достать все ее знания, конечно, не гуманными методами – еще никто из его «опрашиваемых» не остался в здравом рассудке, и, зная это, девчонка все равно пошла с ним… Саркос не мог понять, то ли она настолько глупа, то ли действует с тайным умыслом? Еще и эти странные видения... Впервые за многие годы Саркос увидел на горизонте разгадку своей собственной тайны, а Маакс будет рад выведать секретные знания Октави, и ему не обязательно знать, что сам Саркос хочет увидеть. Осталось лишь дождаться и правильно использовать маленькую колдунью. - Ну, Беллум, жди гостей, - покачал головой Саркос, открывая портал в Ноколо. Нежить не славится гостеприимством – это известно каждому. Жители Ноколо никогда не впустят в дом незнакомца, не проверив дорожную сумку и карманы, и только убедившись, что у гостя нет ни оружия, ни проклятых амулетов, впускали в дом, да и то, только во внешний его круг, внутренние же покои накрепко заперты для любого чужака. Но для Силины Саркос сделал исключение. Уже много сотен лет раскрытый портал, через который тот, в ком течет кровь Криоров, может попасть домой, располагался на нижнем уровне подвала. Переступив порог портала, Саркос позволил себе расслабиться – плечи чуть опустились, внутренний взор притупился. Он шел коридорами, пустоту которых нарушали лишь зажженные факелы, и думал, зачем их замку этот подвальный лабиринт?.. Что страшного случится, если не отдавать дань традициям? Однако, раскрыв первую дверь на своем пути, Саркос столкнулся с братом, и забыл о размышлениях. - Сразу понял, что ты здесь, - сказал Беллум, осматривая Силину, как товар. - Свеженькая. Поупражняться, что ли, решил? - А для ее матери ты, между прочим, открывал здесь все двери, - ехидно заметил Саркос. - Это дочь Катрины? – изумленный, он бросил на нее новый взгляд, - Но не Карина... Карина похожа на мать. - Младшая. - Что с ней? Вроде не ранена. - В совершенстве обучена Владению, - начал Саркос. - А кто второй? – деловитым тоном осведомился Беллум. - Что? – младший брат недоуменно посмотрел на старшего. - А ты не заметил, что такие сильные маги среди Октави рождаются раз в тысячу лет, ну, может – полторы. И рождаются парами, - объяснил вопрос король, - Кто второй, тот последний? Кириллион? Интерес брата вызвал у Саркоса добрую улыбку. Каждую минуту тот оставался неутомимым стратегом и политиком – из любой ситуации он старался извлечь максимум информации, полезной для государства. - Не знаю. Я еще не видел его, - ответил он после недолгой паузы. - И в каких ты с ней отношениях? – продолжил «работу» Беллум, - Сможешь через нее наладить былой контакт с домом Октави? Меня Александр не жалует, и ты знаешь почему. Саркос вздохнул. Цели брата, в общем-то, совпадали с его собственными, да и дружбу с домом Октави действительно уже давно пора наладить – годы нынче трудные. - И она тебе доверяет, такое нельзя терять, - продолжал Беллум, поднимая как кусок мяса свисавшую руку девушки, и как всегда быстро перешел на другую тему, - Человеческое тело слишком хрупкое для Владения. Ей бы стать нежитью. - А я уже воскрешал ее, - сказал Саркос, смеясь, - Обзавидуется же Маакс, когда узнает, что я воскрешал без сердца, а она даже нежитью не стала!.. - Даже без сердца?.. - удивился Беллум, и мизинцем понажимал на щеку девушки, - А она и правда, живая. И, кажется, у нее жар - лицо покраснело. - Что в таких случаях делают?.. – скривившись, спросил Саркос. - Я-то откуда знаю! - вскинул руками Беллум, - Отнести ее в комнату Катрины, пусть отдохнет, а там видно будет. К утру либо загнется, либо выздоровеет. Ну, а не выздоровеет, найдем какого-нибудь целителя, мы же не изверги. - А ты до сих пор оставляешь ту комнату пустующей? - усмехнулся Саркос, - Нет, отнесу в мои покои. В мои старые покои. Так ее крики тебя не побеспокоят. Глава VIII. Чужие тайны тяжелее своих. Александр краем глаза видел, как склоняются перед ним слуги Эрвина, коротко кивал им и шел дальше. Однако их восхищенные взгляды предназначались не ему, а Карине, грациозно идущей рядом. Девушка облачена в строгий темно-зеленый камзол и свободные бледно-зеленые штаны, больше похожие на юбку. Тем не менее, это облачение не только красиво, но и практично – свободный покрой не стесняет движений, а материал, из которого оно сшито – крепкий калион, так что это еще и неплохие доспехи. Карина сдержанно улыбалась и едва заметно склоняла голову в приветствиях бесконечным гостям дворца, которые, похоже, так и норовили приехать сюда, как только шел слух, что Карина в Абитосе. Многие уже просили ее руки, но, конечно, еще никто не добился. В своем юном возрасте она могла похвастаться столькими отказами, сколькими не могут даже львицы вьярдийского общества. Александр и сам восхищался дочерью, отчасти и потому, что она невероятно похожа на мать – женщину, которую он любил, и будет любить. Тем не менее, даже присутствие любимой дочери не развеивало хмурых мыслей. Они роились в голове, как взволнованные пчелы - Император совершил нападение на Роланд, значит, нашел способ снять печать с долины, печать, поставленную самими Конрадом и Флавией. Создать более сильные чары пока никто не в состоянии, так что выход только один... - Нужно уничтожить долину Роланда, - сходу заговорил Александр, едва войдя в приемную залу Эрвина. Карина сделала изящный поклон, и приняла очередной, весьма завуалированный восхищенный взгляд. - В чем дело? - изумился Владыка. - Император точно нашел способ распечатать долину, иначе бы не пытался ее захватить, - сказал глава дома Октави, не меняя хмурого выражения лица. - Но она очень большая, это хорошая позиция! – возразил Эрвин, и взял в руки карту, будто она могла подтвердить его слова. - Да вы жили прекрасно, даже не зная, что долина существует! - зло воскликнул Александр, - А теперь вдруг она вам так нужна? Мужчина не был Октави по крови, он пришел в род, женившись на Катрине, но никто никогда не посмел назвать его пришлым не только из-за недюжинных магических способностей, но и за его дух. Смелый, держащий свое слово, знающий себе цену... Такими были все Октави. Они никогда не отступали, всегда шли только вперед, не оборачиваясь - что было, то кануло в Вечность. У них не осталось ничего - нет государства, нет армии... Осталась только личная сила, за которую их продолжали уважать и бояться. После смерти жены, Александр стал первым за всю историю пришлым, возглавившим дом, и не мог позволить себе разрушить все, что Октави создавали поколениями. - Вы тысячу лет прекрасно обходились без этой долины, что изменилось? - продолжал наступать Александр, - Или, может, у вас есть лишние солдаты, чтобы защитить Роланд?.. Мы не сможем каждый раз участвовать в защите этого города. Вы хоть знаете, сколько войск Император положил, чтобы не дать нам сегодня выйти из нашей долины?.. Думаете, мы просто пришли, покидали пару заклинаний, и ушли?.. Не переоценивайте силы, ни свои, ни наши – посмотрите, как измотана моя дочь!.. Тут взгляд Эрвина, конечно, переместился на Карину. Девушка вежливо улыбнулась, и хотя выглядела она обворожительно, даже самый слабый внутренний взор смог бы заметить, что от всей рукх у нее осталась едва ли пятая часть. - Простите, леди Карина, что вам пришлось оставить столько сил у Роланда, - сказал Эрвин, - Но все-таки, Александр, чего вы от меня хотите?.. - Я хочу, чтобы вы научились дисциплине, - с неугасающим раздражением продолжал тот, - Будьте добры, скажите, где же войска?.. - Я считал, легион вардеи Люценсии подоспел вовремя, - официальным тоном ответил Владыка, и во взгляде мелькнуло высокомерие. - Вардеи, вовремя, - вызывающе передразнил Александр, - Думаете, от дара моей дочери укрылся тот факт, что легион вардеи Люценсии подвернулся вам по счастливой случайности в самый последний момент, а до этого вы и не собирались посылать никакие войска?.. Владыка побледнел. Кадык его прыгнул вверх-вниз, и он на мгновение опустил взгляд, но тут же пошел в наступление. - Конечно, весть от легиона вардеи прибыла невероятно вовремя, - сказал он, слегка подаваясь вперед, - Но я, безусловно, прислал бы другой легион, если бы этого не случилось. - То есть, вы хотите подвергнуть сомнению то, что увидела моя дочь? – с вызовом спросил маг. - Со всем уважением, но видения можно трактовать по-разному, - продолжал гнуть свою линию Эрвин. - По-разному? – воскликнул Александр, - Как можно было