Агрессивная любовь

POV ГАМБИТ Первое, что я увидел, проснувшись, было не мое отражение в зеркале, висевшем напротив и даже не квадратная рожа Ланса. На корточках, положив подбородок на край дивана, в нескольких сантиметрах от моего лица сидела Ванда. Приняв не самую удобную позу, Максимова пустым взглядом прожигала подлокотник, а ее ладонь лежала поверх моей. Ассоциации и déjà vu порой возвращают нас к похожим моментам из забытых времен, оставшихся в одном из пыльных дневников памяти. Когда наши отношения с дочерью Эрика зародились, она часто подолгу сидела у моей постели, ожидая взмаха ресниц, чтобы стать первым, что я увижу в наступившем дне. Именно у края кровати, Ванда никогда не напрашивалась в мою постель. Это было невинной игрой, которая распаляла нас обоих. Сегодня же картина, отдававшая отголоском старта моих первых серьезных отношений, не даровала обычного позитивного настроя. Отражение в зеркале стало-таки вторым, что я увидел, оторвав щеку от подушки. На заднем фоне, за опухшим лицом и гнездом из веток смутно напоминавших мои идеальные волосы, выглядывал огрызок набухших от сырости желтых обоев. Кто-то нажал быструю перемотку в дальнем углу правого полушария мозга, напомнив мне, как я провел последние месяцы. Вне команды Эрика. Без Ванды. - Только галлюцинаций мне не хватало. Да здравствует последняя стадия болезни! И почему мама не могла влезть в долги к Санте? Напялила бы бороду, села в сани и полетела разносить подарки. В какой-то научно-фантастической передаче рассказывали о том, что на предсмертном одре умирающие видят ошибки, сделанные при жизни, то, о чем они будут жалеть после смерти. Прощание с Вандой я не считаю значимым пунктом в списке смертника. Так что, решив, что это не тот случай, я стал дожидаться фантома того, кого действительно обидел. Поворачиваюсь на бок, приготовившись встречать ломоту и ее верных спутниц. Звучит в стиле обитателя психушки, но я с ними свыкся. Проходит пять секунд, десять. Легкие остались спокойными, организм продолжил отсыпаться. Я привык к тому, что приступ заменял будильник, не давая выспаться. То, что за пробуждением ничего не последовало, вызвало подозрение. - Étrangement(странно). Услышав мое возмущение, девушка очнулась от раздумий и подняла голову, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. Черная челка упала на лицо, скрыв левый глаз. По инерции, я протянул руку и убрал пряди. Прикосновение по ощущениям было вполне реально. Спустившись ниже, я слегка ущипнул девушка за мочку уха, затем оценил собственное восприятие реальности. Прохладно. Батареи практически не давали тепла, поэтому я заснул под двумя одеялами. Высвободившись из душного плена шерстяных покрывал, я мигом распрощался с мнимыми иллюзиями относительного «приведения». Моя кожа покрылась мурашками. Из того, тело отреагировало на ощутимо сниженную комнатную температуру, пришлось сделать нерадушное заключение. В моей квартире Ванда. Это не галлюцинация. Девушка, от которой я бегал, которую кинул без объяснений, нашла меня, несмотря на то, что прошло много времени. Я открыл рот, не знаю, что следует сказать, и нужно ли говорить в целом. Cependant (однако). Я настолько ошеломлен, что все мысли на французском. - Очнулся, - Ванда взяла меня за руку. – Выглядишь хорошо. Клуша не соврала. Подействовало. Оголенные плечи, молочная кожа, большие синие глаза, длинные ресницы, круглая форма лица. Ванда – красотка. И почему ей так сложно было переключиться на кого-то без предков из Парижа? Нам обоим бы жизнь упростила. Подстава – это единственное, что пришло на ум на языке оригинала. Не следовало ей приходить. А я зря не акцентировал внимание на важной черте характера Алой Ведьмы – ведьмы на то и ведьмы, что не мечутся в догадках, а добиваются