Поющий Койот

В паб решили ехать на мотоциклах, которые я пригнал из своего особняка в последние дни. Сам решил сегодня ехать на Харлее, Занзасу достался Августо. Пока ехали до паба, устроили несколько гонок. Мы оба очень любили скорость, поэтому не сдерживались. Но всё равно сыграли вничью. Счёт побед составил два - два. Паб находился на берегу средиземного моря, недалеко от какой-то мелкой коммуны, названия которой я не помнил. И в него стекались все рядовые мафиози, мелкие или малоизвестные киллеры, и вольные наёмники. Туда приходили по нескольким причинам: выпить, послушать слухи, найти заказчика, найти исполнителя или как мы – развлечься в привычной среде убийц. Так же это был единственный паб в Италии, который никто не крышевал, а вот поддерживало большинство мафиозных семей, в том числе и Вонгола. В пабе были назначены строгие законы, которые соблюдали все. Главный закон – на территории паба, забывалась любая вражда. Так же были запрещены драки с любым видом оружия. Ещё нельзя было убивать. Нарушителей этих правил либо отправляли на верхний уровень в Виндиче, либо убивали. Причём приказы исходили из семей, в которых состояли нарушители. Даже если нарушителем был заместитель или правая рука Босса. Сами Боссы, заботящиеся о своей репутации, естественно, не опускались до нарушений. А не заботящиеся – просто не совались. Доехали, припарковались и пока нас никто не заметил и не признал – юркнули в помещение. Несколько купюр официанту и нам подобрали столик в дальнем тёмном углу, из которого удобно было наблюдать за всем происходящим. Заказали любимых напитков и принялись развлекаться. Мы вдоволь наслушались идиотских слухов, в том числе о Вонголе и её новом Боссе. Оказалось, что я кровавый маньяк, как утверждал один пьянчуга. Другой утверждал, что я вообще самый настоящий демон в человечьем обличии. Уничтожение семьи Фавалоро, оказывается, произошло потому, что Эрколь не так глянул на Десятого. А на собрании я устроил кровавую оргию. Несколько человек шёпотом на полном серьёзе пророчили, что новый Босс Боссов своей кровавой тиранией в буквальном смысле утопит мир в крови. Мы с Занзасом сидели, попивали алкоголь, и периодически взрывались от хохота. До тех пор, пока какой-то пьянчуга не решил, что мы его оскорбили своим смехом. Он и ещё несколько его приятелей вызвали нас на драку. А мы только этого и ждали. Для драк, которых в нашем обществе было всё равно не избежать, в центре паба был построен ринг. На него мы с Занзасом и вышли, вставая в центре спиной к спине, и завязывая глаза платками. Шоу решили устроить. Нас окружили семеро. Игрались мы с ними минут десять продолжая смеяться, и просто уворачиваясь от пьяных атак незадачливых драчунов. Потом Занзас сказал, что ему надоело, я согласился, и не прошло и тридцати секунд, как все пьянчуги прилегли отдохнуть. Зал рукоплескал, и свистел, так же слышались одобрительные выкрики: шоу понравилось. Мы шутовски поклонились, сняли повязки и направились к выходу с арены, но кто-то знакомым голосом выкрикнул: - Тебе не надоело избивать слабаков, Койот? Или к тебе лучше обращаться Дон Вонгола? – Воцарилась ожидаемая тишина, которая секундами позже взорвалась шепотками: тот самый Койот? Вонгола!? Те, кто распускал обо мне слухи, начали стремительно трезветь и бледнеть… - И тебе здравствовать, Изидоро Оливьери! Вот надо же тебе было вякнуть, а?! – Досадливо поморщившись, выкрикнул я в ответ. Теперь нужно было по быстрому линять отсюда. Иначе пристанут с расспросами, да так, что даже репутация Занзаса их отпугнуть не сможет. - Ну, извини, темперамент не позволяет смолчать. Сам же знаешь. – Сказал Оливьери, выходя на ринг. – Со мной смахнёшься? – Я чувствовал, что в этом вопросе скрыто больше, чем он хотел показать. Такое ощущение, что если я соглашусь, то фактически признаю Изидоро если не сильным, то, по крайней мере, достойным мафиози. А ещё он боялся. Боялся не того, что проиграет – он в этом был уверен. Боялся того, что я лишь посмеюсь. Но и не всеобщих насмешек он боялся, а именно одной моей. Странно, он как будто хотел, чтобы я признал его… Именно я. - Ты его знаешь, Леонардо? – Тихо спросил Занзас. На людях «Мусором» он меня не называл. Вернее называл, но точно зная перед кем можно, а перед кем нет. - Да, сын и наследник Казимиро Оливьери. – Так же тихо ответил я. И уже громко, для публики: - А не боишься? – Чтож, интересно будет посмотреть на то, что из этого выйдет. - Оскорбляешь, Койот? – Мы просто играли на публику. - Ни в коем случае. Чтож, я не прочь подраться серьёзнее. Занзас, извини, но тут я один. – Новый всплеск