Не моя любовь

— Ты его еще любишь! Зачем ты это сделала?! — по-моему, Элис кричала так, что два ближайших района слышали всё в мельчайших подробностях. Люди, проходившие мимо, шарахались от нас, как от прокажённых. Это было неудивительно. — Элис, какая разница: люблю, не люблю?! Всё! Что сделано, то сделано! — сейчас меньше всего на свете мне хотелось обсуждать то, что случилось. Мне и так было нелегко. — Почему ты не пришла ко мне?! Не рассказала всё?! Ты же знаешь, я могла бы помочь, вы бы были вместе! Опять то же самое, всегда одно и то же, а как я могла рассказать?! Разве много кто решается обнажить свою душу перед другими?! — Нет, Элис, — мы как будто говорим на разных языках. — Ты не понимаешь. Я не могла никому об этом рассказать. Мне проще было молча держать всё в себе. Это только моя боль… Мой груз… И ты не представляешь, как тяжело мне было рассказывать все это в эфире, мне и до сих пор нелегко. — Ты разрушила его жизнь. Ты ведь это понимаешь, да?! — Я всего лишь хотела почувствовать себя легче. — Так нельзя… Ты будешь чувствовать себя легче, если его посадят?! — Элис, я сделала это для себя. Понимаешь?! Для себя. Я не могу так больше. Он разрушил мою жизнь. Почему никого это не волнует?! — Ты сама виновата! — Уходи, Элис! Я больше не хочу тебя видеть! Что может быть хуже слов, сказанных сгоряча? Я знаю, что ещё тысячу раз пожалею об этом. Прости, Элис. Надеюсь, ты когда-нибудь меня поймёшь, по-настоящему поймёшь. — Ладно, я уйду! — за эти пару минут выражение её лица изменилось десятки раз. Но такого я ещё не видела. Холодный, прожигающий насквозь взгляд с долей ненависти. Гордая осанка. Плотно сжатые губы. Весь её вид говорил сам за себя. Она меня никогда не простит. И она ушла. Она уходила вдаль по аллее, покрытой белым инеем. Осень заметно сдавала свои позиции. Как будто кто-то издевается над всеми жителями города, навевая все больше и больше мороза. Только никто не готов отпускать тепло. Люди одеты не по погоде, потому что только вчера ещё светило солнце, и жёлтые листья в небе танцевали никому не известный танец. Кое-где можно было увидеть пролетающую птичку, ещё сегодня утром я просыпалась под их прекрасную трель. А сейчас всё как будто застыло в преддверии чего-то ужасного. Зима будет ранней — об этом твердили все знаки. Как может быть, чтобы погода настолько точно передавала мои внутренние ощущения? Смотрю на эти опустошённые улицы, голые деревья, промёрзшую землю и словно себе в душу заглядываю. Я такая же опустошённая, как и эти улицы, такая же голая и замёрзшая, как деревья и земля, потому что никакое тепло на свете меня не может согреть. Холод пробирал насквозь, пока, завернувшись в своё пальто, я смотрела ей вслед. Сейчас, когда она все дальше и дальше, кажется, будто отрывается маленькая частичка меня. Моё сердце снова становится таким же, холодным и замершим. И только Элис хоть ненадолго могла отогреть его своей улыбкой. У неё особенный дар: дарить тепло своим близким. Но я больше не вхожу в их число. Всё, это конец. Я больше не вижу её на горизонте… И вряд ли увижу когда-нибудь. Это Элис — если она уходит, то навсегда.