Мой непростительный грех.

      Еще вчера я приехал из Копенгагена в Рингстед, чтобы прослушать оглашение завещания моей бывшей жены. Ее родственники сверлят меня взглядом, а мне бы лишь только прослушать все это до конца и уйти. Уйти, сесть на обратный экспресс до столицы и больше не появляться здесь. Все это время я был поглощен работой, занимался собственным бизнесом и закапывался с головой в бумажки. Не могу сказать, что мне это нравится, просто это является моим хлебом. - Йенсу Эраландсену я завещаю заботу о своей дочери до ее совершеннолетия, - как гром среди ясного неба пронесся голос нотариуса по кабинету. Я? С девчонкой? И, скорее всего, не своей. Почему никто из родственников моей жены не может взять заботу о ней? Нотариус произнеся «приговор» для меня, ясно дал понять, что закончил с его оглашением. Один я остался стоять, сверлить взглядом престарелого мужчину в строгом черном гладко выглаженном костюме. - Почему я? – спокойно задал свой вопрос, не вкладывая в него ни бешенства, ни недоумения. Я уже давно научился справляться со своими эмоциями. - Это пожелание вашей бывшей жены. - И все равно, я не понимаю. Это моя дочь? - Нет, не ваша. В документах девочки нет вашего имени. - Так почему? - Я еще раз повторяю: такова воля вашей покойной бывшей жены. Вы хотите отказаться от возложенных на вас обязательств? – еще один бой грома и удар грозы поразили меня. - Нет, - отрезал я, повернувшись к мужчине спиной, я направился на выход из этого кабинета.       На улице меня встретила не слишком жизнерадостная погода. Тяжелые дождевые капли падали на землю, образовывая на и так мокром асфальте глубокие, широкие лужи. Спасает то, что мой отель находится не так далеко. Я спрятал папку с документами девочки под пиджак и быстрым шагом, не обращая внимания на дождевые столбы, пошел к своему временному дому. Не успев пройти и пары шагов, я уже мечтаю о том, чтобы скорее просохнуть.       Отель встретил меня теплой обстановкой и слегка приглушенным светом. Со вчерашнего дня здесь ничего не изменилось. К моему удивлению, портье ключа мне не дал, указав на то, что в моем номере завелась… хозяйка. Я уже знаю, кто это, но отказываюсь это признавать. Может, это просто ошибка. Как она могла оказаться там?       В номере темно и, кажется, девочка спит. Я бесшумно избавился от обуви, босиком направившись к спальне. Я оказался прав: девочка спит. Она сжалась в комочек, укрылась краешком покрывала, видимо, чтобы не запачкать чистую постель. Я долго вглядываюсь ее лицо, понимаю, что, возможно, она может почувствовать мой взгляд. Я расположился в гостиной, став перебирать документы девушки. Да, это была она. В мое распоряжение попало несколько фотографий, где она была с мамой и отцом, но судя по тому, что отца у девочки сейчас нет – это более поздние фотографии. Я отложил их в сторону и открыл документы. День рождения послезавтра, значит я смогу сразу же уехать, но только как помогу ей встать на ноги… Я отложил бумаги на стол. Интересно, что она ела? Я дотянулся рукой до телефона, набрав номер портье через которого и заказал достаточно много блюд. Ведь я совершенно не догадываюсь о том, что предпочитает моя временная воспитанница.       Я не заметил, как уснул. Сон разрушился от того, что в замке поворачивается ключ. Упитанная женщина провезла тележку в номер, что-то недовольно шепча себе под нос. Наверное, все дело в том, что она простояла под дверью слишком долго. Я не стал ей ничего говорить, так как посчитал это лишним. Эта женщина только делает свою работу, а мне остается оплатить ее труды и ожидание. Из спальни выглянула Анеса, потирая глаза. Она кажется мне такой маленькой и беззащитной. Хочется сжать ее в объятьях и не выпускать, пока не станет ясно, что она в полном порядке… - Доброе утро, - сказала она ангельским голосом. Ведь она и правда… как ангел. Я восхитился ее светлыми волосами, пусть они спутаны после долгого сна, глазами, цвет которых мне