Проклятая деревня

Определившись со своей целью, я подошёл к дверям небольшого домика, с красивыми расписными ставнями и небольшим, но пышным палисадником, огороженным невысоким, белым забором. Ненадолго остановившись, и полюбовавшись разнообразием садовых цветов и деревом сливы, растущим здесь же, нажал на звонок. За дверью послышалась тоненькая трель, а затем и неспешные шаги. Дверь открылась, и на пороге передо мной предстала слегка удивлённая хозяйка дома, с подносом в руках. - Добрый вечер. Вы по какому вопросу? – Отставив в сторону поднос, на котором были вазочки с различными сладостями, улыбнулась женщина. На вид ей было явно больше шестидесяти, но, не смотря на немолодой возраст и лёгкую седину в волосах, собранных в пучок, она выглядела статно. Улыбнувшись в ответ, и показав удостоверение, я озвучил цель своего, столь позднего визита: - Добрый. Я ваш новый участковый - Чепурин Сергей Евгеньевич. Мне нужно задать всего пару вопросов. Не беспокойтесь, надолго я вас не задержу. - Ой, да что вы! Для нас с мужем гости – это редкое явление. Так, что не стесняйтесь, проходите, проходите. Отвечу на любые ваши вопросы. - Отодвигаясь в сторону, и делая приглашающие жесты руками, сказала женщина. Немного помявшись, я всё же прошёл внутрь. Женщина, снова взяв поднос, и сказав мне снять обувь, перед этим показав, где можно взять тапочки, прошла в соседнюю комнату. Переобувшись, прошёл следом. - Простите, что не представилась сразу. Так обрадовалась, что к нам кто-то пришёл. – Продолжая улыбаться, щебетала женщина. – Я Лосич Виктория Афанасьевна. Но зовите меня просто Викторией. Ну что вы в дверях стоите?! Проходите, садитесь, сейчас чай пить будем. Только Толю, супруга своего, позову, а то он у меня такой деловой. Как засядет в огороде, так и торчит там весь день. Садовод любитель. – Усмехнулась Виктория, и, поставив поднос на стол, удалилась звать мужа. Послушавшись хозяйки, я прошёл вглубь комнаты к столу, и скромно примостился на стуле, положив на соседний папку с документами. Кухня была достаточно просторна, большой стол в центре, украшенный скатертью в крупный цветок, на котором стоял поднос принесённый Викторией, и самый настоящий самовар. Большой, блестящий, и пузатый. Поверх него, стоял маленький, округлый, фарфоровый чайничек. Рядом с самоваром стояли две чашечки на блюдцах, ещё чуть поодаль стояла небольшая баночка с мёдом. Что ни есть, русское чаепитие. Около стенки, напротив стола, примостился большой сервант, со стеклянными дверцами, за которыми виднелась различная расписная посуда и мелкие безделушки из фарфора и стекла. Большое окно, выходящее на дорогу, было плотно завешано тюлем, но сквозь ткань всё равно просматривались цветы палисадника. На лавочке под окном, стояла большая плетёная корзина, а рядом с окном, на верёвочке сушились грибы: лисички, подберёзовики, рыжики. Напротив окна стояли плита, холодильник, и массивные кухонные тумбы с раковиной. Пока я осматривал убранство кухни, в дом вернулась Виктория. Сказав, что муж скоро подтянется, она быстрыми и плавными движениями стала переставлять вазочки со сладостями с подноса на стол. А потом, охнув, и посетовав на свою забывчивость в последнее время, развернулась к серванту, и извлекла наружу ещё одну чашку с блюдцем. - Это хорошо, что нам нового участкового прислали, а то старый совсем спился. – Разливая по чашкам заварку из керамического чайника и разбавляя её кипятком из самовара, вздохнула женщина. – А таким хорошим поначалу казался. Культурный такой, вежливый. Ответственный. Он же поначалу, как только приехал, всем местным пьянчугам разнос устроил. Так многие и вовсе пить бросили. Всё у нас в порядке было. Где, что пропадёт, так тут же находил. Старикам местным всегда помогал: то дров наколет, то до магазина сбегает. Порой и за свой счёт продукты покупал. У пенсионеров же что, пенсия, так, копейки одни. Вон даже соседка моя, Клавдия Ивановна, добрейшей души человек. В своё время не покладая рук трудилась в местной больнице. И что?! Пенсия – как кот наплакал. Пока Виктория Афанасьевна жаловалась мне на нелёгкую судьбу пенсионеров, а в частности, бедной соседки Клавы, я сидел и кивал головой, показывая свою заинтересованность. Женщина настолько была поглощена рассказом, что даже не заметила появления мужа. Вошедший мужчина был довольно высок, слегка полноват, и полностью седой. Однако, несмотря на немалый возраст и небольшую