правды. Правильно говорят: если уходишь, не объяснившись, жди весточки с голубями. Некоторые люди упорно не желают вычеркивать друзей из жизни в отместку. От таких прилипал не скрыться. - Ванда, что ты тут делаешь? - Соскучился? Свечение в стиле Эдварда потускнело, когда я отпустил пальцы Ванды и надел на лицо маску, соответствующую крайней степени недовольства. Сажусь, радуясь, что умудрился в полуобморочном состоянии прикрыть зад пижамными штанами в полоску. Меньше всего мне нужно, чтобы Ванда видела меня обнаженным. Зная нас, все запросто может закончиться быстрым перепихом. Порадоваться тому, что чувствую себя здоровым, помешала тошнота. Я практически не ел последнюю неделю. И желудок собирался отомстить за голодовку, не дав подняться с постели. Устрою вечеринку по случаю выздоровления позже. - Тебя здесь быть не должно. Никакого кашля, никакого головокружения. Не надеялся вылечиться. - Я – твоя девушка. Мог бы обнять. - Все изменилось. Перед тем, как закричать, Ванда выдержала достаточно длительную паузу. - Что не так?! Я искала тебя шестнадцать недель, а ты не можешь скрыть неприязни? Сразу сказать о том, что у тебя другая появилась, не смог. Зато сбежать, не объяснившись, как любой невоспитанный парень, а таких почти девяносто девять процентов на планете, додумался. - Я не думал, я ушел. Как и ожидалось, врезала мне Ванда от души. Соседи сверху опять что-то пролили. Если бы под силой удара не упал на спину, не обратил бы на это пятно внимания. - Полотенце принесешь? – Как и ожидалось, из носа потекли не сопли. - У меня кровь идет. Придется звать Ланса, если он дома. Сомневаюсь, что Альварес бы впустил в квартиру чужаков, да еще тех, против кого дрался. Hier soir (вчерашний вечер). Переживать из-за того, что делишь жилье с врагом, надо было еще двенадцать часов назад. Или тринадцать. В комнате темно, а за окном пасмурно. Обед? Поздний завтрак? Надо выставить за дверь Ванду и собираться в дорогу. Мне стало лучше, но это ненадолго. Авось до мексиканской границы доберусь. - Я тебе жизнь спасла. - На грудь кинули полотенце. И на том спасибо, милая! - Мог бы поблагодарить. Без моей помощи, ты бы никогда не выполнил поручение Франсин. Или не заметил, что чувствуешь себя иначе, не так как последние месяцы? Имея А – имя того, кто меня инфицировал, В – гостью в моей квартире и С – отсутствие признаков заражения вирусом неизвестного происхождения, получаем уравнение. А+В=С Navigué(приплыли). Все намного хуже, чем я предполагал. - Ты заключила сделку с моей матерью?!! – Я вышел из себя, разнеся столешницу, не прикасаясь к ней. Такое иногда случалось. Выброс лишней энергии долгое время копившейся, но не находившей выхода. Обычно срывы случались под воздействием сильных эмоций. Я не контролировал их. Ванда успела метнуться за дверь, чтобы не получить щепкой в глаз. - Нет. Не то, ты нашла документы?! Откуда ты знаешь настоящее имя Гравитации? Je suis un imbécile (я -глупец). Ванда вытрясла из матери душу, чтобы добыть информацию. Или мать все выложила Ванде, что менее вероятно. Так или иначе, моя тайная миссия перестала считаться засекреченной. А как Франсин пела о благих намерениях и о том, что нас с Китти убьет, если в муть с папкой Страйкера влезут посторонние. - О! Открыл очи филин. Где ж ты шлялся, что так опух. Глаза красные, рожа опухавшая. Колись, что дул? Перед свадьбой с сеструхой моей решил гульнуть. В последний путь по холостой жизни, так сказать. В комнату вошел посторонний, прервав нас. Мужчина. Мои реакции делятся на две скорости: стремительная и черепашья. На парня, составившегося компанию Ванде, сработала вторая. Прошла вечность, прежде чем Пьетро дождался, когда я посмотрю в его сторону. Близнец Ванды, отличавшийся от сестры цветом волос – был