трактовать ваше заявление о том, что «младшая Октави наверняка напишет отцу, и они явятся в Роланд, так что с войском можно повременить»?.. Эрвин выглядел так, будто получил удар в лицо. Впрочем, это выражение исчезло почти мгновенно, уступив место маске холодной сосредоточенности. - Я могу вас уверить, что такого не было, - сглотнув, сказал он. - То есть, моя дочь лжет?.. – спросил мужчина, бросая взгляд на Карину. По его тону было ясно, что слова ее он и не думал подвергать сомнению. - Господин Александр… - нерешительно начал Эрвин, и не смог скрыть растерянности. - Моя дочь лжет? – настойчиво повторил тот. - Я… - протянул Владыка, и воскликнул, ударяя кулаком по подлокотнику, - Да чего вы от меня хотите?! - Я хочу, чтобы вы выучились дисциплине! – прокричал Александр, и продолжил только тогда, когда стихло долгое эхо его крика, - Мы явились вам на помощь, а вы подставили нас под удар. Вы, вероятно, подзабыли величину угрозы? Так давайте я вам напомню! Представьте долину Абитоса. Конрад и Флавия поставили на город три печати запрета. Первая не позволяет магически перемещаться на территории города и в окрестном лесу. Наличие второй запрещает все порталы, открытые с использованием рукх Хаоса, то есть, открытые демонами или вампирами. Вторая не позволяет открываться порталам в пределах городских стен – дабы враги, которым все-таки удается прорваться через вторую печать, появлялись за городом, и уже там их найдут и обезвредят. Эти три печати требуют на свое содержание очень много рукх, и, если мне не изменяет память, а она никогда еще мне не изменяла, половину рукх отдаете вы, целитель Норок, и еще несколько сильных магов из высшей знати, а вторая половина берется с жителей города, коих сколько?.. Несколько десятков тысяч?.. Из любого, кто ступает на землю Абитоса, печати начинают потихоньку вытягивать рукх, и за день выходит больше половины всех имеющихся сил обычного человека. Представили, да?.. Вы – Владыка земель и городов, глава Вьярдеры, целитель Норок, несколько могущественных магов, среди которых и Даор тоже, и несколько десятков тысяч жителей города в придачу. А теперь умножьте свою долину в несколько раз и получите долину у нашего замка. - Вы очень могущественные маги… - попытался прервать его Эрвин, но Александр вновь оборвал. - Нет уж, давайте продолжим наши расчеты, поверьте, вашего времени они отнимут немного, - сказал он, усмехаясь, - Так на чем мы остановились? Ах да, долина. Печатей на нашей долине тоже три, и сверху еще одна – не позволяет открывать большие порталы, и у нас нескольких десятков тысяч горожан, которые бы кормили наши печати своей рукх. Мы каждый день отдаем свою, и, знаете, Эрвин, это наш дом и наше дело, так что на это я и не думал жаловаться. Но покидая дом, мы должны положить на долину полную печать, чтобы ни единая душа не могла через нее проскользнуть, ведь, во-первых, этот дом – родовое имение Октави, а во вторых, безопасность нашего дома и долины, залог безопасности всего верхнего мира. - Для вас аспект «родовое имение Октави» стоит на первом месте, а безопасность верхнего мира только на втором? – усмехнулся Эрвин, пытаясь восстановить былую невозмутимость, но под суровым взглядом Александра улыбка сначала окаменела, а потом медленно осыпалась. - Я еще не закончил, - ледяным голосом сказал мужчина, и Эрвин нервно сглотнул, потому что тот молчал, будто раздумывая, а стоит ли он – Владыка Вьярдеры – дальнейшего разговора. Когда Александр продолжил, вьярд не сдержал облегченного вздоха. - Представьте огромное количество рукх, которая ежедневно требуется на поддержание печатей в Абитосе. Так вот если полностью, до смерти иссушить и вас, и Норока, и всех остальных, и в придачу горожан Абитоса, взятой рукх не хватит на полную печать долины у нашего замка. И я уже не говорю про то, чтобы ее не просто наложить, а еще и работать заставить. И дабы не принижать вашу силу, я не стану подсчитывать, сколько десятков, а может быть и сотен вас потребовалось бы на такую печать. Я посчитаю в Октави. Когда мы покидаем дом, один из нас должен оставить почти всю свою рукх, чтобы поставить печать, а потом каждые два часа еще один из нас вынужден отдавать всю рукх, чтобы печать не рассыпалась. Карина, покажи ему. Взгляд его, коснувшись дочери, потеплел. Девушка сделала шаг вперед, и взмахнула рукой, привлекая внимание – она полностью сняла с себя чары сокрытия, и теперь каждый мог не только увидеть сколько у нее сейчас сил от общего числа, но и сравнить ее силы со своими. Эрвин взглянул внутренним взором и обомлел: рукх, плескавшейся на самом дне сосуда, то есть, ее тела, было больше, чем у него в те редкие дни, когда удавалось побыть при полных силах. Убедившись, что вьярд оценил могущество Карины, Александр подал ей знак, и девушка вновь скрыла свою рукх. - Каждый из нас равен вашему легиону, - сказал он то, что и так было общеизвестно и не вызывало никаких сомнений, - Идет война, и смерть – неотъемлемая ее часть. Но если кто-то из моих детей погибнет потому, что вы решили поберечь солдат – пеняйте на себя. Эрвин опустил пристыженный взгляд. Скрывать все и дальше не было никакого смысла – он ведь действительно сказал все это Динию, чем заслужил от него странный взгляд, но никакого ответа. -Так что же вам нужно от меня?.. – в который раз спросил Эрвин, но по его дрогнувшему голосу Александр понял, что дело сделано. - Я уже сказал, - отозвался Октави, - Нужно уничтожить долину. - У меня нет таких силы, - покачал головой Владыка, стараясь избежать пересекаться взглядами с обоими гостями, но особенно с Кариной. - Я сам этим займусь, - снисходительно ответил маг и добавил, смягчившись, - Ведь это очень большая долина, по размерам почти с абитосскую. - С абитосскую?! – воскликнул Эрвин, - Неужели она настолько велика?.. Тогда не удивительно, почему спустя тысячу лет печать ослабла! Александр, улыбнувшись, кивнул. На прекрасном лице Карины тоже промелькнула улыбка – ей редко доводилось показывать другим, сколько у нее на самом деле рукх, так что реакция Эрвина ей понравилась, и она все время смотрела с него, стараясь встретиться взглядом. Сама с собой она заключила пари, что увидит в них смятение или смущение. - Но кто же столько лет держал такую печать?.. – спросил Владыка, наконец понявший величину угрозы: потеря Роланда практически равна потере столицы. - Никто, - ответил Александр, и торжествующе наблюдал, как глаза Эрвина округляются еще сильнее, - Конрад и Флавия с помощью специальной магической техники оставили там столько своей рукх, что хватило на тысячу лет. Мы наложим чары уничтожения, но долина исчезнет только дней через семь. Демоны снова могут напасть, держите ухо востро. И будьте готовы подвести войска в любой момент. Мужчина не стал дожидаться ответа, подал знак дочери, и они откланялись – нужно выехать засветло, чтобы как можно раньше добраться до Роланда. Но у самой двери Эрвин окликнул их. - Да?.. - обернулся маг. - Александр, - странным голосом заговорил вьярд, они не мог понять, что в этом голосе - может, волнение, а может еще что-то, - Вы спасли моего племянника... Я снова у вас в долгу. - У вас будет возможность отплатить долги, - сдержанно улыбнулся Александр. Главное, чтобы Эрвин не забыл о своей благодарности, когда Октави действительно потребуется помощь. * * * Тяжелый засов отодвинулся и открыл толстую дверь. Саркос остановился: множество чувств захлестнуло его - столь ненавистное место... Захотелось уйти, сейчас же, но взгляд пал на Силину. Явно понадобятся оковы, что делают мага беспомощным, и они есть только в каземате замка и... в этой комнате. - Жозефина... - прошептала девушка, - Не оставляй меня!.. Ты ведь хотела детей… У нас будут прекрасные дети, только не оставляй меня!.. - Кажется, не я один подглядывал сегодня, - усмехнулся некромант, переступая порог. Мебели в комнате было немного: небольшая полка, уставленная книгами, платяной шкаф и кровать с пологом. Сюда давно уже никто не заглядывал, а слуги вряд ли прибирались тут чаще, чем раз в два три года, так что все покрывал изрядный слой пыли, а углы заросли паутиной. Затейливые символы, покрывающие стены, потускнели, но по-прежнему безупречно работали, а кроме этого Саркосу ничего не было нужно. Он положил девушку на кровать. - Норок, у тебя же бывают видения, скажи, кто убил ее?! - закричала Силина. Эрвин… Наверняка Владыка один