Неожиданно

Это произошло неожиданно. По крайней мере, сначала это таковым не казалось. Она заметила, что он вновь стал каким-то неуклюжим. При ходьбе он обязательно где-нибудь спотыкался, словно был детенышем Громеля. — Прости, — сказал он ей, как она поставила его на ноги. Он пожал плечами. — Иногда, я такой недотепа. Глядя на его искреннее выражение, она вздохнула. — Давай попробуем еще раз. Так они и сделали. Несколько недель спустя, она заметила, что он хромал, когда они шли с полета вокруг острова. Она ничего ему об этом не сказала, не желая показаться излишне взволнованной, но решила пристально наблюдать за ним в ближайшее время. К ее удивлению, на тренировки к следующему дню он явился с новым протезом и совсем не хромал. Никто другой не заметил, и он ничего не сказал, так что она решила тоже промолчать. Но она задавалась вопросом. И затем он пропустил их утренний полет. Его отец направил ее в комнату парня, когда она постучалась, и она направилась вверх по лестнице, готовая вытащить его тощее тельце из постели и заставить его извиниться. Но войдя в комнату и найдя его до сих пор спящим, она вдруг поняла, что никогда раньше не задумывалась, насколько милым он был, когда спал. Решив, что жаль прерывать такую идиллию, она сидела и наблюдала за ним спящим, а после ускользнула из комнаты, когда он начал шевелиться. Она не упоминала об этом инциденте, но вместо этого позже намекнула ему, как одинок был ее полет в то утро. Больше он их не пропускал. Пикники были любимым развлечением подростков. Они собирались на башне с любой едой, которую могли найти, а затем проводили вечер, жаря ее и рассказывая истории. Он никогда не был чрезмерно активным в этом мероприятии, хотя после столкновения с Красной Смертью, он стал более красноречивым в повествовании рассказов. Недавно, однако, он появился на пикнике с большим количеством еды и съел все сам в один присест. — Куда это все идет? — заметил один из близнецов, наблюдая за его трапезой. Ей и самой было интересно. Он хоть и вырос за эти годы, но все еще оставался тем тощим мальчиком, который похитил/влюбил ее в себя на той драконьей поездке, когда им было по пятнадцать. Но вдруг, он, кажется, не достаточно насытился, и это никак на нем не отразилось. — Ты собираешься доедать? — спросил он ее. Она протянула ему свою куриную ножку. Ревель. Единственный раз в году, когда она надевала платье. Это было также единственное время в году, когда подростки из других деревень видели ее в нем. Понятно, что она не была довольна такой ситуацией. Именно сейчас Олух кишил гормоно-буйными подростками. Парни, пытающиеся произвести впечатление на девушек, как делали их отцы/братья/дяди, девушки, флиртующие и сплетничающие, и замужние старейшины смотрели на все это развлечение, вспоминая себя в молодости. Она шла домой из Драконьей Академии, когда услышала, о чем болтали девушки из других деревень. — Он такой высокий, и эти зеленые глаза! Она чуть замедлилась. Ей нравились зеленые глаза. — Неужели? В прошлом году он был совсем коротышкой, а теперь он самый высокий! Она ломала голову, пытаясь вспомнить всех подростков, которые обычно посещали этот праздник. Какой зеленоглазый парень был низким в прошлом году, а сейчас был самым высоким? — И эти мышцы! — вздохнула одна из девушек, когда они ушли. Она путалась в догадках. Никто, о ком она думала, за прошлый год не стал мощнее, выше, и не превратился в популярного парня для молодых девушек. Она пошла дальше. В ту ночь, для праздника обеденный зал освободили от столов. Бард-путешественник пел песни, и некоторые из музыкантов деревни играли мелодию для танцев. Она никогда особо не интересовалась Ревелем, и часто тратила годы на драку с мальчиками, которые приглашали ее на танец - и побеждала. Хотя в этом году, торжество удостоилось чуть большему ее вниманию. Она искала парня, который неожиданно вырос. Она оглядела толпу, полная решимости найти его, но, увы, не имела успеха. — Ищешь кого-то? Она вскочила, но это был только он. Он сел рядом с ней на скамейке, устроившись достаточно близко, чтобы их руки соприкасались. — Не совсем. — Ну, тогда, — он улыбнулся ей. — Хотите потанцевать, миледи? Она улыбнулась ему. — Конечно. Он встал, взяв ее за руку, и вместе они отважились танцевать. Бард пел медленную, скорбную балладу, и темпы танца совпадали. Они медленно двинулись в танце, ногами вырисовывая сложные узоры на полу. Это мало чем отличалось от борьбы на мечах, подумала она. Когда он привлек ее к себе в танце, она увидела тех самых молодых девушек, что теперь глядели на них, ревниво указывая на нее пальцем и шепчась. — Астрид, что-то не так? — спросил ее Иккинг, глядя на нее своими великолепными зелеными глазами. И тогда мир немного поменялся. Астрид вдруг остро осознала, что руки, держащие ее, стали рельефнее от многих часов драконьих поездок и работы в кузнице, красивые изумрудно-зеленые глаза, которые встретились с ней, точно мох на скалах в ясный летний день, а рост парня, который больше не был мальчиком, стал куда больше, чем у нее. — Ты выше меня! — ахнула она. Он удивленно посмотрел на нее, а затем его выражение лица стало задумчивым. — Ха. Думаю, что да. Вовремя! — улыбнулся он. Астрид все еще была в небольшом шоке. Иккинг, ее глупый парень, был тем самым парнем-сердцеедом, о котором говорили девушки из других деревень. Когда же это успело случиться? Это, казалось, произошло неожиданно. Но, думала Астрид, танцуя теперь с ее более-высоким-парнем, поэтапность дел — часто переоценивается. И к несчастью для девушек, наблюдающих за ними, она поцеловала его. А это и вовсе было неожиданно.