Taking chances

Еще один вечер с желанием убиться об стену. Где это видано, чтобы девушка, которая с самых низов поднялась до вершин своей мечты, сидела в маленьком кафе, обхватив руками кружку и совершенно не зная, что делать? Когда Рейчел Берри умудрилась превратиться из веселой, немного эгоцентричной и красивой девушки в притихшую, жалкую пародию на саму с себя? Без блеска в глазах, без улыбки. За окном назревал вечер. Он крупными тучами заволок небо, а где-то далеко были слышны тихие раскаты грома. На улице август, последний месяц лета, и Нью-Йорк задыхался от жары уже несколько недель. Спасали только прохлада кондиционеров и вечера. Совсем поздно, когда солнце скрывалось, город немного оживал, начинал дышать, а люди выползали на улицы. Несмотря на жару, Рейчел знобило. Даже сейчас, когда она сидела в уютном прохладном помещении, ее трясло так, словно она только что вышла из ледяной ванной. Так было каждый раз, когда раны на сердце вскрывали острым ножом и вновь посыпали солью. Систематически, несколько раз в месяц ее терзали, мучили, избивали. Нет, не физически, а морально, словно получая от этого удовольствие. Неожиданно в кармане зазвонил телефон. Рейчел вздрогнула, доставая его. Она боялась увидеть сообщение, как проклятие, но в то же самое время неистово желала, чтобы оно оказалось от той, что мучает ее с того самого апреля. Но нет, это оказался всего лишь Курт, который спросил, когда юная копия Барбры пожалует домой. Девушка не стала отвечать, снова уткнувшись в чашку с чаем. Но спокойно собраться с мыслями ей не дали. Буквально несколько минут спустя телефон зазвонил. Брюнетка нехотя подняла трубку. - Когда ты будешь дома? - Курт явно решил получить ответ на этот вопрос. - Я не знаю. Я еще хотела зайти в магазин и купить себе что-нибудь. - Что-нибудь, это что конкретно? Если вещи, то только через мой труп. Судя по последним событиям, это будет очередной балахон или мешок из-под картошки. - Нет, Курт, я хотела купить еды. Есть хочу. - Ты постоянно ешь. Она тебе опять писала, да? - Нет, - вяло откликнулась Берри. - Рейч, врать ты не умеешь. И что на этот раз? Напоминание о вашем прошлом? Или просьба прислать какой-нибудь медальон с фотографией? - Нет. Она просто сказала, что любит. - Прости, я не расслышал. Мне показалось, ты сказала, что она заявила, что любит тебя? - Ну, что-то вроде того. - Да она просто издевается. Какого черта она творит?! Почему просто нельзя оставить тебя в покое, ведь она же сама сказала, что продолжения не будет. - Она много чего говорит. Может быть, ей это доставляет удовольствие, - девушка пожала плечами. - Издеваться надо мной, как над собачкой. Посадить на цепь, кидать кость, а потом отнимать ее, избивая. - Сантана всегда была стервой, но чтобы так… - Пробормотал Хаммел. – Она же знает, что ты готова принять ее с распростертыми объятиями хоть сейчас. Ей нужно вправить мозги. - Она не послушает ни тебя, ни Куинн, ни Блейна. Единственный человек, кто может это сделать – Бриттани. Но она сама сейчас слишком занята, ей нет дела до нас. - Знаешь что, - после небольшой паузы проговорил Курт. – Если так будет продолжаться, то я выскажу ей, правда. И пусть она меня не послушает, но выскажу. Я не знаю, с кем она сейчас общается. После того, как вы расстались, она отдалилась от нас, завела новых друзей и редко пишет, лишь тебя достает. Но, честное слово, я ей выскажу. Ты моя лучшая подруга, и я не хочу сидеть и смотреть, как ты угасаешь из-за игр этой ненормальной. - Сантана хорошая, - негромко осекла его Рейчел. Хаммел вздохнул. Переубеждать Берри – себе дороже. Даже если бы Лопез убила бы тысячу человек, то брюнетка бы продолжала твердить о ее невинности. Не факт, но скорее всего. - Иди домой, скоро пойдет дождь, - посоветовал парень, кладя трубку. Рейчел посмотрела на улицу. Тучи заволокли все небо, хмурясь и сливая тени домов в одно большое полотно мрака. Девушка уже давно оплатила большую чашку чая, так что она просто отставила напиток в сторону, поднимаясь и выходя из кафе. Жара спала, вместо этого в воздухе стоял терпкий и густой аромат скорой грозы. Девушка поправила ворот тонкой блузки, которую ее заставил надеть Курт, вытаскивая брюнетку из бесконечных балахонов, и зашагала по улице. Но не успела она дойти до поворота, как хлынул дождь. Но девушка не спешила. Крупные капли попадали на лицо, одежду, волосы. Уже через пять минут Берри была мокрая насквозь. На центральной площади компания молодых людей стояла под зонтами. На лавочке они поместили приемник, и на всю улицу звучала до боли знакомая музыка. Селин Дион? Рейчел замерла на пару секунд, но сердце само все сделало за нее. Она на выдохе подхватила мелодию, благо слова знала очень давно. Эта песня прокатывалась каплями по ее руками, срывалась с мокрых прядей волос, лилась сверху. - Что ты скажешь, если я предложу рискнуть? Что ты скажешь, если я предложу перейти черту? Не зная, есть ли почва под ногами, или рука, Чтобы опереться, или плата за грехи. Что ты скажешь? Я просто хочу начать с начала, и, может быть, ты покажешь мне, что значит пытаться, и, может быть, ты найдешь мне место где-нибудь в своей душе? Эти слова явно описывали все то, что творилось сейчас у брюнетки на сердце. Она и не заметила, что ей хлопали ребята, из чьего магнитофона звучала мелодия. И, казалось, совершенно не замечала, что промокла до нитки. Какая-то необъяснимая радость кружила ей голову, разливалась до самых кончиков пальцев и скапливалась теплым узлом у самого сердца. Берри вытащила из кармана мокрых джинсов телефон. Он, к счастью, работал. Дрожащими пальцами она набрала нужный ей номер. Гудок, еще гудок. - Слушаю, - раздался в трубке холодный голос Сантаны. Рейчел прикрыла глаза, сосчитав мысленно до трех. - Погуляем?