напомнил о зеленых лугах далеко, за городом. О чем я думаю? Эта девочка годится мне в дочери, а я уже оцениваю ее, как женщину… - Присаживайся, поешь. Наверное, голодная, - тихо произнес я, вставая с кресла и став открывать крышки маленьких горшочков. – Я не знал, что тебе нравится, поэтому, как видишь, еды может хватить еще на завтра. - Я все это съем. Она шокировала меня своим аппетитом. Такая маленькая, нежная… Но, как оказалось, она любит спорить. Поэтому мы заключил с ней спор, который, я уверен, она не выиграет. Я сев напротив стал наблюдать, как она будет есть. На что надеялся я, старый дурак? Что в эту малышку не влезет столько? Теперь я буду готов ко всему в этой жизни. ***       Я открыл глаза от яркого света солнца, которое не успело взойти – сразу же начало заглядывать в окно моего номера. Я не ожидал, что со мной поселят мою воспитанницу, и, так как не мог ей отказать в ее желании спать на большой кровати – мне пришлось лечь в гостиной. Твердость дивана – это хорошо, для моей больной спины. Плохо из-за моих предпочтений. Я перевернулся на спину и поднял руку над лицом, посмотрев на циферблат наручных часов. Я не спал из-за Анесы до четырех часов утра, не мог я уснуть под телевизор, который она хотела посмотреть с кем-то. Что ж, мой график сбился… Два часа дня… - Я заказала креветок в соусе, ты не против? – послышался голос девушки где-то в стороне. Я приподнялся на руках и посмотрел на нее, поправив волосы. Она позволяет себе слишком много без моего ведома. Могла бы поинтересоваться. Я взял не так много денег, и совсем не для того, чтобы какое-то ходячее недоразумение тратило их. - Постарайся в следующий раз не заказывать настолько изысканные блюда. Мои финансы сейчас остались дома. - Ну, ты… - вырвалось у нее, на что я показал ей рукой замолчать. Опершись локтями о колени, я прикрыл лицо ладонями, стараясь прийти в себя. Я пропустил ее ругательства мимо ушей и сел за стол. Я дотянулся рукой до одной из креветок, как легкий шлепок обрушился на мою кисть. Я удивленно посмотрел на девушку. Она забрала блюдце на другой конец стола и с аппетитом принялась есть, словно дразня меня и издеваясь. В животе предательски заурчало, что заставило меня поднять трубку и попросить свой завтрак. Ничего, совсем скоро я от нее избавлюсь. Завтра я должен уехать по делам, поэтому мне придется покинуть ее… Но такой важный день для девочки никогда и ни за что нельзя пропускать. - Анеса… - позвал я девушку, усаживаясь за стол, протирая салфеткой столовые приборы. - М-м? – обернулась ко мне девушка, оставив зрелище в телевизоре. - Завтра твой день рождения, мне бы хотелось отпраздновать его сегодня. - Но это неправильно! – взвыла девушка, встав на колени на стуле и опершись руками в его спинку. Вроде бы выглядит маленькой со стороны, но почему она так вызывает у меня желание? Она так напоминает мне свою мать, которую я так сильно любил когда-то. Может, я до сих пор вижу перед собой Мию, даже не смотря на то, что она уже почти неделю как мертва…? - Я не смогу завтра быть здесь. Мне придется уехать на весь день, а я хочу, чтобы мы с тобой не испортили зря наши отношения, потому что нам еще контактировать неделю или две. Идет? – она непонимающе посмотрела на меня, после взгляд стал задумчивым, а потом и вовсе, кажется, она согласилась со мной.       Провести ее день рождения она решила в парке аттракционов. Уже вечером я провел ее в парк. Ее восторгу нет границ. Она крепко сжала мою руку и потянула вдоль ярморочных рядов, оглядывая то, что продают там. Небольшой киоск с молодым человеком за прилавком привлек ее внимание. Мне показалось, что ей понравился этот парень, но, как оказалось, я очень плохо знаю женщин. Я подошел к девушке, положив руку на ее плечо, как бы интересуясь, чего она хочет. Анеса же, склонившись над подносом с большими яблоками в карамели осматривала их, будто выбирала побольше. Она взяла одно яблоко и посмотрела на меня с мольбой в глазах. - Купи, пожалуйста-пожалуйста, - скрестив свои тонкие пальчики в мольбе, просила она, между ладошками сжимая палочку с яблоком. Цены на яблоки меня немного шокировали, но, придется отдать деньги. Куда дешевле было бы купить за такую цену яблок и самому искупать их в жженом сахаре. Я думаю, и вышло бы вкуснее. Но я уже пообещал девочке отпраздновать ее день таким, чтобы он запомнился для нее, а значит – нужно купить, чтобы он не был полон негативных воспоминаний. Ведь как только я уеду – для нее наступит взрослая жизнь.       