Зимний сад

Все присутствующие замерли. Сацуки ошарашено переводила взгляд с брата на его совершенную копию. Наконец, Аомине сделал несколько шагов вперёд. Кисэ поднялся на ноги и упрямо вздёрнул подбородок, явно ожидая удара в лицо и не собираясь даже уклоняться. — Больше никогда так не делай! — Дайки рванул вперёд так быстро, что Кагами не успел его остановить, но, вместо предсказуемого хука справа, Рёту крепко прижали к груди. — Никогда! Актёр судорожно сжал рубашку главы Тоо: — Прости, Аомине-чи! Прости, прости, прости, — он шмыгнул носом. — Просто когда я узнал, то… — Вы странно выглядите, ребят, — подал голос Куроко, уже вернувший себе привычное хладнокровие. — Типа обнимать себя могу только я сам. Момои как-то нервно рассмеялась. Дайки, наконец, разомкнул объятия и оглядел парня. — Иди умойся. А потом мы поговорим. И в этот раз ты не отвертишься, Кисэ. Кстати, пока все тут, я хочу сделать официальное объявление… — Сейчас кто-то будет признаваться в любви самому себе? — Тецуя явно был смущён и зол от того, что его застали врасплох этим спектаклем. Их сестра уже икала от смеха, всё так же сидя на полу недалеко от влюблённых голубков. Тайга понял, что сейчас он единственный адекватный человек в этом балагане, поэтому после секундного сомнения он взял Кисэ за руку (вроде бы Кисэ…) и направил того в ванную, Куроко он попросил принести воды для Момои, у которой, кажется, началась истерика, а Аомине он отправил «соблюдать постельный режим». Что-то в его голосе заставило всех без исключения повиноваться и даже Дайки, сердито сверкнув глазами, всё же послушно проследовал в свою комнату. *** Минут через пятнадцать в спальне главы Тоо собрались хозяин комнаты, Момои, Куроко, Кагами, Касамацу, прикладывающий холодный компресс к ссадине на скуле, и Кисэ. — Ну, и где ты был всю эту неделю? — взгляды присутствующих не обещали Рёте ничего хорошего. Блондин очаровательно улыбнулся, сдувая со лба мокрую чёлку, но это не произвело должного эффекта, все продолжали мрачно глядеть на юношу. — Боже, вы меня пугаете, ребята! Мне же не три года.… И не шестнадцать. Я был у друга. Мне о многом нужно было подумать. Кагами с Аомине одновременно набрали в лёгкие побольше воздуха и выдали гневные тирады и если исключить нецензурные выражения, то Кисэ совсем не понял, что ему хотели сказать. — Тихо! — ему удалось привлечь к себе внимание. — Так вот, я много думал и… — Стоп, — прервал Рёту полицейский. — У какого друга ты был? Мы поставили на уши всё Токио и окрестности. Только что в СМИ объявления не подавали, мол, «потерялся мальчик». Я уже молчу про каналы этих, — Тайга кивнул в сторону Сацуки. — И вообще, как ты тут оказался?! Кисэ проигнорировал друга и продолжил, глядя в глаза Дайки: — Я много думал и решил, что хочу попробовать начать всё с начала, — затем он повернулся к остальным. — Когда я решил поговорить с Аомине-чи, то поехал в офис Тоо. Там мне сказали, что сейчас первый состав за городом готовится к поединку с Хайзаки. Но видимо, они были не в курсе, что Аомине-чи ранен настолько серьёзно. Я прав? Куроко кивнул, подтверждая предположение, и Рёта продолжил: — Тогда я решил, что должен предотвратить этот бой. Но не смог отказать себе в удовольствии начистить Шого-куну задницу… В общем, я вспомнил уроки грима, полученные в США, и наши тренировки с Аомине-чи. И подумал, что смогу скопировать.… Вот… — Начать с начала? — казалось, остальные пояснения глава Синего клана просто пропустил мимо ушей. Все неожиданно почувствовали себя лишними в этой комнате, даже Кагами, который жаждал ответа на свой вопрос, притих. Первой к двери подошла Момои, попутно корча «намекающие рожицы», чтобы все оставили парней наедине. Куроко дёрнул Тайгу за руку, увлекая за собой, Касамацу, цыкнув, последовал за остальными. Рёте стало немного неловко, и он отвёл глаза. — Почему ты решил дать мне второй шанс? — голос Аомине звучал глухо. — Нам. Наш второй шанс. Потому что я слишком много думаю о тебе с тех пор, как ты помог мне в той заварушке на баскетбольной площадке. Тем более ты ничего мне не сделал. — Но как