блондином - и странной тягой сбегать с поля боя, когда нашу победу засасывало трясиной. Я дружил с Пьетро и был рад его видеть. Но не в компании Ванды. Не в моей квартире. Не с зализанными волосами. И не в смокинге. Вот теперь комната похожа на сцену из малобюджетного спектакля, поставленную на сценарий не отличающейся фантазией жены миллионера. - Почему ты вырядился, как на свадьбу? Что вы оба забыли здесь? Я не просил меня искать. Tête autour (голова кругом). Лучше бы я остался сексапильным ходячим полутрупом. Не такого избавления от вируса я простил у Бога. - Мы сами решили найти. Благо, я хорошо тебя знаю. Если сбежал, не объяснившись даже с отцом, значит, влип, и по-крупному. Plan de vol (план бегства). От девушек, которые начинают видеть логику в моих взбалмошных выходках, нужно бежать со скоростью Дорожного Бегуна*. - А я знал, что про истерики у баб врут. Жених вон выглядит как пришибленный шлагбаумом капот Мерса. - Пьетро, заткнись, - шикнула на брата Ванда, продолжая выглядывать из-за двери. - Ты же охраняешь внизу тачку. Пьетро посмотрел на сестру, с размаху ударился лбом о стену, постоял с минуту, потирая ушибленное место, а затем кивнул, подтверждая какие-то догадки. - Ее сторожит Джон. А ты стоишь за дверью. Кстати, зачем? А, точняк, традиция. Платье до свадьбы. Все дела. - Ты рассказал Джону? Кретинизмом обзавелся? Так дуэт – трио. Конечно, все, кому я не безразличен, решили увидеть меня. - Он сам предложил помощь, сестренка. Ори на отца. Кстати, Реми. Я нарыл виски. Тебе налить? Приободришься. Авось брачную клятву сочинишь быстрее. Заначка, которую я с такой радостью обнаружил не тронутой вчера, не выдержала напора Пьетро. Бутылка больше чем на половину опустела. Ванда поднялась на ноги, чтобы дать брату подзатыльник, продемонстрировав мне свой наряд. Белое платье до пола с пышной юбкой и корсетом. Меня затрясло, когда сложились все части головоломки. - Это не всерьез. Ванда, я не женюсь на тебе! Скажи, что ты выходишь за Пиро. Ванда вспыхнула, причем на ее бледной коже розовый оттенок выражался особенно отчетливо. - Брось прикидываться идиотом, Гамбит. Из всех парней в команде ты единственный с мозгом в нужном месте, - блондин указал бутылкой на свой пах. Ни в одном из планов на будущее я не становился родственником ни Пьетро, ни Эрику. Если это и есть условие матери, то я готов принять смерть. Что в гробу, что в браке – везде задохнусь. - Пьетро, - подняв полы платья, Ванда переступила через гору порно-журналов, которые коллекционировал Ланс, - свали отсюда. Сейчас же. - Но я должен помочь жениху со смокингом. Энергетическая волна сине-голубого цвета выкинула Пьетро за пределы комнаты, стоило тому поднять с пола чтиво и открыть первую страницу. - Ауч. Оставшись вне досягаемости сбежавшего со скоростью света блондина, я и Ванда вернулись к тому, где закончили. Она злилась, я обдумывал план бегства. - Я не знаю, с чего начать, Реми, - Ванда постаралась успокоиться, но держать себя в руках Максимова не особо научилась. - У меня огромный список того, что хочется высказать тебе в лицо. Начиная с вечера, когда ты не пришел меня навестить, хотя обещал, и заканчивая дырой, в которой ты теперь обитаешь. Когда я вышла из комы, я спрашивала, появился ли у тебя кто-то. Ты сказал, что нет, а после исчез. Я покинула больницу, и узнала, что ты ушел на миссию, про которую никто ничего не слышал. Сначала дожидалась, когда вернешься, потом врубилась, что мы не федеральные агенты, чтобы во время миссий нам запрещали созваниваться с семьей. Стала звонить, телефон отключен. Полезла с расспросами к отцу, тот меня игнорировал, а затем послал и стал избегать. Гравитация поступила еще хуже. И тогда я прижала стерву к стенке. Забавно, оказалось, что она слабее