Агрессивная любовь

POV ГАМБИТ Приступ остановил на середине пути. Все началось с покашливаний в автобусе. К моменту подъема на шестой этаж одного из ветхих, готовящихся к сносу домов на окраине города, в котором я жил последние месяцы, кашель резал горло, заставляя грудную клетку молить о морфии. Рука так и не коснулась двери. «Просто здорово», - подумал я, падая на грязный пол лестничной клетки. Ключи выпали из рук и, вроде бы, улетели вниз. Болезнь прогрессировала, я стал слабым и неуклюжим. Очередная серия болезненных вдохов, на несколько секунд воздух перестал проникать в легкие. Раньше удавалось сдерживать кашель до последнего, чтобы не устроить представление на людях, но за последние две недели я трижды падал в обморок, попадая в машину скорой помощи, из которой приходилось сбегать. И все же хорошо, что на этом этаже только я квартиру и снимал, не хватало еще, чтобы на шум сбежалась толпа зевак. Хватит и одного человека, который, надеюсь, ничего не услышит. Моему соседу совершенно не обязательно знать, насколько мои дела плохи. - Мать твою! Не обязательно, но узнает. И ведь не постесняется влезть с умными мыслями относительно того, куда я должен пойти со своими отговорками в стиле боящегося прививок ребенка: не пойду к врачу. Если бы я сразу принял слова матери всерьез. А я, дурак, решил, что прилагательное «смертельный» употреблено в переносном значении, что Франсин не окончательно сошла с ума, чтобы подвергать опасности собственных детей. Однако с каждой неделей мое состояние становилось все хуже. Прогнозы мамочки оправдались. И мне пришлось поверить во всю историю с двойной игрой, экспериментами на мутантах и тем, что у меня есть сестра, которая заражена тем же вирусом, что и я; пришлось активно взяться за поиски папки, о местонахождении которой я не догадывался. - Мою, - прохрипел я, постучав кулаком в грудь. – Моя мать точно приложила руку к моему теперешнему состоянию. В США тайники пусты, а путешествия в другие страны требовали денег и времени. Второго стало не хватать, а первым снабжал сосед. Он работал в автомастерской и жил в моей квартире. За проживание платил наличкой, на которую я и разъезжал по стране. К сожалению, даже у него нет средств, чтобы обеспечить меня деньгами для поездки в Мексику, куда я собирался отправиться на выходных. Я не привык принимать помощи у посторонних, но по неслучайной случайности все мои счета были заморожены. Предполагаю, Эрику мой уход пришелся не по душе. И теперь я оказался в зависимом положении от человека, которого практически не знаю. - Чувак, тебя нужно в больницу. Ответить удалось спустя пять минут, когда мою тушу уже затаскивали в коридор квартиры. - Врачи не помогут. На первый взгляд паренек был тощим и слабым, но он был не так прост. Тащил меня, как будто я ничего не вешу. - И что, будешь помирать? Нет уж. Я хоронить тебя не собираюсь. - Я в норме. Легкие взорвались от очередного клубка, подобно ядру, прорвавшемуся через слишком тесное для него горло. Не ожидавший подобного рывка сосед среагировал не достаточно быстро. Я ударился лбом о тумбу под зеркалом. Сила удара была достаточно велика, пришлась на середину лба. В глазах потемнело, появились мигающие звездочки, я начал сползать на пол и давился. Давился. - Хрен ты отключишься! Голос парня шел издалека. Все, о чем я думал, была грудная клетка, которую, казалось, проламывают кувалдой снова и снова. Снова. Затем стало холодно. - Давай, француз. Приходи в себя. Удары мокрых ладоней по щекам, запах спирта. Голова метнулась в сторону от очередного удара. Скулу свело. - Подъем! Новый удар. Глаза заслезились от боли. Или же уже были влажными? Когда кашляю, непроизвольно начинаю плакать. Это рефлекс, которым срабатывает у всех нормальных больных. Я не был нормальным, но кашель и на Марсе кашель. - Моя щека, - с трудом проговариваю я. – Она же только зажила. По иронии судьбы сосед долбил кулаком в ту самую скулу, которую в сентябре случайно изувечила Шельма. Швы давно сняли, шрам остался, но стал выглядеть более-менее прилично. А теперь старую травму решили вскрыть. И опять