Веселый денек

Волны величественно разбивались о песчаный берег, заметно холодало. На светлом вечернем небе мерцали звезды, отражаясь в гладкой поверхности воды. Огненно – красная точка вдали ярко вспыхивала на горизонте и, осветив воду своим светом, гасла. С набережной доносился шум, и над морем ярким дождем рассыпался фейерверк. Дул южный ветер. Ламбо и И-Пин шли по одной из самых людных улиц, которая была залита светом разноцветных фонарей. Здесь почти на каждом шагу были размещены кафе и рестораны, на которые Ламбо оглядывался с внешне равнодушным видом, хотя сам иногда подолгу не мог оторвать взгляда от витрин с едой. Сглатывая слюни, он отворачивался, почти не слушая то, что говорила ему И-Пин. Заметив на рекламе очередного, попавшегося им на пути небольшого ресторана, такояки, он не выдержал и потащил к нему девушку. Круглые такояки, политые белым и коричневым сладкими соусами, с румяной зажаристой корочкой, выглядели очень аппетитно. Влетев внутрь, парень заказал три порции своей любимой еды и уселся за стол. И-Пин, ничуть не удивлённая таким аппетитом, села рядом с ним, наблюдая, как тот, ничего вокруг не замечая, поглощает такояки. - Ламбо, - начала, было, она что-то говорить, но тот резко вскочил, держась за горло. - Я подавился! – воскликнул Ламбо и побежал в неизвестном направлении, уронив по пути два стула. Спотыкаясь, он схватил с соседского стола, за которым сидел какой-то толстый старикан, стакан сока и быстро осушил его. - Это еще что? – недовольно произнес старик. Ламбо, ничего не ответив, вернулся к своему столу с удовлетворенной физиономией. Однако старик грозно поднялся на ноги и подошел к нему, скрестив руки на груди: - Молодой человек, оплатите-ка мне сок, иначе это - воровство. Ламбо зевнул, накалывая палочкой еду. И-Пин подтолкнула парня в бок, и он, нехотя отрываясь от своего приятного занятия, посмотрел на возмущенного старика: - Добро нужно делать бесплатно, - заявил он, нагло засовывая пищу в рот. Тогда старик протянул руку, схватил тарелку Ламбо с такояки и спокойно положил себе оставшиеся куски в рот. - Но! Отдайте! – Ламбо соскочил со стула и начал пытаться отобрать еду. – Вы с ума сошли! Старик торжествующе дожевывал последний кусок, когда неожиданно начал кашлять и тоже побежал к соседнему столу, за которым сидела какая-то интеллигентная пара, поднимавшая в этот момент тост за свою годовщину. Старик грубо выбил у них бокал и начал залпом пить, пока не захлебнулся алкоголем и не вылетел на улицу. Ламбо, проводив довольным взглядом старика, довольно отряхнулся и поднялся из-за стола, протягивая озадаченной И-Пин руку со словами: - Идем? - Да, - девушка вышла из ресторана в сопровождении Ламбо. Они вышли на улицу. И-Пин, решив, что парень уже наелся, решила продолжить с ним прерванный разговор, но, к несчастью, Ламбо увидел небольшой ларек с мороженым, у которого толпилась очередь. В глазах Ламбо засветились звездочки, он весь озарился таким счастьем, как будто родную мать увидел. Вырвав ладонь из руки И-Пин, он помчался к ларьку, расталкивая очередь, и женщины, бывшие там, рассердились, начав махать разноцветными зонтиками, в своеобразной попытке навести порядок. И-Пин, встав невдалеке, наблюдала за Ламбо с волнением на лице. Наконец, она увидела, что он вынырнул из кипы разъяренных зонтов, держа в руках три рожка с шоколадным мороженым. Одно из них он на ходу запихивал в рот, с трудом удерживая другие. И-Пин, уже в душе начав возмущаться, подошла к нему и хотела взять одно, чтобы помочь ему, (к тому же она думала, что Ламбо купил и ей), но парень отстранил ее с полным ртом: - Спасибо, я сам управлюсь! Он сел на лавку, держа ртом свое мороженое, другие же вытянув вперед. То мороженое, которое было во рту, начало течь, тонкой струей стекая незадачливому парню на рубашку и капая на лавку. - Ламбо, ты запачкался! – заметила И-Пин, которая стояла возле него. - Аяяй! Нехорошо, надо его скорее съесть… - слова замерли на губах, когда Ламбо повернул голову влево. В двух шагах от него стояла большая собака, злобно рыча и скалясь. - Мама