из тех, чья жизненная сила пошла на печать Кардо, и колдунья переживала заново моменты, которые вьярд похоронил в своей памяти. Саркос не хотел знать тайны других, но среди вороха воспоминаний она наверняка упомянет и его собственные. Интересно, есть ли в этом умысел? Просто так ли она именно Эрвина попросила одолжить рукх?.. - Кнах… Нехорошо болтать о чужом, - покачал головой Саркос и закрыл ее рот кляпом, - Ты и сама узнала тайны этих людей без их ведома, - с укоризной добавил он, начиная снимать с нее верхнюю одежду. Снова сдавленный крик огласил комнату, с ладоней сорвались языки пламени, но нежить схватил ее за руки. Девушка отбивалась, но Саркос держал крепко, а стоило ей немного притихнуть, он тут же привязал ее руки и ноги к стойкам кровати. Силина осталась в тонкой нижней одежде и корсете, который являлся неотъемлемой частью хороших магических доспехов, особенно это касалось доспехов демонов, ведь средоточие их жизни – солнечное сплетение. Корсет идеально облегает тело, и за счет того, что вся его поверхность соприкасается с кожей, маг может наполнить рукх свой калион настолько быстро, насколько позволяют его способности, а сама ткань плотная, что дает возможность впитывать большое количество жизненной силы и, соответственно, отражать сильные чары. - Подожди пару минут, - извинился Саркос, хотя и знал, что она его точно не слышит. Кинжал легко разрезал мертвую плоть, и медленно потекла густая темная кровь. Ею нежить стал рисовать затейливый символ на груди бившейся в бреду девушки, и такие же появились скоро на ее лбу, коленях, ступнях и ладонях. Пока эти символы не стерты создателем, колдунья полностью лишена магии и не сможет себе навредить. Саркос удовлетворенно кивнул и по пробравшей Силину дрожи, понял, что она замерзла – это удивило его. С чего демонице мерзнуть от обычного холода? Он открыл дверцы шкафа, чтобы достать одеяло. На крючках до сих пор висит его старая одежда… Все это лежит здесь еще с тех пор, когда ему нужна была еда, вода, сон и теплые вещи, со времени до инициации, когда он еще был живым... До двадцати лет любой ребенок некроманта обычный человек, и только в двадцатый день рождения происходит его инициация - проклятие Секапии превращает его в нежить и стирает память. Но это только на словах - Саркос был бы рад, если бы проклятие действительно стерло память, на деле оно просто притупило воспоминания. Он помнил, что отец ненавидел его, лишил трона, называл выродком, но не помнил почему. Саркос думал, что это из-за матери, но чем провинился ребенок, если мать умерла, являя его на свет? Как можно винить в смерти Маркины его, Саркоса?.. Если судить так, то и Луксор должен винить в смерти своей семьи именно его, ведь Маркус убил их всех чтобы забрать сердца для воскрешения жены. Нет, дело в чем-то другом... Не зря же он закрыл его в этой комнате, в самой дальней части замка, не зря же никому, даже Беллуму, не позволял заходить к нему... Братья впервые увидели лица друг друга после инициации Саркоса, до этого общаясь только через дверь. - Отец называл меня выродком, а я стал самым молодым некромантом в академии, - усмехнулся нежить, - Какая ирония. Стать настоящим некромантом дано не каждому кориану. Обучение может занимать более века, маг остается учеником до тех пор, пока не достигнет определенных высот. Поднять одно тело из могилы может каждый кориан – это не сложно, и всех, кто может это сделать, живые называют некромантами. Сами же некроманты называют таких «некромагами». Некромаги владеют простейшими техниками поднятия, и специализируются больше на магии проклятий и на контактной магии из арсенала боевой некромантии. Настоящий же некромант внутренним взором своим видит каждую мертвую кость, заключенную в земле, и может воззвать к ней. Может соединить кости от разных существ, сотворив невиданного мертвого зверя. Может поднять трупы даже с самого дна Океана, даже из самой глуби земли. Однако немногие живые знали об этом, а, тем более, видели – некроманты предпочитают не демонстрировать свои настоящие умения, и лишь раз, во времена, о которых уже давно вспоминают лишь по легендам, некроманты дрались в полную силу, защищая столицу своих знаний – Дирио, город, где обучался каждый из них. В тот день несметная рать еще единой Вьярдеры подступила к воротам Дирио, и их предводитель, уверенный в своей безоговорочной победе, потребовал, чтобы совет старейших сдался на милость победителя. И вьярды узнали, насколько часто, как вглубь, так и вширь, насажены могилы на кладбищах вокруг Дирио. Но некому было рассказать о том, как все случилось на самом деле, так что город сохранил свою тайну, легенды все множили слухи о том, как бесследно пропало бесчисленное вьярдийское воинство, а кладбища получили ощутимое пополнение. С демонами же дела обстояли сложнее. Самое эффективное оружие против поднятых трупов – огонь, а уж его демонам не занимать, к тому же, они сгорают, а некроманты не в силах воззвать к пеплу – Саркос давно уяснил все тонкости своего дела, а именно этот неприятный факт о демонских телах узнал на практике и при довольно печальных обстоятельствах. В студентах юные некроманты ходили до полутора веков, но Саркосу потребовалось коротких двадцать лет, половину из которых лорд Маакс заставил практиковаться под его надзором. Лорд Маакс... единственный кто кроме отца видел его до инициации и молчавший обо всем, что этого касалось. - Надо бы поспать… - вздохнул он. «Сном» некроманты называли время, когда отключали разум, чтобы восстановить силы. Закрыв глаза, Саркос медленно выгнал из головы все мысли, туман стал обволакивать его, но через эту легкую дремоту он продолжал слышать сдавленные крики и метания Силины. По ощущениям прошло несколько часов, и силы Саркоса почти восстановились, но он не хотел выходить из сна, однако в комнате было тихо. Нежить проснулся и поймал на себе взгляд Силины. С улыбкой он приблизился к ней и вынул кляп. - Зачем это?.. – хриплым голосом спросила она. - Ты много говорила, - пожал плечами некромант, освобождая ее от веревок, - Много того, чего я не должен знать. - Но и того, что ты хотел знать, - заметила девушка, сворачиваясь калачиком. Саркос снова удивился – неужели в их замке настолько холодно?.. Тут же он откинул одеяло и накрыл девушку ее плащом. Закутавшись в него, она быстро согрелась. - Воды? – предложил он, наполнив чашу и протянув колдунье. Вода, конечно, была не слишком свежей, но та с радостью приняла сосуд и осушила его в мгновение ока. Саркос внимательно посмотрел на Силину, бесцеремонно взял ее за подбородок и повернул голову сначала влево, потом вправо, поднял и опустил, затем поближе рассмотрел глаза. - Как тебя зовут? - неожиданно спросил он. - Силина Октави, - сразу же ответила девушка. - Что последнее помнишь? – продолжал он, внимательно вглядываясь в ее зрачки. - Да все помню, - ответила девушка, закатив глаза. - И все же, - не изменив серьезного тона, повторил вопрос Саркос. - Осада Роланда, все такое, - недовольно вскинув руки, сказала Силина. - Хорошо, - кивнул некромант, отпуская ее подбородок. Девушка по-прежнему выглядела нездорово, но ясное сознание говорило, что тело уже избавилось от всех последствий недавнего колдовства. Он откинул Силину на спину и развернул плащ. Девушка лежала спокойно, как кукла, даже не вздрогнув от прикосновения мужских рук. - Не бойся. Мне нужно стереть знаки, - объяснил некромант, - С ними ты не можешь ни колдовать, ни выйти из этой комнаты. Колдунья едва заметно кивнула и лежала, не шелохнувшись, пока нежить смывал с нее кровавые символы. Закончив, он подал ей одежду и подошел к двери. - Пойдем, познакомишься с моим братом. Их замок – истинное воплощение архитектуры нежити – большие залы с высокими потолками, витражи, затейливая роспись, минимум мебели и всего, что бы стесняло движения: вступая в центральный неф здания, человек терялся в обволакивающей со всех сторон пустоте. Они шли по одному из больших коридоров с огромными окнами, застекленными цветными витражами, Саркос улыбнулся, глядя, как Силина с любопытством разглядывает их. - Все сюжеты в основном из истории, - объяснил Саркос. Они остановились у витража, на котором красовался сумеречный дракон. - Или про драконов, - добавил он с улыбкой. - Похож, - кивнула колдунья, - А ты выставил себя злодеем перед Люценсией. - Что?.. – некромант не сразу уловил резкой