Горный ветер

- Чем планируешь заниматься сегодня? – Шон следил, как ловко получалось у мужа приготовить нехитрый завтрак. - На стройку поеду. Я же обещал. - Я распоряжусь насчет водителя, - Шон поймал удивленный взгляд мужа. – Извини – имидж. - Все время забываю, - буркнул Нейт. - Привыкнешь. – Шон глотнул кофе. – И вечером клуб – ты помнишь? - Обязательно ехать? – Натаниэль смотрел сердито. - Я обещал Майерсам вас познакомить. А Мейсон давно обещал Джонни клуб. А если Джонни не получит то что хотел… - Мир обрушится? – Перебил его Натаниэль. - Хуже. – Шон хитро улыбнулся. – Ты просто не знаешь Джонни Майерса! - И не особо стремлюсь узнать. - Он тебе понравится. - А тебе нравится? – Натаниэль развернулся и теперь смотрел в упор. - Мне нравится. – Кивнул Шон. – Но я с ним не спал. Даже не думал. Даже не помышлял. Мейсон вцепился в него клещами, когда они еще были подростками. Когда я с ним познакомился, то он уже был взрослый и хорошо беременный вторым ребенком. - Вот досада! – Натаниэль всплеснул руками. - Ты думаешь, что я решил покрыть всех омег на континенте? – Шон удивленно изогнул бровь. - Бывали такие мысли, - ехидно признался Нейт. - Такой цели у меня не было. А сейчас и подавно нет, - Шон был удивительно спокоен. - Свежо предание, - фыркнули ему в ответ. Про клуб Натаниэль благополучно забыл. Так ушел в работу, что счет времени потерял. Поэтому удивленный голос в трубке «Где ты?» застал врасплох. Пообещав быть через полчаса, Натаниэль побежал к машине. Хорошо, что водитель попался понятливый, или они все так выполняют приказы. Шон был уже готов. Узкие джинсы, футболка, облегающая тело, легкий пиджак. Натаниэль присвистнул, разглядывая мужа, но промолчал. - Давай, быстро в душ, - командовал Шон. – Опаздываем. Натаниэль планировал надеть что-то такое же, но альфа уже умудрился порыться в его чемоданах и сейчас на стойке для одежды висели светло-голубые джинсы и прозрачная, с переливом рубашка. - Я это не надену! – Натаниэль с опаской покосился на предложенный гардероб. - Давай, давай, - подтолкнул его альфа. – Опаздываем. Натаниэль как раз рассматривал себя в зеркале в ванной, когда Шон зашел и шарф ему тонкий на шею намотал. - Это еще зачем? – омега только вздохнул. - Для имиджа, - подмигнул Шон, – и щелкнул массивным браслетом на запястье. - Как елку наряжаешь. – Натаниэль рассматривал браслет. Широкий, с витиеватым чернением, явно дорогая вещь. На мужа глаза поднял. - Это от отца осталось. Не побрезгуй, - Шон губы сжал, так что побелели. – Он любил его очень, а мне носить омежьи цацки не с руки. У него вообще украшений много осталось. Можешь все себе забрать, или что понравится. У Натаниэля перехватило горло, захотелось что-то сказать, да альфа уже за руку тянул, повторяя свое «опаздываем». - Шон, - окликнул омега мужа. Тот только глянул сердито. - Не время сейчас. Натаниэль промолчал. Не время, так не время. А когда оно будет, время-то это?! А уже в машине заметил, что и у Шона на пальце кольцо обручальное. - Я думал, ты его потерял, - Натаниэль провел по кольцу пальцем. - Ерунду не придумывай, - фыркнул альфа. Ни к чему омеге знать, что он и сам так думал и почти неделю это самое кольцо по ящикам и сейфам разыскивал. Хорошо раскатать успел. Оно сразу-то впритык было, а сейчас вообще не думало надеваться. – В клуб нас отвезет Майкл, - пояснил Шон. – Обратно, такси возьмем. - Как скажешь, - омега был занят своими мыслями и на такую мелочь внимания не обратил. Так и просидели молча, каждый думая о своём, полдороги. Потом альфа все же опомнился, притянул мужа к себе, впился поцелуем жадным, нижнюю губу прикусил, бока огладил и больно крутанул соски. Натаниэль зашипел. - Ты что творишь, идиот? - Видны через рубашку, пусть красивее будут! – Альфа смотрел недобро. - Я тебе что - шлюха размалеванная? – Не сдержался Натаниэль. - А если журналисты поджидают? – Шон взгляд не отводил. – Они знаешь, сколько ждут?! - Во что я ввязался… - Натаниэль только плечами передернул. Сам губы прикусывать стал, щеки пару раз пальцами щипнул, волосы растрепал. – Так сойду? Не стыдно показать народу? - Пойдет, - улыбнулся