«Со страхом и трепетом совершайте своё спасение».
— Всё, что нам остается – это включить режим ожидания чуда. Простите, ребята. Все поёжились, отвращено повернув головы в другую сторону. Единственной их надеждой, что ещё ничего не кончено, и жизнь в маленьком зоомагазине можно вернуть в обычное русло были тщетные попытки только из-за отчаяния и ещё не сказанные Расселом слова. Рассел словно сказал «конец». Хотя он ещё долго повторял что-то утешительное и вроде как, даже ободряющего, и даже пытался улыбнуться, но вот только непонятно: для других или пытался в этом убедить самого себя? Никто ничего не слушал, тонущий в безысходности и слезах. Рассел не нашел выхода, никто не нашел выхода. Ждать чуда бесполезно. Сунил тоже это понимал, только не Пеппер. Чудо им не поможет, удача отвернулась, когда пробило без пяти отчаяние. Чудо сделает также. Пеппер верила до конца и старалась почти не вздыхать, хотя бы находясь в окружении друзей, пока в конце стало слишком больно. Сунил просто любил свою работу, но не думал, что мог бы привязаться. Но понял, что привязался, когда узнал о роспуске, и где-то внутри него что-то сжалось, кольцом боли схватив грудь, сдавливая и сдавливая почти до слез. После того, как Рассел сказал «конец», Сунилу хотелось подойти к дворнику и сказать, чтобы тот смел его с мостовой. — Эй ты, новенький? — Нет. — Нет? Странно, я тут уже неделю, но тебя никогда не видела. Тебя не было? — Нет, девушка, я работал. — А-а, понятно, тогда прости, я не замечала тебя. — Зато тебя было невозможно не заметить. — Да, прости, я знаю. Я всегда такая шумная и ничего не могу с этим поделать. Меня зовут Пеппер Кларк. — Сунил Невла. — Кстати, а ты знаешь шутку... Не заметить Пеппер было почти невозможно. Она не замечала Сунила. И мелочей, которые в любой момент могут изменить её жизнь - она тоже не замечала. Сунил и Пеппер никогда не имели ничего общего, кроме двух вещей: безудержной и пылающей в сердце любви к зоомагазину и её обитателям, и невероятной способности их понимать. Сунил и Пеппер редко друг друга понимали, и давалось это понимание нелегко. Пеппер была общительной и веселой, знала много хороших шуток, благодаря чему являлась душой в каждой компании, в отличии от него. Она оставалась непоколебимой в любой ситуации, пряча своё волнение за маской грубости, но инцидент с магазином выбил её из колеи. Они оставили все чувства на той лавочке, на которой впервые заплакали вместе. Вместе и об одном. — Э-это, - смущенно прикрывая лицо ладонями, потому что краска заливала его слишком быстро, и, заикаясь, Пеппер старалась не смотреть на парня. — Это была случайность! — Случайность? Твой язык случайно соскользнул мне в рот? Впервые Сунил увидел Кларк настоящую. Впервые он увидел в ней женщину, которая ведет себя действительно как женщина, смущаясь и отрицая очевидное как раз таки из-за этого смущение, хотя Пеппер продолжала прятать это за своей грубостью и холодностью к нему – он всё равно видел и радовался. Он почти разгадал её.***
Пеппер не ходила как истинная леди с высоко поднятой головой и на носочках, она не была красавицей, а длинная челка и волосы в хвосте не делали её симпатичной. И выглядела она немного старше своих девятнадцати лет. Сунил себя тоже красавцем не считал, но на Кларк смотрел как на девушку мечты. — Ты просто взяла и перевернула мой мир с ног на голову этой походкой. — Что? Я не поняла. Пеппер верила в то, что ослышалась. Краска приливала к щекам очень быстро, поэтому девушке пришлось быстро отвернуть лицо в другую сторону, чтобы Невла ничего не увидел. — Говорю, что у тебя ход. Сунил на неё даже не смотрел, глядя куда сквозь, пока просто не закрыл глаза. — Что ход? В любой бы другой раз Пеппер бы разозлилась на Сунила за такую непонятность и вынуждение вытаскивать из него слово за слово, но сейчас она с трепетом ждала ответа и вслушивалась в его приглушенное дыхание. — Твой ход. Ходи по дому нагишом. Со страхом и трепетом она сама подошла к нему, провела кончиками пальцев по оголенному торсу и сама села на его бедра. Не сказать, что Сунил это и предполагал, но ход событий ему понравился. «Сунил молился, чтобы она не смогла жить без него». Потом она поняла, что он намеренно сдерживал её разрядку. Положив свои руки на её бёдра, он прижимал её к себе всякий раз, когда она пыталась выгнуться вверх, не позволяя ей контролировать темп или взять то, в чём она нуждалась. Даже находясь сверху, Пеппер не могла взять контроль над ситуацией в свои руки, и это раздражало, и даже не верилось, что сейчас её трахал Сунил, неприметный трус Сунил, которого она и за мужчину-то мало считала. Который, может и "трус", но говорит красиво и искренне, настолько, что не устоять. — Черт. Парень не меняя темп, уверенно заполняя Пеппер внутри, вдалбливаясь в разгоряченную плоть снова и снова. Кларк чувствовала скорый и неминуемый оргазм, но сдерживалась из последних сил, чтобы не проиграть. — Ты просто взяла и перевернула мой мир с ног на голову этой походкой. — Кажется, или я это уже слышала? — Всё-таки слышала. Невла осторожно просовывает руку под футболку, поднимая её (руку) к груди и кончиком пальца неожиданно бьет по соску. Лицо Кларк искажает гримаса ненависти и удовольствия и стон сам слетает с языка. — Не делай так больше… — Почему?.. «потому что я чуть не кончила». Сунил на этом не остановился и приглушенно засмеялся, находясь в предвкушении исполнения своего замысла. Парень, опустив руку вниз, но, не убирая из под футболки, достиг клитора. И сразу же легонько ударил по нему пальцем, и она почти закричала. Удар сердца, ещё два. Он нежно ударил снова. Пеппер была не силах терпеть. Однако в миг, когда она уже почти достигла его, такого желанного оргазма, он вышел, оставив её, испытывающей боль и почти рыдающей от неудовлетворённого желания. — Что ты творишь? Вернись обратно, - грубо. И вообще, приказала. — Любишь?.. Он наполнял её почти лениво. Он выходил, дюйм за дюймом, с мучительной неторопливостью до тех пор, пока Пеппер не стала хватать пальцами простыню и мять её в руке со всей силы. — Люблю… До тех пор, пока с каждым ударом Пеппер не начала стараться изо всех сил выгнуться к нему и вобрать больше его плоти, удержать его внутри себя, так, чтобы, наконец, достигнуть своего высвобождения. Сунил двигается намного быстрее. — Сунил. Напряжение, скрутившее тело Кларк, неожиданно взорвалось, затопив её самым изысканным ощущением, какое ей доводилось когда-либо ощущать. Глубокая дрожь в самой её сердцевине, безмерно более сильная, и она выкрикивала его имя, пока кончала. И, потеряв всю свою энергию и силу, не в состоянии даже подняться, она обмякла в его уже не таких сильных объятиях, положив свою голову ему на плечо. — Ты меня изнасиловал. — Ты меня любишь. — Но ты всё равно меня… — Но тебе понравилось. Находясь в сладкой полудреме, полулежа-полусидя на его груди и бедрах, Пеппер пока слабо чувствовала его в себе. Он был твердым.