кулаками. - Молодца! - Рядом облегченно выдыхают. – Я уж собирался звонить 911. Поворачиваю голову, улавливая хруст шеи и радуясь мягкости сложенного под затылком полотенца. - Нельзя было обойтись без избиения? - выплевываю ни то кровь, ни кто слюну. – Похлопал бы по щекам, подставил бы под ледяной душ. И почему воняет ацетоном, а не старым добрым нашатырным спиртом? Я не барышня девятнадцатого века, но на его доходящий до мозга запах бы отреагировал. О! Знаю, ты сторонник креатива. Решил действовать наверняка, облить бензином и поджечь. А что? Интересный подход к выведению человека из коматозного состояния. Был обморок, сделали кремацию. - Я тебя в ванную положил и налил в нее ледяной воды. - Воды? Уверен, что не керосина? - Ты не чувствуешь? Силуэт парня расплывался, но он был единственным темным пятном в светлой комнате. - Что я должен почувствовать? Ломота, тошнота, слабость. - Холод. Твои ноги полностью под водой. Вслушиваюсь в звуки. Каждое мое движение сопровождалось всплеском воды. - Ты чувствуешь холод? – повторил сосед требовательно. Вода намочила одежду, проникла под ткань. Кожу жгло от низкой температуры. - Холодно. - Супер. Ты не парализован. Это радует. Поджимаю под себя колени, сажусь, скрипя зубами, чтобы не завыть. В том, что я в итоге почувствовал успешность давно проверенного эксперимента, который провел сосед, не было ничего странного, если бы я сразу продрог до костей, а не с задержкой в несколько минут. За последние недели я понервничал на всю оставшуюся жизнь. Долгие годы ничто не могло меня напугать. Не хочется, чтобы страхи продолжали вылезать наружу. Я тогда могу не только стать больным физическим, но и повредиться рассудком. А мой мозг такой же безупречный, как и все остальное во мне, его искажение может лишить вселенную очередного красавчика и занести идеальных мужчин в красную книгу. Если мы еще не там, учитывая, что таких, как я, максимум десять человек на весь земной шар. - Что с тобой вообще происходит? В последний раз, когда виделись, ты кровью не харкал, в обморок не падал и уж точно не выглядел как ходячий труп. - Поправочка. Я выгляжу как смертоносно сексуальный ходячий труп. - Закрой пасть и прекрати выебываться, француз! Может, мы и не друзья, но я состою из тканей и мышц, а не из холодного камня. Кроме меня у тебя никого нет, а я даже не в курсе того, кому звонить в случае твоей смерти! В ванной, да в два часа ночи - крик походил на вой сирены. Что-то в том, как парень высказался, затронуло во мне часть, которую засунул в мешок, зашил и спустил в колодец-безразличие. Часть, которая делала меня тем, кем я, по сути, являлся. Одиночкой, сиротой при живых родителях, отступником, вором, ребенком без детства, мутантом без команды, человеком в темноте. Отец не всегда проявлял заботу, по большей части он использовал мою силу для достижения своих целей и борьбы против Гильдии убийц - заклятых врагов Гильдии воров, в которой я вырос. Члены гильдии заменили семью, но и они не могли дать то, в чем я нуждался: материнской любви и отцовского плеча. Я не виню Жана-Люка. Уже не виню. А сосед закричал так, будто бы ему не наплевать на меня. Впервые кому-то не плевать, умру я или выживу. Когда на одной из миссий меня задело, никто не обратил на это внимания. Мне пришлось самому оказывать себе первую помощь. А после Эрик отчитал за то, что, пока остальные сражались, я отсиживался в углу и зализывал раны, как бездомный котенок. До сегодняшнего вечера не вспоминал тот случай, хотя именно тогда я запустил процесс разочарования в решении следовать за Магнето. Поднимаю глаза на парня. Четыре месяца «сдаю» ему квартиру, а не спросил ни имени, ни возраста. Мы – два инкогнито, которые встретились сентябрьской ночью в парке и решили помочь друг другу. И до сих пор помогаем. Я был уверен, что моя болезнь спугнет парня. Но он не струсил, остался, помог. Несмотря на то, что мы и не видимся толком. От силы два раза в месяц. Точно. Это седьмая встреча. Я обычно заезжаю за деньгами и отправляюсь в очередную разведку. Чужой человек оказался ближе, чем семья, друзья, товарищи, девушка и