Амстердам в 60.

      Мистер Стив Хэндерсон, нервно расхаживая по чистенькой комнате гостиницы среднего класса, отчаянно волновался.       "А вдруг,она по пути сюда упала и сломала ногу?! я должен ее спасти!".Он было благородно ринулся за курткой, которая понадобилась бы для достойного спасения прекрасной дамы, как вдруг остановился. "Что же я, опомнился пенсионер, - дорожки здесь везде ровные и упасть на них невозможно... Но ведь у нее такие каблучищи! Небоскребы какие-то!Я должен ей помочь!"Прежний пыл не то, что усмирился, а даже удвоился.       На улице стоял обычный день - солнце часто заслоняют тучи, из-за чего небо кажется хмурым, а ветер дует чуть сильнее, чем вчера. Он обошел здание гостиницы несколько раз, но не увидел ни малейшего намека на то, что она тут была. Бедный мистер Хэндерсон, у несчастного пенсионера болело все: начиная от ног, заканчивая душой. Ноги ныли, но боль начала утихать, а эмоции лишь бушевали... В конце концов, разочарование взяло верх и Стивен сел на низенькую скамеечку в гостиничном парке.       - Господи, как она была прекрасна.. - непонятный комок стал пробкой в его одряблевшем горле.       Да, она прекрасна. Впрочем, как и все остальные куртизанки Амстердама, но мистер Хэндерсон этого не знал, поскольку не заметил ее коллег, и ее саму считал лишь искусной обольстительницей, вскружившей голову старому пенсионеру. Черные глаза, чуть загоревшая кожа и медные, как у памятника, рыжие волосы. Среди своих сестре и братьев по несчастью ( а может, по счастью), она выглядела нелепее всех: темно-зеленый корсет, черные туфли и груды бижутерии. Но старого развратника Стива она привлекла какой-то чертовщиной в ее улыбке и бездонностью бесстыжих глаз в черных линзах, из-за которых она видела мир будто в солнечных очках. А еще имя - Изабелла.Она произнесла его томно, растягивая каждую согласную... Со стороны это выглядело так отвратительно, будто она продает ненастоящий мед и пытается втюхать его покупателю, пробуя мед, а потом, закатив глаза, описывать ощущения. Фальшивка. Как и бюст шестого размера. С тех пор Изабелла - пчеловод ходит немного согнувшись, но по-прежнему томно закатывая очи.       Мистер Хэндерсон и сам не помнит, как забрел в тот дом, с виду напоминавший пряничный, как в сказке. Все такое сладкое-сладкое, что ждешь увидеть швейцара в костюме кекса. В домике, за низким столом,сидела платиновая блондинка. "Офис какой-то, наверное..." - успел подумать Стив, как его разумом с тех пор заправляла блондинка. Беспрестанно щебеча что-то об услугах высшего качества, она ввела растерявшего пенсионера в красный зал, где все, даже потолок и стены были обиты красным бархатом, который выглядел немного сомнительно в приглушенном свете ламп. Откуда-то из недр зала выскользнула другая блондинка-будто она была мамой той, что странным образом исчезла, передав клиента в другие руки. Эта женщина, сверкая глазами, начала расспрашивать старого Стива об его предпочтениях, хобби и что-то про покойную супругу тоже было. Хэндерсон был околдован и не понимал что происходит. Примерно это же испытывает котенок, которого накормили манной кашей с вареньем. Вроде вкусно, но какого хрена?!       Устав что-либо объяснять Стиву, женщина (ее вроде звали Эдит)повернулась, села лицом к темноте и хлопнула в ладоши. Через пару мгновений из неоткуда стали-с грациозностью короткошеего жирафа-выплывать проститутки. Но эта информация останется непостижимой для старого Стива до самой смерти. Тогда этот парад, напоминавший малобюджетный митинг геев и лесбиянок, постепенно встал на отрепетированные позы. Тут-то, эта Афродита и завлекла бедного старину Хэндерсона. Он не понял, зачем, но понял, что ради этого выбора и пришел сюда. И он выбрал ее, лица всех остальных чуть померкли, но тут же засияли с двойным либидо. Стив и Изабелла проболтали весь день. Ночная моль совсем не огорчилась, когда мужик начал ей рассказывать про волшебную бездонность ее глаз. Они сидела, смотрела на беднягу Стивена и прикидывала, сколько он уже измывается над ней.       На следующий день, и еще 4 дня после того, история повторялась: к полудню мирного туриста мистера Хэндерсенона какими-то путями заносило к дверям борделя.       На шестой день он попросил Изабеллу прийти к нему, в гостиницу, дабы он хотел сказать ей что-то очень важное.       Дело в том, что Стивен уже был в Амстердаме и здесь же, ровно 4 года назад скончалась его супруга, немка Эльза. Она была патриотична, пунктуальна и деревянна. Стив любил Эльзу, случайно отравившуюся сделанным им бутербродом. В знак этого он всегда носил на шее ее кольцо, которое подарил супруге незадолго до трагедии.       На шестой день он передарил кольцо-золотое, с бриллиантами и изумрудами - Изабелле. Со стороны этот поступок выглядел отвратительнее того бутерброда, которым отравилась его жена.       И сегодня она не пришла к нему в номер в нужный час.       Просидев час-другой на скамейке и продумав все планы действий, старина Стив вдруг почувствовал тесноту и боль в груди, а через пару минут свалился с сердечным приступом.