Шон. – Ты должен сам понимать… - Может мне еще штаны снять, задницу выставить? – перебили его зло. - Обломиться им, стервятникам! – Шон надулся. – Не сердись. - Да куда уж больше? – Натаниэль себя плохо сдерживал, руки сами в кулаки складывались. - Ну что хочешь, попросишь за это, - Шон выдохнул устало. Натаниэль глянул на него и почему-то сам успокоился. - Ладно, я обещал помочь. И ты – мой альфа. Машина подъехала к входу. Шон вышел первым, подал руку. Натаниэль перетек в его объятия. Шон и хотел бы, да другое сравнение на ум не шло. Тягучий и блестящий, словно ртуть, и такой же опасный. Движения омеги стали плавными, а сам он словно светился, от улыбки глаз было невозможно отвести. Где-то действительно щелкнула камера. Нейт прижался плотнее, жарко шепнул в ухо: - Мы так и будем тут столбами стоять, или внутрь пойдем? Моя выдержка не безгранична! Шон опомнился, направился к двери, которую охранники услужливо открыли перед парой. Шона знали в лицо, и никто ему преграды не чинил. В клубе было шумно, и Шон потянул его в сторону отдельных кабинок за локоть. - Здесь будет полегче, - кричал Шон в ухо, перекрикивая ударные. – Клуб закрытый, здесь только свои. - И часто ты здесь бываешь? – Омега даже не пытался скрыть своего пренебрежения. - Раньше часто бывал, - кивнул Шон. – Но это в прошлом. За дверью кабинета стало так тихо, что Натаниэлю показалось, что он оглох. Или провалился куда-то. Только сверкающие огни, которые было видно за стеклом, напоминали, что ничего не изменилось. - Ну, наконец-то! С этим альфой Натаниэль уже был знаком, поэтому только кивнул, но покосился на реакцию своего. Шон руку альфе пожал, заулыбался. - Соскучились без нас? Собирались долго! - Да ладно врать-то! Небось, пахал допоздна, все миллионы приумножал! – Худенький омега поднялся навстречу. Натаниэль по-разному представлял себе Джона Майерса, но только не так. Он был совершенно нормальным, словно не из этой тусовки. Худенький, со слегка вьющимися пшеничными волосами, и с необыкновенно добрыми и живыми глазами. Конечно, на нем были брендовые вещи, и дорогие украшения, но и они только подчеркивали простую красоту и открытость хозяина. Представить, что этот едва сформировавшийся подросток – отец четверых детей было невозможно. Омега улыбнулся и протянул руку: - Здравствуйте, я Джон Майерс, но можно называть меня Джонни. - Нейт. Я рад, что здесь есть кто-то нормальный. Джонни рассмеялся легко и по-детски. - Да это ж они воротилы бизнеса, - он кивнул в сторону альф. – А я так, мальчик из трущоб. - Мальчик из трущоб, - Шон похлопал Джона по плечу, - не стоит прибедняться. - А я что? Я ничего! Что я умею, кроме как детей рожать? – Он снова рассмеялся. – Это вы талантливые и успешные. Натаниэль следил за Джоном заворожено. Его простота и легкость воодушевляла. - Детей рожать и воспитывать это самый важный труд, - получилось как-то с придыханием, и Натаниэль покраснел. - Еще мой дедушка говорил, - Мейсон важно поднял палец вверх, - что счастливый омега – это беременный омега! - О да! – Джон закатил глаза. – Поэтому сам решился аж на одного ребенка. - Ну, ты же знаешь, - Мейсон поиграл бровями… - Не дури мальчику голову, - Джон хитро глянул на мужа. И уже Нейту добавил. – Дети, это конечно замечательно, но откладывай их появление так долго, как только сможешь. Нейт зарделся, стал поправлять шарф. Шон пришел на помощь, приобнял своего омегу, успокаивая. - Не слушай их обоих! Для них это больная тема. Они могут говорить только о своих детях. - Конечно! – Мейсон тут же встрял. – Дети – это прекрасно. Я бы еще хотел парочку. - Тебя вообще никто не спрашивает! – Джон фыркнул. – Ты хочешь меня видеть или вечно текущим, или вечно с пузом. А лучше вечно текущим с пузом! - О да, детка! – Мейсон расплылся в счастливой улыбке. - Не обращай внимания, - Шон громко зашептал на ухо мужу. – Они такие всегда! Но Нейт все же выглядел смущенным и долго не мог взять себя в руки, краснел и отводил глаза. - Ты, правда, не обращай внимания, - сказал ему позже Джон. – И в голову не бери. Мы можем быть и нормальными. - Мне кажется, что вы и так