Не бойся того, что снаружи. Бойся того, что у тебя в голове.
— Так что, мы зайдем или так и будем пялиться? — Стайлз нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Его голос возбужденно дрожал, а глаза готовы были извергать молнии. — Ты уверен, что нам точно туда нужно? — Лидия поморщилась, невольно прикрыв глаза. Ее внутренние голоса молчали, однако само место не внушало никакого доверия. Стая МакКолла, во главе с альфой, решила отдохнуть от всего сверхъестественного: Скотт, Стайлз, Лиам, Лидия, Кира и Малия собрали свои вещи, запрыгнули в джип к Стайлзу и уехали в Нью-Йорк. Три дня компания наслаждалась жизнью обычного городка, а на четвертый Стилински пришла в голову гениальная идея посетить парк аттракционов. И вот теперь они все стоят перед мрачным замком, колонны которого, кажется, простираются до самых небес. Ни в одном окне не было света, а входная дверь была наглухо запечатана, да еще и прибита сверху парой досок. Вокруг замка не было никакой растительности, и птиц слышно не было. Рядом стояла лишь палатка для покупки билетов в «Закоулки твоей души», как гласила табличка у самого входа. — Если честно, я бы тоже отказалась заходить внутрь. Мне хватило приключений по самое «нехочу», — буркнула Кира, рассматривая замок все же с некой ноткой любопытства. По лицу девушки трудно было понять, хотела она зайти внутрь, или ей хватит и обычного взгляда на внешний фасад. — Думаю, нам уж нечего терять. Мы победили огромную кучу наемных убийц, чего теперь пугаться обычного дома, пусть даже без косметического ремонта? — поинтересовалась Малия, наматывая на указательный палец левой руки прядь волос. — Я согласен с Малией! — Стайлз вскинул кулак в воздух. Лидия лишь хмыкнула, но ничего не сказала. — А я с Кирой. Я не хочу идти туда, — Лиам не мог отвести зачарованного взгляда от здания. Казалось, что он совершенно ничего и не слышал, лишь машинально, по старой привычке, поддержал кицунэ. — Однако принимать решение все равно Скотту. МакКолл, не произнесший до этого ни слова, осторожно взглянул на Лидию. Та всем своим внешним видом чуть ли не кричала, что нужно сматываться куда подальше. Вздохнув, Скотт перевел взгляд на Стайлза: он уже пытался вытащить из сумки Малии деньги на билет. Кира и Лиам стояли плечом к плечу, как бы говоря, что будут заодно. Чертыхнувшись, МакКолл решился: — Идем в замок, проводим там около часа, сразу уходим. Как тебе такой расклад, Лидия? — Я могу подождать вас снаружи? — Или все вместе, или никто, — Скотт был непреклонен: он уже давно выучил этот урок — стоит позволить какому-либо члену стаи гулять одному, как он мгновенно найдет неприятностей на каждого. — Лиди-ия! Соглашайся, весело будет. — Ага, я чувствую, как у меня кровь в жилах стынет от этого места. Ладно, я пойду, но учтите: я вас предупреждала. Мартин гордо тряхнула головой и шагнула к палатке. Внутри было так же темно, как и снаружи. Поджав губы, Лидия аккуратно постучала в окошко, но никто не появился. Вздернув нос, стараясь не показать своего облегчения, Лидия развернулась: — Думаю, в этих закоулках давно уж никого нет. Это не рабочий аттракцион, мы можем уходить. — Хм, милая леди, вы ошиблись. Мы оба здесь. Лидия резко обернулась, услышав за спиной незнакомые голоса. Перед стаей стояли два брата близнеца. У одного на левом глазу помещалась повязка, у другого она гордо занимала правый глаз. Одежда была не запоминающаяся, черты лица смазывались: пройди мимо таких на улице, через секунду уже и не вспомнишь. — Кто вы? — В голосе у Малии появились истеричные нотки. — Всего лишь контролеры, мисс. Вы хотели попасть в закоулки? Мы те, кто способны вас впустить. Есть лишь один вопрос: Вы уверены, что готовы зайти? Говорят, многие не вышли, а затерялись в лабиринтах этого дома. Невозможно было понять, кто из близнецов говорил: оба были неподвижны, губы не двигались, мимика не менялась. Хмыкнув, Стайлз протянул руку за билетом: — Я готов зайти, конечно. И мы все готовы. Подумаешь — страх. Мы такое видели, что вашему домишке и не снилось. Лидия глухо хохотнула, но приблизилась к контролерам ближе, отпихнула бедром Стайлза и, мягко улыбнувшись, выхватила шесть билетов из длинных пальцев. Заплатив, она обернулась в сторону замка, пытаясь понять, почему ей так сильно не хочется заходить в него. Не найдя ответа, Мартин лишь вздохнула. — И что теперь? Заперто же, — невесело улыбнулся Лиам, поняв, что они заплатили ни за что. — Открыто. Прошу Вас, заходите, и помните: страх не в опасности. Он в нас самих. Дверь и правда была отворена, никто и не заметил, когда ее открыли. Все замерли на пороге, не решаясь его переступить: из здания противно пахло плесенью, да и отсутствие света заставляло нервничать. — Ну, Стайлз, ты же хотел, иди первым! — бросила Лидия и, вопреки своим словам, сделала шаг вперед. Найдя на стене выключатель, она включила свет, отходя в сторону. За ней зашли все остальные, причем Стилински, желавший зайти в этот замок, оказался последним. Дверь захлопнулась с неприятным шорохом, мгновенно отрезая их от внешнего мира. — Ну что, ребят, кто будет засекать час? Я не хочу находиться здесь ни на секунду дольше, чем положено, — Лидия поежилась, почувствовав, как по щиколоткам медленно прошелся ледяной ветер. — Засек я, засек. — Стайлз стоял ровно в середине комнаты и не мог решить, куда направиться с самого начала: на второй этаж, в подвал или остаться здесь? — Я так понимаю, разделяться мы не будем? Все вместе, как трусишки? — Почему бы и нет? — Скотт бросил взгляд на часы. 16:56. Можно пробыть здесь до шести, а потом успеть даже в кино. — Если хочешь, я могу поискать туалет. Все же лучше, чем сидеть и ждать, пока из-за угла выскочит монстр, у которого будут руки отваливаться. — Ты был в подобных местах, хочешь сказать? — Кира прильнула к МакКоллу, страстно желая не отпускать его. Хоть свет с улицы проникал внутрь, да и Лидия смогла найти выключатель, в комнате не стало намного светлее. Казалось, что свет, попадая в эти стены, чертовски пугался и стремился убежать куда подальше. Да и как можно объяснить холодный ветер? — Каждый был, разве нет? Я думал, что это традиция детства: старшие товарищи затаскивают тебя в старое здание, которое готово рассыпаться от одного порыва ветра. Ты ходишь по гниющим доскам, смотришь