же… Кисэ удивлённо посмотрел на брюнета: — Ты вырубился, пробормотав что-то в духе: «Не смей принадлежать никому, кроме меня». Придавил меня к полу, и, в конечном счёте, мне пришлось перетаскивать тебя на диван. — И всё? — Ну, да. Но не думай, что этого было мало. Я действительно собирался уехать…куда-нибудь… Но не смог. Даже если бы ты не приехал на вокзал. Я всё равно не смог бы. Поэтому я решил для себя, что люблю Аомине-чи. Дайки удивлённо распахнул глаза и понял, что его щёки пылают как у двенадцатилетней школьницы. А для Рёты это признание было естественным и жизненно важным, как дыхание. И столь же естественным было движение — потянуться за поцелуем, но не за таким, которым они сжигали друг друга дотла, стараясь вплавиться в партнёра, а робким и неловким, будто первым, а затем замереть, соприкасаясь лбами и улыбаясь немного по-детски смущённо. Естественно было переплести пальцы, подмечая краем сознания, насколько красив контраст их кожи. И совсем уж естественно говорить. Говорить столько и о том, о чём не говорили, даже когда начали встречаться. Говорить, стараясь стереть малейшее неведение друг о друге, но в то же время яростно охраняя свои секреты, которые могли оттолкнуть другого. Потому что в мире не было ничего важнее, чем находиться именно здесь и сейчас. Их идиллию прервал стук в дверь. Притом весьма настойчивый. Глава Тоо выругался сквозь зубы: — Войдите, мать вашу! В комнату вошёл Вакамацу: — У нас проблемы. — Чёрт, лучше скажи, когда их у нас нет? — огрызнулся Аомине. — Иди к Сацуки — она разберётся. — Она не может. Это в твоей компетенции, — якудза выразительно посмотрел на Кисэ. — Это касается того договора с итальянцами. Рёта понял, что сейчас ему лучше уйти и, одарив парней улыбкой, подскочил с футона: — Мне уже пора. Я как раз сегодня… ммм… не полил любимый кактус. Да. Точно. Кстати, Аомине-чи, не попросишь кого-нибудь подкинуть меня и Касамацу-семпая до города? А то сюда мы добрались на такси… Дайки поморщился. Сейчас ему не хотелось отпускать от себя Рёту ни на шаг, но решение этого вопроса могло затянуться. Возможно, итальянцы даже захотят приехать сюда, а втягивать в свои дела блондина глава якудза не собирался. Тем более мало ли кто положит глаз на его Кисэ. Тогда это может стать кровавой вендеттой… — Кисэ, попроси Тецу. Он заодно эту занозу в заднице с собой заберёт. Ещё не хватало, чтобы тут ошивался коп-федерал. Вакамацу, позови всех обозначенных персонажей сюда. А сам жди меня в гостиной. И подготовь всё. Ступай. *** В автомобиле Кисэ волей-неволей пришлось рассказать, где он скрывался целую неделю: — Только я не хочу, чтобы кто-либо ещё знал об этом, — предупредил приятелей актёр. — Дело в том, что после больницы я совершенно не хотел возвращаться домой, а уехать уже не представлялось возможным, ведь Аомине-чи рисковал ради меня жизнью. Но мне нужно было всё спокойно взвесить. Самому. И тогда я встретил Киёши-сана. Мы выпили кофе и я рассказал ему, что оказался в сложной ситуации. Он предложил переждать у него, пока я не разберусь во всём. В конце концов, даже Момои-чи не смогла предположить, что я живу именно у него. — Чёрт! Я не находил себе места от беспокойства, а он всё знал! Ведь даже не намекнул! — возмутился Кагами. — И, в конечном счёте, ты вернулся к этому… — Кагами-кун, Аомине-кун, в конце концов, мой брат, и я бы попросил воздержаться от резких высказываний в его адрес. Тайга на это раздражённо фыркнул, но пререкаться не стал, лишь отвернулся и, глядя в окно, сердито засопел. Всю оставшуюся дорогу ехали в тишине: Рёта задремал, прислонившись к плечу своего семпая, полицейский делал вид, что его безумно интересует городской пейзаж. Касамацу попросил довезти его до агентства, а там было совсем недалеко до квартиры Кисэ, но Рёта наотрез отказался идти пешком, а возле своего подъезда почти силком потащил в квартиру Тецую и Тайгу, выражая небывалое рвение напоить их чаем. Блондин не переставая что-то говорить, полез в карман за ключами, но зацепившись брелком за ремень, выронил их. — Ой, а что это? — он протянул руку вперёд. Кагами