шёпотков: в окружении Вонголы был известен только один человек с таким именем. Я снова вышел в центр ринга. - Условия есть? – Спросил Оливьери младший. Я почти физически ощущал его облегчение и… радость?! - Махаемся по-уличному, но по морде не бить! Моё личико дорого стоит. Да и встреча деловая у меня завтра. – Про встречу я, конечно, соврал, на завтра у меня как раз никаких встреч назначено не было, но всё равно не хотел, чтобы моё разбитое лицо видели подчинённые. Правда, шансов разбить мне лицо у Изидоро не было. Но подстраховаться стоило. - Идёт! – Публика затаила дыхание. Три. Два. Один. И мы начали драться, используя только уличные приёмы. Я махался так, как махался бы просто хорошо подготовленный спортсмен, а не лучший киллер современной Италии. То есть я очень сильно сдерживался, и публика, и Оливьери это понимали. Теперь нужно сделать так, чтобы они не посчитали, что я щажу своего противника… Две минуты «напряжённого» противостояния, и всем становиться понятно, кто выйдет победителем. Я не поддавался, и давал ясно понять, что просто играюсь. Но давал понять я это только Изидоро и другим опытным рукопашникам из зала. Оливьери же старался изо всех сил, и это в купе с тем, что он вообще посмел меня вызвать, а я принял этот вызов – вознесёт его среди мафии, и других наследников семей. Кстати, и бился он тоже, весьма неплохо. Был вполне сравним в мастерстве с… мм… ну, скажем, с Лусом. А это было даже много, учитывая, что Луссурия мастер боевых искусств. Всё-таки не зря считалось, что в Варии служат лучшие…. Через ещё три минуты я прижал Изидоро к полу, заламывая ему руку. Он сплюнул кровь из сильно ушибленного лёгкого и прохрипел: - Ты использовал не всю силу, Дечимо. Я ожидал, что ты будешь драться в полную силу. - Если бы я дрался в полную, то ты бы уже после первого моего удара валялся со сломанными рёбрами, которые, несомненно, пробили бы лёгкие. И это в лучшем случае, потому как, скорее всего мой первый удар стал бы для тебя последним. А ещё я не смог бы насладиться боем. – По залу снова пронеслись шепотки. Что-то про то, что я не гнушаюсь опускаться до простых мафиози. В чьих-то голосах звучало одобрение этому, а в чьих-то наоборот. Но народ понял, что среди прочих мафиози я себя не особо выделяю. Само собой это было мне на руку. Оливьери же, наверняка, уже заочно записали в мою свиту. - Чтож, зато я убедился, что отец не лгал и не приукрашивал твою силу, Поющий Койот. – Я отпустил его, а он встал на колено, и поцеловал кольцо на моей руке, признавая власть. Паб выдохнул и засвистел так, что уши заложило. Вот теперь точно записали, потому что немногие наследники добровольно станут целовать чужие кольца, хоть даже и кольцо Босса Вонголы. Но в этом жесте я углядел ещё и просьбу выслушать. - Ну что, натешил своё самолюбие? – Ехидно поинтересовался подошедший Босс всея Варии. - Вполне. – С серьёзным лицом сказал я, а потом мы вмести заржали. Специальной смысловой нагрузки в этом не было, потому как, нам действительно было весело. Но всё равно публика оценила очень дружественные отношения между нами. Правильно, пусть знают, что за спиной Босса Вонголы всегда Босс Варии и наоборот. – Идём, Оливьери. – Подхватил Изидоро под руку: идти ему самому было трудно. Занзас подхватил парня с другой стороны, и мы поспешили к выходу из паба. К нам на перехват шёл хозяин этого заведения, Дамиано Маркезе, чтобы засвидетельствовать своё почтение, видимо. Но мне лицемерить сейчас не хотелось, поэтому я кивнул на него Занзасу. Брат поспешил на встречу с Маркезе. Я краем уха услышал отрывок его речи: - Мой Босс, Дон Вонгола просит прощения за то, что не может поприветствовать тебя, Мусор. Но он желает процветания, и передаёт, что непременно навестит твоё заведение ещё не раз. Зря, на мой взгляд, Мусор. - Прошу, Синьор Занзас, передайте Дону Вонголе, мои наилучшие пожелания, и что для меня честь будет видеть его в моём скромном заведении снова. – Отвечал Дамиано, игнорируя откровенно хамское обращение. Жаль. Если бы он завёлся, я бы мог неплохо на этом навариться. Хотя к подобному Боссу Варии все давно привыкли. - Не любишь подхалимов, Койот? – Изидоро, похоже, тоже слушал, раз поинтересовался, когда мы уже вышли из паба, и я посадил Оливьеро младшего на скамью. - Мягко говоря. – Лаконично ответил я. – Так с чего это ты решил подраться со мной? Не только же для того, чтобы проверить мою силу?! Внимания моего добиться хотел, да? - Знаменитая интуиция Вонголы? – Я кивнул. – Повезло встретить тебя здесь. У меня к тебе просьба есть. - Мог бы просто подойти. Или ещё проще: спросил бы у отца