в голые окна, боишься дотронуться до расколотых стекол. Вечереет, смеркается, холодает, а ты бьешься о стены, пытаясь найти выход. А твои друзья стоят и ржут над тем, как ты блуждаешь среди пяти стен, — Лиам усмехнулся. Было видно, что он действительно был уверен в том, что каждый проходил через нечто похожее. — А в лесу не было таких вещей. Я просто мчалась со всех ног ото всех, чтобы в итоге спрятаться в пещере. Никаких запертых стен, лишь черное небо, раскаты грома и ледяной дождь, шкура после которого сохла дней пять. — Так, Малия, мы все рады, что ты теперь человек. Не надо пугать наших малышей, что их шерсть способна так долго хранить влагу! — Лидия прикусила губу, присев на стул. Стянув с себя джинсовку, девушка вытянула вперед ноги, избавляясь от надоедливых шпилек. — Я остаюсь здесь, а вы делайте что хотите. Хоть прыгайте с крыши, но чтобы через час все были здесь. Иначе я ухожу, а вы сами будете вспоминать, где Стайлз припарковался. — Угроза, — Стилински хмыкнул. — Ладно, я пошел в подвал. Малия, ты со мной? — Куда я денусь-то? — Тейт прилипает к Стайлзу и, кажется, ее даже током не отодрать. Кира смеется им в спину, переводя взгляд со Скотта на Лиама. Лидия цокает: Юкимура до сих пор не знает, как признаться МакКоллу в том, что Данбар продолжает провожать ее до дома. — Оʼкей, ребят, вы тоже можете идти развлекаться. Я не думаю, что за час здесь рухнет потолок, или я умудрюсь сойти с ума. Все будет хорошо: я позагораю, пока последние лучи будут проникать в здание. Кивнув, Скотт направился на второй этаж. Кира, оглянувшись на Лиама, посеменила следом, но вот Данбар не сдвинулся с места. Чертыхнувшись, он присел рядом с Лидией. Та, посмеиваясь, делала вид, что не замечает, как парень пару раз начинает говорить и сразу же захлопывает рот. Его слова уже готовы разорвать челюсть, но пока, что очень странно, умудряются сидеть тихо, как будто выжидая лучший момент. — Говори уже. — Что мне делать с Кирой? — Лиам бросает вопрос как можно небрежнее, вот только он не понимает, что его небрежность говорит Лидии очень о многом. — Забыть ее. Скотт — твоя альфа. Кира — его кицунэ. Чувствуешь? Ты никак не можешь вклиниться в их идеальный отрезок, чтобы ты ни делал, треугольник явно не самая лучшая геометрическая фигура. — Ты это говоришь мне сейчас как подруга Киры или член стаи Скотта? — Лиам сморщил нос, вскочил на ноги, начал ходить из стороны в сторону. Три шага вперед, разворот, четыре по горизонтали, разворот, пять вперед, разворот, и снова с самого начала. — Я говорю это как твой друг, Лиам. Пойми, я действительно хочу, чтобы ты был счастлив. И как бы ты не ненавидел меня сейчас, ты должен понять, что все, о чем я говорю — правда. Тебе не нужна Кира: она старше, она занята, у нее масса проблем. Зачем тебе лисица, если ты можешь встречаться с любой девчонкой? — У меня теперь тоже масса проблем: из-за того, что меня укусил Скотт, я теперь не могу даже думать о нормальной жизни. Знаешь, как я объяснил отцу, что у меня нога не сломана? Что у них аппарат накрылся! А мама? Как ей объяснить, что я рву простыни, ибо боюсь обратиться, а не потому, что сама-понимаешь-что-делаю по ночам? Я не могу встречаться с нормальными девчонками, они все кажутся мне глупыми или истеричными. Они такие…обычные, что даже смотреть тошно. — Оʼкей. Ты скажешь, почему вываливаешь это все мне, или ты сам не в курсе? — Что? Я изливаю тебе душу, а ты спрашиваешь, в курсе ли я, зачем делаю это? — Сам подумай: мы не были никогда близки, а сейчас ты мне рассказываешь то, о чем лучше бы умолчать. Ты не Тейт, ты умеешь соображать. Что-то не так, Лиам, что-то не так! — Лидия закусила губу, пытаясь понять, что происходит. Ее внутренний компас, настроенный на опасность, вопил во все горло, что они обречены на смерть. — Ты права, — Лиам резко остановился, смотря на Лидию с ужасом в глазах. — Ты тоже это видишь? — Вижу что? — Мартин пыталась нацепить туфли, но пальцы дрожали, постоянно соскакивая с узких цепочек. — Вот именно, что ничего! Лидия, дверь пропала. — Дверь сделала что? — Мартин плюнула на нелепые попытки соединить цепочки в правильной последовательности. Вскочив на ноги, голыми пятками почувствовав насколько пол ледяной, девушка пыталась найти дверь. Там, где они зашли, уже и не было ничего: стена была цельной, обои висели ровно. — И что теперь нам делать? Я же говорила, что нет смысла заходить сюда! — Так, Лидия, успокойся. Сядь, быстро сядь, быстро! — Лиам сам не заметил, как перешел на крик. Мартин грохнулась на стул, испуганно подтянув ноги почти к лицу. — Не заметила? — Мои пальцы. Они полностью посинели. — Лидия дотронулась мизинцем до пальцев на ноге и, чертыхнувшись, подняла полный отчаянья взгляд на Данбара. — Они ледяные. Будто я коснулась цельного куска льда. Лиам, мне страшно. — Спокойствие, — Данбар плюхается на колени и, слегка замявшись, поднимает туфлю с пола. — Ты только не двигайся, доверься мне. Парень осторожно, стараясь не причинить Лидии никакой боли, начинает дуть на ее пальцы. Мартин поджимает губы, инстинктивно хочет сжать пальцы, но успокаивается, поняв, что ничего плохого не произойдет, по крайней мере, пока. Лиам дотрагивается до пальцев тыльной стороной ладони, замечает, что они стали намного теплее льда, который описывала Мартин, и аккуратно надевает туфлю. Его пальцы быстро начинают мелькать вдоль цепочек, складывая из них идеальный узор. Лидии остаётся лишь указывать, куда подвернуть очередной участок. — Спасибо, — Мартин встала на ноги, нелепо улыбнулась, и обернулась к проходу в подвал. — Думаю, мы должны сообщить нашим и о том, что пропала дверь, и о том, что я чуть не отморозила себе пальцы. И да, Лиам, я думаю, что им необязательно знать про то, как именно ты мне помог, хорошо? — Это из-за Стайлза? — хмыкнул Данбар, прекрасно осознавая, что ни с одной девушкой в этой стае у него ничего не выйдет: две помешаны на Стилински, одна на МакКолле. И если обычно это не казалось ему большой проблемой, то сейчас он был готов удушить обоих, лишь бы девчонки обратили внимания на него. — Нет. Это из-за Киры. Я думаю, у вас двоих еще все может получиться. Так, стоп, я сказала, что у тебя с Кирой все может получиться? — Как бы да, — Лиам дотронулся плеча Лидии. Девушка обернулась, смотря на парня с долькой