Невысказанное

   Как же надоело быть ребёнком. Спустя двенадцать лет ― мне сейчас пятнадцать ― все по-прежнему относятся ко мне так, словно я играю в песочнице и сую свой нос куда ни попадя. Квил ― худшее из всего этого. Он как будто вовсе не хочет, чтобы я взрослела, не хочет видеть во мне девушку. По началу он вопил, когда я покупала тампоны, а после из-за неловкости избегал меня целый день, что для него казалось вечностью.    Моё детство ― запутанная неразбериха. Всё время, что я помню, Квил был рядом, и он ничуть не изменился, остался всё тем же шестнадцатилетним парнем ― спасибо волчьим генам. Квил ― мой старший брат, моя первая катастрофа, моё первое всё. Я не знала, что происходит вокруг, словно запертая в огромном пузыре.    Моя жизнь была заполнена Квилом, Квилом, Квилом.    После смены пелёнок, обучения езды на велосипеде, сопровождения в первый день в школу как что-то может пойти иначе? Как мы можем что-то изменить? Разве это не странно? Мы плывём по течению, и похоже, что наши отношения останутся чисто платоническими ближайшие пятьдесят лет.    Но Квил, несмотря ни на что, ждал меня всё это время.    Он был одинок. Если я доводила его, то он смеялся и говорил, что никогда не останется один, пока я рядом. Но я была одинока. Почти всё своё время я проводила с ним, а остальное ― со стаей. Моих друзей-ровесников можно посчитать по пальцам. Я чувствовала себя невидимкой. В средней школе я наконец нашла первых и единственных подруг ― Джину и Стефани. Но даже они ясно видели, что между мной и Квилом происходит что-то странное. Он подвозил и забирал меня из школы каждый божий день, в одно и то же время.    Подруги шутили, что однажды мы поженимся. Они даже не представляли, насколько были правы и какова разница в возрасте между мной и этим «двадцатилетним» другом.    ― О Господи, Клэр, ― вспыхнула Стефани. Её челюсть отвисла, и она зашептала: ― Он идёт сюда.    ― Кто? ― жадно всматривалась Джина за моё плечо. ― О Боже, о Боже, о Боже.    Это был Джей Хантерс. Самый популярный парень в нашей школе. Он был красивым, умным и спортивным. Все девчонки сходили по нему с ума. И он шёл ко мне.    ― Привет, Клэр, ― сказал Джей, сразив сногсшибательной улыбкой. Он подмигнул и нахально взглянул на меня. ― Было бы здорово, если бы мы сходили куда-нибудь.    Моё сердце пропустило удар, и тогда я увидела лицо Квила. Не могу сказать точно, что мои романтические чувства обострились в отношении моего друга и импринтинга, но я посчитала неправильным принимать Джея, когда моё сердце принадлежит другому. Даже если это просто дружба.    ― М, прости, Джей, ― произнесла я, опустив глаза, ― но нет.    ― Оу. ― Он выглядел шокировано.    Чёрт, почему нет? Кто-то вроде него никогда не должен получать отказы.    Джина и Стефани, разинув рты, смотрели на меня с распахнутыми глазами, очевидно, подбивая меня ещё раз обдумать сказанные слова.    ― Оу… Ладно тогда. Круто. Думаю, ещё увидимся.    Он развернулся и резко ушёл. Я заглушила громкие и возмутительные возгласы сомнений моих подруг. Они не понимают. Они никогда не поймут, что значит быть наречённой. Я не могла даже представить, что стою и говорю Квилу о свидании, тем самым разбивая ему сердце.    Как наречённая, я была обязана сказать нет Джею или кому бы то ни было ещё.    Даже если эти чувства никогда не перерастут в любовь. Даже если я навсегда останусь ребёнком.