нормальные. - Тебе если что нужно, обращайся. У меня, конечно, дети. Но вырваться и приехать ненадолго всегда могу. Почему-то с Майерсами действительно было легко. О работе почти не говорили. Шутили, съели странного мяса «От шефа». А потом Джон потащил всех на танцпол, заявив, что если они хотели поесть, то надо было ехать к ним, всяко было бы вкуснее. - Я не умею танцевать, - шепнул Шон на ухо Натаниэлю. - Это просто. Как в спарринге. Главное чувствовать партнера, - ответили ему, не задумываясь. А потом они танцевали. И Шон чувствовал сильное тело рядом, и от запаха и уверенности мутилось в голове. А потом смотрел, прислонившись к колоне, как Натаниэль танцует один. И весь зал смотрел вместе с ним. А Нейт двигался умело и плавно, словно танцевал всю жизнь. А перед глазами стоял турник в лесу, Нейт в армейских ботинках подтягивается и считает, и капля пота скользит по спине, и губы пересохли. А потом они целовались в темном коридоре, жадно, ударяясь зубами, словно первый раз. - Поехали домой? – Сил терпеть не было никаких. - Наверное нужно попрощаться, - Натаниэль виновато оглянулся. - Не нужно. Они, скорее всего в туалете, - Шон замялся и кашлянул. – Еще один пунктик у этих двоих. - А ты откуда знаешь? – Взгляд карих глаз был насмешливый. - Стоял как-то на стреме. По молодости. Они целовались в такси. И в лифте, пока взбирались на свой небоскреб. И в коридоре, опрокинув какую-то коробку. - Как же хочется трахаться, - Шон дышал тяжело, и глаза были шальные. - Пойдем я тебя трахну. Какие проблемы? – Нейт сказал и замер. Шон смотрел долго, в глаза заглядывал, словно душу хотел увидеть, лучше бы ударил. А потом схватил за руку и в спальню потянул. - Пошли. - Сдурел совсем, - омега опешил. - Я так хочу нормального секса, - альфа остановился. – Нормального, с проникновением, что мне уже все равно кто кого. Понимаешь? - Нет, - Натаниэль честно не понимал. Легкий алкоголь вскружил голову, адреналин бурлил в крови. И так хотелось довериться, отдаться. - Ну и не надо, - альфа бросил через плечо, как отрезал. – Хочешь трахать – я не против, трахай. Он уже вовсю раздевался, отбрасывая вещи в сторону. Натаниэль только смотрел. - Ну что ты стоишь? – альфа потянул трусы вниз совершенно не стесняясь ни своей наготы, ни явного возбуждения. – Или противно? - Дурак! – Натаниэль в два шага оказался рядом, прижался к спине, поцеловал лопатку. – Неправильно все это, слышишь? - Что неправильно? – Шон только голову повернул. - Ты альфа и ты пьян. - Глупостей не говори, - Шон тряхнул головой. – Коньяк тут ни при чем. Да и не столько я выпил, чтобы ум потерять. - Завтра ты об этом пожалеешь! - Нет никакого завтра, - Шон развернулся, обхватил лицо Нейта руками, заглянул в глаза. – Есть только здесь и сейчас. А здесь и сейчас я тебя очень хочу. - Ладно, - Натаниэль выдохнул это в подставленные губы. А руки уже жили своей жизнью, оглаживали, мяли, исследовали. Шон потерся своим пахом о бедро Нейта. - Раздевайся, царапаешься. Это было слишком интимно. И Нейт спешил. Скидывал с себя одежду, не забывая целовать и гладить. И так стало хорошо, когда кожа к коже. Шон повернулся спиной, оперся на локти, подставился. У Нейта перехватило все внутри. Он провел ладонью по светлой коже и спросил: - Ты с кем-то когда-то?.. – вышло жалко. - Смеешься? – Шон старался показаться уверенным. – Чтобы я кого-то к себе подпустил? - А меня, значит, можно? - Цени! Я у тебя девственник. Ну в каком-то смысле! - Ценю… Губы прижались к копчику и Шон вздрогнул. Такая простая ласка принесла столько ярких ощущений. Нейт только целовал, а у Шона переворачивалось все внутри и хотелось чего-то большего. Он повел бедрами, расставил ноги шире. - Ну! - Сейчас, - Натаниэль развел ягодицы, подышал совсем близко от входа, - нужно что-то. У тебя смазка есть? - Откуда? – Шон даже рассмеялся. - Подожди. Шон и ухватить не успел, как Нейт сорвался и унесся в ванную. - Вот, - он гордо продемонстрировал тюбик, - думаю, крем после бритья пойдет! - Да вставь уже так, - зло огрызнулся Шон. - Нельзя! – Голос у Нейта был ласковый. – С девственниками нужно ласково! Он крутанул Шона, переворачивая