Мы идем по рядам, уже в конце ряда я вижу аттракционы. Веселая музыка от почти каждого из них пронзает пространство и, сливаясь, она начинает раздражать. - Я хочу вон на того лебедя! – сказала она, показав на бассейн с небольшой лодочкой в виде белоснежного лебедя. - Ты взрослая, а там только малыши и плавают, - сухо ответил я, взяв ее за локоть, постарался отвести от бассейна. - Нет, я хочу, - топнула она ногой, и я, посмотрев на эти полные детской ярости глаза – просто не смог ей отказать. После долгих уговоров, не знаю, кто кого уговаривал, я ее или она меня – я отпустил ее на этого проклятого лебедя. Она запрыгав на месте стала хлопать в ладоши и побежала становится в очередь. На вопрос кассира, а где же я оставил ребенка – я лишь вздохнул. - Лебедь твой, - спокойно заявил, вручив ей билет на аттракцион. Счастью девушки нет границ.       Она так ловко управляет лебедем, что, наверное, даст фору всем мастакам. Я смотрю на нее долго, просто сверлю взглядом. Внутри меня пылает огонь. Я знаю, что это не правильно, что-то подсказывает мне это, но это не только здравый смысл. Но я продолжаю любоваться ею. В голове вырисовываются разные образы, из-за который я начинаю понимать – я хочу ее. Эта светловолосая девушка растворяется в моих руках, шепчет губами мое имя и тянется к моим, чтобы получить свой поцелуй. Я плотно закрыл глаза, в полголоса прошипев что-то отдаленно напоминающее проклятье. Нужно собраться. ***       Анеса смеется, размахивая в воздухе руками. Ее волосы в последних лучах солнца кажутся еще светлее, они развиваются на ветру. Она словно ведьма привлекает к себе. Я невольно прикоснулся к ее щеке, заставив смотреть на меня прекрасные зеленые глаза. Она лучезарно улыбнулась, положив теплые ладони на мое запястье. Даже не смотря на то, что вагончик до сих пор едет по рельсам американских горок, меня это мало заботит. Мне кажется, что в ее глазах что-то есть. Какая-то искра.       Покачиваясь после быстрой езды, она идет вперед, сжав кулачки на щеках, подпрыгивая и напевая какую-то песню. Я стараюсь не смотреть на нее, отвожу взгляд в сторону, но все равно передо мной предстает ее обнаженный образ… Со спины она напоминает красивую фарфоровую вазу. Широкие плечи, красивая талия, линия которой плавно идет вниз, показывая ширину ее бедер. Я издал еле слышный рык. Взрослый мужчина, а веду себя как мальчишка, влюбившийся в свою одноклассницу. Но ведь я то знаю, что она может быть моей дочерью… Так почему я позволяю себе так думать? Допускаю такие грязные похотливые мысли?       К одиннадцати я совсем выбился из сил. Она таскает меня везде, где только можно. Будучи в тире мы не ушли оттуда с пустыми руками. Она выиграла брелок и долго расстраивалась. Мы, даже, на какое-то время ушли оттуда, пока я не заметил ее расстройства. Куда мне, я в своих думах… Я купил ей мороженого, и попросил никуда не уходить со скамейки. Когда я стрелял по мишеням столько раз, сколько бы мне потребовалось для того, чтобы получить того большого белого тигра, который так долго красовался передо мной, лежа на полке. Вернувшись, я увидел в ее глазах столько радости и благодарности – что на моей душе стало тепло. Она обняла подаренного мною тигра, крепко сжав его в своих маленьких ручках, с теплотой посмотрев на меня. Я так давно не видел такого в женских глазах. - У меня есть идея, - тепло улыбнулась она, отвела взгляд в сторону. - Какая? – поймав