страха и паники. — Это место что-то делает с нами. Оно заставило меня сказать то, о чем я действительно думаю, а не то, что я хотела сказать. Понимаешь? То же самое произошло и с тобой: мы не контролируем сами себя, мы говорим то, что подразумеваем. Здесь явно что-то не так. — Лидия! Ты жива. Господи, ты жива! Дверь, ведущая в подвал, захлопнулась. По лестнице вверх мчался Стайлз. Его волосы были растрепаны, рубашка разорвана, да и вся в крови. Глаза выглядели безумными, губы шептали что-то невообразимое. И, что самое странное, он бежал один, намереваясь если не снести Лидию с ног, то уж точно задушить в объятиях. Лидия, струсив, шагнула за спину Лиама. Прижавшись к парню, она почувствовала, как сердце перестало ускорять темп. Облизнув нижнюю губу, Лидия вцепилась в ладонь Данбара и вышагнула навстречу Стилински. Тот, будто и не заметив ее ужаса, подбежал ближе и схватил ее, сжав ребра так, будто пытался их сломать. Хрипло хохотнув, Мартин почувствовала, как углекислый газ готовится разорвать ее легкие. — Так, стоп, дружище, что произошло? — Лиам оторвал Стайлза от Лидии, практически не применяя никаких сил. Мартин снова прижалась к Данбару, а Стилински, будто прозрев, снова начал нести чушь: — Ты жива. Ты, черт возьми, жива. Я думал, что потерял тебя. — Со мной все хорошо, Стайлз. Где Малия? — Со Скоттом и Кирой. Я должен был найти тебя, понимаешь? Я думал, что ты умерла. — Губы Стайлза потеряли весь цвет. Его бил легкий озноб, ногти вгрызались в собственные запястья. Тяжело вздохнув, Лидия отошла от Лиама, который совершенно не хотел ее отпускать, и обняла Стилински. — Все хорошо. Расскажи нам все. — Сначала надо дождаться Скотта, — покачал головой Лиам. — Я слышу, как он спускается. — Ты уверен, что мы должны выслушать две истории, да еще рассказать свою, в этом месте? — Лидия обернулась, пытаясь найти в глазах у Лиама хоть долю понимания. — А где еще более безопасно, чем здесь? — Я не останусь здесь. — Лидия, продолжая обнимать Стайлза, пошла вперед. Стилински ничего не оставалось, как плестись следом, шепча в ее волосы, что она в безопасности. Мартин чувствовала, как у нее разрывается голова: слишком много голосов, слишком много мыслей, слишком много Стайлза. — Так ты в порядке? Я уж думал, что пора Дитона вызывать, — Скотт вышагнул из соседней двери. Лиам почувствовал, как по венам медленно разлилось умиротворение. Следом вышли Кира с Малией, и спокойствие Данбара испарилось, как воздушный шарик. Под глазом у Киры кровавой лилией расплывался синяк, половина ногтей была сломана. — Что с вами-то произошло? — Лидия замерла, поняв, что эту комнату она не видела. Прислушавшись, она решила, что здесь куда спокойней, чем в предыдущей. — Мы остаемся здесь, поверьте мне уж на этот раз, и давайте рассказывайте, что произошло. Или мы первые? — Вы первые.***
— Что мы будем делать в подвале? — Малия прикоснулась губами к шее Стайлза, стоило им только зайти в подвал. — Для начала осмотримся. Что-то мне кажется, что здесь скрыто нечто большее, чем просто пыльные коробки, — Стайлз аккуратно, чтобы не причинить боли своей девушке, оторвался от ее губ и попытался оглядеться. Хмыкнув, он начал шарить рукой по стенам, но Малии повезло больше: девушка с первого раза нашла выключатель. Подвал на самом деле оказался куда больше, чем им представлялось. Круглая форма, казалось, делала его еще более страшным, а пыльные картины, висевшие на стенах, превращали их в некое подобие могил. Свет был желтым, ближе к ржавому, от этого по коже у Тейт пробежались мурашки. — Здорово. Это все, что ты хотел? Может, займемся чем-нибудь более полезным? Я не могу вечно подслушивать секреты Мартин и Данбара. — У них есть секреты? Какие же? — Стайлз обернулся, хитро прищурившись. Он понял, что сейчас может, наконец, узнать о Лиаме нечто такое, что он вечно скрывает от Скотта. — Цитирую: «я говорю это, как твой друг, Лиам. Пойми, я действительно хочу, чтобы ты был счастлив». Бр, все, я не хочу дальше слушать. Стайлз, пожалуйста, давай займемся чем-нибудь. Мне скучно, — Малия надула губки. Она действительно не понимала, какой прок от старых пыльных подвалов. В прошлый раз, когда она со Стайлзом оказались в подвале, все закончилось сексом, так почему сейчас он пытается нарушить традицию? — «Я хочу, чтобы ты был счастлив». Серьезно, Мартин, ты желаешь ему счастья, а не мне? — Стайлз и не понял, сказал он это вслух или про себя. Малия поцеловала его в затылок, прижимаясь всей грудью к спине. Мысли мгновенно исчезли, хотя обида отложилась где-то недалеко. — Что мы будем делать? Вот там есть диван, видишь? — Малия потянула парня вперед, но внезапно остановилась. Стайлз хмыкнул, но обернулся: зеркало. — Ты что, зеркал не видела никогда? — Видела, но оно почему-то показывает, как ты целуешься с Лидией. Стайлз, это что? Новая версия телевизора? — прищурившись, Тейт не отводила взгляда от Стилински. Ей не было обидно: она знала, что Лидия поцеловала Стайлза, желая спасти его от смерти. Девушки давно это обсудили, и Мартин уверила Тейт, что у нее ничего нет со Стилински. — Думаю, нет. Это просто какой-то прикол, — голос Стайлза дрогнул. Он приблизился к зеркалу, практически касаясь его носом: картина не менялась. Лидия лежала на полу в луже крови. Из ее шеи торчала стрела, принадлежащая охотникам на оборотней. — Что ты видишь, Стайлз? — Лидию. Она мертва. Ты не видишь этого? — Нет. Я уверена, что Лидия в порядке. Я слышу ее сердце, да и в зеркале она продолжает целовать тебя. И, Стайлз, почему она находится у тебя в душе? — голос Малии дрогнул, она отшатнулась назад. Тейт знала, что этого поцелуя не было, она знала, что Лидия никогда не была у Стайлза в душевой комнате, но она своими глазами видела, как обнаженная Мартин прижималась к ее Стилински, будто так и нужно, будто она имеет на это полное право.