перемены темы, - Ах, это… Ничего, я и так в ее глазах не добряк. Вы были близки, это видно, но какая-то размолвка… Что между вами произошло? - Многое. Долгая история, - махнула рукой колдунья, - Так мы идем к твоему брату? - Да, - кивнул он, и взгляд стал строгим, - Силина, вы с Беллумом познакомитесь, коротко обменяетесь любезностями, и тогда начни разговор первая. Неважно о чем пойдет речь, у нас принято уступать гостю право первого слова. Открыв дверь в кабинет брата, Саркос едва сдержал улыбку – тот, задумчиво потирая подбородок, сверкал в кресле смольно-черным строгим камзолом, который некогда очень нравился Катрине - в нем некромант выглядел еще более крепким и широкоплечим. - Силина… - разнесся по комнате его низкий, грудной голос, и Беллум приветственно кивнул. - Ваше величество, - в свою очередь поклонилась она очень сдержанно, но не без грациозности. - Можно по имени, - разрешил он, приглашая их присесть. Саркос не мог понять, почему брат так странно смотрит на девушку, но не нарушал тишины. - Ваши глаза… - неопределенно сказал он, - Лишь у одной Октави я видел такие глаза. - Флавия, - с прозрачной улыбкой кивнула колдунья, - Вы далеко не первый, кто говорит это. - Может, на «ты»? – спросил Беллум, и та снова кивнула. - Ваш… твой брат оказал большую услугу, отправившись на осаду Роланда, и с радостью выражу свою благодарность в помощи вам, - начала разговор Силина, и Саркос облегченно вздохнул – все-таки не забыла его наставление. - Да уж, он месяцами не бывает дома, и только появился, как ты его вырвала, - усмехнулся король, и добавил, - Но зато теперь мы знакомы. - Кардо запечатан от перемещения, - продолжила Силина, - Так что теперь вам придется обзавестись конюшней. - Наслышан, - кивнул Беллум, - Но раз уж один из Октави здесь, может и Ноколо заодно запечатать?.. Я давно обсуждал этот вариант со старейшими. Октави известные мастера в технике печатей, вот и отплатишь услугой за услугу. - Конечно. Но нужна будет твоя помощь, - мгновенно ответила она, протягивая руку. Саркос встрепенулся, перехватил ее кисть и встретил два непонимающих взгляда. - Силина, Беллум не сможет помочь тебе сейчас, - сказал он, бросая на брата взгляд, требующий согласия, так, чтобы девушка не видела, - Но это сделаю я. - О чем ты? – возмутился король, - Почему это не смогу?.. - Можешь оставить нас на минутку? – попросил некромант, и колдунья так быстро покинула кабинет, что он даже подумал, не оскорбил ли ее. - Саркос, да что ты вытворяешь! – воскликнул Беллум, - Ты хочешь выставить меня неучтивым и черствым?.. Только не говори, что ты вдруг заревновал: за столько веков ты ни с одной женщиной не провел больше, чем одну ночь, а теперь вдруг тебе понравилась именно та, что приглянулась мне?.. Я – король, и у меня до сих пор нет наследника, я должен подыскать жену, и одна из Октави – пусть даже такая – лучшая партия для меня!.. Она не похожа на мать, но посмотри, какая стать, как держится! Кровь от крови – Октави, несомненно… - Беллум, послушай… - начал некромант, но брат снова перебил его. - Нет, это ты послушай! Да если бы отец не лишил тебя прав на трон, я бы не беспокоился, но у меня нет наследника, идет война, я должен быть уверен в будущем! - Да не в этом дело! – не выдержав, прикрикнул на него младший брат, - Успокойся и выслушай!.. Беллум снова сел в кресло и с недовольным выражением пожал плечами, призывая того высказать желаемое. - Дар иллюзии, - продолжил Саркос, - Только так можно объяснить факт, что этой колдунье видно все, что пытаются скрыть. Лишь посмотрев на поле битвы, она сразу увидела демоницу, проникшую за стены Роланда. Понимаешь? Некромант вспомнил, что шептала в бреду Силина, вспомнил ее отчаяние и слезы, ее голос тогда, совсем не похожий на нынешний – спокойный и размеренный. - Ты, вроде, был знаком с Жозефиной, - добавил Саркос. - С прошлым Лидером рыцарей Света?.. – изумился Беллум, явно не понимая, причем здесь она, - Конечно был. - Жозефина была невестой Эрвина, - сказал молодой некромант, предвкушая реакцию брата. - Что? – воскликнул король, - А ты откуда знаешь?.. Тебя же там… не было! - Я не знал, - улыбнулся Саркос, - Силина увидела это, когда Эрвин дал ей часть своей силы для печати на Кардо. Добровольно отдашь силу, и она сразу увидит все твои намерения. Думаешь, девушке будет приятно узнать, что ты уделяешь ей такое внимание, потому что она дочь той, что ты любил?.. Беллум замолчал. Слова брата произвели на него странное впечатление, да и Саркос не мог понять собственных чувств. Он любил брата, но не хотел отдавать в его руки Силину, как старший брат не хочет отдавать сестру в жены тому, кто не в состоянии о ней позаботиться. В умелых руках эта девушка может стать сильным оружием, но ей, совсем не знающей меры, нужно вовремя подать руку, остановить, а Беллум на это не способен. Он может думать лишь о государстве. - Я просто сказал, что думаю, - пожал плечами Саркос, - А дальше решай сам. - Ты прав… - негромко ответил Беллум, поджав губы, - Может, позже. - Ладно, - Саркос похлопал брата по могучему плечу, - Теперь давай запечатаем Ноколо. * * * Небо сияло темнотой морских глубин, и звезды, как жемчужины, приглушенно мерцали на иссиня-черном полотне. Однако луны не было, она будто обернулась темным покрывалом и забыла проснуться. Темные ступени, исходящие не из земли, но, казалось, шедшие по самому полотну неба, очертились чуть светлеющим узором. От каждой ступени вверх поднялась нить бледно-золотого света, и кончик каждой из таких нитей был зажат в маленьком клюве одной из неведомых сияющих птиц. Лестница медленно загоралась бледным светом, и скоро стали видны затейливые узоры, нигде не повторяющиеся, будто изморозь на оконном стекле. По лестнице, едва касаясь пальцев друг друга, шли двое. Высокий, широкоплечий мужчина в массивных бледно-золотых доспехах, и маленькая женщина, облаченная в платье, тоже напоминавшее броню. На голове мужчины покоилась витая корона из чистого золота, украшенная единственным камнем – огромным, удивительной чистоты цитрином. Внутри камень сиял светящимися золотыми искрами. Вниз от короны шли золотые шипы, идеально повторявшие форму голову, отчего казалось, что на мужчине надет шлем. Узкие и длинные кристаллы почти прозрачного цитрина на короне женщины напоминали отроги гор. На лоб ее спускалась затейливая вязь из нитей белого золота, как полумаска на шлеме, и такие же нити, словно бармица, окутывали длинные темные волосы. Толстый слой белил покрывал лицо и шею женщины, отчего она мерцала во тьме, подобно звездам. Глаза ее светились холодным бледно-голубым светом, а вот глаза мужчины – оранжево-красным, обволакивающим и теплым. С каждой пройденной ступенью узоры на лестнице становились все ярче, и когда они дошли до конца, она сияла так, что почти слепила глаза. Птицы из бледно-золотых мерцающих искр, распахнули крылья, казалось, готовы взмыть в воздух, и поднять лестницу с собой. Но выше некуда – небо и так уже очень близко. Будто скидывая темную накидку, медленно и грациозно обнажилась полная луна, залив серебристым светом все вокруг, и доспехи пришедших засияли в ответ. Мужчина и женщина повернулись друг к другу и долго молчали, казалось, разговаривая только взглядом. - Атерун… - послышался шепот мужчины, и его спутница мимолетно улыбнулась. - Да?.. – сказала она едва слышно, призвав его к продолжению. - Сколько же у тебя обличий?.. - Ровно столько, чтобы каждый мог сомневаться, что видел настоящее. Этот ответ заставил мужчину тоже улыбнуться. Они снова молчали, утопая в лунном свете, и мало-помалу сами становились этим светом. - Что же ждет нас?.. – снова заговорил мужчина, а его лицо, сотканное теперь из лунного света, окрасилось грустью. - Предопределенность обвенчала нас, и она же сведет нас вновь, что бы ни случилось, - отвечала его спутница. - Нам предстоит прожить семь смертных жизней, чтобы завершить круг, но… - он умолк, и со вздохом продолжил, - Но стоит ли оно того?.. - Предопределенность защищает тебя, - ответила женщина, - Ничего не бойся… Тела их растворялись в воздухе тысячами мерцающих пылинок, и различить можно было только их силуэты. Мужчина протянул спутнице руку. Она приняла ее, и оба поклонились друг другу, прежде чем раствориться окончательно. Едва последняя искра их тел угасла, обернулась своим темным пологом луна, разлетелись и растворились птицы, державшие