ее взгляд, я посмотрел туда же. - Пойдем? – тихо спросила. – Я обещаю, только туда и вернемся домой, - закончила она, слегка замявшись. Видимо, у кого-то взыграла совесть. - Хорошо, последний аттракцион и домой, - согласился я, подав ей руку. Она не дала высвободиться из своей хватки, крепко и нагло она сжала мою руку, словно говоря мне, что не отпустит. Какое-то время мне это не нравится, но потом я сдаюсь, также сжав ее руку в своей. Это странно, но я почувствовал, что кому-то нужен. Я нужен ей, а ей нужна моя забота. Может, остаться здесь? С ней? Никуда не уезжать… Нет, нельзя. У нее должна быть своя жизнь.       Она села у окна в кабинке большого колеса обозрения, на которое мы пошли без всяких споров. Ведь обещал сделать ее день особенным. Я присел рядом с ней, устремив взгляд в ночное небо. Надо же, совсем скоро наступит новый день… Как только колесо пришло в движение, и наша кабинка уже сделала четверть круга, девочка придвинулась ко мне, нежной рукой коснувшись моего колена. Она плавно стала подыматься вверх по ноге, подушечками пальцев массируя ее. На мгновение я потерял все слова, которые бы мне хотелось сказать. Но после посмотрел на нее, убрав нежную тонкую руку Анесы от себя. - Что ты делаешь? – строго спросил я, осуждающе окинув ее взглядом. - Я просто хотела сделать тебе приятно… Ты так много сделал для меня, - шепнула она, слегка отстранившись от меня. Все светлое представление о ней рухнуло в один миг, мне казалось, что она чистая и светлая, что в ней нет той похоти, которая присутствует в остальных. Я отвел взгляд в сторону, не сдержав смешка. А чем я лучше? Я точно такой же… - Анеса? – тихо позвал ее, вытянув руку. – Иди ко мне. На мое удивление она не помедлила и минуты, она крепко прижалась ко мне и, положив руки на мою грудь, впилась в мои губы нежным поцелуем. Такой теплый и сладкий. Кажется, все мое напряжение и усталость унесло ледяным ветром, прогуливающимся мимо нашей кабинки на колесе обозрения, оставив в мои руках - ее… Я крепко обнял ее плечи, сильнее прижав девочку к себе. - Что ты делаешь?... – тихо выдавил из себя, посмотрев в ее глаза. Я встретил ее улыбку, она ничего не сказала, но ее лицо говорит само за себя. Она довольна. *** После нашего неожиданного поцелуя я молчал. Шел рядом, но одновременно и далеко. В своих мыслях, которые грызут меня. Ее теплая рука держит мою, я слегка сжимаю ее. Анеса что-то говорит мне, я смотрю на нее, стараюсь изобразить улыбку, но, наверное, на лице вырисовывается только недовольная ухмылка. Она смеется надо мной, кажется, даже сквозь пелену своих размышлений я слышу этот смех, он ласкает мой слух. - Мне завтра рано вставать, поэтому, девочка, я пошел спать, - заявил я, снимая обувь у порога. - Ну и иди, - чем-то недовольно ответила мне принцесса, усевшись в свое кресло и хватая пульт в руки.       В спальню я не заходил со вчерашнего дня, поэтому встретил там расстеленную постель, которая зовет поскорее углубиться в сон. То, что мне нужно после долгого дня на ногах. Сбросив с себя одежду, я упал на постель, укрывшись одеялом до торса…       Сон уже почти взял надо мной верх, я уже почувствовал, как ласковые темные объятья приняли меня. По шее пробежалось что-то влажное и слегка шершавое, с одной стороны это приятно, а с другой… я так давно не чувствовал такого. Разум начал вырисовывать разные картины, это можно было бы назвать сном, если бы я полностью не осознал, что кто-то действительно обнимает меня, теплыми ладонями блуждая по моему торсу. Я открыл глаза и посмотрел на ту, что сводит меня с ума. Анеса… Мне интересно, что она будет делать. Но, кажется, она не замечает моего пробуждения. Она даже не поднимает головы, пересохшими губами касаясь моих плеч. Она стала спускаться ниже, смачивая язычком свои и без того нежные губы. Рукой я потянулся обнять ее, имея большое желание сбросить ее на постель и укрыть одеялом. Но моя рука соприкоснулась с ее обнаженным телом. Из