Призма жизни

      Это самая опрометчивая ошибка из всех, что я совершал в жизни. Теперь я ясно понимаю это, запертый в зеркальной пятигранной призме и брошенный на долгую и мучительную смерть.       В этот раз я не рассчитал силы и уверенности противника - врача-шарлатана, по вине которого, от якобы чудодейственных лекарств, погибли десятки людей. Теперь и я обречен на страшную смерть.       Я редко ошибался в людях, но сегодня - именно тот случай. Я считал, что этот мнимый доктор - ссохшийся, сгорбленный старик, а он оказался младше и крупнее меня. Так что, только я зашел в его логово, мне был оказан радушный прием: гостеприимный хозяин с первого удара повалил меня на грязный пол, а затем хорошенько ударил ногой по голове, и я сразу же потерял сознание. Неожиданно, что уж тут говорить. Но еще неожиданней оказалось то, что я очнулся внутри огромный призмы, освещенной пятью маленькими лампочками, которые вмонтированы в верхнюю часть призмы. В ней я полностью умещался и стоя, и лежа. Правда, находиться в вертикальном положении было совсем невмоготу. Нутро горело, точно я проглотил зажженную спичку и от этого возник пожар. Я чувствовал дикую слабость и тошноту. Вскоре начал кашлять кровью. Похоже, черный доктор решил испытать на мне свою новую разработку. Я знал, что он специально убивал всех, кто обращался к нему за помощью. Я стал его очередным пациентом, которого неминуемо ждет беспощадная смерть.       Считается, что в свой последний час человек должен вспомнить прожитую жизнь, свои ошибки. Я много лет отдал тому, чтобы наказывать людей за проступки, считал это своим истинным предназначением. А за свои бесчисленные ошибки не был наказан. Лишь только вознагражден. Двумя удивительными людьми, которых хочется забрать с собой, не оставлять на этой планете, полной обмана и зла. Но они еще не готовы.       Первый такой человек - это, несомненно, моя дочь, Эмили. Моя отдушина, мое счастье и вместе с тем - моя головная боль, мое самое уязвимое место.       Первое самое яркое мое воспоминание из детства Эм, - то, когда она начала ходить. Помню, это был теплый весенний день, мы сидели на недавно позеленевшем газоне возле дома. Моя малышка сидела у меня на коленях и поглядывала по сторонам: ей все было невероятно интересно и любопытно. Иногда она привставала, крепко держась за мои руки. Как раз в такой момент мимо пробежал дымчатый котенок. Неусидчивая Эмили попыталась его догнать и сделала свои первые несмелые шаги, уже через пару метров безболезненно приземлившись на пушистую траву. Увидев все это, я, честно сказать, сначала перепугался, но потом понял, что же произошло.       Примерно в то же время Эм начала говорить. Невнятно, большая часть слов оказывалась исковерканной, переделанной на лад детского языка. Но того, как она старательно пыталась повторять за мной слова, не забыть никогда.       Хорошо помню первую нашу семейную поездку на море. Эмили было около четырех. После маминых рассказов она очень мечтала увидеть море, и по дороге на пляж бежала во главе нашей скромной компании. Девочка остановилась у самой воды, смотря на ее неподвижную гладь. Редкие волны ласкали ее босые ножки. Я подошел сзади и, взяв ее на руки, поднял вверх и прямо в сарафане окунул в воду. Зои что-то недовольно кричала с берега, а Эм громко хохотала от счастья и просила сделать так еще. Затем я учил ее плавать, но пока ей это совсем не удавалось. Всему свое время.       А сколько впечатлений она получила после первого дня в школе! Я забирал ее тогда на машине, и весь путь домой она без умолку рассказывала о прошедшем. Всего оставшегося вечера ей с трудом хватило, чтобы поделиться захлестнувшими ее эмоциями.       Много чувств она испытала и после ссоры с лучшей подругой. Почему-то получилось так, что этой проблемой ей пришлось делиться именно со мной. Я же, до этого в жизни не имевший лучших подруг, поскольку дружбы между мужчинами и женщинами не бывает, совершенно не знал, как Эмили помочь. Но, будучи как никак дипломированным психологом, я нашел способ разрулить сложившуюся конфликтную ситуацию. Так что Эм дружит с той девочкой до сих пор.       Эмили очень тяжело пережила наш с Зои развод. Узнав о нем, Эм сбежала из дома. Мы искали ее несколько часов, прежде чем найти ее там, где были сделаны большинство свадебных фотографий. Она, плача, пересматривала их. Тогда состоялся один из самых тяжелых для меня разговоров с Эмили. До сих пор чувствую вину перед ней за то, что не смог предотвратить развод.       