босс вместе взятые. Мне было неловко от подобной теплоты, не собираюсь пускать нюни и показывать уязвимость. Приходиться быстро вернуться в образ и включить «дурачка». - Как дела? Дом стоит, как посмотрю. Осматриваю потолок и стены. Ванную пора драить. - Ты, блядь, серьезно хочешь мило побеседовать, как две подружки за чашкой чая, выясняя последние новости?! – продолжал яростно ругаться сосед. - Я рассчитывал на виски. Чай надоел и не расслабляет. Поджав губы и сжав кулаки, парень взялся за самоконтроль. - Ты умираешь, - произнес он, успокоившись. - Это должно беспокоить тебя в первую очередь. - Виски есть? Или идти в магазин? Поднимаюсь и вылезаю из ванны, ощущая и слыша, как с одежды начинает стекать вода. Будто бы раздеть было так сложно. Быстро снимаю тряпье, не хватало залить соседей. Кидаю одежду в раковину. На ощупь нахожу полотенце. - Ты потерял сознание. Дальше будет хуже. - Подумаешь, я устал и вырубился, - открываю полку под раковиной, достаю тряпки и кидаю на пол, чтобы вода впиталась. - Вырубился или впал в предсмертную спячку? - Ты все усложняешь, - вытираюсь и голышом выхожу в коридор. Квартира была маленькой, однокомнатной. Кухня, ванная, комнаты соединялись коридором в два метра шириной. Слышимость, как в общаге, из окон дует. На большее заначки не хватило. Сколько бы ни строил из себя умника, а сосед правильно делает, что беспокоится. Кровь изо рта - красный цвет. И меня пугает, что не пришел в себя от контакта с ледяной водою. Если мне не изменяет память, у моего деда в семьдесят два дважды возникали проблемы с пробуждением после сна, когда он просыпался, не чувствуя ног. Спустя неделю после второго такого инцидента, дед попал в больницу с инсультом. Через месяц состоялись похороны. Будет проблематично заниматься поисками документов, если откажут ноги. И снова: "Спасибо, Франсин!" С кем бы мать ни связалась, это определенно не заслуживающие доверия люди. Зато теперь ясно, в кого я такой неразборчивый. Останавливаюсь в дверном проеме. А я думал, что самая большая проблема, с которой столкнусь в ближайшем будущем - гнев Ванды. После моего ухода, а точнее бегства из команды, Магнето придумал историю о тайной одиночной миссии, на которую меня отправил. Ванда, если и начнет что-то подозревать, то вряд ли запаникует. Уверен, стоит мне найти бумаги, мама свалит от Эрика, оставив того с носом. Вот тогда Ванда будет раздавлена, унижена и разгневана. Я не вернусь к ней. Уеду из города, засяду в Новом Орлеане. Хотелось бы, конечно, с сестрой познакомиться. Но не уверен, что ей пойдет на пользу знакомство со мной. Да. Я определенно сошел с ума. Ищу бумаги, чтобы спасти сестру, с которой не знаком, а не ради собственной безопасности. И тот факт, что, скорее всего, не вернусь - не учел. Включаю свет. Со стороны дивана раздается недовольный стон. Поворачиваюсь на звук. Поверх одной из подушек разметались длинные светлые волосы. Девушка лежала на животе, позволяя лицезреть обнаженную спину. - Выключи свет, - попросила она. - Некоторым завтра рано вставать. - Прости, дорогуша. Но это моя квартира, и я здесь делаю, что хочу. Подхожу к шкафу в поисках одежды - Я занималась сексом не с тобой. Ты слишком красив. Я бы запомнила. Спортивные штаны. Сойдет. - Благодарю, - скрываю зад за тканью. - И пятерка за сообразительность. Я с тобой не спал. Я - хозяин квартиры, приятно познакомиться. Пробурчав: "Здрасте", - девушка перевернулась на спину, натянув одеяло до самого подбородка. - Не бойся, насиловать не собираюсь. Но тебе придется уйти. Шарканье тапок оповестило о том, что сосед решил заглянуть к нам. - В следующий раз, когда пригласишь девушку, предупреждаю заранее. Чтобы подобных казусов не было. - Я про нее забыл, - честно сознался сосед. - Ты разве не должна была свалить до того, как я проснусь? По ошалевшему взгляду девушки становилось очевидным ее состояние. Либо она на таблетках, либо перепила водки. - А разве я не с тобой последние три ночи провела? - О-о-о, - протягиваю я. – Тяжелый случай. Я буду на кухне. А ты разберись с девушкой. Сосед собирался меня остановить, но