внутренне оцепенел. Куроко в этот раз среагировал быстрее своего парня — он так резко дёрнул актёра за шиворот, что тот удивился, откуда у этого тощего и слабенького паренька такая сила: — В чём дело, Куроко-чи? Но его вопрос проигнорировали. Тецуя напрягся, как пёс, взявший след: — Кагами-кун, вызови сапёров. Кисэ-кун, не шевелись. Вообще. Рёта замер. До него только что дошло: эта натянутая струна у его двери — растяжка. И если бы он переступил порог своей квартиры, то тут же отправился к праотцам. В горле пересохло, а по лбу скользнула капля пота, но он даже не посмел вытереть её. Тайга в это время, отойдя на достаточное расстояние, объяснял сложившуюся ситуацию кому-то на другом конце трубки. Куроко помог товарищу подняться и, держа Кисэ за запястье, повёл Рёту в сторону выхода. У блондина ноги тряслись так, что если бы его руку сейчас отпустили, он не смог бы сделать и шага. Через пятнадцать минут приехали полиция и сапёры. Все жители дома уже толпились на улице — Тайга провёл эвакуацию, а когда прибыли его коллеги, извинившись, оставил Тецую и Рёту, чтобы объяснить ситуацию. Ещё через десять минут он подошёл к парням мрачнее тучи: —Кагами-чи? — Работали явно профессионалы. Если бы ты задел ту леску, любой эксперт сказал бы, что в соседней квартире произошёл взрыв газа. Куроко, ты что-нибудь об этом знаешь? Голубоглазый паренёк даже не возмутился, лишь покачал головой: — Это совсем не почерк моей семьи, если ты об этом. Я должен позвонить Дайки-куну. Прошу извинить. — С этими словами «Фантом» буквально растворился. Полицейский нервно побарабанил пальцами по кобуре: — Что же, у нас нет выбора — снова будешь жить у меня. В это время Тецуя терпеливо дожидался, пока Аомине возьмёт трубку: — Слушаю. Вакамацу, убери отсюда этот мусор. Да? — У вас всё в порядке? — Угу. Просто некоторая часть наших итальянских коллег решила, что сегодня я буду не в состоянии дать им решительный отказ по поводу поставок девочек. Вот мы немного и повздорили. Сацуки, только не верещи по поводу этих занавесок. Сама говорила, что их пора менять… — На заднем плане Тецу услышал, что его сестра издала странный звук, и понял, что видимо эти-то занавески и были новыми. — Нет-нет, кровь можно отстирать. Я уверен! Так что у тебя стряслось? — На Кисэ куна было совершено покушение. Повисло тяжёлое молчание, и из трубки слышалось лишь тяжёлое дыхание. — Он цел? — Напуган, но не более. — Дай мне его на минутку. Куроко подошёл к Рёте и протянул ему трубку. Блондин молча выслушал всё, что ему сказали, правда, пару раз он собирался что-то возразить, но так и не открывал рта. Кагами даже позавидовал Дайки, что тот может пресекать попытки Кисэ возмущаться. — Хорошо, Аомине-чи. Я согласен. Телефон был возвращён владельцу. Тецуя слабо улыбнулся: — Это верное решение, Кисэ-кун. — Надеюсь… Полицейского весь день жутко бесило то, что он не мог понять большую часть разговоров окружающих, и сейчас он позволил этому раздражению выплеснуться: — Да, что, чёрт возьми, происходит?! — Я, кажется, немного поживу за городом, Кагами-чи, — Рёта виновато улыбнулся. — Но так будет лучше. Тайга заскрежетал зубами, но получил ощутимый тычок под рёбра от Куроко: — Кисэ-кун, иди садись в машину. Мы сейчас поедем. Блондин понятливо кивнул и поспешил удалиться. — Куроко, какого дьявола? — Тише, Кагами-кун. Всё в порядке. Просто это решение всем облегчит жизнь. Я думаю, что невинной растяжкой перед дверью всё не ограничится. Я переживаю за Кисэ-куна не меньше тебя, но стоит подумать и о своей безопасности. Тем более, давай смотреть правде в глаза, мой брат обладает большими ресурсами и влиянием, чтобы защитить твоего друга. Просто прими этот факт. И если ты действительно хочешь помочь — сосредоточься на своей работе. — Тецуя протянул собеседнику толстую папку «Ханамия Макото», которая неведомо как оказалась у него в руках. — Потому что у меня есть основания думать, что на Кисэ точат зуб Кисараги Дайчи. Они немного помолчали. Наконец, Тайга задумчиво кивнул, нехотя соглашаясь с якудза и ощущая, как в глубине его души вспыхивает ненависть