мой телефон. Но это не суть. Говори. – Он несколько минут молчал, решая как сказать, а потом, видимо решил говорить прямо: - Нам угрожает семья Россетти. И это не пустые угрозы. Нам грозит полное уничтожение, просто потому, что какой-то дальний предок, оскорбил дальнего предка. При предыдущих Боссах Вонголы они молчали. Но отчего-то посчитали, что ты не способен управлять Вонголой и альянсом. Наверное, посчитали это шансом…. - Россетти? М-да… зря я не дочитал тот доклад перед выходом. – Последний доклад, который я читал перед тем, как ко мне начал приставать со своими «отдохнуть» Хаято, как раз был о странной активности по отношению к Оливьери Россетти. Но дочитать его я так и не успел…. А нужно было. - А в чём проблема? – Нашёл нас Занзас, и сходу влез в разговор. - Обратитесь к альянсу, или напрямую в Вонголу. Мусор отдаст нам приказ, и Вария быстренько кого надо вырежет. – Занзас остановился напротив Оливьери, и у меня возникло ощущение, что он «наш». Что эти двое как-то связаны. Как будто бы Изидоро…. Но это невозможно! Я потёр виски, и приказал себе об этом не думать. По крайней мере, сейчас. - Я знаю и сам отцу предлагал тоже, но он гордый и хочет справиться силами семьи. – Оливьеро старался не подавать вида, что удивлён обращению ко мне Занзаса. - Вот только мы оба понимаем, что самим нам не справится. - Вообще я удивлён подобной глупости Казимиро. По идее он был обязан сообщить о проблеме Вонголе. Потому как по договору я обязан если не помочь, то хотя бы отомстить за вас. Да и смысл было вступать в альянс, если не использовать все преимущества?! - Возможно, я не знаю всей подоплёки вражды с Россетти, но отец почему-то убеждён, что мы обязаны справиться сами. – Досадливо поморщившись, мотнул головой Оливьери. - Не думаю, что тут дело только в гордости. Может его чем-то шантажируют?! Отец не стал бы рисковать семьёй только из-за гордости. Однако всё это, как я уже говорил, всерьёз угрожает нам полным уничтожением. Вот я и решил рискнуть здоровьем и обратиться к тебе с просьбой. Уверен, что с твоей силой, властью и ресурсами будет не проблема разрешить это вопрос. Ну а если ты откажешься помогать, то уж на совет-то я могу рассчитывать?! - Я задумчиво закусил губу. Хотя раздумывать над этим было бессмысленно. Оливьери в должниках окупали затрату времени и возможные осуждения за горячность со стороны остальных семей альянса. Да и пора было начинать напоминать мафии о том, что именно семья Вонгола является в ней королевской, а её Босс Королём мафии. Ведь мафия и началась с Вонголы. До того, как Примо с друзьями и союзниками – первым альянсом группировок под предводительством Виджиланте – придумали законы для будущей мафии, подпольем правили бандитские группировки. Правда со временем и простые бандиты, не соблюдавшие законы мафии стали называть себя мафиозными семьями, но не в этом суть…. Вонгола была первой именно мафиозной семьёй. И даже если учесть то, что за время правления предыдущих четырёх Боссов семья ослабла – она не перестала от этого быть сильнейшей и первой. Я же был намерен вернуть не только былое величие, но и ещё более возвеличить её, (если мне не помешают свои же планы). И как говориться: Большие перемены начинают с мелочей. С мелочей и начну. - Тут не над чем думать, Мусор. – Высказался Занзас, которому, похоже, надоело ждать. - Ну вот. Ты меня сбил с мысли. А ведь я почти придумал план «Д» по захвату мира, Падаль. – Решил пошутить я. - А планы «А», «Б» и «С» уже значит разработаны? - И запущены в производство. – Кивнул я, хихикая. Занзас тоже хмыкнул. Я повернулся к терпеливо, но напряжённо ожидающему ответа Оливьери младшему, и сказал: - Ладно, я поставлю на место твою «проблему». В конце концов, моя разведка донесла мне об активности Россетти по отношению к вам. Пусть все думают, что новый Босс Боссов суровый тип, который не терпит, когда на его союзников огрызаются. - Спасибо, Койот! – Серьёзно кивнул Изидоро, облегчённо выдыхая. – С меня должок. - Пока не за что. – Краешком губ улыбнулся я. - Я уже ни капли не сомневаюсь, что ты исполнишь мою маленькую просьбу. – Он с трудом поднялся на ноги и направился к машине. – До встречи, Койот. – Мне показалось, что он хотел бы пообщаться с нами подольше, и надеялся, что я его задержу. И я бы так и поступил, предложив выпить вместе, в любой другой день. Но не сегодня. На сегодня у меня ещё были планы, поэтому я только кивнул, он вздохнул, сел в машину и, махнув рукой, уехал. - Откуда ты его знаешь, Мусор? Говорят, он показывался только на трёх официальных приёмах, и как наследник так и не был представлен. Многие