Горный ветер

Усталости и неожиданных известий было столько, что Шон был уверен, что уснуть не удастся. Ел он в одиночестве, Оливер ушел и не беспокоил. Еда была простая, но удивительно вкусная. Удачно запеченная буженина, сочная даже в холодном виде, душистый и мягкий хлеб, да и овощи пахли солнцем и землей, а не искусственной химией, много зелени, сыр и большая чашка кофе. Мыслей было слишком много, и Шон отчетливо понимал, что быстрого ответа найти не получится. - Я постелил тебе в левом крыле, - голос Оливера выдернул из раздумий неожиданно. – Надеюсь, тебе понравится. - Пойдем, посмотрим. Комната действительно оказалась очень приятной, большой и светлой, с большим французским окном, с широкой кроватью. Шон огляделся. Все в доме изменилось до неузнаваемости. Он даже не мог вспомнить, что здесь было раньше. - Ванная за дверью, - Оливер махнул рукой. - Вы здесь все это сами? – Не удержался от вопроса Шон. - А кто бы нам все это устроил? – Оливер удивленно вскинул брови. – Уж не ты ли?! Все Натаниэль, воплощал свои идеи. Нужно же было мальчишке чем-то себя занимать. - Получилось очень достойно, - Шон не видел смысла врать. - Я тоже так думаю, - согласился Оливер. - А кто-то в доме еще есть? – Вновь спросил Шон. - А кто-то нужен? – Казалось, что Оливер и не понимает, о чем его спрашивают. - Прислуга там... - Шон пожал плечами. Оливер рассмеялся. - Зачем нам прислуга? Мы же вдвоем живем. - А сад? - Сад - это тоже дело рук твоего мужа, - Оливер перестал смеяться, но смех в глазах продолжал плескаться. – Ему нравится создавать и строить. А еще мальчишка соседский приходит, газоны стрижет. - Значит дом, и сад,… и в доме… - Шон не договорил. - Ну да, - кивнул Оливер, - все сами справляемся. Тут так принято. А зачем нам выделяться?! - Ясно, - Шон еще раз обошел комнату. – Ладно, я отдохну, а потом уже обо всем поговорим. Оливер ушел, а Шон вышел на веранду. Широкая, из темного дерева, она тоже была сделана с умом. Неужели до всего этого его муж додумался сам? На веранде стояли плетеные кресла и диван, лежал клетчатый плед, видимо, хозяева часто сидели здесь за чашкой чая или интересной книжкой. Да и книжка обнаружилась, прямо на полу. Шон поднял ее, разглядывая обложку: «Соционика. Дуальные отношения». Здесь еще и таким увлекаются. Интересно. Казалось, что сон не придет, а от лежания без сна только голова разболится. Но сон пришел раньше, чем Шон коснулся подушки. Проснулся Шон так же, как и заснул. Открыл глаза и понял, что выспался и отдохнул. Вечерело, от солнечных лучей на полу и стенах ложились красивые неодинаковые блики, придавая дому сказочный вид. На какую-то долю секунды Шону показалось, что детство вернулось и стоит хорошенько покричать – придет папа с чашкой душистого какао. В душе защемило. Но ощущение ускользнуло быстрее, чем о нем удалось подумать. На веранде кто-то был, и Шон прислушался. Голосов было два, явно один принадлежал Оливеру, второй же был более низкий, решительный, явно какой-то альфа. - Может быть теперь? – Басил альфа. – Сколько можно, Олли? - Да ничего же не изменилось, - в голосе Оливера было столько тепла и нежности. - Этот же приехал. - И что? Как Нейта одного оставить? - Этот с виду солидный такой, большой человек, вроде. – Видимо под словом «этот» подразумевался сам Шон. - Так компанией командовать, это ж не живым человеком, - Шон даже представил, как Оливер поджал губы. – Не видишь разве, большой ребенок, не может взять на себя ответственность за мужа. - Ты так думаешь? – Снова пробасил альфа. - Я так думаю. Иначе не вел бы он себя так, и мальчишку бы мучить не стал. - А как же я? – В голосе альфы слышалось разочарование. - Ты лучший. Слова обидно ударили по самолюбию. Захотелось выйти и высказать свое мнение по этому поводу. И Шон уже взялся за ручку двери, но тут услышал глухой стон. Эти двое, видимо, решили поцеловаться. Мешать не хотелось, да и отношения выяснять желание отпало. Шон ушел в душ, а когда он вышел, спокойный и готовый к нормальному разговору, то на веранде никого не было. В доме он тоже был один. Он еще раз обошел дом, заглянул во все незакрытые комнаты. Вся обстановка была простая и современная. Большие окна, от которых было много света. Много картин с пейзажами. Много стеллажей с книгами. В памяти осталось мало, и Шон не знал, что тут осталось