дорогая! – Ламбо, пытаясь удержать еду, вскочил с ногами на лавку и посмотрел на И-Пин, которая спокойно смотрела на собаку: - И-Пин, залезай скорее! Мерзкая псина! Убирайся! – выкрикивал парень, жестикулируя руками. Люди испуганно оборачивались на него. И-Пин послушно залезла на лавку, и в этот момент Ламбо случайно вымазал ей платье шоколадом, провезя по нему мороженым. Но никто из них этого не заметил потому, что собака неожиданно бросилась вперед, прямо на них. Ламбо схватил свое мороженое и запустил им собаке в морду, отчего та явно остолбенела, облизнулась и, постояв еще немного, пробежала мимо. - Пронесло! – сказал Ламбо, радостно снимая И-Пин с лавки. - Чудо-мороженое! Когда они очутились на асфальте, парень свободным жестом закинул руки за голову и хотел что-то сказать, когда мимо них стремительно промчалась, в розовом плаще, бабуля, причем едва не сшибла Ламбо с ног, и И-Пин во время подхватила его. - Послушай, И-Пин, а что еще делают на свидании? Мы же вроде бы уже и поели! А? – Ламбо уставился на девушку, смущенно почесывая затылок. И-Пин не стала говорить, что на самом деле ел Ламбо, и сочла за благо промолчать. Парень, прогуливающейся походкой, подошел к постеру с картой набережной и увидел на ней значок кино. - О! То, что надо! Все, я решил, пошли, пошли, идем, - Ламбо решительно притянул за руку И-Пин к себе и потащил по улице. И-Пин, спотыкаясь, бежала за парнем, на ходу говоря: - А ты знаешь, куда идешь? - Да, конечно! – Ламбо свернул за угол и вышел на гладкую дорогу розового цвета, по бокам которой были расставлены голубые светильники. По дороге ходили люди, которые покупали билеты и разные фотокарточки, что продавались возле кассы. В конце улицы располагался открытый кинотеатр, около которого в ожидании начала фильма, сгрудились люди, рассаживаясь на синих сиденьях перед большим плоским экраном. Ламбо с деловым видом прошел к кассе и начал рыться в кармане, но вместо нужной купюры вытащил серебристый фантик от конфеты. И-Пин, краснея от стыда за парня, подала ему кошелек, и Ламбо отдал деньги за два билета. - Ламбо, а на какой фильм ты взял билеты? – робко поинтересовалась И-Пин. - Не знаю, - отмахнулся Ламбо: его взгляд был прикован к автомату с попкорном. И-Пин вздохнула и прошла за Ламбо, который радостно начал насыпать себе попкорн в пластиковое ведро. Набрав его доверху, парень запустил туда руку и начал есть. Поймав на себе странный взгляд И-Пин, он тотчас поднес к ней ведро, но таким резким движением, что выплеснул часть на девушку, рассыпав его по земле. Да, что поделать, у Ламбо-сана руки не оттуда растут! - О нет! – парень присел на корточки и начал есть прямо с земли, отчего И-Пин пришла в ужас. Она попыталась поднять его с асфальта, но тот, со слезами на глазах, продолжал упрямо подбирать еду, пока экран на кинотеатре не засветился. Тогда он поспешно поднялся с полу и потащил И-Пин к сиденьям, осторожно придерживая ведро. Сиденья им достались самые последние, и это возмутило Ламбо. Он легко перепрыгнул через одно из них, задев при этом ногами очки сидевшей на нем старухи и обсыпав ее попкорном. Затем схватил И-Пин и перенес ее во второй ряд, выкрикивая извинения в ответ на негодование зрителей. Усевшись на чужие места, он уставился в экран. На экране медленно плыли первые субтитры, и Ламбо зевнул, да так, что сидевший рядом сосед, подпрыгнул. После субтитров начался фильм. Парень, расслабившись, начал уплетать попкорн. Он так громко им хрустел, что соседи морщились, недовольно глядя на сего пожирателя. Целый час Ламбо просидел, ерзая и не вникая в сюжет фильма. В последней сцене была изображена пещера, в ней лежал красивый юноша, из груди которого обильно текла кровь. Он был бледен, но в руках крепко сжимал стрелу с серебристым наконечником. Над юношей стояла на одном колене прекрасная девушка, она со слезами уткнулась в свои распущенные белые волосы лицом, и вся ее фигура дрожала от рыданий. А возле них в маленькой люльке лежал младенец. Зрители молчали, в глазах многих стояли слезы. В воздухе повисла пауза, каждый проникся