даже сомневаются, есть ли у Оливьери сын. – Спросил Занзас, как только машина Изидоро скрылась за горизонтом. - Я познакомился с его семейной чертой – нахальством - совсем недавно, в день совета, в одном очень интересном клубе. – Прищурившись, стал рассказывать я. – Оливьери я опознал в нём сразу, а как своего сына его мне представил сам Казимиро. - Что же за клуб такой, в котором вертятся Боссы семей с наследниками, и о котором я не знаю? – Прищурился теперь уже Босс Варии. - Есть один такой. Музыкальный VIP-клуб «Musica della Anima». Я в нём уже лет пять состою, не меньше. - И я об этом не знаю? – Поднял бровь брат. - С твоими манерами там делать нечего! – Отрезал я. - Причём здесь мои манеры?! И вообще клуб же Музыкальный? А я иногда люблю послушать музыку. - Пф! Чтобы попасть в клуб - нужно быть известным мафиози, или киллером на них работающим. С этим у тебя проблем не возникнет. Но так же нужно заслужить уважения у хозяина и завсегдатаев. Тебе подобное не светит. Вот если я за тебя попрошу…. Но в музыке ты всё равно мало что понимаешь. – Упёр руки в бока я. – Только и умеешь, что тренькать на своей гитаре. - Это ты мне её подарил! – Возмутился Зан. - Пф! Я просто не смог пройти мимо этой красотки. Мне она была не нужна, но я как раз ломал голову над тем, что подарить тебе…. - Играть на ней меня тоже ты учил. - А что оставалось делать?! Подарить – подарил, но оставлять её валяться так и не обыгранной хозяином? Или позволить тебе портить мне слух попытками игры без обучения?! - Ладно. Оставим тему. – Насупился моё Небо. - Где клуб хоть находится-то? - Так я тебе и сказал. – Показал Зану язык. - Я же должен знать, где искать своё Облако! Ты ведь там пропадаешь, когда сматываешься ото всех, да, Мусор? - Да, в основном там. Но я всё равно не скажу тебе, Падаль! Должно же быть у меня хоть одно место, где я смогу спрятаться от тебя? – Видя, что Занзас попытается возразить - я добавил: - Поехали уже, а то там Хаято, поди, истомился весь. - Думаю, сегодня наступил тот момент, когда он хочет, чтобы ты как можно дольше не приезжал. – Возразил Босс Варии, садясь на мотоцикл. Я пожал плечами: - Приедем – узнаем. Домой мы ехали, уже не устраивая гонок. И через час добрались до главного особняка Вонголы. Перед тем как пожелать мне приятного вечера и скрыться в особняке, Занзас прижал меня к стене и шепнул: - Помни: ты – кого хочешь, но тебя – никто кроме меня. – Вот так названный братишка выражал свою ревность, и заботился о сохранности своего имущества. Знал, что он мне дороже всех, и пользовался, Падаль! Правда, это было взаимно: он тоже помнил. Что я ответил? А ничего. Только кивнул. Так как, вернувшись в особняк, снова почувствовал себя подавленным от перспективы нелёгкого разговора. Я сразу взял несколько бутылок ликёра - на трезвый ум разговаривать о любви просто не мог – и отправился в кабинет. Достал два стакана и поставил на журнальный столик возле дивана. Мой Ураган, красный как рак, нарисовался как раз, когда я выпил третий стакан из второй бутылки. - Пришёл всё-таки? Садись. – Кивнул я на кресло стоящее напротив дивана, и наливая ликёра ему. – Пей. – Гокудера дрожащими руками послушно взял стакан, залпом выпил содержимое и, естественно, закашлялся. Я удивлённо на него посмотрел. - Ты что, ликёра ни разу не пил? - Горький…. – Хрипло ответил Ураган. И я понял, что именно поэтому он закашлялся. - Как наша жизнь. – Хмыкнув сказал я. Чтож, мне же легче, что он к подобному непривычен. Я, ещё сидя в пабе, решил его напоить, чтобы расслабился. А биттер быстро и сильно действовал на тех, кто к нему не привык. Я снова наполнил наши стаканы. - Расслабься, Хаято. Я не кусаюсь. И пей, только потихоньку. – Я быстро понял, что ответы из него придётся вытягивать силком. Поэтому дождавшись, когда он допьёт второй стакан, налил снова и разлёгся на диване, начиная тонкую психологическую работу. – Вот объясни мне, Хаято, как ты можешь меня любить? Видишь меня настоящего ты не больше двух недель. Любовь за это время просто не успела бы сформироваться, не то, что прорасти. А до этого я был неудачником, каких мало. Таких любить не за что. – Ну не верил я Занзасу, не верил в свою притягательность! - Некрасив, неуклюж, глуп и труслив. Ну, вот за что?! – Спрашивал я, как будто пустоту. – Сейчас я, конечно, лучше: красив, умён, находчив, решителен, силён. – От скромности не умру. - Но всё равно я кровавый убийца с многолетним стажем, привыкший играть людьми, как игрушками. Ну, за что? Я не понимаю. Почему ты не выбрал кого-нибудь другого? Такеши, например? – Я посмотрел на Гокудеру. Он допил