Быть пустым

Высовываю сухой язык и провожу им по потрескавшимся губам, пытаясь преодолеть захлестнувшее меня волнение. Непослушные пальцы украдкой теребят полы старого потёртого пиджака. Его пуговицы уже давно утратили свой блеск и не досчитывались пары собратьев, но всё же терпеливо сносили встречу с грязной каменной стеной, к коей я прижимаюсь из последних сил. Твёрдые выступы стены царапают пуговицы, сдирая остатки фальшивой позолоты, но я не придаю этому никакого значения. В темноте мрачного переулка шастают много разных личностей, но мне действительно неважно, кто сегодня попадёт в мои сети. Фонарный столб слишком далеко от меня, и стороннему наблюдателю очень сложно заметить неприметную скрюченную фигуру, убого топчущуюся вне поля зрения. Я остервенело чешу голову, отросшими ногтями перебирая грязные, засаленные пряди тусклых волос. Внутренности скручивает болезненное предвкушение, и я судорожно выдыхаю, с силой вбивая кулак в исхудавший живот. Чувствую близость живого существа, чувствую, как сгущается воздух, пропитываясь его самой сущностью. Желтоватый свет фонаря на мгновение пересекает чья-то фигура. Шаги тяжёлые и грузные, добротно сделанные ботинки стучат по мостовой, отбивая почти военный марш. Кажется, переулок заполняется зеленоватой дымкой, лёгким туманом окутывающей пространство. Я с жадностью втягиваю в себя воздух, явственно ощущаю на языке привкус приторной лести и жгучей злобы. Огонь ненависти опаляет горло, пламенным сгустком проваливаясь в пустоту желудка. Осторожно подвигаюсь к краю стены. Запах тёмных эмоций дразнит, увлекая в игру. В крови закипает азарт, предвкушение скорой трапезы. Шаги всё ближе. Ещё несколько метров. Вот она – желанная цель. Человек проходит мимо, погружённый в свои мысли, его широкая спина напряжена, а сильные плечи сгорблены. Я выхожу из укрытия и в пару прыжков достигаю цели. С головой бросаюсь в зелёный омут его чувств и эмоций, на мгновение теряю сознание, захлёбываясь счастьем – ощущаю себя живым. Этого недостаточно. Искусанные ногти впиваются в шершавую обкладку пиджака. Я разворачиваю мужчину лицом к себе, всё ещё не в состоянии полностью контролировать свои действия. Он рассержен и взбешён, я вижу, как в зелёный туман просачиваются красные струйки гнева. Их острый аромат, схожий с чёрным перцем, приводит меня в исступление. Грязными ладонями я обхватываю лицо незнакомца, притягивая его ближе. Гнев в его глазах сменяется ужасом, граничащим с паникой. Мой рот почти касается его губ, но мне не нужен поцелуй. О нет. Я с жадностью присасываюсь к ауре, окружающей человека, лихорадочно сглатываю сгустившиеся на языке капли. Пустота внутри понемногу заполняется безумным коктейлем из множества эмоций, которые успел испытать мой неожиданный знакомый. Чувствую, как противоестественный голод понемногу стихает. Как перестаёт тревожить незатягивающаяся рана в груди. Глаза мужчины подёрнуты бледной дымкой, кожа побелела, а тело безвольно повисло на моих окрепших руках. Я оттаскиваю его в переулок, где минутой ранее в объятьях теней скрывался сам. Бросаю тело среди груды мусора, не удосужившись припрятать. Подхожу к фонарю и судорожно обнимаю металлический столб. Этого не хватит и на несколько часов. Вновь будет нестерпимо ныть дыра в груди, что подобно огромной гноящейся ране не даёт спокойно жить, напоминая о происшествии давно забытых дней. Мне нужно ещё. Но где, где взять ещё чувств, ещё чистых эмоций, не запятнанных беспокойными мыслями? Ответ приходит сам собой. Одёргиваю