моих губ вырвался еле слышный, неожиданный даже для меня стон. - У тебя давно не было женщины, Йенс? – тихо шепнула она, подняв на меня взгляд. Она смотрит мне в глаза таким ясным взглядом, что я не могу оторваться от него. Она ласково пальчиками проследила путь по моему телу по направлению к паху. Мягкие подушечки пальцев, слегка касаются моей разгоряченной плоти, подобрались к головке. Я сделал тяжелый вздох. Всего пара прикосновений – а я уже горю под ее ласками. - Ты ничего не спутала, девочка? – постаравшись сдержать возбуждение, тихо прошептал я. Как же плохо это вышло. - Значит, давно, - нахально констатировала она. Девушка, приблизившись лицом к моему, пройдясь носом по щеке, она глубоко вдохнула. Этот вдох возбудил меня сильнее, чем было… Она убрала руки с моего тела и слегка опустилась, прислонившись своими половыми губами к ткани, что скрывала так бесстыдно поднявшийся бугор, принявшись медленно тереться об него. - Тебе нравится? – почти неслышно шепнула девушка, прикоснувшись к моей щеке. - Тебе лучше уйти, - на выдохе заявил я. Ответом мне послужила ехидная улыбка. - Коснись меня, - возбуждающе прошептала она мне на ухо. Говорить что-то я уже не вижу смысла, она меня просто не послушает. А тело уже давно отказалось повиноваться мне. Мне страшно прикоснуться к Анесе. Я стараюсь мыслить здраво, не сорваться на нее, как похотливое животное. Но она так и просится в мои руки. Девушка выпрямилась и смотрит на меня, закусив губу. Она положила мои руки на свои упругие груди. - Это ведь не сложно, - тихо прошептала, опустив взгляд на мои руки. Эта моя последняя капля. Я не сдержался, сжав ее груди в своих руках, после чего услышал стон… Сладкий стон, одобряющий мои действия. Она присела на мои ноги и придвинулась ближе, обняв тонкими ногами мои бедра. Разгоряченная плоть была между нами и просила ее ласк, я уверен, что сам теперь уже не справлюсь. Она пальчиком подцепила резинку трусов и отвела ее ниже, давая члену показаться из своего убежища. Я чувствую себя так, словно иду на преступление. Я молчу, кажется, что-то говорить – лишнее. Как бы отреагировала Миа, встреть бы я Анесу при ее жизни, так же проводя с ней время, как сейчас? Это уже не важно, сейчас рядом со мной есть Анеса, чье тело так сильно влечет меня к себе. - Коснись его, - спокойно говорю я, ладонями пройдясь по изгибу ее талии к бедрам, руками сжав ее упругие ягодицы. - Мне казалось, что ты против, - растерянно сказала она, видимо, ожидающая, что я буду молча принимать ее ласки. - Ведь я трогаю тебя, - шепнул ей на ухо. Я лег на спину, руками массируя ее ягодицы. Убрав руку, я легким касанием прошелся по ее бедру. Я перекатился, повалив ее на спину. Вновь возбуждение нахлынуло на меня новым слоем, усиливаясь. Я посмотрел на ее грудь, одной став массировать ее, второй рукой осторожно поглаживая ее волосы. Боюсь спугнуть. А она не шевелится, притихла, наблюдает. Не могу стерпеть этого навалившегося на меня возбуждения. Я впиваюсь в ее губы страстным поцелуем. Сколько лет у меня не было женщины? Мне самому интересен этот вопрос… Я крепко сжал ее талию руками, зубами став прикусывать кожу на ее шее. Она вцепилась ноготками в мои плечи, довольно смиренно перенося мои укусы. Ее ножки обняли мои бедра вновь, она будто зовет меня к себе, искушая вкусить запретный плод. Что же я делаю? Я скинул с себя нижнее белье, вновь склонившись над ее телом. Правой рукой я разминаю ее грудь, подушечками пальцев слегка покручивая ее набухший от возбуждения сосок. Губами я склонился к ее второй грудке, оставляя на нежной коже следы от укусов и засосов, лишь иногда проводя языком вокруг ее маленького сосочка… Она стонет от каждого моего движения, от каждого действия. Она цепляется в мои плечи, кожу и спину. А ее тяжелое дыхание дурманит меня. Моя левая рука скользит по ее плоскому животу, и мысленно я поражаюсь, какой гладкой может быть женская кожа… Пальцем я пробираюсь между ее влажных