Ты - мой бред.

POV Джунмен 2 года спустя. - Мен, Мен, нам через сколько собираться? - Сехун откинул плед в сторону и принялся собираться рассыпавшиеся орешки. - Через десять минут начнем одеваться, - я упал рядом с младшим на диван, - я боюсь, Се. - Чего? Ты ходил к нему практически каждый день. Знаешь же, что он совсем не изменился. - Два года. Два. За все это время мы обнялись-то всего раз пять. Боюсь, что упаду в обморок, как только он возьмет меня за руку, - мы в унисон засмеялись. Время шло медленно, как назло. На самом деле я боялся лишь встретить у ворот тюрьмы Лухана, которого все время нахождения Джонина в тюрьме, никто не видел. В памяти сохранился лишь образ заплаканного светловолосого парня, на которого как-то не так повлиял Ифань. Никто из нас так и не решился произнести его имя или хотя бы намекнуть. Но только не сегодня. Мы с Сехуном стояли у больших старых ворот, в ожидании Джонина. Я медленно прошел вперед, но крепки руки отдернули на себя. - Сехун, ты хочешь сегодня увидеть Лухана? Я тоже хочу. Знаешь, не видеть своего брата два года - слишком мучительно. Я соскучился по нему. А ты? - я развернулся к Се лицом. - Я тоже, - выдохнул он, - кажется, пока я не видел его, только сильнее влюбился. Я даже успел несколько раз просить его, а потом снова разозлиться, - усмехнулся Сехун. - Ты же прекрасно понимаешь, что он не сам это сделал? Он бы никогда... - Я знаю, можешь не говорить, - младший приложил палец к моим губам. Неожиданно из-за угла буквально вылетела большая дорогая машина. Припарковавшись рядом с нами, из нее вышла молодая девушка. Она была одета в черные кожаные лосины, белую обтягивающую майку, туфли на высоченном каблуке, а на носу красовались солнцезащитные очки. Сехун дернулся и вопрошающе вскинул бровь. Девушка облокотилась на капот своей машины и сняла очки. - Вы кто такие? Неужели, еще кого-то выпускают, не только моего ублюдка? - Да, видимо. А о каком ублюдке идет речь? - я подошел практически вплотную к девушке, но руки Сехуна не отпускал. - Ким Джонин, - фыркнула она. - Да, как ты..., - выпалил Се, но я сильно ущипнул его. - Вы правы, кого-то еще выпускают. А Вы, наверное, его верная девушка? - Да, никогда. Он мне нужен только потому, что знаменит, - девушка надела очки и пошло улыбнулась. Я развернулся к Сехуну, поджимая губы, чтобы сдержать смех, и приподнял обе брови. Се громко хихикнул, зажимая ладошками рот. - Такие дела, - прошептал я, проходя чуть вперед. Младший уже не прикрыто смеялся в голос, вызывая недоумение у девушки. Наше с Сехуном веселье прервал скрип железных дверей. За двумя охранниками показалась темная заросшая макушка. Я прижался спиной к Се и показал Джонину на новоиспеченную диву. Нин легко кивнул и подошел к ней. Они перекинулись парой слов, младшему прилетела смачная пощечина, а после очередного джониновского смешка, дамочка села в машину и уехала. - Лухан?! - выпалил Джонин, останавливаясь в паре сантиметров от меня. *** Теплый летний ветер трепал светлые прядки волос. Лухан стоял на коленях на горячем песке, прикрыв глаза. По щекам струились тоненькие мокрые дорожки, стекая по подбородку. Парень слизывал соленые капельки и улыбался уголочком губ. Перед глазами стоял лишь одинокий образ высокого парнишки. Он снится ЛуЛу каждую ночь, заставляя просыпаться в холодном поту. Они не виделись с самого суда, точнее так думает Сехун. Старший следил за мальчишкой, наблюдал, как тот обедает и ужинает в гордом одиночестве, воткнув наушники в уши и покачивая в такт играющей музыке ногой. Он совсем перестал улыбаться, Лухану даже стало казаться, что он забывает улыбку любимого. А старший все наблюдал, но не находил в себе сил подойти. Ведь паренек вряд ли его простил. Однажды Сехуну показалось, что чей-то взгляд упирается прямо ему в спину. Он надеялся, что это именно тот человек, которого сейчас так дико не хватает. Но он мотал головой, отгоняя мысли о старшем, тер костяшками пальцев виски, тихо всхлипывал, пряча мокрые глаза под челкой. В телефоне снова и снова набирал сообщения, которые боялся отправить на наизусть выученный номер. Где он, его Лухан? Где он, его Сехун? Оба боялись быть рядом, но так сильно этого хотели, что на сердце становилось только больнее. С каждой минутой, днем, месяцем и, наконец, годом, Сехун переставал верить в счастливый конец, в их встречу. Лухан же, сжимая в руке телефон с разбитым от частых ударов о стену экраном, смотря на младшего, и верил, что тут когда-нибудь почувствует рядом родное тепло и обернется. Но старший, скорее всего, сползет под стол и забьется в истерике, но так, чтобы этого не заметил его Се. Около моря спокойно. Несильные волны обволакивали ноги, от чего паренек покрывается мурашками. Он уже спокойно глядел вдаль, разглядывая небольшие острова. - Я люблю тебя, О Сехун, - не переставая, шептал Лу в пустоту. - Я люблю тебя, Лухан, - кричал Сехун в подушку, захлебываясь слезами.