в маленьких клювах нити, на которых покоилась лестница. Осталось только иссиня-черное небо, и все так же мерцали жемчужным светом звезды. Луксор открыл глаза и сел на кровати. - Сон… - прошептал он, задумчиво вздыхая. В общем-то, вьярд и не надеялся, что первая ночь после того, как он побывал в мире Духов, одарит его самыми обычными снами. Тем не менее, он проснулся не как после кошмара, а будто просто увидел все, что было нужно, так что спать более не имело смысла. Луксор пытался не упустить ни единого момента из своего сна. Не может быть сомнений –он видел лунный мост - место, где, по легендам, перерождаются души. «И птицы несут его на крылах своих, и лунный лик венчает другую сторону», - вспомнил вьярд слова из баллады. В мире Духов на небе нет луны, она появляется только тогда, когда чья-то душа ступает на лунный мост, и готова переродиться и прожить еще одну жизнь. Луксор понял, что стал свидетелем чьего-то перерождения, или, по крайней мере, видел чьи-то воспоминания. Или, может, они его собственные?.. Вардей тяжело вздохнул. У него нет знаний, чтобы объяснить увиденное, и обратиться можно только к одному человеку – целителю Нороку, и он непременно сделает это, как только Роланд будет в безопасности. * * * - Мама… - маленький страж вздохнул тяжело, по-взрослому, - Почему мы должны всех защищать?.. Какая нам разница?.. - Дункан… - женщина мягко улыбнулась, - Они слабее. Мы должны защищать слабых. Как ты сможешь спокойно засыпать, зная, что где-то гибнут слабые, а ты бы мог их спасти? - Но я тоже слабый! – закричал мальчик, и горькие слезы брызнули из глаз. Мать прижала его к себе. - Не плачь... Каждый должен делать то, что у него лучше всего получается. Может, тебе не стать воином, но ты способен на другое. Никто не выпускает в бой тех, кто не умеет драться… - Папа, Удри… Наадор… Они умели драться, но не вернулись к нам… - Да… - дрожащим голосом ответила женщина, - Но я вернулась к тебе… - Вернулась с этим! – воскликнул сын, хватая ее за обрубок руки, - И кто теперь тебя защитит? Я?! Он ткнул кулаком себе в грудь и бросил на мать яростный взгляд. - Я потомственный рыцарь Света... это сердце слишком слабое для меня! Владыка посмотрел в окно. Внизу расстилалась набитая народом торговая площадь: первый день месяца знаменовал столичную ярмарку, и сюда стекались торговцы со всей Вьярдеры, но сейчас его раздражали люди… Луксор отказался покинуть Роланд, оставить солдат… Почему он подвергает себя такой опасности?.. Чудесное возвращение Люценсии ненадолго озарило сердце Эрвина, но теперь оба племянника в Роланде, ненавистном городишке, да чтоб его… Несносные дети. Александр наложил чары, но долина исчезнет не сразу. Что будут делать демоны? Они не могут перемещаться, так что не останутся незамеченными, но какую хитрость Император преподнесет на этот раз? Скрипнула дверь, вьярд обернулся. - Силина Октави просит аудиенции, о Владыка, - поклонился слуга. - Пропускай же, - нетерпеливо махнул он рукой, и через несколько мгновений легкие шаги нарушили тишину залы. - Рад видеть, - улыбнулся Эрвин, встречая едва заметный поклон. К Октави он всегда относился хорошо, даже не обращал внимания на их выходки и с гордостью именовал себя их другом. Но младшая… к ней он, конечно, относился настороженно, но даже в ее случае вспоминал слова отца. Мирион, отрекаясь от трона в пользу сына, давал наставление, чтобы он, Эрвин, всегда уважал Октави, если они на стороне верхнего мира, уважал, что бы они ни сделали, ведь Вьярдера в долгу у них, и существует лишь благодаря мудрости и самообладанию Конрада Октави. Когда юный Эрвин спросил почему, отец рассказал, по какой причине некогда сгинули государства людей Кардо и тридорцев. Лукавить нечего – сгинули под яростным натиском легиона Конрада и Флавии Октави тысячу лет назад, за несколько лет до того, как сами близнецы решили перейти на сторону верхнего мира. Объединенная армия тридорцев и людей Кардо занималась тем, что убивала детей Октави, еще совсем беззащитных – в то время не существовало ритуала разума. Однажды эта армия напала на дом, где жили девятилетние Конрад и Флавия с матерью. Неумелые и юные, они тем не менее быстро расправились с отборным легионом, а спустя несколько десятков лет нанесли ответный удар, и точно так же не пожалели ни детей, ни женщин. И на смену пришел легион Вьярдеры – они выследили и убили старшую сестру Конрада и ее детей, а потом, когда близнецы перешли на их сторону, Мирион сознался в преступлении, но Конраду хватило самообладания не обратить против Вьярдеры мечи. Эрвин помнил завет отца, но иногда следовать ему было сложно. - Вам не кажется, что слуг для открываний дверей слишком много? – нарочито медленно заговорила Силина. - Все они при деле, - не отрываясь от документов сказал Владыка. - Не сомневаюсь, - иронично пролепетала девушка, и голос ее стал жестким, - Но лучше дайте им оружие и отправьте в Роланд или верните Луксора и Люценсию в столицу! Последнее она рявкнула, и вьярд перевел на нее взгляд. Эрвин думал, почему все-таки эту полудемоницу не умертвили еще в младенчестве, и вежливо улыбался. - Силина, со всем уважением, но… Я пытался, - голос его оставался спокойным, - Мои племянники не желают оставлять город, пока долину еще можно использовать. - И оно ясно почему, - усмехнулась она, - Они думают, что если их там не будет, как только демоны подойдут близко, долина будет уничтожена досрочно. - Ты же не имеешь ввиду, что… - выдавил Эрвин и потерял дар речи. Неужели Александр способен стереть с лица мира и город, и его жителей, и благодатные поля вокруг?.. Нет, как раз он-то способен. - Вы его знаете, - уже спокойным тоном продолжила Силина, будто прочтя его мысли, - А вот Луксор и Люценсия, похоже, не очень. Если Александр посчитает угрозу серьезной, то и ваших племянников в расчет не возьмет. - Да что же так все сложно! – Владыка вскинул руки и откинулся на спинку трона, - Вы что, не умеете решать проблемы, все на корню не выжигая?.. Катрина бы никогда так не поступила, она бы нашла выход!.. - Но ее больше нет, - спокойно отметила колдунья и присела рядом, - Вы уверены, что не сможете уговорить? - Да, - мрачно сказал он. - Что ж... Надеюсь, мне удастся подправить чары Александра, - прозрачно улыбнулась колдунья, и Эрвин облегченно вздохнул – она все понимает, готова даже пойти против отца. Такой Октави весьма ценен. «- Дела вашей семьи – дела мирового масштаба, - жестко говорил Эрвин. В зале становилось душно от мрачных мыслей всех собравшихся. Множество магов окружило Октави, и они стояли так, будто готовились обороняться. - Вы не имеете права умалчивать о Воине! – продолжал Даор, - Говорите же! - Ребенок женского пола, - голос Александра пронесся по душной зале, осыпая присутствующих градом ледяных игл. Гробовое молчание. Только через несколько минут послышались первые слова. - Позвольте! – воскликнул Владыка, - Катрина, ты же… - Да, Эрвин, - женщина улыбнулась, но ее глаза полны грусти, кажется, что еще одно слово, еще капля, и безысходность выльется слезами, а этого вьярд допустить не мог. Прекрасные темно-карие глаза… Глава семьи, женщина, которую боялись и уважали, теперь больше всех нуждалась в защите – демоны не прочь поквитаться за все устроенные ею невзгоды. Как он может позволить себе сказать что-то в ее адрес?.. - Катрина, ты не сможешь родить еще одного ребенка-мага, - аккуратно начал он, - Это ведь значит, что поколение закрыто… - Все верно, не продолжай, - кивнула колдунья. Только ее лицо оставалось спокойным, Александр враждебно озирался, а дети, возраст которых можно сосчитать по пальцам одной руки, источали рукх, готовые броситься в бой. - Все мы помним последние слова Алекто, - заговорил Диний, - Она клялась, что не допустит появления Воина. Ее душа слилась с душой вашего ребенка, Катрина… - Знаю, - снова остановила женщина, - Моя младшая дочь полудемон. - Демон! Девчонка-демоница! – послышались перешептывания, постепенно нарастающие в гул, - Непотребство!.. - Но так же, - с усилием на каждом слове сказала Катрина, заставив всех умолкнуть, - Эта девочка все равно может оказаться Воином. Снова раздался ропот, но теперь их заглушил голос Диния. - Оракул никогда не ошибался, не мог ошибиться и в этот раз. Ребенок не Воин. - Она последняя в поколении, - ответила Катрина, однако голос звучал неуверенно. - Говорилось о Воине-мужчине, а не о