складок и улыбаюсь. Она так смиренно ждет, что я возьму ее, а сама настолько влажная, что любая другая бы давно набросилась на меня. Мне кажется это забавной игрой. Как она поведет себя, если я еще какое-нибудь время не притронусь к ней? Средним пальцем нахожу маленький бугорок между складками, осторожно лаская его, надавливая или просто растирая. Анеса словно змея стала извиваться, прижимая мою голову к своей груди. Ее ноги задрожали в коленях. Она крепче обнимает ими меня. Она шумно дышит, изредка допуская сдавленный стон. - А у тебя давно не было мужчины? – решил задать ей вопрос, почти такой же, какой она не так давно задала мне. Запустив несколько пальцев в ее влажное лоно, я незамедлительно вынул их. Вязкая светлая жидкость медленно стекает по моим пальцам. Я приблизился лицом к ее. Она такая маленькая и беззащитная. В ее взгляде я читаю, что ей надоело ждать. Мне тоже, кажется, надоела эта игра. Я ничуть не переживая за нее запускаю член в ее теплую влагу. У меня еле удается сдержать стон удовольствия. Анеса выгнула спинку, крепче прижавшись ко мне, издала полный наслаждения стон. Ее стоны как мелодия, подбадривают и призывают к действию. Также, как ее извивающиеся тело. Она дрожащей рукой прикрыла рот, чтобы заглушать их, но даже если и так – я больше не хочу останавливаться, пусть мне и придется лишиться песни ангела.       Я двигаюсь в ней, наслаждаясь каждой минутой. Она перестала сдерживать свои стоны, за то она стала располосовывать мою спину ноготками. Иногда, она даже просит остановиться, чтобы перевести дыхание. Для нее это и удовольствие, и мука. Как и для меня. Мне все грызет мысль, что я уже совершил самую грубейшую ошибку.       Эта обманщица попросила вновь остановиться, вновь по той же причине. Я выполнил ее просьбу, хотя мне нисколько этого не хотелось. Я отстранился от нее, а она, поднявшись на колени, оперлась ладошками в мои плечи и повалила меня вновь. Головой я довольно сильно ударился о подножие постели. - Ой…. – вырвалось у нее, после чего я услышал ее звонкий смех, - Прости, - извинилась она, взобравшись на меня, вновь позволив моей разгоряченной плоти войти в нее. Она интенсивно стала подниматься и опускаться, позволяя своим стонам срываться с ее губ. Пальчиками она оперлась в мой живот, будто помогая себе этим в своем нелегком труде. Я наблюдаю за ней с улыбкой, рукой лаская ее кожу и взглядом пожирая ее. Не иначе, я именно пожираю ее тело.       Я почти на пике, а она продолжает двигаться и получать удовольствие. Когда я понимаю, что еще немного – и я не смогу сдержать себя, я быстро сталкиваю ее с себя. И склоняюсь над ней, целуя ее лицо, рукой продолжая ласкать ее нежные складки, осторожно вводя член в ее влажное и нежное лоно. Она тяжело дышит, в глазах я прочитал у нее недовольство, но это не останавливает меня. И она, кажется, понимает, что это я сделал не просто так. Ее нежная рука прикоснулась к моему члену, сжав его, двигая своим маленьким кулачком. Удовольствие продолжается не долго, мое семя падает рядом с ней. Я приблизился к ее лицу, жадным поцелуем впившись в ее губы. Как я раньше жил без нее? Я не знаю. Она кусает мои губы, я в ответ кусаю ее. Наши языки сплетаются, и вновь мы прерываем поцелуй, чтобы она смогла закусить мою нижнюю губу. - С совершеннолетием, Анеса, - шепнул я, падая на постель рядом с ней. Она кладет голову на мое плечо и прикрывает глаза, всем телом прижавшись к моему. - Спасибо… Это последнее, что я услышал от нее… ***       Утром ее рядом со мной не было, я поднялся с постели и оглядел спальню. Все как обычно, ничего не изменилось. Такая же обстановка. Только выбившаяся смятая постель говорила о том, на какое преступление я пошел. Я вышел из спальни, надеясь, что она там, мирно уплетает креветки в чесночном соусе, но… пусто. На столе, где всегда была чистота – были разбросаны ее документы. Я подошел к ним, приметив на краю записку на белом плотном листе бумаги.

«Доброе утро!»

