Богиня на троих

Гермиона как раз шла с занятий по трансфигурации на ужин, когда стена, мимо которой проходила девушка, резко отъехала в сторону. Не успела она выхватить палочку из заднего кармана черных штанов, как той на месте уже не было. Две пары рук схватили Гермиону, после чего девушка моментально потеряла сознание. Драко Малфой, не забывающий ни на минуту приказ Фреда сегодня утром, весь день проигрывал в голове первую ночь с близнецами. Его голову никак не хотели покидать навязчивые образы раздетых Фреда и Джорджа. Из-за этого Драко выглядел как никогда рассеянным и витающим в облаках. Слизеринцы пытались вывести своего «главу» из данного состояния, но, сколько бы они не пытались это сделать, у них ничего не выходило. Тогда все просто плюнули, надеясь, что завтра «Слизеринский принц» прекратит свое «неподобающее аристократу» поведение. Драко же не слушал никого и втайне предвкушал вечер. Малфой кинул взгляд на часы. Скоро ужин. Надеюсь, хозяева не будут злиться, если он придет сразу после трапезы, не дожидаясь ночи? Гермиона медленно приходила в себя, постепенно освобождаясь от липкой темноты. В голове все еще немного гудело, когда девушка открыла глаза. Первое, что она заметила, это был потолок. Потолок не ее комнаты. Дальше - больше, она лежала на кровати, да такой огромной, что если Гермиона ляжет в форме звезды, то таких как она тут еще пять точно поместятся. Миона села на мягких подушках и осмотрелась. Она находилась в небольшой, но уютной комнате. Из мебели тут были только камин и огромная кровать, ну еще маленький диванчик в темном углу. «А может и кресло. Плохо видно» - подумала девушка. Смотря на то ли диван, то ли кресло, Гермиона пыталась разглядеть, что же прячется в темном облаке, куда не попадал свет камина. Вдруг в углу, куда был устремлен взгляд девушки, появилось движение. Стремительное движение. В один момент темнота расступилась, выпуская на «свет божий» близнецов. Гермиона облегченно выдохнула, только заметив, что задерживала дыхание из-за волнения. На какое-то время в комнате повисла тишина. Никто даже не двигался. Братья просто стояли возле столбиков кровати, не пытаясь заговорить или пошутить, что было совершенно не свойственно тем близнецам, которых знала Гермиона. Другими братьев девушка не могла представить. Всегда навеселе, с неизменными обаятельными улыбками, остроумными шуточками и подколками, а эта манера говорить одновременно, будто бы служила доказательством, что они одно целое. Гермионе всегда нравились близнецы, как бы абсурдно это не звучало, но девушка была просто не в силах разделить эту пару и выбрать кого-то одного. Вот такая у нее сложная жизнь. Влюбилась, сама не зная в кого именно, потому, что двое парней всегда были вместе и воспринимаются Гермионой, как один человек, а если еще вспомнить нездоровое влечение к Слизеринскому принцу, то ей уже давно пора вызывать врачей из Святого Мунго. Девушка вновь посмотрела на близнецов и задохнулась от того, что увидела в глазах обоих. Обожание, любовь, ласку, нежность и бесконтрольное желание горело в их взглядах. Гермиона поддалась вперед, не давая себе отчета в своих действиях. В тот же момент одеяло сползло с груди девушки, оголяя последнюю. Тут гриффиндорка поняла, что кроме белоснежного одеяла ее ничего не скрывает от пылающих взоров, и к щекам моментально прилила краска. Гермиона потянулась за кончиком одеяла, чтобы снова прикрыться, низко опустив голову, чтобы за копной волос никто не видел ее стыда. Но чужая рука перехватила ее на полпути. Девушка невольно вздрогнула от легкого разряда тока, проскочившего сквозь все тело от мимолетной ласки, но голову не подняла. - Гермиона, посмотри на нас,- раздался