третий стакан, и налил четвёртый, похоже, тоже решив напиться для храбрости. Я понял, что моя тактика сработала: сейчас его понесёт. - С начала я и сам не знал. – Гокудера смотрел на огненную жидкость в стакане, и похоже не видел её. - Не знал, почему признал вас Боссом, едва познакомившись. Не знал, почему тянет к вам как магнитом. – Ну вот, и этот туда же! - Но с вами, Джудайме, с самого начала было что-то не так. Подобная степень «никчёмности» и всепрощения казалась мне невероятной. Вы были, как будто сказочным, выдуманным персонажем. Это притягивало. А ещё хоть я и думал, что мне показалось, но теперь знаю наверняка: во время конфликта колец я видел в ваших глазах, и глазах Занзаса азарт. И впоследствии замечал, что вы наслаждаетесь боями и во время боя как будто преображаетесь… Что люблю вас я понял, когда перед битвой с Мельфиоре на вас вешались Сасагава с Миурой. Тогда я понял, что кидаюсь на всех, просто потому что ревную. Но мне было тяжело принять, тот факт, что я вас полюбил. Когда вы раскрылись перед нами, я как будто почувствовал, что гора с плеч свалилась. Такого вас любить легче. Но и до этого вы завораживали: огнём в глазах, необъяснимой грацией и теплом, которое укутывает всех, словно тёплым одеялом. Сейчас же вы вызываете восхищение всем: голосом, манерой речи, внешностью, походкой… А как вы танцевали, когда уничтожали Фавалоро?! Восхитительно! Великолепно! – Ха! Ещё один восторженный поклонник моих танцулек. Он налил себе пятый стакан. – Вы просто совершенно особенный. – Опять это слово. М-да… - Мне уже кажется, что вас невозможно не любить. И я боюсь теперь лишь одного: потерять вас. – Ха! Три раза. Ну как, КАК можно бояться потерять то, что не имеешь!? Не понимаю! - Ведь только с вами я чувствую себя по-настоящему живым! А ведь вы постоянно балансируете на грани: мафия, бешеная скорость на мотоцикле. Да и вообще вы постоянно рискуете собой! – Распалился Ураган. Видимо алкоголь подействовал слишком сильно. Ну да, почти пять стаканов ликёра, это не бутылку пива выдуть. – А мне только и остаётся каждый раз вздрагивать от страха. И ещё ревновать. Ведь все ваши друзья любят вас не меньше, чем я. Это видно невооружённым взглядом. И им вы уделяете больше внимания. Я боюсь, ревную и завидую…. Что же вы со мной делаете, Джудайме? – Он резко замолчал, вскинув голову, и впившись в меня требовательным взглядом так, как будто я мог ответить на его вопрос. А я не знал, что сказать. Они все говорят обо мне как о совершенстве, но я точно знаю, что это не так. Это всего лишь лучшая маска для Босса. Они говорят, что меня невозможно не любить, но ведь есть куча людей, которые меня ненавидят, или относятся ко мне безразлично, или просто по-дружески. У меня ведь есть друзья, хоть и не столь близкие. Просто друзья, которые относятся ко мне как к просто хорошему другу. Да я почти уверен, что их любовь ко мне вызвана чёртовыми кольцами! Или из-за пламени. Думаю, что я сам не способен на любовь не потому, что разучился ещё в далёком детстве, а потому, что у Неба не может быть любимчиков. Или все, или никто. И в моём случае «никто», как раз из-за детства. - Хаято, - Тихо начал я, решив говорить правду. – Я совершенно не умею любить. И вряд ли когда-нибудь научусь. Вместо любви я чувствую привязанность. Хотя нет, вру. Я люблю только одно звёздное небо. Холодное, бездушное, безответное, но такое безграничное, глубокое и притягательное. Наверное, я в ваших глазах почти такой же. Я не хотел втягивать вас в свой океан крови. Втягивать в эту грязь. Не хотел, чтобы вы видели меня таким. – И перешёл на шёпот – Я не хочу, что бы кто-нибудь из вас меня любил. Не хочу, чтобы ты меня любил. – Помолчал, Хаято же ждал продолжения. Но в его глазах уже мелькала болезненная тоска. - Ты ошибся в выборе. Но сделанного не вернёшь. Однако у тебя сейчас есть другой выбор: остаться в стороне, рассчитывая встретить кого-нибудь ещё. Или повязаться со мной так, что вряд ли когда-нибудь сможешь отвязаться. – Красивую перспективу нарисовал. Может, подействует и он откажется?! Хотя кого я обманываю? Чувствую себя главным героем какого-нибудь дешёвого сопливого сериала. Даже мерзко как-то. - Вы ведь уже знаете, что я выберу, Джудайме. – Грустно произнёс Гокудера, допивая пятый стакан. Его уже нехило развезло. - Зачем же спрашиваете? - Всё ещё надеюсь, что ты откажешься. – Мрачно заключил я, допивая, хрен знает, какой стакан. – Что, совсем никаких колебаний? - Совсем никаких. – Твёрдо ответил Ураган. Я в очередной раз тяжело вздохнул. - Тогда чего ты сейчас хочешь больше всего? – Нейтральным тоном спросил