- Я убью ее! Малия зажмурилась, размахнулась, врезала кулаком по зеркалу. Осколки осыпали пол, задев Стайлза. Тот не сдвинулся ни на миллиметр, продолжая смотреть в стену. Его зрачки были расширены, волосы непонятным образом взлохмачены. Малия никогда не видела его таким… ошарашенным. Дотронувшись до его плеча, Тейт заметила, что из его носа идет кровь. — Стайлз, ты слышишь меня? — Она мертва. — Ты слышишь меня? — Малия вспомнила уроки Лидии. Извинившись раз сто, она врезала пощечину Стайлзу. Тот сморгнул и уставился на девушку, будто не осознавая, кто стоит перед ним. — Слышу. Но ты не Лидия. Где Лидия? — Наверху, Стайлз. Давай я тебе помогу. Малия оторвала кусок рубашки, прижала к плечу, пытаясь остановить кровь. Ничего не вышло, поэтому девушка, не пытаясь отговорить саму себя, лизнула рану Стилински. Тот дрогнул, но вцепился руками в плечи Малии, направляя ее язык чуть левее. Тейт знала, что оборотни способны забирать чужую боль, так же она знала, что с помощью слюны раны заживают куда быстрее, поэтому ее и не удивило то, что Стайлз направлял ее: ему, естественно, было куда яснее, где болит. — Прости. Прости меня, Малия, — Стайлз отшатнулся от Тейт, падая на пятую точку. — Я испугался за нее. Я знаю, что она жива, но на меня навалило что-то, мне казалось, что мне буквально нашептывали, что она — мертва. Ты спасла меня. — Стайлз, тут есть дверь наверх. Давай ты выйдешь, вернешься к Лидии и поймешь, что все в порядке. Я же поднимусь по черному ходу и найду Скотта, идет? — Малии было горько слышать, что Стайлз видел не то, что и она. Что же это было за сумасшедшее зеркало, от которого в жилах кровь стыла? Почему видения были различны? Почему этот чертов вопрос отпечатывается у нее, Малии, в мозгу, а не у Стайлза, который всегда был на пять шагов впереди каждого врага? — Давай, — кивнул Стилински. Неловко клюнув Тейт в щеку, он шагнул в сторону выхода из подвала, а затем, ощутив что-то липкое внутри себя, бросился вперед. Малия дотронулась пальцем до своей щеки, почувствовала привычный прилив нежности и поспешила к черному входу. Толкнув дверь, она оказалась в узком коридоре, на полу которого лежал красный ковер. Наступив на него, девушка почувствовала легкий удар тока, но он не причинил никакого вреда, поэтому Малия устремилась вперед. Пройдя пару метров, она услышала знакомые голоса: Скотт был совсем рядом. Ударив костяшкой в стену, Тейт замерла. С другой стороны в стену также ударили. Прижавшись ухом к холодной поверхности, Малия начала считать собственный пульс. Кира что-то истерично кричала, а Скотт пытался ее успокоить. — Эй, ребят, все хорошо? — Тейт даже не кричала, она знала, что Скотт и так ее услышит: и пусть она официально не входила в его стаю, но было ясно, что никого другого она не смогла принять бы за альфу. — Да, все хорошо. Отойди на пару шагов. Малия послушалась. Только она сделала шаг назад, как стена дрогнула. Ток усилился, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. По полу прошла дрожь, а стена, не устояв, рухнула. Скотт слегка улыбнулся, протягивая руку Кире. Та, заметив Малию, бросилась ей на шею. — Что с твоим глазом? — Неважно, — Юкимура взяла Тейт за руку и потянула ее обратно, туда, откуда они со Скоттом вышли. — Мы нашли выход, кажется, в другую часть дома. Пошли. — Угумн, — Скотт пошел первым. Малия попыталась выяснить у них, что произошло, но никто не проронил ни слова. Только синяк на лице Юкимуры, да и то, с какой силой она вцепилась в пальцы Тейт, напоминали о том, что и их путешествие не прошло без неприятностей. — А вот и дверь, — Скотт шагнул вперед, как бы проверяя, есть опасность или нет. Малия рванула было за ней, но Кира вцепилась ей в локоть, не пуская. Выждав секунд десять, Юкимура толкнула дверь, оказываясь на ярком свете.***
— Итак, что у тебя с Лиамом? — Скотт даже не подумал идти и изучать замок. Толкнув первую дверь, он сел на стул, уставившись на Киру. Та, слегка опешив, присела рядом. Она сама понимала, что ее отношения с Данбаром давно перешли черту «нельзя», но рядом с ним она чувствовала себя такой взрослой и умной, какой никогда не могла бы быть в этой стае. Состязаться в уме с Лидией, в красоте с Малией, в остроумии со Стайлзом, да в вере со Скоттом — было выше ее сил. Она проигрывала везде, а вот с Лиамом ей было хорошо, будто он являлся ее якорем. — У нас ничего нет. Лиам мой друг, как и твой. — Да, я знаю. Просто эти взгляды, которые он бросает на тебя, заставляют меня нервничать, — мгновенно стушевался Скотт. Кира лишь прикусила язык, почувствовав, как сердце защемило от любви и нежности. Со Скоттом хорошо, со Скоттом спокойно. — Это просто взгляды, Скотт. Они ничего не значат. — Кира коснулась губами уха МакКолла, пытаясь полностью отключить мозг. Когда она переставала думать, все выходило идеально. И плевать, что у них не было идеального свидания, самое идеальное для нее — чувствовать как бьется его сердце, да как плавятся все ее кости, стоит им прикоснуться хотя бы пальцами. — Пригнись! — Скотт резко дернулся вперед, подставляя себя удару. Кира успела обернуться, за что немедленно и поплатилась. Осколок зеркала, взявшийся не пойми откуда, немедленно врезался ей в скулу. Крови не было, но резкая боль на мгновение оглушила девушку. Она медленно осела на пол, пытаясь понять, что пошло не так. — Скотт, откуда взялся этот осколок? — Я не знаю, — Скотт сидел рядом с ней, пальцами касаясь царапины, стараясь унять боль, — я просто увидел, как нечто белое приближается к твоему затылку, вот и попытался защитить. Я не знаю, что это было, но я успел заметить отражение Лидии. — Лидии? Зачем ей это подстраивать? — Кира облокотилась о спину, считая до сорока. С каждой цифрой боль уходила, но на ее место приходила паника. — Уже незачем. Она была мертва, я видел лужу крови. — Я слышу ее сердце, бьющееся этажом ниже. Ты уверен, что это не были галлюцинации? — Кира усмехнулась. Скотт, видимо, так перепугался за нее, что разучился слышать. — В том-то и дело. Я слышу сердце Лидии, но я не уверен, что оно принадлежит ей. Чувствуешь? Темп то ускоряется, то замедляется, будто само тело помещено в какой-то сосуд, меняющий температуру в зависимости от желания. — Ты прав, — Кира поднялась на ноги. — Сколько времени? У меня мобильник сдох, я не могу понять. — 16:56. Но ведь это не может быть правдой, когда мы разошлись, время было этим же. Здесь что-то не так, Кира, — Скотт обеспокоенно посмотрел на свою девушку. Та лишь закусила губу, убирая прядь волос за ухо. — Мы должны спуститься. Я не думаю, что мы в безопасности. — В следующий раз я буду слушаться Лидию, а не Стайлза, — бросил Скотт, переходя в соседнюю комнату. — Если будет следующий раз, — буркнула Кира, обещая обнять любого, кого встретит следующим. Ногти неприятно болели, а под глазом, кажется, начал расплываться синяк. В стену постучали. Кира прислушалась, силясь понять, откуда идет звук. Скотт молча кивнул на стену, прислоняясь ухом к шершавой поверхности. Решившись, он стукнул костяшкой в стену. Кира, недолго думая, схватила его за плечи: — И что ты творишь? Ты в курсе, что это может быть ловушка? Мы находимся в огромнейшей ловушке, а ты стучишь неясно кому? — Расслабься, Кира, я знаю эту пульсацию. Это Малия.***