передумал. Правильно, лишние уши ни к чему. На кухне помимо грязной посуды обнаружилась забитая окурками пепельница на обеденном столе и кружка с кофе. Но меня интересовал шкафчик над раковиной, в котором я хранил бутылку виски. Бутылка стояла на старом месте, более того, ее даже не трогали. Повезло, сосед не лезет, куда не просят. Курит как паровоз, но от алкоголя воздерживается. Беру стакан и усаживаюсь на подоконник. Первый глоток обжег горло, подобно свинцу, вызвав кашель естественного происхождения. Мое измученное тело болезненно реагирует на алкоголь. Срок, данный матерью (ну или тем, на кого она пашет), скоро истекает. Я могу умереть уже ко дню Святого Валентина. Это будет весьма поэтично. Я был уверен, что отыщу папку гораздо раньше. Намного раньше. Тайников десять назад. И ведь толком не помню, когда столькими обзавелся. За окном на асфальт падали хлопья снега. К утру снег растает, при температуре плюс один по Цельсию надеяться на сугробы бессмысленно. Отчасти я бы хотел увидеть настоящую зиму. Я родился зимой, в морозную ночь, которая больше не повторялась. Двадцать один. У меня был день рождения, а я его провел в болотах недалеко от канадской границы. Забыл даже про столь важную дату. Три тайника. Осталось три попытки. А сил не хватает, слишком вымотался. И помощи просить не у кого. Входная дверь хлопнула. Бойфренду вряд ли понравится, что подружка отсутствовала три дня. Будь я прежним, предложил бы девочке устроить жаркое продолжение ужина с моим соседом. И чем была плоха старая жизнь? Воровал, жил в свое удовольствие. Променял все на борьбу за права мутантов, но борюсь против кучки школьников. В стекле появляется отражение соседа. - Я ее выставил, - парень сел на табурет и вытащил сигарету из пачки. – Если хотел отдохнуть, то диван твой. Хотя лучше бы в больницу поехал. - Я же сказал, не могу. - Но не уточнил причины, - карие глаза уставились на меня, я чувствовал спиной. – Слушай, мы не друзья, но вдруг я смогу помочь? Как бы я хотел услышать подобное предложение от кого-то из знакомых. Но всем на меня плевать. Я сдохну, а всем будет плевать. Залпом выпиваю бокал. Нельзя плакать. Жизнь не кончена. Я еще могу излечиться и начать все заново. - Это моя жизнь и мои проблемы. Не суйся. Мне не нужна забота левого парня, который ни черта про меня не знает. Я справлюсь сам. - Ты болен, продолжаешь твердить, что вылечить тебя нельзя. Я не бесчувственная сволочь, не собираюсь просто игнорировать твое состояние. - Повторяешься. - Подметил тот, кто твердит одно и то же последние полчаса. Неужели в этой жизни нет тех, ради кого стоит цепляться за край подоконника и дожидаться, когда подоспеют спасатели. На ум пришло бледное девичье личико, выразительные зеленые глаза, неприступность во взгляде и нелепая белая прядь в волосах. Шельма. Бунтарка-малолетка, которую видел всего один раз. - Ты ничего обо мне не знаешь, - повторил я. – Не лезь ко мне в душу. - Но ведь не может такого быть, чтобы никому не было до тебя дела. - Заткнись! Задолбал маразмом. Мы не в церкви, ты не священник, а я не исповедуюсь. На квадратном лице соседа появилось удивление. Я бы сказал, моя вспышка гнева его поразила. Он привык, что я прихожу, беру деньги и ухожу. Видел во мне скрытого, но безобидного ровесника. Увидев, что я могу разозлиться, сосед стал обдумывать, не собрать ли ему вещички. Прекрасно, настроил против себя единственного готового помочь человека. Но мне нужна помощь мутанта, а не механика. Желательно, Пьетро, которому бы понадобилось полдня на то, чтобы смотаться в Мексику и проверить тайники. - Как тесен мир, - пробормотал сосед. - Ты о чем? - Гамбит. Я прав? Свесив ноги, чтобы слезть с подоконника, я, однако, так и остался на нем. Мы не делились настоящими именами и кличками тоже. Сканирую парня на элементарные эмоции. Не играет, смятение руководило частотой его пульса. Осторожно спрыгиваю на пол и кладу ладонь на скатерть, приготавливаясь взорвать стол, если того потребуют обстоятельства. - Твои глаза засветились красным, - заговорил парень, отступая. Но отступал он не из-за страха, он искал пространство, чтобы