женщине, уж извини, - Диний развел руками, - Она демоница, а значит, это уже не только ваша дочь, но и Алекто, - легат сделал шаг назад, чтобы видеть и Катрину, и окружающих, - Вы хотите повторения того кошмара? – продолжил он, оглядывая присутствующих, - Я не хочу. Предлагаю вам умертвить ребенка. Лица Октави не изменились, а по зале прокатился ропот изумлений, согласий и недовольств. - Поддерживаю, - сурово кивнул Эрвин, - Катрина, вы должны это сделать. - И я поддерживаю, - поднял руку Гилден Муварро, король Маринуса. - О, Гилден, - язвительно заговорила Катрина, - Кто бы сомневался! Попридержали бы свои комментарии - о вашей неприязни к Октави все и так наслышаны. - Господа, прошу, не ссорьтесь, - Эрвин раскинул руки, - Катрина, тем не менее, вопрос об умерщвлении ребенка... - Нет, - ответ ее прозвучал негромко, но не осталось в зале человека, который бы не услышал. - Тогда это сделаем мы, - спокойно продолжил вьярд и невольно вздрогнул, когда Александр шагнул вперед. - Только ступите в наш дом с мечом, и сами домой уже не вернетесь! – отчеканил мужчина. - Вы не можете... - Нет, мы можем! - снова оборвал его маг, - Я, Александр из Октави, урожденный Гардари, клянусь водами Леты, жизнью и честью, семью ветрами Мира Духов... - Нет, перестань! - попытался перебить Эрвин, но маг продолжал. - Заклинаю воды принять жертву, луна и солнце, священный огонь и земля смертных, семь волн, что омывают берега Океана и Лиасса, семь ветров, что никогда не стихнут и Судьба мне свидетели. - Остановите его! - закричал Владыка. Маги, окружавшие Октави, обнажили клинки, но мощный щит не позволил им добраться до цели. - Я, Александр из Октави, урожденный Гардари, клянусь водами Леты, что убью любого, кто поднимет меч на мою дочь до ее посвящения. Александр замолчал. Окружающие отступили, обреченно опуская мечи. - Давайте решим вопрос так, чтобы он устраивал обе стороны, - пошел на мировую Диний, - Расти свою дочь, Катрина, после ритуала разума вы сами поймете, опасна она или нет. И если опасна, то… думаю, вы сами все сделаете…» Интересно, знает ли Силина, что именно они с Динием уговаривали Катрину умертвить новорожденную демоницу?.. - Пора уходить, - внезапно поднялась девушка, - Всех благ, Владыка. - Постой-постой! – опомнился вьярд, когда та уже выскальзывала из дверей, - Я хотел познакомить тебя кое с кем. Если есть время. - С кем? – несмотря на вопрос, ни капли любопытства не сияло в глазах. - Пусть это будет сюрприз, который удержит тебя в моем доме больше чем на несколько минут. Эрвин по-доброму улыбнулся. Он отдавал себе отчет, что этот порыв связан с ее желанием спасти его наследников, и, тем не менее, капля уважения слегка смочила комки презрения, наполнявшие его сердце. Девушка стояла молча, с каменным лицом, и вероятно такое ее поведение выражало согласие на знакомство. - Не возражаешь, я должен просмотреть некоторые документы… - сказал вьярд, и Силина, так же, не сказав ни слова, села у окна – должно быть, и ее занимали тяжелые мысли. Владения близ Океана – еще одна часть Вьярдеры, ею правит Гилден из дома Муварро. Маринус – столица тех земель, не похож на остальные города вьярдов. Он центр морской торговли, и едва ли не единственный большой порт на этой стороне побережья. Только Маринус связывает их с Южной Вьярдерой, находящейся по ту сторону Океана, и бумаги говорят, что связь держится на последних нитях. Иная страна… Смуглые южане отличаются не только внешностью, но и нравом – гордые и бескомпромиссные, они никогда не просили у северян помощи, но и сами не помогали. Однако их-то страна в помощи нуждалась – это единственная земля, в которой нет ни единой долины порталов… Запечатав миры, Конрад и Флавия обрекли южан прозябать в песчаных бурях. Палящее солнце не даст хлебу вырасти, да что уж там – воды и на самих вьярдов едва хватает, и морской путь – единственное, что позволяет им выживать. Эрвин не раз предлагал наместнику Кайнусу переправить народ сюда, в Северную Вьярдеру, но тот каждый раз отвечал резким отказом. Тем не менее, пока в тех землях есть металлы, южанам есть, чем платить… - Господин Гилден прибыл, - послышался голос слуги и неспешные шаги. Гость облачен в свободные светлые одежды, на голове покоится изящная корона – уменьшенная копия короны Эрвина, все же, Гилден лишь король, а не Владыка. Его волосы цвета коры, что выдает в нем кровь жителя долин, а, точнее, кровь лавров. - Сколько лет… - улыбнулся Владыка, приветственно кивая. - Одиннадцать, если быть точным, - гость поклонился, - Последний раз мы встречались одиннадцать лет назад. Усаживаясь в кресло, вьярд сверкнул вышитым на спине секстантом – символом города, но видеть золотую вышивку теперь могла только Силина, по-прежнему занимавшая кушетку у окна. Эрвин невольно улыбнулся, заметив, как внимательно она разглядывает Гилдена, но не подал виду. - Как продвигается твой план? – спросил он. - Ну… - гость пожал плечами, - Не знаю. Не совсем то, чего я хотел, но… По крайней мере, Маринус защищен. - Только Маринус?.. - К сожалению да, - вздохнул Гилден, - Я… Мой род известен тем, что может общаться с морскими животными, они уважают нас, но… - Но жители моря не хотят больше помогать вьярдам, - послышался голос с кушетки, - После Великой войны. - Верно… - кивнул он и только через несколько секунд опомнился и повернулся, - Кто вы? - Лишь оружие. А вы? – на лице девушки появилась снисходительная усмешка. - Кто я, вы уже знаете, - ответил Гилден, и глаза подозрительно сощурились. - Что значит, не хотят помогать вьярдам?.. – оборвал Эрвин начавшуюся словесную игру. Гилден замялся, разрывая взгляд между Владыкой и незнакомкой, которая продолжала смотреть со снисхождением, что задевало. - Я жду, - повторил Владыка, отчеканивая по подлокотнику ломаный ритм. - Ну же, вы скажете? – с иронией спросила та, глядя на повелителя Маринуса. Взгляд Гилдена окончательно остановился на девушке. А взгляд Эрвина сверлит его затылок. Ответ. Как сложно просто рассказать… - Почему я один здесь не знаю, что происходит? – разозлился Эрвин и тоже посмотрел на девушку, - Объясни мне!.. Эрвин не так стар, как может показаться. Он едва ли на пятьсот лет старше Люценсии и Луксора, а ритуал памяти еще больше мешает в правлении – тяжело постоянно обновлять забытое, и, несмотря на это, его уже давно сравнивают с отцом, некогда мудрым и великим. - Это же сыну Муварро жители Океана дали свой ответ. Пусть он скажет, - ответила Силина, пожимая плечами. - Ладно, - вьярд зло вскинул руками, - Хотите знать, это ваше право. Они считают, что во время Великой Войны… Что в гибели Империи виноваты вьярды. Поэтому они согласились защищать лишь Маринус. Эрвин больше не спрашивал. Гилден опустил взгляд… Вот так, на его месте когда-то сидел Диний, так же опуская взгляд, а на троне восседал Мирион. Конрад и Флавия стоят не напротив, но и не рядом, чуть поодаль, но близко. - Лагери легионов тьмы и порталы, откуда они могут вернуться в Интерус здесь, здесь и здесь, - докладывал Алгор – младший легат. В отличие от остальных вьярдов, он носит короткие волосы, и, в отличие от всех присутствующих, его одежда изорвана и залита кровью, но юнец не обращает на это внимания. - Алгор с места события, - сказал Мирион, - Войска собираются на севере, у наших гарнизонов. - Готовят нападение… - холодный голос этого некроманта никто бы не перепутал ни с чьим другим – Маркус сидит чуть поодаль. Он худощав, одно плечо чуть выше другого, лицо сухое и чуть сморщенное, как слегка запеченное яблоко. Только взгляд – ледяной, пронзающий и подозрительный. И всегда яростный, будто он готов кинуться на собеседника и убить, если тот скажет хоть слово против. - Удобное место, - кивнул Хегаль – старший легат, не раз спасавший Вьярдеру от демонских козней. Взмахом он передвинул флажок от Северных гарнизонов к Абитосу… немногие заметили, что двух пальцев на руке не хватает.. - Отсюда они получат доступ к Мирам, - сказал легат, но объяснения его излишни. Тревога висела в зале как туман. - Придется бросить все силы на защиту Абитоса, - Диний сосредоточенно смотрел на карту. - Согласен, - кивнул некромант. - Ты и вдруг согласен, Маркус… - сказал Конрад и улыбнулся, - Не все я в жизни повидал… Все взоры обратились на Конрада. Его низкий голос пробирает до дрожи, вселяет не страх, но странное, необъяснимое чувство: опасение и уважение как к чему-то незыблемому