от его предков, а что привнесли в дом эти странные омеги. Кухня была уже знакома, она тоже была большая, и, видимо, часто ели именно здесь. Шон заглянул в холодильник. Там были расставлены контейнеры со всевозможной нарезкой и смешными смайликами на крышках. Почему-то пришла мысль о том, что его воспринимают как беспомощного альфу, и стало смешно, а может здесь было так принято – заботиться друг о друге. В духовке что-то стояло в фольге, ограниченное таймером, и пахло мясом и специями. Шон от скуки позвонил мужу. Тот взял не сразу, отрезал сухое: «Я занят», и сбросил вызов. Уходить далеко не хотелось, хотя и интересно было, что ж тут его муженек наворотил. И Шон, заварив себе чаю, вышел на веранду, подхватил книжку по «Типологии Майерса-Бриггса» и уселся в кресло. Натаниэль приехал поздно, уже совсем стемнело. Даже издалека было видно, насколько он устал. Шон поднялся навстречу. - Не уехал? – Натаниэль даже не пытался быть любезным. – Обслуживать не буду, смотри, пожалеешь. - Переживу, - хотелось осадить наглеца, но совесть внутри не давала. Натаниэль прошагал в дом, даже не обернувшись, так же молча ушел к себе. Шон гадал: идти за упрямцем, или ждать. Но Натаниэль все же вышел, переодевшись. В свободных светлых джинсах и облегающей футболке он выглядел моложе, те же угловатые локти, та же тонкая шея, только плечи широкие, и руки накачанные, видно было, что не сидел парень белоручкой. Стало интересно, чем же он тут занимался все это время. Шон рассматривал мужа, не стесняясь, пялился как дурак, подмечал что нравится. И ноги длинные, и упругие ягодицы, и волосы русые, и длинные руки с тонкими пальцами. - Что смотришь? – Натаниэль обернулся. – Не нравлюсь? - Почему же, - фыркнул Шон. – Очень даже ничего. Натаниэль промолчал. Он спокойно накрывал на стол, все же на двоих. И движения его были спокойные, выверенные, не суетливые и не показушные. - Зачем приехал? – Спросил он, когда они уже сели за стол. - За тобой. - Аааа. Ясно. - А мы Оливера ждать не будем? – Шон сам удивился зачем спросил. - Нет, - Натаниэль помотал головой. – Он у Маркуса сегодня останется. - У Маркуса? – Шон нахмурился. – Маркус - это кто? - Маркус – это друг! – Натаниэль смотрел прямо в глаза. - Оливера? Или общий? - Общий, - наглец и не думал смущаться. - Вот как? - Вот так! - Нейт, - Шон думал с чего бы начать, но заметил, как муж напрягся, - я бы хотел, чтобы ты поехал со мной в столицу. - Еще бы ты не хотел, - Натаниэль скривился. – Большой скандал там у тебя? - Большой, - кивнул Шон. Выходило, что они в курсе. – А ты откуда знаешь? - Я не в лесу живу. Все твои похождения прекрасно освещаются в прессе. Мистер Симонс на отдыхе, мистер Симонс открывает больницу, мистер Симонс еще где-то, мистер Симонс и его шлюхи. - Все на самом деле не так, - Шон попытался перевести разговор в другое русло. - А как? – Натаниэль театрально взмахнул руками. – Врут все газетчики? А ты у нас святоша! - Я не святоша, - совсем врать не хотелось, да и понял уже Шон, что Натаниэль не наивный дурачок. – Но ты - мой муж, и мне хотелось бы… - договорить ему не дали. - А теперь я скажу, что мне хотелось бы. Мне бы хотелось, чтобы ты исчез из моей жизни навсегда и оставил меня в покое. - Ты хочешь развода? – Шон зло улыбнулся. - Подавай! – Натаниэль даже раскраснелся. – Я согласен! - Увы, - выдал печально Шон, - не могу! Понял, как сильно в тебе нуждаюсь и как сильно тебя люблю. - Сволочь, - Шон увидел как сильно Натаниэль сжал вилку, даже костяшки побелели. - Начнем все сначала, - примирительно подытожил Шон. Натаниэль какое-то время молчал, ковыряясь в тарелке, а потом снова попытался: - Ну зачем я тебе? Такой… - голос у него надломился и дрожал. - Какой? – удивился Шон. - Пять лет не вспоминал. Зачем сейчас? Все отболело, улеглось. Зачем? Мало одного раза? Решил по новой мою жизнь ломать? Такое откровение ударило как обухом. Шон к нему был не готов. И не знал, что сказать в ответ. Он только смотрел, как угас взгляд у Натаниэля, как опустились плечи, как он трет пальцами лоб. - Я не поеду с тобой, так и знай, - голос Натаниэля был глухой и тихий. – Делай что хочешь. Попробуешь увезти силой – буду сопротивляться. Можешь не верить, но я это умею. - Силой не буду, - зачем-то сказал Шон. - Посмотрим. – Натаниэль поднялся и ушел к себе, так толком и не поев.