После распада семьи я потерял возможность видеть мою дочь каждый день. Но разлука только сделала Эмили для меня еще дороже. Все больше моментов, проведенных вместе, отпечатались в моей памяти. Рождество, экзамен на получение прав, походы в кафе и многое другое. Недавно она призналась, что у нее был первый секс. Что же, она совсем взрослая. И не нуждается в моей постоянной опеке, ежечасном ограждении ее от проблем. Но я все равно буду ее оберегать. Даже на небесах. Эмили, моя родная, любимая Эмили! Просто знай: я всегда буду с тобой.       Снова откашливаюсь кровью. Внутри все невыносимо жжет, от неугасающей боли начинает кружиться голова. Не могу смотреть на свое жалкое отражение в зеркалах. Как я мог так промахнуться? Поспешил? Хотел что-то доказать? Теперь уже бесполезно разбираться. Время вспять не повернуть. Обратной дороги нет.       Второй человек, который не менее важен для меня, чем первый, - это мой партнер, Джиллиан. Я глупо привык называть ее партнером, но она, по истине, мой лучший друг. Нет. Моя последняя любовь.       Наше знакомство произошло давно и при не самых романтических обстоятельствах. Проводились разбирательства по поводу убийства семьи террориста, и Джиллиан должна была выудить из меня всю правду. Поначалу Фостер мне вообще была противна. Но уже спустя несколько дней мое мнение о ней стало совершенно противоположным. Я чувствовал, что в ней кипит непреодолимое желание мне помочь, а не усугубить ситуацию. Вскоре такое желание возникло и во мне. Я вытащил Джил из Пентагона.       Мы вместе с ней создали "Лайтман групп". Хотя я постоянно твердил, что появление компании - исключительно моя заслуга, я лгал. Джиллиан сделала для этого не меньше. Часто только благодаря ей Группа Лайтмана держалась на плаву. И продержится еще долго, я уверен.       Первые годы нас с Фостер связывали чисто деловые отношения. Мне нравилось в ней то, что она исполнительна, усидчива, трудолюбива. Я замечал лишь эти ее качества. Но однажды, по случаю удачного завершения первого масштабного дела "Лайтман Групп", Джил пригласила меня в свою любимую кофейню. За чашкой горячего капучино мы разговорились. Тогда я и открыл для себя настоящую Джиллиан Фостер, которая уже вскоре стала настоящим другом.       Мы стали чаще видеться, заходить друг к другу на чай, да и на работе в основном всегда были вместе. Дело шло в гору. Заключив контракт с ФБР, мы получили возможность расширить поле нашей деятельности. Джиллиан набрала штат сотрудников, занялась финансами. Я был без нее, как без рук.       Затем Джил познакомилась с Эмили, они сошлись характерами. Я был несказанно рад, понимая, что кроме родителей, у дочери появился еще один человек, к которому она могла обратиться за помощью. Джиллиан просто не могла отказать. Когда в школе у Эм была ярмарка, а Зои застряла на работе, Фостер примчалась к нам домой и помогла Эмили испечь пирог. Яблочный. Впоследствии они часто повторяли эту готовку, уже для себя. Для нас. Джил редко делает что-то для себя.       Фостер любила злоупотреблять советами, что меня немало раздражало. Но в конце концов я убеждался в ее правоте и полезности ее рекомендаций. Вот и сегодня я не послушал Джил. Жестоко я поплачусь за свое упрямство и недоверие.       В последнее время я ловил себя на мысли, что во многом виноват перед Джиллиан. Я очень часто подвергал ее опасности. То мы чуть не погибли во время взрыва, то в ее дом ворвалась шайка малолетних воров. Список можно продолжить. И пусть ничего страшного до сих пор не случалось, я хочу извиниться перед ней. За грубость, за обиды, за недозащиту. За слезы, которые она всегда старательно скрывала ото всех. Но от меня не спрячешься. Я знал, что для нее я - не просто друг. Но знала ли Фостер, что и она - не просто друг? Хотелось бы. Я боялся ей в этом признаться. И никогда уже не будет у меня этого шанса. Джил, моя дорогая, милая Джил! Просто знай: я всем сердцем люблю тебя.       Меня бросает в жар, и, похоже, я начинаю бредить. Перед глазами мелькают разные картинки: городская улица, заснеженное поле, река с быстрым течением. И нигде ни единой души. Я один.       В глазах темнеет, я теряю и без того затуманенное сознание. Так будет легче. Надеюсь, что не почувствую предсмертных конвульсий, встречу агонию во сне. Сне, который скоро станет беспробудным.       Я внезапно очнулся от громкого шума за пределами призмы. Были слышны крики, топот. Скорее всего, прибыли ФБР. Кто-то воскликнул: "Вон он!" Неужели они о черном докторе? Он все еще здесь? Собирался созерцать мое бездыханное тело? Жаль, что мне не придется увидеть его труп. Ему ведь светит казнь. От осознания того, что этот дьявол все-таки будет наказан за то, что сделал, на душе становится легче. Исчезает мысль, что моя смерть могла бы оказаться напрасной. Поставленная цель достигнута. Пытаюсь сотворить на лице что-то наподобие улыбки. Улыбаюсь. Не хочу умирать с гримасой муки.

Я победил. Но смерть непобедима.