— Итак, — подытожила Лидия, не отрывая взгляда от Скотта, — с каждым из нас произошло нечто, что невозможно объяснить со стороны не паранормальности. Всем, думаю, ясно, что нас загнали в некий дом страха, желая лишить спокойствия. Я, если честно, уже в ужасе. Часов нет, дверей нет, разбитые зеркала летают по этажам, а пальцы отмораживаются за пару секунд стояния на голом полу. Если это нормально, то я ничего не понимаю. — Главное, что мы все живы, что с нами все хорошо, — попытался было ободрить ее Скотт, но Лидия врезала ему по плечу, буквально сбив с ног. — Ты не заметил? Нас осталось двое: Стайлз выбыл. Мы вдвоем должны спасти всю твою стаю, а нашего главного мозга нет. Он, видите ли, впал в транс, считая, что я мертва. И даже то, что я нахожусь перед его носом, не способно его убедить в обратном. Нас двое, Скотт, нас двое. Лидия села на стол, руками вцепляясь в волосы. Кира, Малия и Лиам пытались найти аптечку, бегая по первому этажу, Стайлз сидел в кресле, бурча, что им необходимо идти спасать Лидию, поэтому Мартин и МакКолл пытались придумать выход из сложившейся ситуации. — Лидия, я знаю, что ты волнуешься, но мы найдем выход. Всегда находили. — Ты понимаешь, что сейчас речь идет не о нас двоих? Мы ответственны за Малию и Лиама. Кира большая девочка, она поймет, но эти двое? Они еще дети, я не могу их подвести. Я хочу помочь, но все, что я могу сделать, закричать, надеясь, что окна разобьются. Я не могу потерять тебя или Стайлза. Только не сейчас. Всхлипнув, Мартин шагнула в объятия МакКолла. Ей было страшно, поэтому Скотт почувствовал, какая дрожь пробирает девушку. От той Лидии, которая была способна справиться со всем, ничего не осталось, но Скотт не винил ее: любой сломается, если за один год потеряет и любовь, и лучшую подругу. А сейчас, кажется, она может потерять и саму себя. — Ребят, мы нашли аптечку. Лидия, что с тобой? — Лиам бросился вперед, чуть ли не силой развернул Лидию и прижал к себе. Та, кажется, даже не заметила этого. Девушка лишь вцепилась в футболку Данбара, прошептав ему на ухо: мы обязаны вернуться в ту комнату. У меня, возможно, есть план. Лиам, не разжимая рук от талии Мартин, осторожно двинулся назад, Скотт последовал за ним, таща за собой Стайлза. Никто ничего не понимал. — Ребят. Я, кажется, знаю, где мы находимся. Помните, я читала бестиарий Элли после того, как она умерла? — Голос у Лидии не дрогнул. Отцепившись от Лиама, она остановилась в середине комнаты, взглядом заставив всех сесть вокруг нее. — Закоулки, как мы все знаем, это нечто темное, глубоко спрятанное. Я думаю, мы как раз в таком месте. — В каком? В глубоко спрятанном? — буркнула Тейт, обнимая Стайлза. Ее уже напрягало, что Стилински не говорил ничего, кроме «Лидия». — Именно так, — грустно кивнула Лидия. — Еще идеи? — Я подумала, что мы в месте, где исполняются наши страхи, — пожала плечами Кира. — Ошибка. Я не боюсь отморозить себе пальцы, да и ты не боишься умереть от зеркала. Лиам? — Может, мы там, где сбываются не наши страхи, а пустые опасения? Например, нечто глупое, чего с нами точно произойти не может, но мы боимся этого? — Ближе, но нет. Скотт? — Лидия, кажется, наслаждалась этим. Ей нравилось быть самой умной, нравилось осознавать, что она знает то, чего не знают другие. Голоса в голове разделились: одни кричали, что смерти их близки, другие же уговаривали бросить всех и спастись в одиночку. Да, Мартин точно знает, где они. — Это не наши страхи, не наши опасения. Но эти вещи разрушают нас, лишают спокойствия. Они не способны убить нас, он лишь сводят нас с ума, так? — Почти, — Лидия щелкнула пальцами. — Посмотрите на Стайлза. Он может прийти в себя в любую секунду, но не хочет. Почему? Он просто не борется, он находится в плену своих грез. Именно это и топит его. — Он мечтал о том, чтобы ты умерла? Да, теперь я уверена, что ничего не понимаю в человеческих отношениях! — Малия не знала, что ей и делать. Находиться в этой комнате было больно и скользко. Она чувствовала, как ее сердце пытается рваться вперед, но у него ничего не получается. Оно будто застыло на одном месте, но почему-то продолжало гнать кровь. Малия не знала, насколько его хватит. — Наоборот. Он мечтал быть со мной, — Лидия прикусила язык, заметив, как расширились ноздри Тейт. — Не в том смысле, что как парень и девушка, а в смысле друзей. Понимаешь? Вы все понимаете? Дитон говорил, что у нас невидимая нить, она будто связывает нас, то, что чувствует один, испытывает и другой, помните? — Хочешь сказать, он уверен, что ты мертва, поэтому и не возвращается? Он боится принять твою смерть? Ему проще сойти с ума, чем согласиться с таким исходом? — Вопросительно поднял брови Скотт. Он, кажется, начал понимать. — Кто-нибудь объяснит, что происходит? — Лиам вскочил, бросился было в угол комнаты, но мгновенно вернулся обратно. Взгляд Лидии умел прожигать кожу насквозь, затрагивая кости. Больное «льзя» било под дых, пришлось подчиниться. — И мне, пожалуйста, объясните. Я не улавливаю, — Малия нахмурилась, пытаясь сложить «два» и «два». Пока, кажется, не выходило «четыре». — Я поняла. Нас сводят с ума, чтобы потом было проще убить, так? — Кира подпрыгнула на диване, заставив Стайлза нелепо воскликнуть. — В этом я не уверена, но да, нас пытаются разрушить. Вопрос в том, разрушили уже или мы смогли выжить? — Голос сорвался, перешел на хрип. Лидия схватилась за горло, чувствуя, как оно рвется изнутри. Обильно глотая слюну, Мартин пыталась избавиться от боли, но ничего не помогало. Еще немного, и ее начнет рвать собственными внутренностями. — Лидия? Что с тобой, Лидия? Все бросились на помощь, но Стайлз успел первым. Никто не заметил, когда он пришел в себя, но сейчас он смотрел на девушку с легкой иронией в глазах, хотя страха, кажется, было больше. — Останься со