и неуправляемому. Флавия стояла, слегка прячась за спиной брата. Эрвин так же слегка прятался за троном отца и не мог встретить взгляда поддержки. Юный вьярд так волновался, что в горле стоял ком, и ни слова бы не слетело с губ даже при большом желании. Но его никто не спрашивал. Участники совета молча кивали в знак согласия, но, в конце концов, снова все взгляды оказались устремлены на Октави. - И что вы смотрите?.. – вскинул руки Конрад, - Вы уже, по-моему, все решили. Маг порывисто зашагал к двери, и спустя мгновение за ним последовала и сестра. - Армия стражей прибудет в ваш гарнизон к вечеру, - бросил он через плечо. - Прошу извинить за этот спектакль, - женский голос вырвал обоих вьярдов из воспоминаний. Девушка поднялась с кушетки и подошла. - Силина Октави, рада знакомству, - сказала она, делая поклон. Гилден, ошеломленный, вскочил, но забыл поклониться в ответ. - Спектакль? – возмутился он, - И зачем? - Чтобы узнать, какой вы человек, - открыто ответила колдунья. - И какой?! – раздраженно воскликнул владыка морских земель. - Вы обладаете редким нынче качеством, - она улыбнулась и одарила его внимательным взглядом. - И каким же?.. – голос из раздраженного превратился в настороженный. - Совестью, - обезоруживающе сказала Силина после небольшой паузы, которая добавила слову еще больше веса. - А вот вы, похоже, ею не обладаете. Вы, и правда, лишь оружие, - как можно более язвительно сказал Гилден. - Хмм… - протянула девушка, - Давно бы уже пора понять, что никого из Октави не удастся задеть словами. Как можно оскорбить человека пустым звуком, сказанным на жалком общем языке, который только для слабейшей магии и пригоден?.. А если уж кто-то считает, что слова задевают его честь, значит в оскорблениях есть доля правды. Глаза Гилдена метали молнии, но хватило терпения прекратить этот разговор. - Владыка, если господин Муварро согласится, хотелось бы посетить Маринус, - как ни в чем ни бывало, обратилась девушка к Владыке, - Уговорите его забыть старые обиды?.. - Зачем тебе в Маринус, Силина? – недоуменно смотрел на нее он, - Ты хочешь продолжить донимать Гилдена? - Нет, - колдунья рассмеялась, - Есть одно дело в Маринусе, и раз уж так сложилось, что господин Муварро здесь – почему бы этим делом не заняться?.. Думаю, он не желает, чтобы Октави самовольно вторгались в его владения. Последнее она бросила уже на пути к выходу, коротко кивнула в знак прощания и скрылась. * * * А Владыка конечно уговорил. Но, уже выезжая из Коланских лесов, Гилден ликовал - еще бы, Силины нигде не видно. Ему даже казалось, что он не едет верхом, а летит вперед, на собственных крыльях, в золотого цвета закатное небо. Трава в долине пожелтела, и провести линию горизонта непросто, конь нес его в море теплого света. Вьрд на мгновение прикрыл глаза... Копыта уперлись в землю, затем конь вздыбился - Гилдену едва удалось удержаться в седле. Дорогу преградил норийский тигр. Откуда он здесь?.. О боги... Рука невольно сжалась, но тянуться ей не к чему... - В наше время опасно путешествовать без меча, - послышался уже знакомый голос. Страх сменился злостью. Октави. - Похоже, совести у вас и правда нет, - зло сказал он, пуская коня трусцой. - А вы, похоже, забыли, что говорить колкости бесполезно, - тонко парировала она, занимая место на спине тигра. Разговор Силина завести не пыталась, что Гилдена только радовало, и на несколько минут он даже забыл, что рядом столь ненавистный маг. Они спускались по склону холма, и насколько хватало взора, расстилались поля с торчащими стогами сена. Скромные домики равнинных вьярдов украшены ветвями деревьев и листьями из дощечек, крашеных в желтый и красный. Подобные символы появляются на домах каждый год в пору, когда лето заканчивается, и теплая осень в самом разгаре, но уже чувствуется приближение короткой, мягкой зимы – времени отдыха. Вдалеке послышались протяжные женские голоса – в деревне праздник. Приглядевшись, можно различить белые девичьи одежды и зеленые платья замужних молодых женщин, мелькавшие на площади в самом сердце деревеньки. - Вьярды все больше похожи на людей, - задумчиво проговорила Силина, и Гилден недовольно вздохнул. - Людей? – спросил он, поджав губы. - Лавров, - дополнила девушка, - Обычных людей. Сеют поля, держат скот и магия идет в другую сторону… Впрочем, вьярдийский дух еще не угас. - Как им бросить земледелие, если магия уже давно не способна прокормить нас?.. – неожиданно для себя, Гилден не взбесился, может, несколько участливый взгляд колдуньи погасил гнев? - Кто знает, что будет еще через пару сотен лет… - покачала головой девушка. - Откуда такой пессимизм? Мы думаем о завтрашнем дне! – возразил он. - Перестаньте тешить себя этими надеждами, господин Муварро, - усмехнулась она, - Это видно, сейчас все живут одним днем. Даже Октави. Ну, может – двумя, не больше. Никто даже не знает, что будет даже завтра, что уж говорить о более далеком будущем?.. - Мы храним свои традиции! – воскликнул Гилден, сжимая руки в кулаки, - Да как вы смеете винить нас в том, что под течением времени приходится что-то менять?! - Сколько вам лет? – спросила она, ничуть не среагировав на его злость, - Судя по глазам лет пятьсот?.. Вы вообще помните, как оно было раньше? Гилден шумно вдохнул воздух, стараясь успокоиться, и пустил коня галопом, но через пару минут снова перевел на шаг. Спутница быстро нагнала его, но молчала, будто уверенная, что он обязательно ответит. Спустя пару минут вьярд действительно не выдержал. - Ладно, может, я, и правда многого не помню… - с паузами сказал он, - Мне пришлось совершить ритуал памяти в сто двадцать. - Так рано?.. Вьярды вроде совершают ритуал не раньше трехсот… – она будто изумилась, но лицо не поменяло выражения. - Да, - кивнул он, поджав губы, - «Вроде». - Ясно… - сказала она, отведя взгляд, - Вам пришлось, чтобы занять трон. - А во сколько совершают ритуал Октави? – попытался перевести тему Гилден – разговаривать о своем прошлом, тем более с ней, не хотелось. - Стражи в пятьсот. И Октави тоже - если доживали, - она невесело улыбнулась, - Но у стражей ритуал памяти не такое важное событие, как у вьярдов. Это, скорее, вынужденная мера. - Можно подумать, у нас не вынужденная! – воскликнул Гилден, - Да я бы лучше сохранил воспоминания! Я ничего не помню, ничего, понимаешь?! Вам, Октави, легко, ритуал разума прошли и все прекрасно, ну да, вы же великие Октави, как же поделиться его секретом с простыми смертными?! От злости вьярд тяжело дышал и яростный взгляд его, казалось, мог проломить и стену, но юная колдунья легко выдерживала его. - Значит вот в чем дело… - улыбнулась она, - Вы злитесь из-за того, что Октави не выдают тайну ритуала разума? - Не так просто! – снова вспылил Гилден, - Мой отец… Мой отец жизнь угробил, чтобы воссоздать ритуал, а Конрад мог бы просто рассказать… просто рассказать, и мой отец был бы жив!.. Вьярд злился, но теперь уже на себя. Позволил лишнего, рассказал… и кому?.. Этой… Этой Октави! - Ваш отец положил всего лишь свою жизнь и только? – усмехнулась она, - Хотите, господин Муварро, раскрою вам тайну ритуала? Поклянитесь водами Леты, что никому и никаким образом не расскажете услышанное от меня о ритуале разума, и тотчас расскажу вам… Вот так?.. Вот так просто? Гилден подозрительно смотрел на спутницу и не мог понять, в чем подвох. Вероятно, ей что-то от него нужно, что-то очень серьезное. Но ритуал… Если она действительно раскроет его тайну – любая цена будет мала. - А что я должен буду взамен? – все же спросил вьярд. - Расскажете мне о Диаваре, - склонив голову в бок, ответила она. Кажется, ее ритуал разума провели с какой-то ошибкой – ума у нее явно недостает: она хочет обменять тайное знание своей семьи на легенду, которую знает любой моряк?.. Гилден внутренне улыбнулся – хорошая сделка, а ей не надо знать, что эту информацию легко добыть - пусть сначала расскажет. - Хорошо, - кивнул он, едва сдерживая свое торжество. Пока он произносил слова клятвы, девушка внимательно смотрела на него, но как только последнее слово слетело с губ, взгляд устремился вперед. - Ну? – спросил Гилден, - Клятва принесена, рассказывайте. - Немного терпения, господин Муварро, - попросила она, - Начну с самого начала. Она сделала паузу, будто собираясь с мыслями, но по-прежнему не смотрела на собеседника. - Почему Конрад Октави предал Императора, вы знаете? – начала