полы выцветшего пиджака и спускаюсь по мостовой вниз. Узкая улочка ведёт меня вглубь парка, такого тихого этой ночью. Но чутьё подсказывает, что я не останусь ни с чем. Густые кроны вековых деревьев, мокрая листва скрадывает шум шагов. Тяжёлые облака то и дело скрывают лик луны, и даже ночные звери, казалось, растворились во влажном воздухе. Петляя среди шершавых стволов, погружая в вязкую грязь рваные сапоги, я обхожу лесные владения и наконец нахожу то, что нужно. Он шепчет страстные слова, опаляя горячим дыханием нежное ушко. В возвышенном порыве хватает хрупкие девичьи запястья, покрывая тонкую кожу быстрыми поцелуями. Его движения лихорадочны и неуклюжи, но полны искреннего чувства, обжигающего мои лёгкие. Я вижу голубоватый туман, окутавший молодых людей, стоящих под величественным дубом. Она смущена и немного напугана, освобождает руки и отводит горящий взгляд. Его шёпот становится умоляющим, отчаяние пронизывает ауру, источая свежий запах грозы. Она закрывает лицо маленькими ладошками, стараясь перебороть себя, а он отступает назад, обещая дать ей время на размышления. Несколько минут, говорит он, всего несколько минут. Его силуэт скрывается в лесной темноте, оставляя меня наедине со своей жертвой. Я приближаюсь неспешно. Несколько минут – это целая вечность. Слышу, как бьётся её сердце, как будоражит сознание кровь. На языке оседает восхитительный запах самого первого, самого настоящего чувства. Кристально чистый, он будто искрится в воздухе, волшебными завихрениями укутывая фигурку. Стараясь не спугнуть её, подбираюсь ближе. Пусть лучше она меня не видит. Не хочу, чтобы этот чудесный вкус был отравлен страхом. Осторожно сжимаю её плечи, втягивая в себя одурманивающий запах первой влюблённости. Точно наркотик поглощает он сознание, и я горю желанием увидеть лицо ангела, способного на такое искреннее и непорочное чувство. Она поворачивается ко мне и замирает, парализованная страхом. В её прекрасных глазах я вижу собственное отражение: уродливую тень, в грязных лохмотьях, со спутанными светлыми волосами и безумным взглядом. Меня пронзает острая боль, и я бегу прочь от этого места, унося с собой своё проклятие. Терзаемый желанием вернуться и опорочить тот светлый образ, убить сияющую чистоту и благородство чувств, я бреду как в полудрёме, не разбирая дороги. Ноги сами приносят меня в моё убежище. Забиваясь на самое дно прогнившей дыры, служащей мне укрытием, я засыпаю, пытаясь не замечать ту вяжущую боль, что вновь появилась в груди. *** Летний сад кишел тысячей звуков и красок. Изящная беседка была заполнена молодыми людьми, увлечённо беседовавшими за чашечкой послеобеденного чая. В разговоре не участвовал лишь один молодой человек, однако, взгляды присутствующих то и дело обращались к нему, будто спрашивая одобрения. Но он, казалось, оставался безучастным. Светлые волосы его были аккуратно собраны в низкий хвост, а голубые глаза смотрели куда-то вглубь сада, не замечая суматохи, что творилась вокруг. Ухоженные руки сжимали маленькую фарфоровую чашечку, с недопитым чаем. Что-то решив про себя, молодой человек прошёлся пальцами по золотистым пуговицам нового пиджака и негромко вздохнул. Однако этого хватило, чтобы привлечь внимание собеседников. - Человек не нуждается в чувствах и эмоциях. Они бесполезны и лишь отравляют нашу жизнь, заставляя лишний раз переживать по пустякам. Хотел бы я быть пустым, - лениво произнёс юноша, сделав глоток остывшего чая, заметив, что пришло ощущение странного голода.