отдышаться от сцены, которая открылась, когда занавес подняли. - А я знаю лишь одного мутанта с таким же отклонением. Сила проявилась в стрессовой ситуации, как и обычно. Сосед увидел мою суть, но вместо трусости испытал облегчение. Подсказка была услышана. – Ты тоже мутант. Сосед берет из вазы на столе яблоко. - Вулкан. Ланс Альварес. Сын Чарльза Ксавьера. Включив воду, Ланс быстро ополаскивает фрукт под теплой струей, после чего проделывает ту же процедуру с ножом. В отличие от меня, дискомфорта парень не испытывал. Либо хорошо скрывает, что не так, либо лихач на всю голову, способный убить в драке. О том, что у Ксавьера есть сын, я слышал. Но никогда не задумывался о том, чтобы поискать его на поле боя, обычно с ним сталкивался Саблезуб или сам король магнетизма. Вулкан – неуравновешенный мутант. Два года назад, по словам Джона, этот ребенок едва не разделил Бейвель на две части. И причина его гнева была в потере лучшего друга, который перешел на нашу сторону добровольно. Пару раз Вулкан устраивал землетрясения, чтобы завлечь нас и подраться, при этом невинные жертвы его не волновали. Магнето всегда говорил, что Лансу следовало родиться его сыном, он бы нашел силе разрушения более дельное применение. А Гравитация считала, что Ланса нужно переманить на сторону Эрика, потому что тот представлял собой угрозу для каждого. Я не придавал значения всем этим намекам. Как подросток, не умеющий держать способности в узде, навредит столь сильным мутантам, как Магнето и Гравитация? Но сейчас, смотря на Ланса, зная о том, кто передо мной, я тоже разглядел в нем угрозу. Не во взгляде. В энергии. Что-то в его поведении всегда настораживало. Словно он бомба замедленного действия. Ведет себя вполне спокойно и мило, но я ощущал, исходящую от него агрессию. И теперь я нашел этому объяснение. Вулкан не всегда спит. А наши способности, хотим мы того или нет, влияют на наше поведение. - Не узнал сразу, - промычал Ланс с набитым ртом. Я попытался вспомнить, как выглядел Вулкан, но не смог. А обычно стараюсь следовать пословице: «Знай врага в лицо». Но наши пути на поле боя практически не пересекались. - Взрывать ничего не надо, это не ток-шоу и не подстава. Я не был уверен в том, кто ты, поэтому не лез с расспросами. Да и не подчиняюсь я больше приказам Логана и папаши, чтобы на тебя нападать. И незачем мне нападать, ты мне крышу над головой предоставил. - Звучит, как оправдание. - Я не хочу, чтобы ты считал, словно я специально тебя выслеживал. Мне, знаешь ли, нужна эта квартира. Без тебя я бы стал бездомным. Откусив от яблока очередной кусок, Ланс полез в холодильник за соком. Он вел себя, как и всегда, когда я возвращался домой. Ел, курил и демонстрировал умение поддерживать разговор. Больше никогда не буду брать в соседи кого попало. Думал, что помогаю обычному парню, оказавшемуся в затруднительном положении. Но то, что этот парнишка оказался не только мутантом, но еще и мутантом со знакомым именем, сыном Чарльза Ксавьера, заставляет засомневаться в том, что ему нужно подобное ветхое убежище. - Папочка не даст тебе сгнить на улицах города. - Папочка выставил меня за дверь и выпер из команды. Я вытаращился на парня, как на заговоривший бак с водой. - Чарльз Ксавьер выпер собственного сына из дому? А почему бы и нет? Когда мы встретились, Ланс выглядел одичавшим и потерянным. А детишки Ксавьера обитают в шикарном особняке. Вряд ли парень добровольно свалил от хорошей жизни. - Ты что, тоже его святым считаешь? – Ланс закатил глаза. - А как же сотрудничество с Магнето? Разве вы не запрограммированы ненавидеть Чарльза со всей его сворой щенят? Свора щенят. Все ясно. Ланс учудил, и последствия выходки не стереть из памяти свидетелей. Кажется, в богатом районе до сих пор не придумали, что делать с трещиной в асфальте и развалившимся пополам домом. А Джон не преувеличивал, когда говорил, что в сравнении с сыном Ксавьера, его огненные представления – жалкое подобие попыток привлечь внимание. - Я ушел от Эрика. Четыре месяца назад. - Чего вдруг? - Аналогичный вопрос. Ланс почесал затылок. - Отчего же