мной! Посмотри на меня! Лидия подняла глаза. Ее губы приоткрылись, из горла вырвалась первая доза крови. Стайлз дотронулся до ее шеи, пальцами ведя вниз. Когда он дошел до ключиц, Лидия забилась в неясных конвульсиях. Ее начало рвать, хотя наружу и не выходило ничего. Мартин казалось, что осколки зеркала застряли у нее в горле и пытаются провалиться хоть куда. Распахнув глаза, Мартин стала моргать, пытаясь дышать через рот, лишь бы избавиться от осколков. Они давили изнутри, рвали вены, силились изодрать кожу в клочья. Воздуха катастрофически не хватало. Стайлз прикоснулся своими губами к губам Лидии. Сначала нелепо, пытаясь успокоить девушку, а затем все более настойчиво. За его спиной кто-то взвизгнул, но этот шум быстро заглох. Скотт, видимо, заткнул рот Тейт. Губы Лидии прекратили дергаться, они расслабились, стали более податливыми. Приоткрыв рот, Стайлз попытался углубить поцелуй, надеясь, что Мартин поймет его замысел. Та, естественно, не подвела: Лидия приоткрыла свой рот, позволив Стайлзу взять инициативу в поцелуе. Горло перестало крошиться, осколки осыпались неясным пеплом. Пару раз сглотнув слюну, — свою или Стайлза? — Лидия поняла, что способна дышать. — Спасибо, Стайлз, — на глазах Мартин блестели слезы. Она не знала, что и сказать: Стилински спас ее, как, в принципе, и всегда. Вот только что теперь будет с ними? Что теперь будет с Малией? — Не за что, — Стайлз и сам понял, что сотворил нечто неправильное. Он подошел к Малии, обнял ее и потащил в уголок, желая поговорить. За ними никто не пошел, все сделали вид, что не оборотни вообще, поэтому не умеют слушать других. — Ты в порядке? Я думал, твое горло вылезет наружу, — Лиам докоснулся до лица Лидии тыльной ладонью, вытирая кровь. — Я, если честно, тоже, — Кира вспыхнула, заметив, что именно Данбар первым понесся к Мартин. Не будь Стайлз в порядке, тогда что? Лиам бы стал целовать Лидию? — Все хорошо, ребят. Страх Стайлза не сбылся, понимаете? Меня ранили в горло, но я пережила. Я пережила свою смерть, ваша очередь. ЛИДИЯ МАРТИН, ВЫ ИМЕЕТЕ ПОЛНОЕ ПРАВО ВЫЙТИ НАРУЖУ. ВЫ БЫЛИ СПАСЕНЫ, ТЕПЕРЬ ВЫ СВОБОДНЫ. — Что? — Возмущенный крик Малии был слышен даже в другом конце комнаты. — Я не хочу выходить, пока здесь мои друзья. Я не покину их. ЛИДИЯ МАРТИН, ВЫ ИМЕЕТЕ ПОЛНОЕ ПРАВО ВЫЙТИ НАРУЖУ. ВЫ БЫЛИ СПАСЕНЫ, ТЕПЕРЬ ВЫ СВОБОДНЫ. — Я не уйду. Я знаю правила закоулок, я имею полное право остаться здесь. Я — та, кто воспользуется им, ясно? Если вы не объясняете все при входе, то хотя бы должны были убедиться, что пускаете сюда не только оборотней, но еще и банши! Лидия зло смотрела в потолок, хотя все были готовы поклясться, что голос шел от того места, где раньше была дверь. Мартин вытянула губы, нахмурила нос, но не сдвинулась ни с места. ЛИДИЯ МАРТИН, ВЫ ЗНАЕТЕ ПРАВИЛА. ВЫБЕРИТЕ ТОГО, ЧТО ПОКИНЕТ ЭТО МЕСТО ЗА ВАС. КОГО ВЫ ЛИШИТЕ УРОКА? — Малию Тейт, — зло выкрикнула Лидия, обернувшись к стене. Стайлз закрыл было собой девушку, но Тейт не собиралась прятаться за спинами у парней. Гордо вышагнув вперед, она замерла, пытаясь понять, что происходит: билет, которого она и в руках не держала, оказался у нее в кармане. — Что происходит, Лидия? — Скотт не знал, что и думать: Лидия могла уйти, но осталась. Она могла освободить кого угодно, но освободила Малию. Что происходит? — Просто иди, Малия, просто иди. И, господи, радуйся, что ушла первой, — Лидия прикусила губу и отвернулась. Ее плечи вздрогнули, она зажмурила глаза, не желая смотреть на то, как Тейт покидает строение. — Я верю тебе. — Тейт шагнула вперед, прямо в стену, и исчезла. У Лидии подкосились ноги. Она упала на пол и заревела. — Лидия? Что это было? — Кира осторожно подошла к девушке и, приобняв, попыталась было поднять. Мартин не сдвинулась с места, но затем, решившись, взглянула на Скотта. — Я отдала ее, обменяла на себя. Теперь я выйду последней, а вы обязаны выйти с наименьшими последствиями для себя. — Эти закоулки — это ведь не игра маньяков или киллеров? Это нечто вроде жертвоприношений? — Стайлз полностью пришел в себя. Он еще чувствовал на щеке удар Малии, но в целом ему было уже все равно. — Что-то вроде. Мы должны излить свои души, что ли, и тогда мы выберемся. Я не знаю, каким образом нас нашли эти двое. Я даже не знаю, кто они такие! Я просто слышу, как они шепчут мне в голову, смотря прямо в душу. Они видят все мои черные места, все мои слабости, все мои надежды. Они их рвут, выворачивают наизнанку, начиняют чем-то еще более противным и возвращают обратно. Я не выдержу так долго, ребят, но я обязана выйти последней. Пожалуйста, кто готов быть первым? — Я. Кира шагнула вперед, оглядываясь по сторонам. Ей было больно смотреть на Скотта, но она понимала, чем быстрее она выйдет отсюда, тем скорее помощь придет к Лидии. — Что я должна сделать? — Ждать. Я не знаю, по какой системе они выбирают смертников. — Ты сказала, нам нужно излить души. Что это значит? — Лиам не мог усидеть на месте: ему хотелось помочь Лидии, хотелось утешить Киру, хотелось получить долю уверенности от Скотта. Но все, что он имел — дозу безысходности, исходящую от Стайлза в огромном количестве. — Я сказала? Я не помню этого, — Лидия выглядела чересчур измученной, чтобы у кого-то хватило наглости продолжить ее мучить. — Излить душу? Хорошо. Я боюсь умереть, как и Эллисон. Я боюсь того, что меня проткнут моей собственной катаной. Именно поэтому в меня и влетел осколок зеркала, Скотт. Он намекал, что я не хочу быть проткнутой насквозь. Я вижу свою смерть чуть ли не каждый день, но я боюсь в этом признаться, ведь я должна быть сильной. Я должна защитить Лиама, который бегает за мной уже месяца два, а ведь я ничего, кроме жуткой привязанности, и не чувствую. Это не любовь, не дружба, не симпатия. Я будто привязана к нему. Я ревную Лидию к Скотту. Я серьезно не знаю, что происходит у вас, ребят, но то, как вы понимаете друг друга без слов, убивает. И я знаю, что у вас не будет ничего, и что ты, Лидия, влюблена в Стайлза, а ты, Скотт, в меня, я все равно боюсь прийти к тебе домой и увидеть, как вы целуетесь. Кира замолчала, с ужасом смотря по сторонам. Скотт и Стайлз готовы были сойти с ума, лишь Лиам и Лидия выглядели спокойно. Кира зажала себе рот рукой, попыталась дотронуться до Скотта, но он лишь отшатнулся. — Все