я, зная, что на неподготовленный организм алкоголь действует быстро. Особенно ликёр. Расслабляет, снимает моральные ограничения, затуманивает рассудок. Так что ответ я ждал однозначный. Хаято встал с кресла, и подошёл к дивану, на котором лежал я, как затаившийся хищник. - Вас. – Сказал он, и потянулся за поцелуем. И как только до моих губ дотронулись его, я, обхватив Ураган за плечи, извернулся и теперь на диване лежал уже Гокудера. Я нависал над ним. Смотрел Хаято в глаза и думал: как же сильно Занзас сейчас жалел о том, что посоветовал мне такой выход. Наверняка сидел в любимом кресле и хлестал виски бутылками. Всё-таки участь Босса нелегка, и далеко не все могут с ней справиться. Слишком часто приходится делать выбор, закрывая глаза на собственные желания. Мы пока справляемся, но никто никогда не узнает какой ценой. И кто бы, что бы гордо о себе не заявлял, а всё равно мафиози – низшая ступень морального разложения. Мы же всего на ступень выше их, и то, лишь только потому, что делаем это ради дорогих нам людей. Я впивался в губы Хаято, своего друга, и чувствовал себя последним… подонком, мразью. Что же я делал? Почему не мог остановиться? Это неправильно! И почему он, смотрел на меня такими преданными, влюблёнными и счастливыми глазами? Прямо как недавно смотрел Такеши. Почему тянулся ко мне и хватался за меня, как утопающий за соломинку? Перестань, хватит! Останови меня, умоляю! Неужели и вправду не было другого выбора?! Не верил! Отказывался верить… Чёртова интуиция! Даже она считала, что так лучше. Несмотря на то, что я совершал непоправимую ошибку! Чёртова мафия! Вот она, в своём истинном лице. Грязные деньги, кровь, смерть, слёзы, ложь и разврат. Это и есть мафия. Мне было мерзко и противно. От себя. От того, что я делал, от того, что получал удовольствие, от того, что мне было мало и от того, что я продолжал. Почему я не мог остановиться? Почему я наслаждался, упивался им? Почему мне было мало? Когти Хаято впились мне в спину, распарывая один из шрамов на спине. Больно! Чертовски больно, но я заслужил. Терпел, только от неожиданности оставил болезненный засос на теле Урагана. Надеялся, он не заметит мою кровь… Гокудера в отличие от Такеши не стонал, а лишь выгибался, до крови прокусывая губу и крепче, почти до хруста в рёбрах, обнимал меня, вжимаясь настолько сильно, насколько это вообще возможно. Лишь один раз, перед разрядкой, он прошептал моё имя. Затем уже Хаято нависал надо мной, лаская, стараясь доставить удовольствие и возобладать, но... - Соблюдай субординацию! – Прошипел я, снова переворачиваясь. Благо он не настаивал. Через несколько часов, когда выдохся окончательно, я из последних сил встал и, стараясь не поворачиваться к любовнику спиной, оделся. - Идём, Хаято. Здесь нас кто-нибудь найдёт. – Настойчиво поднял его на ноги. Дождался, пока Ураган оделся, и потянул его к своей спальне. По спине потекла тёплая, вязкая кровь. Рубашка быстро ею пропиталась, так что мне пришлось накидывать на себя иллюзию. Было больно, и идти пришлось не торопясь, старательно сдерживая желание поморщится. Войдя в комнату, я толкнул Ураган на кровать, и рухнул рядом, обнимая. Он повертелся, устраиваясь поудобнее, и почти мгновенно сладко засопел. Я подождал, пока он уснёт крепче, и, накрыв одеялом, слез с кровати. Взял в шкафу полотенце, аптечку и отправился к Занзасу. - Ну как, понравилось, Мусор? – Встретил меня такими словами уже немного пьяный названный брат, и лучший любовник. В его глазах не было ничего кроме обречённости. И это было страшное для меня зрелище. Думаю, он не переживал бы так сильно, если бы сам не посоветовал мне такой выход. Чтобы не смотреть на надломленного Занзаса, осмотрел комнату, и обнаружил, что в кресле напротив него сидел… - А я тут в лице твоего Дождя, нашёл отличного собутыльника. - Такеши, а ты что делаешь в святая святых Босса всея Варии? – Удивился я. Они тут что, клуб брошенных любовников устроили? Или как говорит Мустанг: «клуб любителей Тунца»? - Тсуна, а почему ты не с Гокудерой? – Вопросом на вопрос ответил Ямамото. В отличие от Босса Варии, он держал свои эмоции под контролем. И единственное, что читалось на его лице – это лёгкая печаль. Я устало вздохнул. - Спит. Но это хорошо, что вы здесь и не спите. Поможете мне. – Я сунул полотенце в руки ничего не понимающему Дождю, и аптечку Боссу Варии, а затем сорвал с себя рубашку и повернулся спиной. - Ого! Неплохо же вы порезвились! Даже я тебя до такого не доводил… – Сразу протрезвел, и посерьёзнел Занзас. – Чем он тебя так? - Когтями. Зан, тебе не привыкать зашивать мне раны, так что