историей фильма, и, словно побывав в тех краях, прочувствовав ощущениями героев - смелых и великодушных, они хотели как можно дольше растянуть миг блаженного умиления над этой трагедией. Ламбо внезапно стало скучно, он снова зевнул, и, нарушая образовавшуюся драматичную тишину, заорал: - Хоть кости размять! И-Пин, засмотревшаяся фильм, вздрогнула, а остальные встрепенулись, неприятно отрываясь от такого трогательного момента. Посмотрев на парня, И-Пин поняла, что раз на Ламбо накатило такое настроение, он будет беситься до потери сознания, и его ничем не остановишь. Ламбо заскочил на спинку сиденья, рассыпая остатки попкорна. Удержав равновесие, он встал на ней и, обведя глазами присутствующих, увидел, что многие плачут, а некоторые надменно смотрят на него. - Эй, народ! – гаркнул Ламбо: - Вы что все из-за меня плачете, да? Все разом отвернулись от него, и парень побежал по спинкам сидений, перепрыгивая пролеты между ними и на ходу, увещевая тех, кто начинал злиться. Один мужчина, не отрывая глаз от экрана, хлопнул рукой по башмаку Ламбо, отчего тот потерял равновесие и свалился прямо на землю. Ведро с попкорном красиво взметнулось вверх, посыпая остатками Ламбо, и плавно, опустившись, упало прямо на ему голову. - Я ничего не вижу! – закричал Ламбо, пытаясь снять ведро, и затем подытожил истошным голосом: - И-Пин, я застрял!! Зрители начали волноваться, кто-то назвал парня «сумасшедшим», а кто-то начал угрожать охраной, говоря, что Ламбо всем мешает. Ламбо, балансируя, пробежал по сиденьям, рыдая коровьими слезами, и умоляя хоть кого-нибудь помочь. - Ненормальный! – громко заорала какая-то старуха, заглушая голоса в фильме. – Вообще посмотреть не дает! - Да что вы?! – Ламбо поскакал по спинкам, на ходу снимая ведро, затем плюхнулся перед какой-то женщиной, которая была заплаканная, и, одевая ведро обратной стороной, спросил: - А как мне больше идет: так или так? – говоря это, он вертел свою «вторую башку», не менее глупую. Женщина возмущенно вскочила, но Ламбо уже побежал дальше, на ходу приговаривая: - Я голововращатель! Кто хочет меня увидеть?! Парень подбежал к автомату и, набрав себе два ведра попкорна, принялся прохаживаться по рядам, держа их под дно. В этот момент на экране умерли два главных героя, и все снова притихли, послышались сдавленные всхлипывания. Ламбо не выдержал, увидев, что почти все плачут, и расплакался сам. Парень споткнулся об ножку кресла, и все увидели финал его «выступления»: два ведра накрыли сидевших на сидениях молодых людей, а одно из ведер накрыло взрослого мужчину, который тоже дал волю слезам. Ламбо замер, ожидая чего-то плохого, но каково его было удивление, когда зрители залились заразительным смехом сквозь слезы. Тогда И-Пин, схватив Ламбо за запястье, торопливо повела его по улице, пока не усадила на первую попавшуюся лавку и не сняла с него ведро. В волосах парня застряли куски попкорна, он нелепо улыбался, а под левым глазом красовался синяк. И-Пин молча всплеснула руками и проговорила: - Ламбо, что с тобой? Ты такой странный сегодня! Может, домой пойдем? - Э, не-не-не, мы сейчас пойдем еще куда-нибудь! Наше свидание еще не закончилось, не забывай! На лавку опустилась маленькая цикада, и Ламбо, отряхивая волосы от попкорна, случайно увидел ее. Оглушительный вопль наполнил округу. Парень, вскочив, повис у И-Пин на шее: - И-Пин, что это?! Убери это! Маленькое чудище! Девушка осторожно высвободилась из объятий Ламбо и, махнув рукой, прогнала цикаду, но парня было уже не унять. Он бегал по набережной, подпрыгивая и что-то выкрикивая, потом понесся дальше, и И-Пин пришлось нестись за ним. Неожиданно Ламбо остановился возле какой-то очереди, вытягивая шею вперед. И-пин, отдышиваясь, встала возле него и спросила: - А что мы стоим? - Так надо, - завороженным голосом ответил парень, расплываясь в улыбке. Но эта улыбка внезапно сменилась возмущением, Ламбо бросился вперед, рассекая толпу, и подбежал к витрине игрушечного магазина, где незнакомая парню женщина покупала синего медведя. Ламбо отпихнул женщину, выхватил у нее