SALIGIA

"Чем шире ты открываешь объятия, тем легче тебя распять." © Фридрих Ницше

Я никогда не забуду ее глаза. Голубые, глубокие, они будто лучились солнечным светом, согревающим все вокруг. Теперь в них зияет лишь пустота стеклянного взгляда. Безумные, покорные искры a - la Fleur de lys*. Я никогда не забуду ее улыбку, такую светлую и невинную. Сейчас же в ней нет ничего. Лишь кривой изгиб губ. Уже совершенно чужих. Ее непостижимая отвага и храбрость горячего, верующего сердца воодушевляла каждого, кто был рядом. Она внимала Его* голосу. Она верила Его словам. Она была моей музой, моим вдохновением. Когда - то в серых казематах святой инквизиции, я со злостью, со стиснутыми зубами представлял себе, каким зверским пыткам она была подвергнута. Мне снилось, как в ее тело впивались орудия пыток, оставляя на ней кровавые раны, дробя ее кости, изувечивая то девственное тело, которое я желал больше всего на свете... Я никогда не забуду ее последний крик, заглушенный громким треском горящих поленьев, ее белоснежный силуэт, поглощенный жадными языками "священного" пламени. Я с ненавистью думал о том, что даже король Франции, который так многим ей обязан, ничего не сделал, ради спасения той, что освободила страну от английского нашествия и прекратила жестокое кровопролитие. Она была лишь пешкой в руках знати. Жизнь одного человека ничего не стоит для них. Стоя на руанской площади, посреди столпившихся вокруг места казни людей, я смотрел на ее буквально светящееся лицо, обрамленное каймой обрезанных пшеничного цвета волос, развевающихся на легком ветру. Доспехи юной девы сменились полотняным рубищем. По моим щекам текли слезы. Я до боли сжимал руки в кулаки, потому что я не мог ничего поделать. Я был беспомощным человечишкой. " - Ведьма! Дьявол!" - кричали со всех сторон обезумевшие люди. Инквизиторы что - то читали на латыни. Кажется, приговор... И мне хотелось разорвать этих чертовых тварей на куски. Как мне показалось, заметив меня, она улыбнулась той всепрощающей, нежной улыбкой, от которой на душе становится тепло. Словно бы это была моя личная индульгенция, очищающая меня, грешника, изнутри. Ее губы шевелились в беззвучной последней молитве. Бог был в ней. В ее глазах отражалось небо. " - Жанна!!!" - мой душераздирающий, безответный, наполненный безысходностью крик разнесся над площадью, растворившись в дыме догорающего костра. Я бежал сквозь толпу, я уже был готов броситься к ней... Но огонь уже разгорелся до небес, захватив с собою пепел от ее золотистых волос, до которых я так и не дотронулся, даже во сне... Да кому нужны эти небеса?! Я решил тягаться с самим Богом. Я ждал хоть какой - то справедливости. Я хотел заглушить боль в горько - сладком вине искушения и греха. Кровью выводя в демоническом круге имя "Жанна", я шептал заклинания, призывал демонов, совершал обряды жертвоприношений, занимался алхимией. В моих руках стонали сотни женщин, кричали похищенные дети, лились реки крови... Даже заправские шарлатаны - алхимики приходили в ужас от моих деяний. В тюремной камере меня с пристрастием допрашивали и пытали. Но это не приносило мне достаточной боли. Мне было уже все - равно. На моей груди горящим клеймом отпечатали слово "SALIGIA". Надо же, я прямо польщен. Я познал все 7 из возможных смертных грехов. " - Может меня уже кто - нибудь заберет?" - усмехнувшись и сплюнув солоновато - железную кровь, бормочу в темноту. На шее туго затянута петля. Мне вовсе не страшно. Ведь я заключил сделку с демоном. С площади на меня устремлены тысячи глаз. Но среди всех этих людей нет, и не могло быть Ее. Инквизиторы что - то читали на латыни. Кажется, приговор... И теперь ты стоишь предо мной. Такая холодная и чужая. Пустая, бездушная. Ты больше не моя Жанна. Марионетка небес. В твоих устах Его речи. В твоих руках Его знамя. В тебе больше нет Бога. Того Бога, в которого я когда - то верил. Мне вовсе не больно. Мне незачем больше любить тебя. Я хотел лишь вернуть тебя, но кажется, уже слишком поздно. Тебя больше нет.