на спину. Склонился, целуя живот, спускаясь поцелуями ниже. Подул на головку, которая уже блестела от смазки. Шон выругался и снова повел бедрами, но Нейт медлил. Кружил скользким пальцем около входа и водил языком по стволу. Шон стонал и просил большего. Только Нейт медлил, ласкал, доводил пальцами и языком до исступления. - Да что ж ты?! – Шон сам насадился на палец и взвыл. - Несдержанный альфа, - фыркнул Нейт. – Я же в этой части тела разбираюсь лучше! Очень хотелось спросить, как это происходит у Нейта. Как он удовлетворяет себя в течку, или не в течку. Но говорить и мыслить, не было никакой возможности. Дискомфорт и жжение прошли, это стало возможным терпеть. - Да где же оно это неземное удовольствие? Шон попытался выскользнуть. Но Нейт придержал его за ногу и прокрутил пальцем. Шона прошила искра насквозь, словно горячий металл плеснули по венам. - Еще! – Вышло хрипло. - Жадный какой! – Нейт целовал и теперь не останавливался, потирая простату. - Хватит! – Шон перехватил его кисть. – Тебя хочу. Я не малолетний омежка, чтобы со мной нянчиться. - Я могу тебя довести до оргазма так, - Нейт дышал тяжело, но был собран. - Я сказал – тебя хочу! – Альфа рыкнул. – Ты же сказал, что трахнешь! - Ты больной! – Нейт наспех смазывал себя. – И я с тобой вместе больной! - Бог парует! – Шон закинул ноги Нейту на поясницу, надавил пятками. – Ну! - Любишь ты понукать! Все было неправильно. Слишком запретно и остро-сладко! Нейт толкнулся одним плавным движением, Шон выгнулся навстречу, застонали оба. Дискомфорт снова стал больше, чем удовольствие, но Шон надеялся, что это пройдет. Он смахнул мокрую прядь со лба Нейта, потянул его на себя, поцеловал. - Люби меня, мой омега, я в твоей власти! Сорвались оба. От нахлынувших эмоций, от накопившихся переживаний, от переизбытка возбуждения. Шон только успел подумать, что ничего подобного никогда не испытывал, а потом звенящая пустота. И тело стало легким и чужим. Он и не понял, когда и как кончил Нейт. И только набухающий узел приносил дискомфорт. Но омега просунул руку между телами, сжал плотным кольцом. И Шон снова застонал. - Да, я животное! – Голос хрипел. - Молчи, молчи, дурак! – Сухие губы целовали, не давая сказать еще какую-то глупость. На минуту показалось, что ради этого стоило жить. Нейт все же разжал руку, потихоньку подался назад. Шон снова застонал, ощущая непривычную пустоту и жжение. - Понимаю, почему ты не даешься. Тебе после меня еще хуже будет. - Тебе меня не понять, - Нейт глянул зло. Попытался отстраниться. Но Шон поймал, снова прижал к себе. - Рассказывай! Нейта было жаль. Такого затравленного взгляда Шон не видел у него никогда. - Отчим мне все время говорил, что я своей задницей себе состояние надоить могу, - то ли выдохнул, то ли выплюнул. – Не заботясь о том, что я не только задница, не дырка. - Ты не задница, ты человек! - Я что виноват, что природа меня наградила дыркой, которой нужен узел? Я что просил? И никто ведь не поймет! Никому не скажи! Тоже мне трагедия. Тоже мне тайна. - У всех свои тайны, - Шон погладил мужа по растрепанной и мокрой голове. – Я на прощальную церемонию даже не пошел. Все не верил. Думал - вернутся. А потом доказать хотел, что я чего-то стою, что не просрал то, что они создали. – Шон уже не понимал что говорит, что об омеге снова не думает. Само несло. – А тут ты, такой весь сладкий, глаза огромные, оленьи. Я разве обидеть тебя хотел? Я им доказать хотел, что могу получить то, что у них не вышло! Шона скрутило судорогой, как при рыданиях, только в глазах было сухо. А потом затрясло. - Никому не говорил. Никогда. Он свернулся, поджимая под себя ноги, обхватывая руками, ничего не ощущая и не чувствуя. - Ну тише, тише, - пораженный Нейт все же пришел в себя и обнял. Притянул ближе. – Тише, я с тобой. Все наладится. Ты молодец. Тише. Но Шон не мог разжать руки, проваливался в черную пустоту. И только голос был рядом, который успокаивал. Который дарил надежду. Он так и уснул в объятиях мужа. И не пошевелился, ни когда Нейт ушел в ванную, ни когда вытирал и укрывал его, ни когда снова обнимал и слушал его дыхание.