полноту, он выглядел внушительно. Зайдя в комнату, он протянул мне руку для пожатия, представившись Анатолием Егоровичем, и, коротко поздоровавшись, строго обратился к супруге: - Виктория Афанасьевна, а мы чай то сегодня пить будем, али как? – И тут же поменялся в лице: уже ласково смотря на жену, и улыбаясь. - Ой, и правда. Что-то совсем я заболталась. – И мельком глянув на меня, сказала. - Вы, наверное, с утра совсем ничего не ели? А может вам супу погреть? Пока я думал, как бы повежливее отказаться от предложения, мой желудок, издал громкое бурчание, чем страшно меня смутил. Виктория, ласково улыбнувшись, пододвинула в мою сторону одну из чашек с чаем, которые до этого так и продолжали мирно стоять у самовара. Я поблагодарил женщину, и призадумался о том, что и на самом деле, практически весь день проходил голодным. Правда, пока был занят делом, этого не замечалось. - Угощайтесь вот. В городе такого точно нигде не найдёте. – Ставя рядом со мной баночку с мёдом, пробасил Анатолий. - И вот тоже, не стесняйтесь, берите. – Пододвигая вазочку с печеньем, сказала Виктория. От обилия внимания хозяев, как мне показалось, я даже покраснел. – А я пока суп погрею. Сегодня такой хороший рассольник сделала. – Улыбаясь, предложила женщина, и тут же метнулась в сторону холодильника. - Спасибо, не стоит. – Скромно попытался отговорить Викторию, но женщина уже достав маленькую кастрюльку из холодильника, ставила её на плиту. - Да ты не стесняйся. Мы от пары тарелок супа не обеднеем, а так хоть и закусить будет чем. – Усмехнувшись и поднявшись из-за стола, сказал Анатолий. Подойдя к одному из навесных шкафов, мужчина извлёк на свет небольшой графин, с мутновато-красной жидкостью. Судя по всему, домашняя настойка. Поставив графин на стол, он снова развернулся к шкафчику, на этот раз за стопками, одну из которых сразу поставил рядом со мной. Виктория смотрела на всё это действо не очень одобрительно, однако молчала. - За знакомство, немного можно. – Ответил Анатолий, на немой укор супруги. А потом, снова сев за стол, продолжил, обращаясь уже ко мне. – Наливка из сливы. Сам настаивал, – не без гордости сказал мужчина, разливая по стопкам. - Ну, только если по одной. – Смущённо согласился с предложением Анатолия, осознавая, что пока ходил по домам не только проголодался, но и замёрз. Выходя сегодня утром из дома, я и не подумал о том, что бы захватить куртку. Поэтому к вечеру, не смотря на лето, слегка околел. Пока Анатолий хвалил наливку, и заодно рассказывал, как её делал, я успел опустошить одну чашку с чаем, не особо, правда, согреваясь. Виктория же, убедившись, что суп достаточно согрелся, разила его в две тарелки и поставила на стол. Сама женщина, правда, снова не стала садиться, а развернувшись к шкафчикам, достала ещё одну стопку, и, отобрав у мужа графин с наливкой, плесканула и себе. И только после всех этих манипуляций, села. Анатолий на жест жены, усмехнулся, но никак не прокомментировал. - За знакомство! – подняв стопку в воздух, пробасил мужчина, и мы, все втроём, чокнулись, и залпом выпили. Тепло тут же стало разливаться по телу, а усталость от сегодняшней беготни, отступать. - Не-не-не! Больше не надо! Спасибо. – Активно жестикулируя руками, ответил я Анатолию, на попытку наполнить мою стопку. Тот, усмехнувшись, плесканул немного наливки себе, а потом и вовсе встал и убрал графин обратно в шкафчик. - Вы кушайте, кушайте супчик, а то остынет. – Одобрительно посмотрев на нас, сказала Виктория. Сев обратно на место, мужчина принялся за еду. Я тоже зачерпнул немного супа, и отправил ложку в рот. Блюдо приятно обожгло нёбо, разливаясь второй волной тепла по усталому организму. Некоторое время сидели молча: Виктория Афанасьевна чаёвничала, а мы с Анатолием Егоровичем стучали ложками по тарелкам. - А вы женаты? – неожиданным вопросом, разрушила тишину женщина, заставив меня даже слегка поперхнутся. - Нет. – Отрываясь от еды и глядя на Викторию, ответил я. - А так, на примете, есть кто? – усмехаясь, продолжила допрос хозяйка дома. - Ну, девушка есть, но мы пока с ней о свадьбе и не задумывались. – Уточнять, правда, что, судя по нашему последнему с ней разговору, мы расстались, я не стал. Не к чему это знать местным. К тому же возможно, отношения с Олесей ещё можно будет наладить. - Это правильно! Нагуляться надо по молодости, а там, как нагуляешься, можно уже и о семье думать. – Усмехаясь и опрокидывая в себя