Флейта Селестии

      Наконец на Эквестрию пали настоящие ночные сумерки. Отличное время, чтобы освободится от оков короны, снять свинцовое ожерелье и вылезти из тугих туфель. Отличное время, чтобы достать завалявшуюся флейту. Инструмент переливался и отливал серебром под тусклым светом луны. Каждая часть флейты была аккуратно, изящно выведена тоненькими копытцами Бризи. А золотое двустишье в левом боку означало какое-то таинственное послание, связанное с этим инструментом. Но ни Селестия, ни Бризи не знали перевода этих слов, потому что они были написаны на древнем, давно забытом языке...       Выйдя через дверь, и осторожно прошмыгнув по коридору прямо под носом спящих стражников, Селестия вышла на улицу. Вспорхнув на самое высокое и дальнее облако, принцесса осторожно опустилась на его мягкую перину.       Отсюда хорошо виден и Понивилль, и Кантерлот. Хорошо видно, как жители обоих городов дремлет за тёмными стёклами окон, не ведая и не восхищаясь всеми прелестям ночи. Стало вдруг понятно, почему сестру охватили ненависть и злоба...       Облако было под стать настроению аликорна. Такое же пустое, мрачное и равнодушное. Но стоило достать флейту, преподнести к губам, вдохнуть жизнь, как тут же мир стал преображаться и нахлынули воспоминания...       Селестия стояла рядом с ещё юной Луной. От долгой невыносимой разлуки у солнечной принцессы сдали нервы. Она была готова вечно обнимать и целовать сестру, шептать на ухо самые нежные слова и долго, долго, не отрываясь любоваться молодой принцессой...       Вдруг проницательная и монотонная игра флейты оборвалась. Селестия так размякла от только что пережитого сна воспоминаний, что выпустила инструмент из копыт. Звезды, до этого перемигивающиеся другу с другом, замерли, вслушиваясь в каждый аккорд и проникая в суть игры. Луна глядела через плечо на исполнителя своим огромным, одиноким, любопытным глазом. Очертание на ней головы кобылки впивалось прямо в душу, пробирая до слёз так, что хотелось поскорей зажмурится...       Перед взором Селестии снова предстала Луна, но уже более взрослая. Она сияла от радости и счастья и звала с собой сестру, чтобы и та посетила её любимое время суток и разделила всю красоту и таинственность ночи. Старшая сестра была готова ринутся к младшей и идти за ней хоть на край света. Но ноги, как будто налились свинцом, и Селестия не смогла не то, что сдвинутся с места, но и пошевельнутся. С лица Луны слетела лучезарная улыбка, а вместо неё читались горечь и разочарование. Её глаза увлажнились и по щекам покатились бусинки слёз, оставляя мокрые дорожки. И ещё раз кинув на Селестию умоляющий взгляд, она опрометью бросилась прочь...       Жалостливая и сдавленная мелодия флейты, стала наворачивать обороты и постепенно расти так же, как росла ненависть Луны... У Селестии внутри всё сжалось, дыхание перехватило. Она отпрянула от флейты. Ей не хотелось больше уходить в воспоминания. Сердце бешено забилось, отбивая дробь в висках, говоря, что дальше будет хуже, что Селестии ни за что не вынести следующего воспоминания. Но любопытство оказалось сильнее опасений. Впившись голодным взглядом в инструмент, принцесса молниеносно подхватила его и продолжила игру. И тяжёлые, неумолимые веки сомкнулись...       Кромешная тьма окутывала замок двух сестёр. Лишь огромный диск луны бледно сиял. Но в этом свете не было ничего успокаивающего и родного. Луна гневно сузила свой глаз и с враждебной ухмылкой предательски выделяла на тёмном лоскутке неба белого аликорна.       Не успела Селестия опомнится, как мимо неё стрелой пролетел тёмный луч. Она резко обернулась. Среди мрачных туч светились очертания огромного и до боли знакомого силуэта. Приглядевшись, солнечная принцесса узнала Луну, а точнее Найтмер Мун. На её лице читался неистовый гнев и месть. Грива её яростно вздымаясь и опускалась, как голубое пламя. Ничего похожего от юной, маленькой, скромной Луны не осталась ни следа, но что-то в ней задело Селестию, из-за чего она была бессильна против неистово разгневанной повелительницей теней. Стрелять в то, что осталось от родной, любимой сестры не было смысла. Копыто не поднималось на ту, которая прожила с тобой всю жизнь, которая знает твои повадки, которая любит и ценит тебя не за то, что ты богиня, а за то, что ты её сестра. Вспомнились счастливые моменты, когда две сестры были всегда дружны и неразлучны. Радость и горе прожитой вместе жизни, встали перед принцессой, настойчиво показывая всё новые и новые эпизоды. Её веки дрогнули и медленно закрылись, чтобы не видеть эту пытку и слёзы, давно точившие её глаза, хлынули на волю, обжигая, вспыхнувшие щёки Селестии. Рог солнечной принцессы перестал светиться и она, гордо подняв голову, показала, что готова ко всему. Найтмер, разозлившись от того, что объект её ненависти не сопротивляется, скрючившись от негодования, со всей силы кинула в сторону сестры тёмный шар. Тот сбил беспомощную Селестию и она, гонимая раскатистым смехом Найтмер, камнем упала в развалины замка. Очнувшись, принцесса встала, чтобы гордо вскинуть голову, встала, чтобы защитить свою страну от торжества теней, встала, чтобы активировать элементы... Встала, чтобы сослать свою сестру на луну...       Ночь - время вдохновения и искусства, поэтому не спящие пони, слышавшие игру флейты, ничуточки не удивились ей. Они лишь заворожено впитывали мелодию и думали о своём, представляя, что она написана только про них и для них. Лишь сам исполнитель знал, про что играет флейта, про чью судьбу излагает рассказ. Неистово громкие аккорды, постепенно заменялись тихими, чтобы завершить кульминацию и, наконец, замолкли. Отложив инструмент, Селестия почувствовала свободу, словно камень свалился с души, а тяжкий груз упал с плеч. Веки внезапно распахнулись и, только что узкие, как у кошки глаза, стали расширяться и принцессе стало ещё лучше.       Ещё раз вздохнув полной грудью, и, бросив печальный взгляд на луну, Селестия вспорхнула и улетела, готовится к томному, однообразному, предсказуемому дню, чтобы потом прилететь на то же облако, излить все чувства в игре на флейте и отдаться воспоминаниям...