мягкий баритон Фреда рядом с ее ухом. Девушка давно научилась различать близнецов по голосу. У Фреда он был, словно текущий бархат, в то время как Джордж всегда говорил немного с хрипотцой, что делало его голос необыкновенно сексуальным, и что бы он не сказал, всем вокруг казалось, что парень говорил с двойным контекстом (понятно с каким уклоном). Гермиона отрицательно качнула головой. Она не знала, что собираются сделать с ней братья. Но догадки начали проскальзывать в затуманенный мозг. И к огромному стыду Гермионы ни одна из них не вызвала и толики протеста. Только краска на щеках становилась все гуще от вызывающих картин, встающих перед глазами. Получив отказ, братья и не думали сдаваться. Чья-то рука мягко приподняла ее голову за подбородок, но глаза девушки были плотно закрыты. Тогда мягкие губы поочередно прижались к обоим векам. От неожиданности Гермиона распахнула глаза и уставилась на Джорджа. Это его губы нежно прижимались к ее лицу только что. - Гермиона, не прячься от нас. Ты даже представить себе не можешь, какое даришь нам наслаждение только от того, что позволяешь на тебя смотреть. Наслаждаться твоей красотой. Ш-ш-ш….- палец Джордж вмиг нашел губы девушки, не позволяя сорваться с губ словам, что могут вмиг разрушить всю сказку и волшебство момента, - не спорь, милая. Тебе это ничего не даст, потому что, сколько бы ты не старалась, ты не сможешь нас переубедить. Ты слишком плотно засела в наших мыслях, слишком долго мы отказывали себе в удовольствии касаться тебя, любить так, как мы все этого хотим. Не отказывайся от нас, пожалуйста, Миона. Мы твои преданные рабы вот уже, который год. Тихо, девочка… - Не плачь, Гермиона, не надо… Фред начал сцеловывать со щек слезы девушки. Но Гермионе просто не хватило сил, чтобы сказать, что в этом нет необходимости. Просто не один человек в ее жизни не говорил ей такого, никто даже не думал о ней так, как эти двое. А ведь это она полюбила их, не надеясь на ответную любовь. Но видно судьба сжалилась над бедной девушкой, которая всю свою жизнь проводила в окружении книг, не пытаясь гнаться за чувствами и не идя у них на поводу. В последние годы стена отчуждения между ней и остальными учениками все больше увеличивалась, рискуя превратиться в пропасть. И только два человека имели ключи от бронированных дверей, хоть они об этом и не догадывались. Но вот эти двое стоят перед ней и просто рушат стены ее камеры, куда Гермиона добровольно себя заточила. И они падают. Падают, словно карточный домик, который девушка уже никогда не сможет восстановить, потому что все карты уносит ветер далеко-далеко. В какой-то момент Гермиона поняла, что ничего не боится. Чтобы не сделали с ней братья она не будет сопротивляться, даже более того она этого сама хочет. Желает. Нуждается. Дышать вмиг стало легче, сердце быстро и радостно билось в груди. В порыве чувств девушка прошептала слова, которые отрезали все пути назад: - Я люблю вас, мальчики, - два стона стали ответом для Гермионы, а на губах девушки заиграла лукавая улыбка искусительницы. Страх прошел, стыд последовал вслед за ним, а вот женщина вылезла наружу, и ей доставало особое удовольствие, что Миона смогла свести с ума сразу двух парней. Джордж, чья рука все так же лежала на руке Мионы, отвел последнюю в сторону. Одеяло послушно опало, лишившись опоры, а рука брата покинула обратную сторону нежной ладошки и отправилась исследовать тайные закоулки тела девушки. Фред слегка надавил на плечо Гермионы, заставляя откинуться на мягкие подушки. Девушка подчинилась безмолвному приказу, слегка выгнувшись от прикосновения к холодным шелковым простыням. Руки близнецов последовали вслед за желаемой плотью. Джордж