Квартира на двух идиотов

Раздражающее чириканье попугая заставляло Макса проснуться. Голова трещала, будто в стенку черепа вставили дрель и начали сверлить. Глаза щурились от утреннего осеннего солнца, которое освещало комнату, повествуя о том, что уже утро. Будильник затрещал и выключился, заменив собой радио. - В Москве восемь утра. Утро с Саймоном, Морозовой и Горностаевой. И у нас в эфире шоу Blac... Было невыносимо слушать эти писклявые голоса. Мозг парня и так разъедал вчерашний алкоголь, а ведь ему через час на учебу. И зачем он вообще влил в себя столько, зная, что в университет к девяти? Его рука убрала челку с глаз и опустилась на что-то рядом. Неудивительно, что это был Сима. Пьяный, он все еще был в дебрях Морфея и наслаждался прекрасными снами, которые, конечно же не вспомнит. Парень недовольно вжимался лицом в подушку, чтобы спрятаться от ярких лучей солнца, при этом ещё что-то заспанно бормоча себе под нос. Хитрая усмешка появилась на губах Макса. Хоть он и был спросонья, но прекрасно понимал, что это была замечательная возможность отомстить. Для этого юноша осторожно поднялся с кровати, чтобы дойти до своего стола. Вероятно, что вчера они, напившись пришли в его комнату, потому что она находилась ближе к двери. Невероятно, как можно было за какое-то время разбросать все вещи по комнате? Джинсы Ала валялись где-то в углу, а Футболка красноволосого лежала на клетке Норы, той, что своим чириканьем будила каждое утро. Говорить о том, что носки находились под кроватью и так не стоило. В целом, если не обращать внимание на разбросанные вещи, то комната просто светилась. Дойдя до стола, Макс вытащил черный маркер из пенала и направился обратно к кровати. Все же Ал изменился за все это время тем, что стал менее чувствительным. Посему юноша спокойно рисовал вокруг левого глаза круг и вел от него линию к уху, туда, где не было видно. Это было похоже на очки, а точнее линзу семнадцатого-восемнадцатого века, когда каждый второй мужчина носил такую. Но на этом Макс не остановился. Он так же разрисовал грудь Алекса разными кружочками, треугольничками и линиями, где-то добавил цветочки. Отстранившись, парень с улыбкой осматривал свое творение, и вдоволь налюбовавшись, встав, ретировался в ванную. В зеркало на него смотрел невыспавшийся юноша с птичьим гнездом на голове из растрепанных волос. Шея была окрашена россыпью засосов, половину из которых сложно было спрятать. Алые, а где-то сине-фиолетовые, красовались, привлекая к себе внимание. Максим плюнул, решив, что разберется с этой проблемой позже и раздевшись, залез в ванну. Теплые струи воды сливались воедино, не оставляя на коже места, где она могла бы быть сухой. Погруженный под них, Макс думал о вчерашнем вечере. Вопрос о том, сколько он оставил вчера в том клубе, отплывал на задний план. Главной проблемой оставалось то, что случилось после. По сути, если не помнишь, то не виноват. Однако засосы доказывали обратное. Было ли у них что-то или нет - так и остается загадкой. Но Макс не хотел об этом думать, поэтому помотал головой, разгоняя ненужные мысли, и принялся дальше намыливать волосы. Пройдя почти все водные процедуры, юноша уже стоял на коврике в полотенце и чистил зубы. Оставалось только высушить волосы и как-то замаскировать пятна на шее. Решение нашлось сразу же, когда Максим собирал вещи в университет. Взяв краски, он направился в прихожую, чтобы, смешав охру, желтый и белый, получить чуть темную краску телесного цвета, которой он сразу затушевал засосы. Дав просохнуть краске, Максим быстро оделся и пошел готовить себе завтрак. Благо для Макса, что Ал даже и не собирался просыпаться. Юноша спокойно попил чай с бутербродами, затем высушил волосы и, собрав вещи, ушел в университет. Однако. Он сделал еще одну пакость для своего наимилейшего друга. А точнее, подсыпал краситель в шампунь, которым обычно и моет голову Алекс. Но и это еще не все. В случае, если он не станет мыться, Макс прикрепил над дверью пакетик с синей краской, а посему, когда дверь откроют, краска выльется, и придется помыться. Плюс еще и в фен подсыпал муки. Представляя мордочку Симы, когда он весь в муке увидит новый цвет волос, Максим шел по улице. Утренний осенний ветер развевал