«Я очень надеюсь на то, что ночь, проведенная со мной - не сотрется из твоей памяти. Потому что она не сотрется из моей. Мне всегда хотелось увидеть тебя вживую, еще в раннем детстве. Я помню, что нашла твою фотографию в фотоальбомах маминой молодости. Ты был одет в военную форму и улыбался, я влюбилась в твою улыбку. Я спросила у мамы: - «Кто это?», а в ответ я получила то, что это давний знакомый, с которым она потеряла контакт. Сейчас я знаю, что она не теряла с тобой ничего. Ей просто не хотелось общаться с тобой… Знаешь, а ведь… я твоя дочь. Это мне сказала мама, когда знала, что совсем скоро ее не станет. Но, встретившись с тобой в живую – меня это не стало останавливать. Слишком поздно я узнала правду, чтобы рушить свои мечты. Я знала, что поступаю не правильно. Результаты ДНК-анализа я положила среди документов. Я не знаю, откуда у мамы оказались эти бумаги, но она попросила передать их тебе. Я передаю… к сожалению, передаю их так. Я не знаю, как после такого ты мог бы посмотреть мне в глаза. Я… надеюсь, что ты найдешь свое счастье, отец…»

«Я очень люблю тебя, папочка.» «Твоя дочь – Анеса.»

      Какие эмоции меня сейчас обуревают? Я дрожащими руками откладываю лист в сторону, тянусь к документам, которые «передала» мне моя дочь. Разыскиваю ту самую строчку: Отец: Йенс Эраландсен – подтверждено.       Мое дыхание участилось, я не верю своим глазам. Так значит… я… мне нет оправдания за то, что я сделал. А ведь я знал, что так оно и есть на самом деле. Среди результатов анализа лежали наши с ней фотографии, сделанные вчера в фото-будке. На первой она весело улыбается, старается развеселить меня. На второй она раздула щечки и смотрит на меня. Третья – я смеюсь над ней, крепко обняв. Четвертая… она, как бы случайно коснулась моих губ. Наверное, она долго силилась, чтобы пойти на тот шаг, что произошел между нами ночью.       Я подошел к зеркалу и долго смотрю на свое отражение. Противное для меня отражение. Хочется разбить зеркало и завыть, сжимая проклятые осколки в своих ладонях, омывая руки в собственной крови. Я собрал все документы, что передал мне нотариус, и понял, что личные, ее документы – она забрала с собой.       Собираясь покинуть этот номер досрочно – я обнаружил, что денег в моем бумажнике осталось только на забегаловку, лишь бы нормально перекусить. Я не злюсь на нее, ей нужны сейчас деньги… Надеюсь, она найдет свое место в этой жизни. ***       Каждый год я приезжаю из Копенгагена в этот отель, чтобы вспомнить ее. Невольно я вспоминаю запах ее волос и звонкий смех. Прошло семь лет, и я вижу доброе веснушчатое лицо Анесы только на тех фотографиях, что я бережно ношу в бумажнике. Хорошо ли то, что я до сих не по-отцовски люблю свою дочь?       Я бросил последний взгляд на отель, что навивает мне так много воспоминаний. Сжав ручку своего дипломата, я издаю тяжеленный вздох. Пора отпустить прошлое, и, хотя бы остаток своей жизни прожить спокойно. Тем более, даже если и она будет моей любовницей – кому нужен уже как три года поседевший старикан, который старается цепляться за свою карьеру всеми пальцами. Совсем скоро придется уйти на покой… Но я боюсь, что чем свободнее стану – начну чаще вспоминать свою Анесу… - Папа? – послышалось за моей спиной. Этот голос… Я так давно хотел услышать его, и теперь… вот он. Я обернулся. Передо мной предстала белокурая женщина, держащая маленького мальчишку за руку. Вновь, как и тогда, мое сердце забилось быстрее. При виде ребенка, мне вдруг показалось, что я не дойду до поезда. Нет, этого не может быть! - Это…? – только и смог выдавить я, но Анеса помотала головой, показав взглядом на хорошо одетого мужчину, покупающим в небольшом ларьке мороженое для сына.       Она нашла свое счастье. Сейчас, в эту минуту моей радости нет границ… но… в голове до сих пор мелькают воспоминания той ночи, когда я и моя Анеса были одним целым…