провел ладонью по животу девушки снизу вверх, дабы насладиться приятными ощущениями веса девичьей груди в его руке. Гермиона тихо застонала, когда кончик пальца задел сосок, заставив того стать твердой жемчужиной. Фред не отставал от брата, однако брата влекла за собой нежная лебединая шейка, где трепетала голубоватая жилка. Близнец покровительственно накрыл губами последнюю, слегка прикусив. Молниеносный разряд прошелся по телу девушки. Она и помыслить не могла, что шея одна из ее самых эрогенных зон. В этот момент губы переместились с шеи на мочку ушка и повторили маленький обряд. Тихий всхлип стал ответом на действия. В тот же момент руку на груди заменил язык Джорджа. Всхлип перерос в стон. Жаждущие губы резко всосали сосок, ничего не подозревающей Гермионы. Та выгнулась на постели, тут же последовал легкий укус. Девушка закрыла глаза, решив полностью отдаться этим двоим и безграничному удовольствию. В ту же минуту один из братьев завладел ее губами. Гермиону никогда ТАК не целовали, не то что бы ей было особо, с чем сравнивать. Ее откровенно пили, ею наслаждались, словно дорогим вином многолетней выдержки, складывалось ощущение, что будь воля целующего, он бы съел ее целиком. Девушке это нравилось, ее раскрепощала мысль, что ее хотят. Желают. В ней нуждаются. Стон сам вырвался из уст, хоть те и были заняты получением удовольствия. В это же время другие губы медленно прокладывали дорожку поцелуев и укусов от груди и ниже. Когда язык легко окунулся в ямку пупка девушки, та громко всхлипнула, поощряя и прося большее. Прося то, что было известно как мир. Прося поддаться первобытному инстинкту, что одновременно манил и пугал. Однако губы наотрез отказались идти дальше, пока в женском сердце еще живет хоть единица этого страха. На несколько минут девушка выпала из реальности. Две пары рук ласкали нежную чувствительную кожу, губы терзали налитые кровью губы и искали секретные местечки на теле девушки. Этого было более, чем достаточно, более того, к чему Гермиона была готова. Что-то внутри девушки начало натягивать тонкие ниточки и канаты удовольствия. Что-то что должно было все закончить…или же наоборот…начать. Девушка не понимала точно, однако ей нравилось каждое движение близнецов и каждый отклик ее тела на смелые ласки. В какой-то момент, девушка не поняла в какой именно, две пары губ начали свое движение вниз по разгоряченному телу. Туда, к центру наслаждения, к самой женской сути. И в тот момент, когда одеяло было откинуто далеко за пределы кровати, в тот момент, когда руки раздвинули стройные ножки Гермионы, когда влажный язык впервые попробовал сладкий мед естества, все нити и канаты оборвало, оставив чистое падение куда-то в пропасть. Пропасть, у которой, казалось бы, не существует дна. Гермиона не понимала, что кричит, она не знала, что оба брата в этот момент наблюдают за бесконечным оргазмом девушки, Гермиона не видела горящую любовь в их взглядах, однако какой-то частью она это чувствовала. Чувствовала и наслаждалась каждым мгновением этой пытки удовольствием. Когда все закончилось, она тяжело дышала, в ушах стоял звон, а тело налилось негой. -Фред, Джордж, я здесь….Грейнджер? Что ты…- конец фразы потонул в вожделенном стоне Слизеринского принца. Ужин подходил к концу. Малфой, не дожидаясь знака окончания трапезы, вышел из Большого зала, направляясь на 8 этаж, к братьям. Дверь появилась в стене еще до того, как Драко дошел до стены. Парень вошел внутрь, и первым, что он услышал, были стоны и крики удовольствия. Хозяева начали без него? Впрочем, так даже лучше, возможно они не заметят, что их слуга пришел раньше назначенного. В полутьме комнаты были видны спины братьев, на коих играли огненные блики, задерживаясь в рыжих шевелюрах. Малфой подошел ближе: - Фред, Джордж, я здесь…..