красные локоны, заставляя убирать их с лица. Опавшие листья шуршали под оранжевыми кедами и отражались в лужах. Вскоре лужи сменились каменной кладкой метрополитена. Шум от поездов сильно резал уши. На секунду парень вспомнил, что надо зайти и купить аспирин, иначе в университете он не выживет. Зайдя в вагон и врубив музыку в наушниках, Макс спокойно ехал. Басы песен утаскивали разум в прекрасное далеко, заставляя опереться головой о железный поручень от сидения и немного задремать. Утро - самый пик московского метро, особенно наверху зеленой ветки и внизу фиолетовой. Куча народу, да такая, что они все в очереди стоят, лишь бы зайти в вагон. - Осторожно, двери закрываются. Следующая станция - Сокол. Все же раздражал Макса тот факт, что когда едешь в центр, то голос у информатора метро мужской, а в область, так сразу женский. Но это уже было не важно. Еле протолкнувшись сквозь сброд спешивших на работу, юноша наконец оказался на свободе. И снова ветер преследовал его, пока он направлялся к зданию университета, успев по дороге заскочить в аптеку и купить аспирин с бутылкой воды. Гул от проезжей части, шумящие люди вокруг, чириканье улетающих птиц - все это сопровождалось раздражением со стороны Макса. Войдя в небольшую арку и немного пройдя вперед, Макс оказался в университете. Негромко шагая по коридору, парень отыскал свою аудиторию, в которой теперь будет учится до конца курса. Новые люди, новые знакомства, эх, не особо любил он это. Макс сел подальше от всех, на пятом ряду и успокоился, наблюдая за будущими однокурсниками. Он заметил про себя, что на их потоке было 4 девушки и 3 парня. Для художников, это мало, но есть и свои плюсы. Меньше шума и гама, больше полученной информации. Максим знал, что на этом курсе будут преподавать несколько аспирантов. - О чем задумался? - вырвал из мыслей Максима какой-то парень. - О том, что не следует чужим совать свой нос в дела других, - съязвил Макс, даже не посмотрев на парня, однако он не собирался уходить. - Я Марк, а тебя как зовут? - Я так понимаю, ты от меня не отстанешь? Давай тогда ближе к делу? - тяжело вздохнув, спросил юноша. - Познакомиться хотел. Нам целый год вместе учится. - Это ты так меня запугать решил? Ну что ж, меня Максим зовут, а теперь оставь меня, - буркнул он и занялся прослушиванием музыки. Кажется, Марка это особо не обидело. Он просто сел поодаль и стал делать наброски. Первая пара пролетела нудно и скучно. Мы познакомились с нашим преподавателем по русскому. Хороший человек, только с голосом не повезло. Слушаешь, слушаешь и засыпаешь. Говорят, что вторую пару должен будет вести аспирант, посему Макс очень обрадовался этому, и что-то рисовал в своем альбоме. Марк, слава богу, не доставал юношу, хоть и поглядывал на него. И, наконец, в аудиторию все зашли, даже преподаватель. - Я ваш декан и преподаватель по математике, Пехомко Лев Родионович. Однако, как вы уже знаете, этот семестр вас будет учить аспирант, который проходит у нас квалификацию - это Карасёв Алексей Михайлович. Прошу уважать его. В аудиторию Вошел Ал. Когда он развернулся к ученикам лицом, Макс еле сдержался от того, чтобы не прыснуть смехом. Маркер парень так и не отмыл с лица. Фиолетовые волосы были уложены утюжком на левую сторону. Недлинный свитер бирюзового цвета и белая рубашка под ним. Но если бы не этот маркер, то выглядело бы это и вправду круто. - Доброго утра, студенты. - проговорил он коротко и, когда дверь за деканом захлопнулась, Ал взял мел и начал писать на доске тему: "Повторение". По аудитории прошелся гул, а он развернулся и стал блуждать взглядом по всем, пока не остановился на Максе. - Ну что же вы? Многие не помнят и основ. Я могу вам даже это доказать, - по спине Максима прошлись мурашки. - А к доске пойдет Лапа. Как же от этой фамилии хотелось уйти под землю. Не то, что бы Макс не любил свою фамилию, просто со школы не задалось выходить к доске. Сама ирония заключалась в том, что он стоять у доски не мог, про ответ можно и забыть. Всей спиной он ощущал взгляды, а самое ужасное, что он боялся опозориться перед Алексом. Страх, что он будет смеяться. Даже сейчас, когда Макс подошел к доске и увидел этот взгляд, то не смог взять в руки мел. - Что ж, Максим, можете