стопку с наливкой, прокомментировал мой ответ Анатолий. - Какой нагуляешься? О семье нужно заранее задумываться. А не потом с бухты-барахты решение принимать. Да и годы своё берут, детей то потом проблемно завести будет. Вот сколько вам лет, Сергей? - Двадцать восемь. - А девушке вашей сколько? – Ненадолго замолчав, поинтересовалась Виктория. - Двадцать семь. - И что, девушка ваша, совсем ни о свадьбе, ни о детишках не задумывается? – Лукаво улыбаясь, продолжила женщина. - Да нет. Она по большей части о карьере и саморазвитии пока задумывается. - Странная какая-то. – Куда-то в сторону и шёпотом сказала Виктория, а её муж на это только усмехнулся. - Не обращайте внимания. Виктория Афанасьевна у нас всегда с особой любовью к семейным ценностям относилась. – С улыбкой и по-доброму отозвался о поведении своей жены мужчина. Женщина на это лишь слегка недовольно хмыкнула, а потом, ненадолго задумавшись, улыбнулась. На некоторое время на кухне снова повисла тишина. Виктория не задавала вопросов, и просто пила чай, иногда обмакивая в него взятое из рядом стоящей вазочки печенье, а мы с Анатолием Егоровичем молча доедали суп. Как только моя ложка опустилась на донце пустой тарелки, хозяйка тут же поднялась со своего места. Забрав тарелку у своего мужа, который уже притягивал к себе поближе чашку с чаем и блюдце с печеньем, и мою, она отправила посуду в мойку. Потом подойдя к столу, взяла мою пустую чашку, и налив в неё сначала заварки, а потом, разбавив кипятком, подала её мне, и только после этого села на своё место. - Вот, ватрушки с творогом. Сама пекла. Очень вкусные. – Не без гордости, подвигая в мою сторону тарелку, доверху набитую лакомством, сказала женщина. - Спасибо. – Улыбнулся я, беря одну ватрушку в руку, и тут же откусывая от неё приличный кусок. Виктория не обманула, выпечка действительно оказалась вкусной. Потом Анатолий Егорович спросил меня о том, как я отношусь к рыбалке. Услышав положительный ответ, мужчина обрадовался. Дальнейшая беседа прошла в обсуждении того, какой спиннер удобнее, какая рыбалка лучше: зимняя или летняя, где здесь в селе можно порыбачить, и подобных, около рыбных вопросов. Ещё в начале нашего разговора, только заслышав тему обсуждения, Виктория потеряла к нам весь интерес. А минут через пять, допив чай, вежливо откланялась, сославшись на то, что сейчас по телевизору начнётся её любимый сериал. Поэтому дальше мы сидели уже вдвоём. Через минут тридцать после ухода жены Анатолий снова достал графин с наливкой. На мой протест, о том, что пить больше я не буду, он не отреагировал и, всё равно, немного плесканул, правда, в пылу разгоревшегося спора, всё же опрокинул в себя пару стопок. В конечном итоге, меня стало слегка клонить в сон. Анатолий Егорович же, хоть и выпил больше, но выглядел куда бодрее. Глянув в сторону окна, и отметив, что на улице стемнело, я принял волевое решение отправляться домой. Поднявшись из-за стола, и пожав руку мужчине, отправился в сторону прихожей. Попрощаться со мной вышла и Виктория, и, судя по тому, что телевизор больше не шумел, сериал она досмотрела. Распрощавшись со всеми, я вышел на улицу и двинулся в сторону своего дома. Пройдя пару домов, отметил некоторую лёгкость в руках. Вот чёрт! Папку то я, похоже, забыл. Пришлось разворачиваться и идти в обратном направлении. Вернувшись к дому, и дойдя до двери, сразу нажал на звонок, но никакой реакции не последовало. Недолго постояв под дверью, снова позвонил. И снова ничего. Только трель звонка. Странно. Вроде с моего ухода не так много времени прошло. Да и подходя к дому, я видел, что свет горит, значит спать не ложились. Ещё чуть-чуть постояв, и задумываясь о том, что папку можно забрать и завтра, я заметил небольшой, ровный, но тусклый, просвет между дверью и косяком. В голове появилась мысль, что возможно дверь не закрыта. Подтверждая свою догадку, слегка толкнул дверцу, которая с лёгкостью отъехала в сторону. Пройдя внутрь, и сразу заметив папку на большом комоде в прихожей, взял её в руки. М-да. Надо будет как-нибудь провести с супругами Лосич воспитательную беседу о том, что, даже живя в малонаселённом посёлке и зная всех в лицо, нельзя забывать о безопасности, и запирать на ночь дверь. Хотя, может им стало плохо? С этими невесёлыми мыслям, сразу рванул в сторону единственной комнаты, где горел свет – кухни. - Здрасти. – растерянно пробормотал я, уставившись в огромную лосиную морду.