помнят, что эта комната вытаскивает из нас все самое темное? Скотт, Кира не обязательно так думает. Точнее, да, она думала об этом. Может, один раз, максимум два, но она понимает, что это сущая ересь. Она не ревнует меня к тебе или тебя ко мне, как посмотреть, она не думает, что связана с Лиамом. Все эти фразы — щупальца, которые готовы задушить тебя. Понимаешь? Скотт, я здесь, слушай меня! Это испытание не для Киры, оно для тебя. Ты сможешь выйти, если справишься. Ты должен, — Лидия обернулась, кивая Кире. Та, сообразив, что от нее требуется, подбежала ближе и начала шептать что-то Скотту на ухо. Сверху рухнул светильник. Все вздрогнули и бросились врассыпную. Истеричный крик раздался с пола, Лиам мгновенно заметил, что Киры нет. Бросившись вперед, он попытался было поднять светильник, но ничего не вышло. Ругнувшись, он обернулся к Скотту. Тот сидел в оцепенении, пытаясь понять, что случилось: секунду назад он чувствовал тепло, исходящее от Киры, на своем лице, а теперь она лежит где-то на полу, придавленная тяжелой люстрой? Стайлз бросился помогать, и лишь тогда Скотт сообразил, что без него не справиться. Лидия стояла в стороне и хаотично повторяла, что она ошиблась. Втроем парни быстро подняли оловянный круг, откуда Лидия смогла вытащить Киру. Девушка тяжело дышала, ее лоб был разбит, правая рука, кажется, сломана, ибо при любом движении ощущалась ноющая боль, но все остальное было в порядке. КИРА ЮКИМУРА, ВЫ ИМЕЕТЕ ПОЛНОЕ ПРАВО ВЫЙТИ НАРУЖУ. ВЫ БЫЛИ СПАСЕНЫ, ТЕПЕРЬ ВЫ СВОБОДНЫ. — Снаружи доктор, слышишь? Все будет хорошо, иди, — Скотт подтолкнул Киру к стене. Девушка, замявшись, шагнула вперед. Оглянулась на Лидию, послала воздушный поцелуй Скотту, подмигнула Лиаму и бросилась вперед. Вспышка, и она исчезла. — Лиам, твоя очередь. Нам нужно будет о многом поговорить, — Стайлз угрюмо посмотрел на Лидию, та машинально прижалась к Данбару: — Он пойдет лишь тогда, когда захочет, ясно? Если он не хочет идти сейчас, то он останется здесь. — Лиам, ты же хочешь увидеть Киру? Удостовериться, все ли у нее хорошо? Не волнуйся, мальчик, я не причиню Лидии вреда, — Стайлз почти шептал. — Все, хватит, вы как супружеская пара. Я пойду, хотите? — Скотт вышел в середину комнаты, но Лидия схватила его за локоть. — Ты не выйдешь. Ты — альфа, ты по определению последним теряешь право оставаться на палубе. Лиам, чего ты боишься больше всего? Смерти? — Лидия мягко улыбнулась, смазывая макияж. Ей было уже все равно, как она выглядит: главным сейчас было одно — выбраться наружу. — Нет. — И я о том же. Я не чувствую смерть около тебя. Ты боишься чего-то другого. Чего? — Потерять доверие близких еще раз. Я сделал это однажды, не повторю этой ошибки еще раз, — Лиам отвернулся, рассматривая стену, в которой исчезали девушки. — Лидия, проверь, сколько у тебя билетов? — Четыре, я уверена, что Кира тоже нашла свой, когда вышла. И самое странное, что я не могу отдать вам ваши билеты — они намертво приклеились ко мне. — Я алгофобик, — Лиам сел на стул, закрыв глаза. — Алго кто? — Стайлз сморщился, силясь найти данное слово в своем лексиконе. Хмыкнув, ему поспешил ответить Скотт: он выучил более тысячи новых слов в этом году. — Тот, кто боится боли. — И что нам это дает? — Стайлз плюхнулся на диван рядом с Лидией. Та обняла его, положив голову на плечо: какая разница, кто что сейчас увидит? Самое важное сейчас — выбраться, позже можно будет все спихнуть на комнату, выворачивающую тебя наизнанку, да на чересчур большое количество гормонов. — Только то, что у него не будет испытания. Ну, физического. Твое испытание будет чисто психическое, но я даже предположить не могу, какое именно. Не чувствуешь ничего? — Лишь желание разбежаться и прыгнуть в стену без билета, — хмыкнул Лиам. Его ноги действительно хотели прыгать и мчаться туда, куда путь заранее закрыт. Однако разум орал «нельзя», да и вид Лидии отрезвлял мгновенно. — Прыгни. Серьезно, прыгни, и выйдешь отсюда. Лидия зажмурилась. Ей казалось, что она стукнулась головой: сама сказала, что испытание не будет физическим, как сразу предлагает влететь в стену. Да уж, ее средний балл точно понизился на пару единиц. Удар. От него, кажется, все кости треснули в самом центре, кровь прорвала все жилы, а нейроны покинули привычные места. Распахнув глаза, Лидия увидела, как Лиам потирает ушибленное место и смеется. Он смеялся во весь голос, касаясь поочередно то головы, то левого плеча. Стайлз хохотал, а Скотт еле сдерживал смех. — Что случилось? — Я прыгнул. Стена выдержала. Я, кстати, тоже. ЛИАМ ДАНБАР, ВЫ ИМЕЕТЕ ПОЛНОЕ ПРАВО ВЫЙТИ НАРУЖУ. ВЫ БЫЛИ СПАСЕНЫ, ТЕПЕРЬ ВЫ СВОБОДНЫ. — Из-за того, что врезался в стену? Я тоже так хочу, — Стайлз продолжал смеяться, а вот Лиам не знал, что и делать. Он касался рукой стены, но пройти не мог. Шершавая поверхность не хотела раскрываться, выпуская его на волю. — Что происходит? Лидия? — Почему Лиам позвал Лидию никто и не понял, но Мартин, почувствовав себя мамой или старшей сестрой, подбежала к нему. — Почему я не могу выйти? — Билет. У тебя нет билета! Лидия достала из заднего карманы билеты. Лиам протянул руку, пальцами касаясь ладони Мартин. Билет выскользнул и юрко нырнул за ворот футболки. Данбар помедлил с секунду, потом резко поцеловал Лидию в щеку и нырнул назад, спиной покидая этот чертов замок. Мартин бегло облизала губы и развернулась к парням: — Ты следующий, Стайлз. Потом Скотт, затем я. Думаю, я справлюсь, смогу не сойти с ума. Обещаю. — Я не хочу выходить, пока мы не поговорим. — Господи, Стайлз, не здесь! Ты знаешь, как много мне стоит сдерживать все эти голоса, разрывающие мою голову? Они пытаются изменить мне сознание, пытаются столкнуть на узкую скользкую дорожку, состоящую из смертельных ловушек. — Хватит говорить загадками, Лидия, — Скотт вздохнул, облокачиваясь на спинку дивана, — вы поговорите, таким образом Стайлз изольет душу, а дальше — дело техники. Все спасены, помнишь? — Оʼкей. О чем ты хочешь поговорить, Стайлз? — Лидия не хотела говорить при Скотте, ей совершенно не нравилась идея излить свою душу перед альфой. Она знала, что МакКолл никому ничего не скажет, но некие ядовитые нотки страха за свою личную жизнь все же пробуждались от позднего сна. — О нас. — О нас? А какой смысл говорить о нас? Ты спас меня, спасибо. И да, я