к этому самому Ханамии. *** Рико нервно посмотрела на часы. Сегодня был не её день: вначале она проспала на свою электричку, затем разбила телефон, когда выходила из квартиры, а заходя в офис, зацепилась колготками, которые тут же радостно поползли стрелками. Но на этом злоключения не закончились. В обед ей позвонил начальник и сказал, что хочет видеть майора — это был третий вызов на ковёр за последние две недели. Хорошо хоть Хьюга вызвался подвезти её на служебной машине: он получил вызов в район, где находилось Главное управление. До назначенной встречи оставалось пять минут и ещё три этажа (лифт оказался сломанным, однако это девушку уже не удивило). Глава Сейрин прибавила шагу, и уже на последней ступеньке неловко споткнулась, и зажмурилась, готовясь к падению, но сзади её подхватили крепкие руки: — Нужно быть осторожнее. Плохо будет, если такая красивая девушка поранится! Шатенка немного смутилась, ей нечасто делали комплименты, и обернулась, чтобы поблагодарить своего спасителя, но не смогла выдавить и слова. Перед ней стоял один из приближённых главы Алого клана — Мибучи Рео. — Кстати, Айда-сан, мой начальник как раз ожидает вас. — Акаши? — пришла в ужас Рико. — Да, нет же! Что вы! — юноша мелодично рассмеялся. — Ватари-сан. Майор непонимающе нахмурилась — Ватари Мамору был начальником Токийской полиции, школьным товарищем её отца и непосредственным куратором специального подразделения Сейрин. Мибучи понял замешательство собеседницы и решил пояснить: — Я его… хм… секретарша. Что-то типа того. Принести кофе, разобрать документы, напомнить о встрече. — Но раньше я вас тут не видела… — До этого у него работал Маязуми-кун, но Ватари-сан постоянно забывал об этом. В конечном счёте, Сей-чан решил, что я лучше подхожу для этой роли. — Причём тут вообще семейство Акаши? — на самом деле девушка всё прекрасно понимала, но наотрез отказывалась верить в то, что человек, которому она так искренне доверяла, действует по указке якудза. Парень развёл руками: — Сомневаюсь, что вы глупы, юная леди. О, вот и нужный кабинет! Ватари-сан, к вам посетительница. Майор до побелевших костяшек сжала кулаки. Она чувствовала себя брошенной и преданной. Мамору Ватари, крепкий мужчина под пятьдесят с пивным животиком, заметной залысиной и лоснящимся, чисто выбритым лицом, радушно улыбнулся: — О, Рико-кун, рад тебя видеть. Как продвигается следствие? В кабинет заглянул Мибучи: — Может, чай, кофе, печенье? Айда хотела отказаться, но её перебили: — Кофе, Рео-кун. Со сливками и без сахара, а для моей милой Рико — зелёный чай. И принеси тех восхитительных кексов. — Как скажете, — юноша обворожительно улыбнулся и скрылся в приёмной. — Он — настоящая находка. Кстати, кексы он испёк сам. Говорит, что это его хобби, — обратился Ватари к своей подчиненной. — Прелестно… Но мы говорили о нашем деле. У нас есть подозреваемый, и мы активно проверяем эту версию. — И кто этот подозреваемый, если не секрет? В этот момент дверь снова отворилась, и зашёл Мибучи, держа поднос с двумя чашками и вазочкой с кексами. Майор удивилась, как парню удалось так быстро выполнить указания шефа. Мужчина просветлел лицом и потёр в предвкушении руки, потянувшись за выпечкой, но, к немалому удивлению девушки, получил лёгкий шлепок по руке: — Вначале дама, Ватари-сама. Соблюдайте правила приличия! — Да-да. Угощайся, Рико-кун. Так что там с подозреваемым? Айда нехотя приняла угощение и с сомнением посмотрела на «секретаршу»: — Извините, но если это возможно, я не хотела бы пока разглашать следственную тайну. Ватари, видимо было всё равно, он самозабвенно впился зубами в кекс. — Как пожелаешь, но помни ваше время ограничено. — Конечно, Ватари-сан. Обещаю, что результаты не заставят себя ждать. Спасибо за чай. Мне пора. Она резко встала, и вышла, сухо попрощавшись. Когда за ней закрылась дверь, начальник полиции задумчиво поглядел в свою чашку с кофе: — И что с ней делать? Рео сел на стул, который до этого занимала посетительница, элегантно закинув ногу на ногу: — Перестаньте на них давить. Думаю, в этот раз они на верном пути.