меня. Выдала мне все, когда я едва не остановила ее сердцебиение. Ты же еще помнишь, что, когда я выхожу из себя, то страдают люди. Следы побоев до сих пор не сошли. Отец тоже получил, когда попытался сделать мне выговор. Я окончательно слетела с катушек, Реми. И в этом твоя вина. Ванда давила, пытаясь воззвать к моей совести. Ей удалось. Последний человек, который вывел Максимову из себя, умер по дороге в больницу. То был первый и последний раз, когда я всерьез задумывался, а не отослать ли Ванду обратно в психушку. - Свадьба – это и есть цена сделки с Франсин? Злость для Ванды переходное состояние, быстро заглушающееся себялюбием. Прошло пять минут, она перестала нервно топать каблуком и немного расслабилась, продолжив разговор в старой доброй манере. - Нет. Свадьба – это цена за второй флакон, который ты не получишь, пока не станешь моим мужем. Силуэт матери возник рядом с Вандом, но растворился в отрицательной характеристики – женщины не похожи. - Ты дошла до шантажа? А как же я высоко подниму голову и выкину тебя из головы без проблем? Мы ведь однажды уже обсуждали, как поступим, если разбежимся. - Я люблю тебя. И сделаю все, чтобы сохранить наши отношения. Я думала, что смогу без тебя. Это не так. - Ванда… - Закрой рот и слушай!!! – очередная синяя молния метнулась в шкаф, дверца которого тут же составила пару тумбочке по степени раздолбанности. – Я пролежала в коме шесть месяцев. Понятия не имею, что произошло за эти полгода, но до несчастного случая между нами все было замечательно. Это для тебя прошли месяцы, для меня же это длилось несколько часов. Как думаешь, нормальный парень оставил бы свою девушку одну, не удосужившись объяснить причину ухода? Оставил бы любимую женщину на растерзание упущенному времени? Почему ты решил уйти? Скажи, что только из-за Франсин. Потому что я не вижу особой радости от встречи со мной. Я была абсолютно уверена, что ты не станешь колебаться и женишься на мне. Но Гравитация посоветовала не спешить отдавать тебе вторую вакцину. Ты еще любишь меня? Да? Или нет? - Ты уже решила со свадьбой. - Ответь. Я могу надеться, что мы заключим брак по любви, а не по расчету? - Сколько у меня времени на сборы? Опустившись на диван, Ванда заплакала. - Тушь потечет. - Мое сердце разбито, а тебя беспокоит, что я запачкаю платье черными разводами? - Ванда, я не создан для семьи. Я не моногамен. - Мы были вместе почти год. И ты вдруг понял, что не моногамен? Слушай, я была в коме, ясно. Ты ебался с другими, чтобы не стать импотентом. Я зарычал. Умеет же она все свести к элементарной бредятине. - Думаешь, я бросаю тебя из-за секса? Я тебе верность хранил. - О, - произнесла Ванда, посмотрев на меня. Мы сидели рядом, практически касались друг друга. Мне хотелось к ней прикоснуться, чтобы утешить. Убедился – список надоевших подружек пополнился еще одним именем. - То есть, ты уже десять месяцев никого не трахал? - Забудь о сексе. Дело в любви. Я больше тебя не люблю. Я даже не хочу тебя. На удивление, тело никак не отреагировала на напоминание о затянувшемся целибате. Надеюсь, болезнь меня в этом плане не подкосила. - Но я не могу тебя отпустить. - Почему? Я видел, что Ванду что-то гложит. Что-то мерзкое, с чем она не может совладать. Я обязан был выяснить правду. Не ради себя, а ради нее. - Я не могу считывать твои эмоции, но я довольно много повидал девушек, чьи сердца разбивались после моего отказа. - Я помню список твоих побед из двухсот семидесяти пяти пунктов. - Ты меня разлюбила. Вот, что я хочу сказать. Отрицать моей догадки девушка не стала. - Так к чему весь этот балаган? Десятью минутами позже, на улице, у подъезда, голову одного рыжего клоуна попытались расколоть о капот лимузина, взятого на прокат и оплаченного Эриком Леншером.