ли вы нам решить задачу? К примеру: Центральный угол на 36 градусов больше острого вписанного угла, опирающегося на ту же дугу окружности. Чему равен вписанный угол? - 36 градусам, так как он опирается на ту же дугу, - спокойно ответил Макс и ему стало легче. Дальше вопросы пошли сложнее. Затем пришлось решать систему уравнений. Нахождение вероятности. Отсчитывать расстояния. Алекс все не унимался, пока хитрая улыбка не подала тревогу. - Хорошо, тогда напиши, чему равен синус 60. Некоторые студенты уже дремали за партами, в том числе и Марк, а вот руки у Макса задрожали вновь. Он не помнил эти синусы и косинусы. К счастью прозвенел звонок. - Все свободны, а вот Максим, пусть останется - проговорил Ал и когда последний ученик закрыл за собой дверь, он взял мел из рук Макса и начал чертить таблицу, объясняя. Но потом остановился. - Ты все так же не можешь понять, пока тебе это не вдолбят? - недовольно спросил Алекс. - Угу... - Хорошо, - проговорил он, сняв очки, пошел к двери и закрыл ее. Пытаясь что-то возразить, Макс попробовал обойти Ала, но его руки уже скрутили за спиной, от чего парень оказался прижатым лицом ко столу, - Умно было подлить краситель мне в шампунь. Только вот я отыграюсь же - самому себе плохо сделал, - с усмешкой проговорил Ал, прижимая того ещё сильнее к столу кафедры, - Я не тот, который не мог ничего, ибо ты мой друг, и я тебя любил. Горячий шепот опалил ухо, а тело нависло над хрупким парнем, который все гонялся за тем, чтобы похудеть. - Спина все так же твоя эрогенная зона? - кокетливо спросил Ал и провел по косточкам позвоночника ладонью, чуть касаясь и получая в ответ тихий стон, который Макс всеми силами пытался скрыть, прикусив свою губу. Но больше Алекс не позволит ему проделать этот трюк снова - он проник своими пальцами в его рот, на что тот сдавлено промычал. Аспирант медленно прошёлся рукой по всей грудной клетке парня, пока не остановился нащупывая ремень, который её стягивал, - Я что тебе говорил, если еще раз увижу его на тебе? - надменный тон раздался чуть подальше, а пальцы больше не находились во рту. Макс ощущал на себе недовольный взгляд Алекса. - Сим, я... - Молчать, - рыкнул он и задрал футболку Макса до локтей, но всё-таки не снял её. Ал, ловким движением руки, расстегнул ремень красовавшийся на ребрах юноши и им же связал ему руки, чтобы тот не вырывался, - Сейчас я объясню тебе все синусы и косинусы. И тангенсы тоже, - протянул Сима, снимая джинсы со смущённого парня и оставляя его в трусах, - А заодно и отомщу, - довольно улыбнулся тот и взял маркер со стола. Максим попытался как-то возразить, но ему в рот запихали его же рафатку, которую он попросил у одного друга, но так и не вернул. Алекс оседлал бедра красноволосого и открыл маркер. - Запоминай, мой дорогой. Синус тридцати - равняется один деленное на два, - Ал стал вырисовывать цифры на груди Максима, задевая соски и получая прекрасные стоны через рафатку, - Косинус тридцати - равняется корень из трех делить на два, - маркер спустился ниже и уже задевал пупок парня, от чего тот прогнулся в спине, пытаясь вырваться, - Хм, а вот это нам мешает, - с улыбкой протянул Ал и отполз чуть назад, чтобы снять трусы с Гама. Он начал с хищной ухмылкой на лице водить другим концом маркера по, уже возбужденному, члену Максима, - Хе-хе, какой ты пошлый. Я только немного до тебя дотронулся, а ты уже весь течёшь... Сколько же ты дрочишь дома? Хотя, не отвечай. Я знаю, - засмеялся Ал и получил пинок коленом, - Ай-яй-яй, - протянул аспирант и ввел, хорошо смоченный слюной, палец в сжатое колечко мышц парня, от чего тот развратно раздвинул ноги - Максу просто не хватило воли сопротивляться своему желанию. Сима взял маркер и написал рядом с членом: "Корень трех", но чтобы закончить свою мысль ему просто не хватило места. - Дорогой, а теперь запомни. Синус шестидесяти - равен корень трех деленный на два, - и Макс в истоме кончил, когда Ал войдя двумя пальцами до конца, задел простату. Чуть спустя и уже дома. - Сука ты, клюватый! У меня твой корень трех на члене не смывается! - завопил Макс. - Зато, теперь всегда вспоминать будешь, - хмыкнул рядом Ал, который был готов убить весь город за то, что эта грёбаная краска никак не смывалась.