будь любезен! - Что, без наркоза? – Спросил Такеши. Я на это лишь хрипло рассмеялся: что мне какая-то иголка? И поторопил брата: - Быстрее советчик хренов! - Вопишь, как будто тебе есть разница, сейчас я зашью, или через пятнадцать минут. – Занзас, наконец-то, приступил к делу. Иглы я и вправду почти не чувствовал. - Есть, она гноиться дольше будет. - Тсуна… - Ну вот, только сочувствия Такеши мне не хватало! - Ну, чего ты там копаешься, Падаль? - Уу, да у тебя опять истерика, Истеричный Мусор! – Злобно хмыкнул Занзас. - Просто заткнись и работай! – Рявкнул я, хватая со стола початую бутылку виски и выпивая примерно четверть прямо из горла. Это слегка помогло приглушить разбушевавшиеся эмоции. - Эй, Мусор, полотенце давай. – Такеши передал полотенце Боссу Варии, а он, плеснув на него виски, начал протирать мне спину. Я поморщился: щипало неимоверно! Когда Занзас закончил с моей спиной, он вытащил откуда-то ещё несколько бутылок виски и одну биттера. – Пей, Вонгольский Мусор, для тебя держал. – Я открыл бутылку, и снова отпил из горла. - Жалеешь, Падаль? – Хрипло спросил, зная, что он понял суть вопроса. - Ты даже не представляешь насколько! – Выдохнул Босс Варии, делая изрядный глоток виски. - И с каких пор, ты стал таким самоотверженным? - С тех пор, как встретил тебя. – Привычный ответ, на привычный вопрос. Мы помолчали. Да, мы оба тогда открыли в себе новые черты характера, и новые эмоции. Испытали то, что никогда ранее не испытывали. И даже не думали, что способны испытывать… Я часто задумываюсь над тем, что мне хватило бы только его одного для отношений. Только его одного, в качестве человека, который прикроет спину, и единственной опоры. Только его. Но сложись всё так, наши отношения не были бы столь яркими. Не было бы желания добиться друг друга, сломать, подчинить, владеть целиком, полностью и безраздельно. Не было бы желания рисковать, чтобы испытать. Не было бы желания терпеть. Не было бы этой странной игры, на острие катаны. Не было бы диких танцев на гранях мгновений счастья и отчаяния, радости и печали, веры и недоверия, безумия и рассудительности, самоотверженности и эгоизма, нервозности и спокойствия, боли и удовольствия, страсти и нежности, ненависти и любви, жизни и смерти. Были бы только кровь, адреналин и секс. И Занзас не предъявлял на меня свои права, не потому что их нет – они-то как раз были – а потому, что знал, иначе всё это потеряет краски. Всё бы хорошо, если бы это не причиняло боль нашим Хранителям, если бы Босс Варии не был бы изначально более эмоционален, нежели я, если бы я мог ответить ему взаимностью. Эх. Всё если бы, да кабы…. Что есть, то есть. Мы оба ненавидели эту игру, когда-то затеянную мной. И оба жили ею. - Ладно, парни. Я пошёл спать, а вы, если хотите, развлекайтесь. - Сказал я, заканчивая размышлять, и вставая с кресла, в которое меня усадили. - Эй, Мусор! – Остановил меня Занзас. – Помнишь, я сказал тебе сегодня, что врать не буду? - Ну? - Я жалею, что не признал этого раньше. – Я посмотрел ему в глаза, и действительно увидел в них глубокое и сильное сожаление. - Я знал это давно. Просто предпочитал не верить и отрицать. Знаешь же, как я не люблю, когда ко мне привязываются. – Махнул головой я. – Ну всё, я ушёл. А то там Гокудера проснётся и шум поднимет, что меня рядом нет. – Я махнул на прощание рукой, быстрым шагом вышел из комнаты и захлопнул дверь. Из-за закрытой двери я услышал надломленный голос Босса Варии: - Крепись, Мусор! Нам с этим всю жизнь жить. – Совсем понесло его. - Это больно! Как ты ещё не сошёл с ума от ревности? - Просто я знаю, что любить он действительно не может. Так что с кем бы он ни спал, сердце его не дрогнет. – Я поспешил скрыться, от двери. Этот разговор не был предназначен для моих ушей. Зря остался слушать. Конечно, я и раньше знал, сколько боли причиняю ему каждый день. Но слышать подтверждение… Я почти бегом добрался до комнаты. Хаято сладко спал, и был очень милым во сне. Такого хотелось прятать и защищать, вот только… М-да. Спать не хотелось, поэтому я устроился в глубоком кресле возле окна, и уставился в столь мною любимое звёздное небо. Время от времени выпивая из прихваченной бутылки ликёра. Завтра, хотя нет, уже сегодня утром ночное небо зальёт солнечный свет, заглушая слабый и неверный свет своих далёких собратьев. Из всепоглощающей тьмы медленно выплывут зыбкие образы реальности. Начнётся новый день. Или нет? Начнётся всего лишь новая серия бесконечного сериала, который по недоразумению назвали красивым словом «жизнь». А оно останется всё таким же холодным, безразличным, бездушным и