она с вопроса. - Конечно, - кивнул Гилден, - Конрад и Флавия были сильными демонами, но, как и мы, считали зверства, что устраивал Император, недопустимыми. Они пытались облегчить участь верхнего мира, но когда Император узнал об этом… им пришлось бежать. Сколько войск он положил, чтобы добраться и отомстить Конраду… - Верно, - кивнула она, - А что вы знаете о появлении самого ритуала разума? - Я знаю только, что Конрад создал это заклинание после падения Империи и смерти Флавии. - Отчасти верно, - она неопределенно покачала головой, - Конрад остался с тремя малолетними детьми на руках, он понимал, что не сможет их защитить и создал ритуал разума. Но… На самом деле, корни этого заклинания уходят гораздо дальше, в его молодость. - Что?.. То есть, он работал над ритуалом много лет? – изумился Гилден, - Почему ему не хватило ума использовать его раньше?! - Терпение, терпение, - сказал девушка, улыбаясь, - Он продолжал опыты в течение восьмидесяти лет, вплоть до падения Империи. Испробовал множество разных способов… и… вы, господин Муварро, сокрушаетесь, что ваш отец сгубил свою жизнь, чтобы раскрыть секрет ритуала, а ведь Конрад мог бы просто рассказать… Все кажется таким простым, да? Отвечайте. - Да, я так считаю, - процедил Гилден, в котором капля за каплей наполнялась чаша терпения. - Конечно, какие исследования без опытов, - будничным тоном продолжила она, - И каждую свою теорию Конрад испытывал. Конечно на детях. И конечно не на своих. - Что?.. – в разуме вьярда рождалось понимание чего-то ужасного, но он до последнего отгонял мысли. - Сначала дети погибали, потом, конечно, стало лучше – они просто лишались рассудка, - сказала она очень спокойно. - О Лиасса... - ужаснулся Гилден, - Конрад - чудовище!.. - Что вам известно о поручительстве? - тут же задала вопрос Силина, чем привела вьярда в замешательство. - Поручительстве?.. Это-то здесь причем?.. - И все же… - Ладно, - недовольно вскинул руки вьярд, - Поручителем называют человека, который согласился хранить чьи-то воспоминания. Они замещают его собственные, хозяин постоянно подпитывает поручителя рукх, дабы сохранять воспоминания в целости, существует три степени поручительства… - Достаточно, - прервала его Силина, - В общем, результаты опытов улучшились, когда Конрад изменил заклинание. Он перестал воздействовать на разум ребенка напрямую, делал подобие поручительства – передавал им память о первых восьмидесяти годах своей жизни – несколько символично, ведь именно восемьдесят лет он работал над заклинанием. Но дети по-прежнему лишались рассудка… - Подождите-ка… - перебил Гилден, - Вы хотите сказать, что… - Теперь Конрад был уверен - чары идеальны, - невозмутимо продолжила Силина, - А раз идеально заклинание, значит дело в объекте. Дети, на которых он его испытывал, были слишком слабыми. - То есть, он рискнул и… - Да, - кивнула девушка, - Когда выхода не осталось, он рискнул жизнью племянников, но не прогадал. Они выдержали чары, и ритуал разума сработал. - То есть, на всех, кто слабее Октави… - Да, и даже больше, - снова кивнула Силина, - Никогда не задумывались, почему ко двору Октави представляют именно в шесть лет, а не в три, сразу после ритуала? Не задумывались, почему до этого возраста их на людях не показывают?.. - Дело тоже в ритуале разума? - предположил Гилден. - Конечно, - девушка многозначительно кивнула, - Каждый новоиспеченный взрослый считает себя Конрадом - согласитесь, что значат три года полусознательной жизни по сравнению с веком из жизни такого человека как Конрад?.. Года три ребенку требуется, чтобы осознать себя, а те, у кого не получается - обречены на смерть. Они никогда не покинут чертогов замка, но и такая жизнь недолго продолжается - лет пять-десять. Они сходят с ума и заканчивают самоубийством. Да и сам ритуал не всегда гладко проходит. Недостаточно сильные сходят с ума так же, как и те подопытные Конрада. Сколько раз вы слышали, что ребенок Октави умер младенчестве? - Ну, несколько раз точно слышал… - осторожно сказал Гилден, уже понимая, каким будет ответ. А девушка усмехнулась. - Неужели вы думаете, что в таком замке, как замок Октави, такие родители как Октави, не уберегли бы своих детей? Болезнь? Демоны? Да бросьте, господин Муварро, все это лишь отговорки. Настоящая причина – ритуал разума. - Значит, даже среди вас… - Да, даже среди нас, - оборвала его Силина, - Даже среди нас не все дети могут справиться с ритуалом разума, что уж говорить о других родах? Конрад это знал, а ваш отец был очень самонадеянным. Возможно, благодаря тому, что он отказал вашему отцу, вы и ваш брат в добром здравии. Больше мне нечего добавить. Она уехала далеко вперед, но Гилден даже не заметил. Его сознание, нагруженное и раздавленное, отказывалось воспринимать окружающее. Тем не менее… Конрад виновен. Все равно виновен, не важно, если бы он рассказал отцу все так же, как рассказала сейчас Силина, тот бы точно отступился!.. Шум воды заставил Гилдена вернуться в реальность. Вьярд огляделся: дорога пролетела незаметно, они уже подошли к Великому Ниенару, до Маринуса еще пара часов езды. На горизонте собирались тучи – Океан сегодня неспокоен, значит, брата можно не ждать, наверняка обойдет шторм стороной и вернется завтра. Мокрый воздух делал прохладу колкой, Гилден даже застегнул верхние пряжки плаща. Белая шерсть норийского тигра ярким пятном выделалась на фоне темного деревам моста Трайдена, единственного моста, перекинувшегося через Великий Ниенар. Река столь широка и столь любит шумно покидать свои берега, что только здесь, у подножия Таканских холмов, удалось построить долговечный мост. Зажатый в узкий желоб, Ниенар с яростью гонит свои воды дальше, в просторное долинное русло, и бесполезными были ежегодные попытки разрушить Трайден – подняться на три фалькона*, затопив ущелье, даже Великому Ниенару не под силу. Копыта застучали по дереву. Гилден посмотрел вниз, на бушевавший поток и, усмехнувшись, поехал дальше - Силина уже ждала на другом берегу. - Вот они… Мои владения, - сказал он, едва поравнявшись с ней, и с гордостью простер рукой. На зеленой равнине изредка виднелись золотистые полоски полей – жители Маринуса почти не занимались земледелием, всех здесь кормит Океан. На горизонте он раскинулся темно-фиолетовой полосой, почти сливающимся с тучным небом. Сам город стоит на берегу, у порта, с обеих сторон зажатый горами. По левую сторону землю занял многовековой сосновый лес. Силина смотрела неопределенно, и Гилден не мог понять, впечатлили ее масштабы, прекрасная архитектура, вид Океана?.. Нет, Маринус не может не впечатлить. Первое и последнее детище вьярдов и лавров, город выстроен из феолита – белоснежный в сухую погоду, он наливается глубокой морской синевой, стоит ему намокнуть. Сейчас весь город сияет темнотой морских глубин - Океан не желает спокойно отдыхать... - Прикройтесь, придется помокнуть, - сказал Гилден, и девушка накинула капюшон. Они проехали немного, и вот уже заморосил дождь, а в самом городе и вовсе поливает горькими слезами. Наконец гостеприимно раскрылись ворота, и, въехав в город, Гилден почувствовал себя дома. - Господин Муварро, - обратилась Силина, - Не смею приносить вам неудобства своим присутствием. Нужно в порт. Он кивнул, и только через несколько секунд, опомнившись, бросился в догонку. Да, конечно, компания Октави ему не нужна, но видно она не знает, что творится в порту во время шторма... - Стойте! - вьярд схватил девушку за руку и вздрогнул - тигр оскалился, приблизил зубы к его коню, нервно перебиравшему копытами. - Неприлично! – сказала она и погрозила пальцем, но Гилден не понял, кому предназначалась фраза: ему или тигру. - Сейчас в порту опасно, - продолжил он, - Займетесь своими делами, когда стихнет шторм. - Благодарю за предупреждение, но вынуждена уйти, - Силина кивнула в знак прощания. - Нет уж! - воскликнул Гилден, снова хватая ее за руку, - Вы откладываете свои дела или ни вы, ни кто-либо из вашего рода может даже не пытаться ступить в мои земли! Вьярд и сам не понимал, что его заставляет ввязываться, да если хочет - пускай едет, в чем же дело?.. Вероятно, сознание его отказывалось брать ответственность за ее смерть, да и, если она погибнет здесь, в Маринусе, тень может пасть и на него, и все его владения. - Что ж, господин Муварро, здесь вы хозяин, - поджав губы согласилась она и развернула тигра.