До чего доводит алкоголь

—Может, хватит пить?! — отчаянно бросает Чонин, взывая к благоразумию друга. —Не. Твое. Дело, — прерывисто проговаривает Чунмён и озлобленно скалится на полупустую бутылку соджу: ему кажется, что во всем произошедшем справедливо обвинять лишь алкоголь. Не выдержав нервного напряжения, младший живо хватает Сухо за воротник и приподнимает со стула. Их взгляды (один — гневно-жалостливый, другой вызывающе-молящий) наконец встречаются. Сквозь пелену злости, Чонин ощущает на приоткрытых губах чужое дыхание, а на языке горечь проклятого напитка. По телу обоих разливается жидкое пламя обиды. Чунмён, горько всхлипывая, опускает глаза на секунду раньше, чем оппонент, и безвольно падает на деревянный стул. —Ты слишком многое себе позволяешь, — констатирует он, зарываясь изящными пальцами в светлые волосы, — Уйди, пожалуйста. —Нет, — категорично заявляет юноша, протестующе усаживаясь на ледяной пол. —Ну и дурак... — шепчет старший, закрывая заплаканное лицо дрожащими руками. —Знаю, — тихонько соглашается Кай, поглаживая своей ладонью вздрагивающие плечи приятеля, и взволнованно добавляет, — Мне некуда идти... без тебя. Чунмен испуганно заглядывает в, сияющие добротой, глаза парня и до боли сжимает маленькие кулаки: то ли от внезапно нахлынувших чувств, то ли от холода, который он старательно пытается игнорировать. А Чонин лишь неловко смеется, стараясь унять биение безнадежно влюбленного сердца, и встает на колени, приближая свое лицо к груди старшего. —Прости меня, хён. Мне просто очень хочется тебя спасти. Через мгновение, Сухо судорожно обвивает шею юноши руками и притягивает к себе покорное тело. Его горячий язык внезапно касается смуглого лица, оставляя за собой мокрый след, и скользит по нижней губе младшего, провоцируя на страстный поцелуй. Кай, стараясь скрыть радость, отвечает незамедлительно, и развратная игра начинает набирать обороты: младший, опьянев от страсти и вкуса соджу, бездумно срывает золотые пуговицы с чужой рубашки и аккуратно ласкает пальцами, налившиеся кровью, соски. Начинают раздаваться первые, приглушенные чужими губами, стоны Чунмена. Чонин самодовольно улыбается сквозь поцелуй, спешно расстегивая ширинку приятеля. —М... Не надо... — тяжело дыша, проговаривает Сухо и смущенно отстраняет партнера. —Тебе понравится, — хитро улыбаясь уголками губ, парирует Кай, — Неужели тебя еще никто там не касался? Вместо ответа, старший направляет на мальчишку свой фирменный уничтожающий взгляд и вызывающе оттягивает резинку темно-синих боксеров. —Так-то лучше... — одобрительно шепчет Чонин, наклоняя вперед голову. Чунмен через секунду запрокидывает свою. Кай не оставляет ему и шанса обвинить себя в бахвальстве. Он действительно чертовски хорош. Неожиданно для себя, Сухо понимает, что двигается навстречу сладким прикосновениям самостоятельно и умоляет о продолжении самыми развратными словами. Это неправильно, но никто из них не может остановиться. Всю последующую неделю они просто игнорируют друг друга: ссылаются на неотложные дела, когда общие знакомые уговаривают сходить куда-нибудь вместе, лишь вежливо кивают головой, когда сталкиваются на улице, краснеют и отводят глаза, когда едут вместе на общественном транспорте. И хоть Чунмён, к большой радости Кая, больше не переживает из-за горечи безответный чувств к Крису, все равно чувствует себя паршиво. Как будто, друг оказал ему дорогостоящую услугу, а заплатить за нее абсолютно нечем. —Деньги? — удивленно переспрашивает младший, разглядывая внушительной толщины конверт, — Зачем они мне? —Бери, — коротко приказывает Сухо, резко оборачиваясь на каблуках, — Это за тот вечер. Секунду парень стоит в нерешительности, а затем стремительно меняется в лице, бросая увесистую пачку в голову Чунмёна: —Как ты мог подумать, что я возьму деньги... за это?! Тишина разъедает спутанный комок мыслей старшего, пока тот в растерянности разглядывает конверт у своих ног. —Я люблю тебя, жалкий имбецил. И хочу, чтобы за мою любовь ты платил своей. Мужчина мягко улыбается в ответ и протягивает любовнику дрожащую ладонь: —Ничего не обещаю. Но постараюсь больше не влезать в долги. —Уже не плохо, — радуется Кай, быстро сокращая последнее расстояние между ними. И их губы сталкиваются в новом поцелуе.