хочу повернуть время назад, я хочу все изменить, но я не могу, Стайлз. Я отпустила тебя, как ты отпустил меня пару лет назад. Ты позволил мне «заболеть», а позже, с помощью Малии, дал мне исцеление. Я не больна, Стайлз, я не больна тобою. — Марина Цветаева? * — хмыкнул Скотт. Стайлз посмотрел на лучшего друга с легким прищуром, а Лидия весело расхохоталась, кивнув в ответ. Они сидели сейчас втроем и вели себя как самые обыкновенные подростки: будто и не были заперты в ужасном замке, будто и не были на грани суицида. Они были сами собой, они были теми, кем уже никогда не смогут стать. — Хорошо, я понял, ты не скажешь мне ничего. Но я скажу. Лидия Мартин, ты же знаешь, что я влюблен в тебя был с третьего класса? — Получив кивок от Лидии, Стайлз продолжил. — Я всегда думал, что мы будем вместе, я придумал нашу свадьбу, список гостей, позволенную длину для твоего свадебного платья. Потом произошел бум, а теперь ты говоришь, что отпустила меня. — Отпустила, — Лидия закусила губу, тряхнув головой. Легкая усмешка, игриво приподнятая бровь делали ее настолько красивой, что у обоих парней перехватило дыхание. — И ты уверена, что не будешь бороться за меня? — Стайлз, у тебя есть Малия. Я знаю, что ты боишься потерять меня, но я буду с тобой. Вечно. Ты не сможешь от меня отклеиться, понимаешь? Мы не будем любовниками, мы будем лучшими друзьями. Каждое слово Лидии — один шрам на сердце Стайлза. — Хорошо, я понял. Так, черт возьми, я излил душу. Я могу теперь выйти? — Обойдешься, — Лидия расхохоталась, Скотт вторил ей. Стилински нахмурился, но мгновенно понял, что финальная тройка должна пройти через что-то более опасное: вот только что предстоит сделать ему? Он и так уже потерял девушку, смотрел на то, как на его руках почти умерла Лидия, что ему еще предстоит? Загрызть Скотта собственными зубами? А почему бы и нет? Стайлз не мог понять, его это мысль или кого-то другого, но он был точно уверен, что осталась самая малость: ему необходимо укусить Скотта, проломить его кость, напиться его кровью. Нужно лишь наклониться вперед, а дальше все пойдет само собой. Лидия, как и Скотт, не заметила, что Стайлз замолчал, а потом резко выпрямился. Его зубы сверкнули как-то особенно злобно, а потом сомкнулись на запястье МакКолла. Мартин закричала, Скотт попытался отнять свою руку, но Стилински крепко держал. Зубы, казалось, были уже на кости. Еще немного и ее можно было прокусить. Скотт неловко дернулся, ломая полулунную кость. Мартин закрыла уши, пытаясь забыть этот ужасный звук: Скотт не вскрикнул, лишь дернул руку, вырывая кожу изо рта Стайлза. Тот с дикими матами попытался поймать запястье зубами, но получил лишь кулаком в нос. — Он жить будет? — Да еще и на свободу выйдет. — Скотт смотрел на то, как кость срастается. Хмыкнув, он дотронулся до Стайлза. Вены мгновенно вздулись, набухая от чужой боли. Марин дотронулась до висков МакКолла, забирая, в свою очередь, его боль. СТАЙЛЗ СТИЛИНСКИ, ВЫ ИМЕЕТЕ ПОЛНОЕ ПРАВО ВЫЙТИ НАРУЖУ. ВЫ БЫЛИ СПАСЕНЫ, ТЕПЕРЬ ВЫ СВОБОДНЫ. — Иди, Стайлз, иди! Пожалуйста, жди нас на той стороне, — Лидия подтолкнула Стайлза. Тот, слегка пошатываясь, зацепился пальцем за задний карман джинс Лидии. Та, чертыхнувшись, отдала ему билет и прижалась к Скотту. Стилински подошел к стене и, не оборачиваясь, выпрыгнул прямо в нее. Стало сразу спокойней. И куда холоднее. — Тебе не кажется, что с каждым уходом кислород заканчивается? Я даже дышать боюсь. Мне кажется, что и сам воздух какой-то горький, будто он не дает нам жить, а лишь продолжает дарить нам существование, — Скотт перевел взгляд на Лидию. На руке осталось красное пятно: видимо, в этом месте раны не способны затягиваться навсегда. — А ты что, так и не догадался? — Голос Лидии был хриплым, будто прокуренным или выветренным на сквозняке. Ее тонкие пальцы жадно цеплялись за запястье МакКолла, пиявкой присасывались к пульсу. — Тебе не показалось, что все слишком легко? — О чем ты? Держать Скотта за руку кажется Лидии таким грязным, однако все правила приличия давно уже сдохли на соседней мусорке, поэтому Мартин лишь поправляет волосы, прижимаясь щекой еще ближе, доводя расстояние до крышесносной близости. Она дышит ему чуть ниже уха, губами касаясь скулы. — Ты не заметил, что они все уходили в стену? В стену, Скотт, не в дверь. Двери нет. Как и нет выхода. Мы замурованы здесь, а ты даже не заметил. Твой спертый воздух — это трупы, лежащие в подвале. Господи, ты и сам не заметил, как мы их убили? — О чем ты, Лидия? Скотт пытался найти в этой девушке его Лидию, но ничего не выходило. Глаза сумасшедшей — все, что он видел. — Мы убили их всех, Скотт, мы сделали это вместе. Не помнишь? Я напомню. Первой была Малия. Она обманула Стайлза, встречаясь с каким-то парнем из соседней школы. Она разбила сердце нашему лучшему другу. Мы не могли не заступиться за него: ты перерезал ей глотку, пока я целовалась со Стайлзом. Знаешь, она умерла, думая, что ее предали. Наивная девчушка. Скотт замер. Перевел взгляд на свои руки: один коготь был сломан, его, видимо, отломала Тейт, пытаясь защититься, пытаясь выбить себе на пару секунд больше жизни. — Потом были Кира и Лиам. Ты узнал, что они запали друг на друга. Представляешь? Мальчишка, который младше нас всех, а ведь ты разрешил ему войти в нашу компанию! Дал ему лучший подарок, а он поступил так червиво! Я отравила его, пока он проводил со мной весь день, а ты ударил Киру током в том коридорчике. Какая ирония: электрическая кицунэ умерла от тока. — А Стайлз? Что сделал нам Стайлз? — Скотт не мог понять, правда это или вымысел. Сошел он с ума или до сих продолжает находиться в сознании? — А Стайлз догадался обо всем. Он слишком умный, наш Стайлз. Вот ты и ударил его, приложил затылком о стену. Мы сделали это, Скотт, мы сделали это. Мы смогли справиться с самой страшной стаей в мире. Теперь ты — сильнейшая альфа, у которой силы самого смышленого парня, койота, кицунэ и огонь новорожденной беты. Я же твоя банши. Нас с тобой не остановить, Скотт МакКолл, мы с тобой навечно вместе! Скотт смотрел на Лидию. Лидия смотрела на Скотта. Если смотришь дьяволу прямо в глаза, то он смотрит прямо на тебя. Удар. *Скотт намекает на то, что Лидия переделала фразу из стихотворения Марины Цветаевой — «Мне нравится, что Вы больны не мной»