безответным. Это, столь мною любимое, звёздное небо. Я перевёл взгляд на своего спящего Урагана, и горько усмехнулся. Значит, со мной они чувствовали себя живыми? Смешно. Иронично. Они чувствовали себя живыми с тем, кто чувствовал себя мёртвым. С тем, кто почти всю свою жизнь хотел перестать дышать. И всё же, как они могут любить такую мразь, как я?! Они, конечно, не знали, на что я способен, когда хочу добиться своей главной цели…. Не представляли, что я даже на предательство готов пойти, лишь бы добиться своего. Они могли помочь мне добиться её, но если вопрос встанет ребром: семья или цель – не колеблясь ни секунды, выберу второе. Конечно, по возможности постараюсь не втягивать их в это…. Но…. Да кого я обманываю? Я и сейчас-то их всего лишь использовал. Они есть, и они рядом только потому, что без Хранителей я не смог бы стать Боссом, и обрести полную силу кольца. Занзас говорил, что я ими играю, и был прав! А может, я обманывал не их, а себя? Может, я не такой бесчувственный, каким себя считал? Когда-то я подавил часть своих эмоций, а потом, большую их часть мне просто уничтожили, но может, они не исчезли, и всё ещё где-то есть? Я запутался. Что я чувствовал к ним? Не знаю. Дороги ли они мне были? Да. Но почему? Потому что готовы отдать за меня жизни? Однозначно, нет! За это я их скорее ненавидел. Потому, что следовали за такой мразью как я, и готовы были разделить со мной моё бремя? За это я их скорее презирал. Или потому что стали мне настоящей семьёй? А стали, ли? Семья…. Я хотел бы не знать этого слова. Не знать о том, что это. А лучше вообще стереть из своего сознания и никогда-никогда не слышать больше. Оно, это слово, приносило из глубин лохмотьев моей души целую бурю негативных эмоций и воспоминаний. Они сводили меня с ума…. Семья, как и любовь, для меня запретное, болезненное слово. И, как назло, именно эти слова в последние дни я слышал всё чаще. Или мне просто их было жалко? Как подбирают брошенных щенков, из жалости, а потом привыкают к ним. Или не привыкают, но прогонять рука всё равно не поднимается. Или мне жалко было выкидывать их, потому что они как уникальные в своём роде странные зверушки моей коллекции собранной с таким трудом, и то не до конца? М-да…. Если бы я был один, таких вопросов не возникло бы. Если бы я не присоединился к Варии. Если бы я не рискнул почувствовать какого это, быть частью шумной семьи. Если бы я тогда смирился…. Кабы я знал, к чему это может привести. Нужно было остаться вольнонаёмным киллером-одиночкой Поющим Койотом. Или вообще уехать в Испанию и заниматься наследством учителя. Или бросить вызов мастеру клана наёмников-фантомов Бхата, победить его и самому стать мастером. Или… Я поморщился. Да что я извожу себя глупыми рассуждениями?! Если бы, да кабы…. Время вспять всё равно не повернуть. Нужно было жить здесь и сейчас. Как сказал Пифагор: «Настоящая наука жить счастливо состоит в том, чтобы жить только в настоящем». И это правильно. Прошлого уже нет, а будущее никогда не наступит. Есть только одно бесконечное «сейчас». Не могу знать встретился бы с Хранителями или нет, если бы жил в Испании. Может судьба всё равно свела бы нас вместе? Итак, жить в настоящем. Но если бы это было так просто…. Слишком часто эхо прошлого отдавалось в моём «сейчас». И слишком туманно было будущее, напрямую зависящее от настоящего. Как Босс огромной семьи я просто не мог позволить себе пустить всё на самотёк. Эта ответственность мешала двигаться свободно, и придавливала к земле, не давая сделать и шага в сторону. Чувствовал себя Атлантом, у которого не было ни единой возможности сдвинуться с места под тяжестью небосвода, или хоть как-то облегчить ношу. У меня слишком сильно было развито чувство ответственности…. Эх, странный я! Разобраться бы в себе. Помог бы кто-нибудь… Помогиии-и-ииите! Вздрогнул, потому что почувствовал, как мой беззвучный крик разнёсся по окрестностям. Хаято беспокойно заворочался, за окном испугано взлетела какая-то ночная пташка и скрылась во тьме. На крыше недовольно заорал кот, похоже мой старый знакомый. И я почти физически почувствовал, как вздрогнули все жители особняка, и особенно мои приближённые. Интересное совпадение. И всё же наши мысли материальнее, чем может показаться… Я вернулся к созерцанию Неба и в течение получаса просто любовался им, допивая биттер. Затем, вспомнив, что завтра очередной день, заваленный многочисленными бумажками – решил, что всё же пора лечь спать. Я быстро принял душ, а потом аккуратно прилёг на кровать, обнимая свой Ураган так, чтобы не разбудить. И незаметно для себя погрузился в сон.