Поздравляшки для Сейи

Приходилось ли вам когда-либо становиться жертвой неуемных родственничков или друзей, что так жаждут испортить вам жи… точнее, поздравить с днем рожденья? Если да, то вы меня поймете, если нет, то просто посочувствуйте! А началось все рано утром, точнее сказать – в несусветную рань, блин! Мой сладкий утренний сон без зазрения совести прервали дражайшие братья, что торжественной процессией из двух человек заявились в мою комнату, открыв дверь с пинка. Ту многострадальную дверь пнул никто иной, как Тайки, что торжественно нес покрытый розовой глазурью пончик на бо-ольшом блюдечке с голубой каемочкой, причем в пончиковую дырку прямо посередине (Целительница никогда не промахивается - явно ж ее идея, хотя чего там промахиваться – пончик же ж) была варварски воткнута зажженная толстая свечка – нашли же подходящую, наверное, все магазины оббежали накануне. Вы бы спросили, где же манеры самого интеллигентного из Старлайтов, а я вам отвечу, отвечу! Никаких у него манер нет, когда никто посторонний его не видит! Читает за едой, игнорируя мои или Ятешины реплики; на гитаре своей может посреди ночи начать играть – ему де мелодия на ум пришла такая шикарная, что спать не может; стихи в туалете декламирует… А уж если кто тронет его газету без спроса, гневная отповедь на полчаса как минимум ожидает этого несчастного! И да, какие закладки он использует для книг – заколки Ятена, порванные во время репетиций струны, куски бумаги туалетной, ложки и вилки – слава Богу, чистые, – а уж высохшие цветы и листья - и подавно! Вот они – прелести жизни с рассеянным романтиком… А я разве на это подписывался, кто меня спрашивал? Э-эх… И вот этот интеллигент с пинка открывает дверь в мою комнату – ну-ну, я даже не удивлен! Следом за долговязым братом вышагивал Ятен, распевая по все горло «Happy birthday» своим неповторимым протяжно-пофигистическим голосочком, и после каждой фразы оглушительно трубил в детскую пластиковую трубу, что издавала омерзительные звуки, словно кто-то никак не мог прочистить нос, хотя очень старался. Это было последней каплей в чаше моего терпения, – хотя, надо признаться, таковое и вовсе отсутствует у меня с утра-пораньше – я подскочил, дико вращая заспанными глазами, спросонья взмахнул одеялом на манер Таксидо Камена (позже мне выпала честь познакомиться с этим господином, увы) и… верно, лихо выбил свечку вместе с пончиком из рук долговязого братца при этом. Это вызвало некоторую панику в рядах явившихся меня докана… поздравлять! Тай коршуном кинулся вылавливать свечку из-под уже начавшего благополучно тлеть одеяла, а вот Ятешик, ничего не замечая, продолжал самозабвенно трубить и голосить: «Happy birthday, онии-чан!». Пфф, даже «братом» назвать решил ради такого случая, спасибо, белобрысый, спасибо! Конечно, я не оценил его стараний и уже в следующий миг вырвал из рук Ята проклятую трубу и сломал ее о колено с раздраженным: «Оттрубил свое, слоненок!» На меня со злостью уставилась пара изумрудных глаз, но затем злость Ятенчи сменилась милой улыбкой, и он ехидным голоском снова настырно пропел: «С днем рожде-е-енья, братец Сейя!», а после хотел шмыгнуть мимо меня в дверь. Но я, фыркнув в ответ, словно разъяренная кошка, встал в дверях, положив руку на косяк так, чтобы этот наглый хоббит даже не мечтал проскочить под нею, и заявил, обведя свободной рукой комнату: - Пока не ликвидируете все это безобразие, этой комнаты вам не покинуть! - Ты не пройде-ошь!.. – буркнул под нос Тай, открывая окно и разгоняя блюдом воздух в комнате. Ятен, хмыкнув, занялся одеялом, морща при этом хорошенький носик от исходящего от тлеющей ткани противного запаха. Этот гений взял подпаленное одеяло в охапку и зачем-то потащил его в ванную замачивать, что ж, я не стал ему мешать, лишь подобрал с пола грустно валяющийся там пончик – это ж мой праздничный пирог как-никак, да и кощунственно разбрасываться едой, особенно моими любимыми пончиками – и поплелся на кухню варить себе кофе. Мрачно отпив обжигающий темный напиток, я задумчиво посмотрел на помятый жизнью и Тайем несостоявшийся денрожденный торт, который и тортом-то назвать можно было лишь с натяжкой. Розовая глазурь потрескалась и местами отвалилась, как дешевый лак на ногтях какой-нибудь мадам. Но меня сей факт не смутил, я откусил приличный кусок, подумав, что сейчас даже рекорд Оданго побил. А она, наверное, даже не знает о том, что у меня день рожденье. Кто б ей сказал, ведь даже сам я порой путаюсь – время здесь летит по-другому, если бы Тайки с присущей ему дотошностью не просчитал даты нашего рождения на земной лад, не страдал бы я сейчас, сидя утром на кухне с не дающей покоя мыслью – каких еще сюрпризов мне сегодня ждать!