Последний приют

      Стив наблюдал за транспортным кораблем со смесью надежды и раздражения. С одной стороны, уже много лет никого не отправляли в «Последний приют»: ситуация в Империи наладилась, конфликтов было немного, и решали их на месте, не прибегая к многоходовым комбинациям закулисных игр. Стиву было скучно. С другой же стороны, он прекрасно понимал, каким будет резонанс среди заключенных старожилов. Добиться спокойствия в последней имперской тюрьме было очень непросто, а теперь работа десятков лет — насмарку.       Крохотный корабль на горизонте по мере приближения превращался в солидных размеров промышленную машину. Стив подумал, что точно так же и с его пассажирами: мелкие сошки, малоопасные и беспомощные, попадая сюда, они превращаются в настоящих монстров.       Бравого майора направили в «Последний приют» надсмотрщиком без малого две сотни лет назад. Вампиру его уровня могли предложить место повкуснее, но для политических игр в столице он не вышел характером, а вернуть изрядно побитого в сражениях офицера в строй — слишком опасно. После пережитого плена и пыток в руках дознавателей враждебного Империи синдиката, Стив с трудом удерживал себя от немедленной расправы. Там, где лучше было переждать в засаде, он рвался в бой, и таким образом подставил собственный отряд.       Его нынешние коллеги… слово-то какое красивое… могли рассказать похожие истории. Была хорошая работа, потом провал, как правило, грандиозный, а после — череда мелких промахов. Поломанные игрушки, они все потеряли нечто важное, и теперь глушили пустоту внутри жестокостью напополам с безрассудством. То, что нужно для надсмотрщика «Последнего приюта».       Транспортное судно причалило в доке, откинуло трап, и постепенно из грузового трюма в узкие коридоры стали выходить конвоиры.       Многовато.       Обычно с кораблем присылали двух-трех вампиров конвоя. На случай, если подведут наручники или сковывающие заклятья. Полноценную защиту корабля от нападения обеспечивали истребители сопровождения, а внутри… Ну, что может случиться внутри с политическими преступниками? Большинство из них никогда в своей жизни не держало в руках оружия.       На сей раз, должно быть, везут важную шишку. Что ж, значит, и впрямь придется распрощаться со спокойствием на ближайшие недели. Если заключенные почуют знакомую кровь, и если, не дай Император, эта кровь вызовет неприятные воспоминания… Стив провел ладонью по лицу, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей. Они уже усилили охрану, изменили режим, сделали все, по максимуму, может быть, на этот раз пронесет.       Когда десяток конвоиров выстроился в боевой готовности вдоль стен коридоров, повели заключенных. По документам, которые передали Стиву из столицы, к ним должны были привезти пятерых.       Он провожал взглядом скованных чарами и укрепленной сталью вампиров, которые понуро брели в указанном направлении, и в очередной раз восхищался тем, с какой тщательностью отбирают своих младших аристократы.       Стив стал вампиром по собственной инициативе, подписав военный контракт с Империей сроком на сотню лет. Отработал положенное и продлил договор, накопив таким образом достаточно средств для безбедной жизни. Другие надсмотрщики в разной степени повторяли его историю: хотелось выжить, нашел вербовщика, прошел тесты, стал вампиром.       Этих мальчиков и девочек, бредущих под воздействием сильнейшей «столичной» магии в сторону основного корпуса «Приюта», выбирала аристократия. Каждый клан насчитывал тысячелетнюю историю подготовки к обращению нового члена. Перед окончательным выбором аристократ мог потратить на поиски сотни лет. Идеальные черты лица, безупречные волосы, фигуры с ярких рекламных постеров. До назначения в «Последний приют», Стив ни разу в жизни не видел собственными глазами подобную красоту. Если у заключенных было хорошее настроение, они могли поделиться с надсмотрщиками своей историей, и теперь Стив точно знал, что перед обращением будущего аристократа «дорабатывают» пластические хирурги, специалисты по телесной конституции, десятки парикмахеров самого разного профиля.       Важнейшей составляющей, конечно, была вовсе не внешность, хотя она поражала Стива в первую очередь. В дорогих борделях, постаравшись, можно было найти кукол симпатичнее. Пройдя отбор по внешности, кандидаты впоследствии должны были доказать свою пригодность в других сферах жизни: дипломатические таланты, высокие показатели тестов на уровень врожденного интеллекта. Аристократия забирала себе лучшее из мира смертных.       Именно по этой причине все еще существовал «Последний приют».       Стив поставил свою подпись в документах конвоиров и направился следом за «детьми».       Подавляющему большинству заключенных не перевалило даже за тридцать. Младенцы, по меркам Империи, разумеется. В списке последней партии Стив заметил двух семнадцатилетних пареньков.        — Заряды проверили? — хмуро уточнил он у младших надзирателей возле панели управления внутренней магической безопасностью. Те кивнули, так же хмуро. Это было затишье перед бурей, и никто не мог предотвратить ее.       Сейчас у заключенных отбой. Стив знал, что долгие годы после возведения «Приюта» был в ходу обычай запирать новеньких в одиночки. Тогда охрана наивно полагала, что можно избавить себя от лишних проблем, притормозив «процесс интеграции». Чертовы идиоты! Такая выставка только подогревала интерес старичков, и когда клетки открывались первый раз, на бедняжек наваливались всем скопом, без разбора.       Уже несколько партий Стив пропускал по разработанной самостоятельно методике. «Детишкам» дадут возможность отойти от магического наркоза, снимут браслеты, посадят в общую зону отдыха. Охранники ненавязчиво предупреждали о том, что их ждет через несколько часов. Многие успевали подготовиться — не зря аристократы проводят эти свои тесты. Дураков и слабых в «Приюте» не появлялось ни разу за всю историю. Таким никогда не стать заложниками, ради них никто не будет лезть из кожи вон перед Императором, выслуживаясь, лишь бы драгоценную находку не убили в чудовищной тюрьме.       Стив закрыл досье — скудные, засекреченные сверх всякой меры сведения — и направился в центр наблюдения. Камеры, установленные на расстоянии миллиметра друг от друга, позволяли видеть все происходящее с любого ракурса. Единственная задача, которая стояла перед охраной «Приюта»: обеспечить безопасность заключенных «до крайнего предела». Проще говоря, не позволить драгоценным аристократам отбросить ласты без сигнала сверху.       Когда такие сигналы поступали, Стив старался взять выходной. Как правило, в указании было не только имя жертвы, но и исполнитель. Черт его знает, что за игры ведут они там, в столице? Надсмотрщик звал будущего убийцу для приватной беседы, и когда в него впивались жадные, голодные глаза изолированного от системы вампира, мог произнести вслух только имя. Через сутки от его обладателя не оставалось даже костей. В отчетах с откорректированными записями с камер наблюдения значилось: «Совершил побег». Из «Приюта» сбежать было невозможно.       Политика, тудыть ее растудыть. Стив мрачно усмехнулся.