мишку, и прижал к себе, шаря в кармане в поисках денег. Женщина начала сердиться, но Ламбо торопливо сунул деньги продавцу, и, к великому стыду И-Пин, показывая женщине язык, потащил медведя под мышкой. - Ламбо, зачем тебе этот медведь? Ты повел себя неприлично! – произнесла И-Пин. Парень взглянул на девушку, потом критически осмотрел медведя и кивнул: - Ты права! – с этими словами он закинул игрушку в траву. – Ну, этого медведя! Когда я с ним сблизился я понял, что он не милый! Шокированная, И-Пин не успела ничего сказать, как Ламбо схватил ее за руку и снова куда-то помчался. Скоро девушка увидела, что они выбежали к танцплощадке, которая была прямо над морем, огражденная лишь маленьким забором. По танцплощадке плыли разноцветные круги от фонарей, громко играла музыка, и танцевали люди. - О, вот, что нам надо! – парень, на ходу, раскинув руки, притаптывал ногами и бежал к площадке. И-Пин, уже заранее зная, что добром это не закончится, прошла за Ламбо, который гордо запрыгнул на площадку, и провозгласил: - Голововращатель вам всем покажет мастер класс! – парень сжал кулаки и, виляя плечами, принялся быстро, как юла, вращать головой, одновременно припихивая то одну танцующую пару, то другую спиной. И-Пин совсем затерялась среди толпы, выискивая глазами Ламбо. А тот, на минуту остановившись, начал бить пяткой по полу, затем встал на мостик и вышиб из руки какой-то девушки бокал с коктейлем. Напиток окатил Ламбо, и тот сразу вскочил: - Танец Сладкий Коктейль! Смотрите все на меня! Люди, ворча, повернулись к Ламбо, прекратив танцевать, но тот и не думал плясать, он старательно облизывал остатки коктейля. Потом начал, распихивая людей, вращать кулаками и, увлекшись танцем, медленно подошел к низкому забору. Последнее, что он запомнил, это синее темное море, которое в тот день было на удивление спокойным, а потом прохладную воду, в которую он начал медленно погружаться. - И-Пин! Помогите! Я же не умею плавать!.. Я же утону! – орал Ламбо, пытаясь удержаться на поверхности. В уши нос и рот лезла противная соленая вода. Парень разразился слезами, которые были похожи на плач морской коровки, и поплыл по-собачьи. И-Пин свесилась с забора и, перегибаясь, закричала: - Ламбо, держись! Мы тебе поможем! Один из мужчин кинул спасательный пояс, и Ламбо сумел поймать его. Некотрые из людей побежали за охраной, и охрана спустила шлюпку на воду. Через пять минут «несчастная рыбка» была выловлена и доставлена на берег. Мокрый, несчастный, Ламбо поплелся к лавке, с помощью заботливо поддерживавшей его И-Пин, и когда сел на лавку, то грустно закрыл лицо руками. - Ламбо, что с тобой? Тебе холодно, да? Давай, я вызову такси? – спросила И-Пин, взволнованная таким настроением еще недавно безумно веселого Ламбо. - Нет, - всхлипывая, ответил тот, - не надо. Я же устроил это свидание, и я должен проводить тебя! – Ламбо опустил голову на лавку и добавил со слезами: - Прости меня, И-Пин, я не хотел! Не хотел, так вести себя, хотел устроить настоящее свидание, но… - Ламбо всхлипнул снова: - Что может устроить такой идиот, как я? И-Пин с сочувствием посмотрела на парня и ласково сказала: - Все совсем не так, Ламбо… Мне очень понравилось наше св…- У И-Пин все никак не мог повернуться язык спокойно договорить слово «свидание», и на последнем слоге она засмеялась, что пробудило в Ламбо надежду: - …Свидание. И, конечно, тебе нужно подучиться вести себя на людях, но это пустяки, успеешь. Мне понравилось то, как мы сегодня развлеклись! Было очень весело и интересно, только вот конец подпортил нашу встречу... Не стоит огорчаться, Ламбо! Хочешь, завтра мы еще раз сходим?.. Ламбо поднял голову, в его глазах заискрилось счастье, растроганный, он обнял девушку, тронувшись ее словами, и заплакал прямо у нее на плече. - Знаешь, - тихо проговорил Ламбо, поднимая лицо, - я обещаю тебе, что обязательно всему научусь! Слышишь? И-Пин кивнула, с улыбкой закидывая голову к небу. Там, на безмолвном, усеянном вереницами созвездий, бесконечном просторе, тихо сверкнула одна из звезд, отражаясь алой полосой в небесах.