Грейнджер? Что ты…- Драко не смог сдержать звук истинного удовольствия сорвавшегося с губ. Слишком красиво в этот момент выглядела эта заучка, слишком соблазнительно играл румянец на прелестном личике, слишком сильно были видны следы оргазма и долгих ласк двух мужчин на девичьем теле. Все это было слишком для Драко, который лишь неделю назад приоткрыл завесу в мир настоящего наслаждения. Что на этот раз задумали эти двое? Зачем пригласили его, если сегодня у них и так есть с кем заниматься любовью? Неужели его заставят наблюдать, не дав хотя бы прикоснуться? Нет. Это слишком жестоко для гриффиндорцев, черт побери!...правда, же? Или Малфой слишком долго не обращал своего взора на львиный факультет? Мерлин, пусть это окажется не так, потому что он просто не выдержит этого! - Драко, ты рано, однако, пожалуй, сегодня ты обойдешься без наказания. Вот только задание у тебя все равно будет - Фред поднял взгляд на слизеринца, в коем сочетались желание, восхищение и немного тревоги. Интересно, о чем же беспокоится близнец? Неужели о том, что Драко не понравится то, что ему придумали на этот вечер? Его сомнения точно напрасны, ведь Малфой был уже до такой степени возбужден, что молния штанов больно врезалась в набухшую плоть. Драко обратил внимание на то, что близнецы не уступали его желаниям, оба органа стояли столбом, но было видно, что никто из братьев кончать пока не собирается. - Для начала разденься, слуга - по телу слизеринца пробежал разряд от произнесенного прозвища, но руки уже сами следовали приказу, не требуя ответа разума. Уже через несколько минут все, кто были в комнате, были обнажены. Фред рукой подозвал Малфоя в себе, тот покорно подошел, не отводя взгляд от Гермионы.- видишь ее? Малфой, ты же хочешь ее? Перед тобой лежит девушка в своем великолепии, она не опытна, но тем и привлекает. Ее тело еще не познало удовольствия большего, чем смелые ласки. Сможешь ли ты дать ей-то удовольствие, Драко? Малфой на секунду отвел взгляд от прекрасного девичьего тела, чтобы посмотреть на братьев и кивнуть. Драко знал, как угодить девушке. Занятия любовью с женщинами не были для него в новинку, в отличие от мужчин, но было такое чувство, что в этот раз все будет намного слаще, глубже и прекрасней. Близнецы посторонились, чтобы дать вести слизеринцу, а сами удобно расположились по бокам от Гермионы. Девушка же, открыв глаза и увидев над собой Малфоя, сразу же приняла попытки закрыться от горящего взора слизеринца. Но ощутив руки близнецов, массирующие ее грудь, тут, же выгнулась, предоставив больший доступ к своему телу, чем Малфой тут, же воспользовался, проведя влажную дорожку по животу и спускаясь вниз. В тот момент, когда Драко начал вылизывать киску гриффиндорки, близнецы взяли в рот соски Гермионы. Девушка громко застонала, чувствуя приближение второго оргазма. Фред и Джордж умело играли с горошинами сосков, в то время как Малфой вставил один из длинных пальцев во влагалище, не переставая языком теребить клитор. На долю секунды настала оглушительная тишина, после чего Гермиона закричала от взрыва смертельного удовольствия. Когда оргазм стал потихоньку угасать. Малфой вошел в девушку, а близнецы оставили грудь и страстно поцеловались, кончив от своих рук на живот Гермионе. Та же получила третий оргазм, сорвав голос, когда Малфой излился внутрь податливого тела. Несколько долгих минут в комнате было слышно лишь тяжелое дыхание и тихие постанывания. - Мальчики, я всех вас люблю. - Мы тебя тоже, Герми - ответили трое, после чего все отключились, получив море удовольствия. Бета: Мстительная Леди.