не рассказать, - убрав сок обратно в холодильник, Ланс уселся на табурет, обхватив стакан одной рукой, а другой продолжая держать яблоко. - Я пытался задушить лучшую подругу девушки, члена команды. Всего-то. - А перед этим едва не раскрыли большую тайну мутантов. И отец решил наказать меня. - Выкинув на улицу? - Да. Плюс он лишил меня способностей, чтобы я познал суровую жизнь обычного человека. Хотя, должен признаться, мне начинает нравиться то, как я устроился. А теперь ты. Почему ушел от Магнето? Точно. Ответная честность. На всякий пожарный сканирую парня еще раз. К сожалению, ни намека на скрытность и подозрительность. Ланс на полном серьезе собирается продолжить дружить. - Я разбил сердце его дочери и решил слинять от греха подальше. - Весомая причина. - Это не все, - усаживаюсь на второй табурет. - Моя мать заразила меня смертельным вирусом, чтобы я был послушным. И мне пришлось пойти за ней. - Ты смертельно болен, потому что не был примерным сыном? - Моя мать ищет документы, которые я когда-то выкрал у одного психа. Я отказался помогать по-хорошему. И она заставила по-плохому. Сижу с бывшим противником, выпиваю и делюсь проблемами. Как не похоже на меня. Да пошло все к черту. Я хочу поговорить с кем-нибудь о наболевшем. Даже, если этим кем-то станет подросток, склонный к теории заговора, включающей в себя массовое убийство. - Так достань документы и вылечись. - Я не помню, куда их дел. Проверил почти все тайники, кроме трех. Но сил обыскивать оставшиеся нет. - Ранний склероз? - Скорее поздно приобретенный талант выкидывать из головы всякую хрень. Наливаю себе виски по новой. Последний стакан на сегодня. И спать. Надеюсь, утром проснусь на диване, а не среди белых крылышек и ореолов. - Я обыщу эти тайники, найду документы. Ты отдашь их своей мамке, получишь вакцину и поможешь мне вернуться к отцу. - Я не особо хорошо лажу с твоим отцом, чтобы замолвить за тебя словечко. - Я устал сидеть без активной работы. - Без обид. Я тебе не доверяю. И ты без способностей. Ланс потер браслет на запястье. - Это он тебя сдерживает? - Да, - натянув рукава футболки до пальцев, Ланс берет бутылку и второй стакан. – Тебя же лекарством шантажируют? - И еще сестрой, которую тоже инфицировали. Ланс неодобрительно присвистнул. - Твоя мать ненормальная. - Не то слово. Самое странное, что я не могу злиться на нее. Франсин саму шантажируют. Она работает на два фронта, втайне от Эрика занимается шпионажем. Мы с сестрой всего лишь рычаги давления, которое оказывают на Гравитацию ее настоящие боссы. - Поднимаюсь из-за стола, когда комната стала размытой. - Я устал. Пойду вздремну. Если не задушишь подушкой, пока буду спать, продолжим завтра. Ланс не дал уйти, больно схватив за локоть. - Полегче. - Гравитация - твоя мать?! Зарычал, словно Франсин сто раз заслужила того, чтобы с нее живьем сняли кожу. Только тот, кто люто ненавидит, может так смотреть. - У тебя с ней счеты? - Китти может умереть? Смутно знакомое поначалу, женское имя всколыхнуло скудную информацию о сестре, которой поделилась мама. - Ты знаешь мою сестру? Глупый вопрос. Знает. Даже дружит с ней. Будь Китти безразлична Лансу, он бы не выглядел сейчас, как первый среди тех, кто хочет грохнуть мою мамочку. - Если не достану папку, то умрет. Стакан упал на пол, разлетевшись на мелкие осколки. Губы Ланса задрожали, глаза распахнулись, как при виде приведения любимого человека, эмоции парня мощной волной нахлынули на меня, закрутив в водовороте страданий. Ланс и я похожи во многом. Особенно в том, что ни у одного из нас нет человека, который бы отдал за нас жизнь. Но было и различие. Я способен на самопожертвование ради любимой, но, пока не нашел таковую избранницу. В отличие Ланса. - Мне плевать, хочешь ли ты принять мою помощь, - членораздельно произнес парень. - Я помогу, потому что теперь это и моя забота. - Кто для тебя моя сестра? Не удостоив меня ответа, Ланс направился в ванную. Спустя несколько минут послышался звук включенной воды. А спустя еще несколько мгновений я услышал звук, означавший, что по одной из плиток на стене ударили кулаком.