Ошибки

Питеру удалось прождать всего лишь два часа.       Два выматывающих часа, в течение которых он сумел взвесить все «за» и «против» избегания Дедпула. Он бы позвонил и отменил их сегодняшнюю встречу, если бы у него был настоящий телефон Дедпула, потому что звонить на номер 1-800- ДЕДПУЛ, оставленный им, ему как-то не хотелось. В конце концов, он решил, что лучше всего будет просто покончить с этим. Он надел куртку и ботинки, закрыл дверь и тяжело вздохнул.       Дом Дедпула похож на свалку, но это было вполне ожидаемо. Собрав всю свою храбрость в кулак, он поднимается по ступеням и стучит в дверь. Спустя двадцать секунд, два выстрела и поток изобретательных ругательств, Уэйд с радостной миной открывает дверь. – Пити! Ты все-таки пришел! А ты говорил, что он не придет! Проходи же! – Питер пробует заглянуть Уэйду за спину, чтобы понять с кем тот говорит, но тот не дает ему, хватая за плечо и затаскивая в квартиру. Питер был уверен, что эта квартира станет для него камерой пыток на пару часов. Хотя для камеры пыток тут было довольно-таки неплохо. Куча грязных тарелок была сложена на столе около стены, вероятно, чтобы освободить место на журнальном столике для двух мисок с чипсами и кучи шоколада. Диван огромных размеров и, что вполне ожидаемо, красного цвета, выглядел чистым и удобным. Питер приходит к выводу, что квартира Дедпула не грязнее его собственной. – А тут совсем не плохо, – говорит Питер, усаживаясь на диван. – Спасибо! Ох, где же мои манеры! Может, хочешь воды? Или поесть? Или снять шлюху? У меня еще есть пледы — их тоже могу принести, если хочешь. – Вау, пожалуй, только воду, – быстро отвечает Питер, стараясь устроиться покомфортнее. Он только наполовину уверен, что предложение снять шлюху – очередная шутка, и Уэйд просто слишком воодушевлен. Дедпул вернулся с водой в чистом стакане, что уже что-то значит.       Дедпул падает на диван и ерзает, устраиваясь поудобнее. Вся эта возня заканчивается тем, что он оказывается слишком близко к Питеру, почти прикасаясь рукой к руке, и именно из-за этого Питер не может попросить его отсесть.Оказывается, смотреть телевизор с Дедпулом довольно забавно. Большую часть времени он сидит молча, но иногда прерывает речь диктора, чтобы выкрикнуть свое мнение в экран.       Уэйд удивляется, впервые замечая, как Питер смеется, и начинает подглядывать за ним краем глаза. Каждый раз после шутки, над которой смеется Питер, его улыбка становится все шире и шире.       В какой-то момент Дедпул потягивается, причем настолько сильно, что Питеру кажется, что он станет жертвой старого доброго приема закидывания руки на плечо, и это немного пугает. Но этого не случается, зато угол, под которым изгибается Уэйд, наводит Питера на мысли о том, что могло бы заставить его выгнуться сильнее. Именно с этого момента Питер начинает яростно себе твердить: «Не думай о сексе при Уэйде. Не думай о сексе при Уэйде».       К сожалению, разум подводит Питера и сосредотачивается именно на этих мыслях. Так что весь второй эпизод Питер проводит, наблюдая за тем, как перекатывается кадык Дедпула, когда тот проглатывает поедаемые им доритос.       Еще хуже становится, когда Дедпул принимается слизывать сыр с пальцев перчаток. Это негигиенично, и кто знает, где побывали эти перчатки, но от этого язык Уэйда, скользящий по пальцам, не теряет своей привлекательности. Да и Питер бы соврал, если б сказал, что перчатки ему не нравятся. Мысли о том, как эти руки скользили бы по его телу, заставляют его зардеться и возбудиться.       Он залпом допивает воду, надеясь, что Уэйд продолжит смотреть телевизор. Худший момент для желания трахать все, что движется. Как будто ему и без этого не было хреново от мысли, что надо еще поговорить о том случае.       Но спустя четыре эпизода кажется, что Уэйд вовсе забыл о том случае. Хотя, зная разум Уэйда, он бы не удивился, если бы тот подумал, что это была галлюцинация. Как отвратительно бы это не звучало, но Питер не хотел говорить ему правду. Может быть, это звучит глупо, но в какие-то моменты Питер позволял себе расслабиться и казался полностью поглощенным шоу и комментариями Уэйда.       А потом Уэйд начал напевать песенку «Поцелуй меня» из Русалочки. Следом «Это в его поцелуе», а заканчивается все песней «Rock and Roll All Night» — она вовсе не о поцелуях, но зато группа называется KISS. Только после этого до Питера доходит, к чему ведет Уэйд. Это смешно. Он должен был покончить с этим еще до того, как Дедпул исчерпает свой запас песен и начнет громко причмокивать. – Так… насчет того случая, – начинает Питер, обращая на себя все внимание Уэйда. – Переулочного случая? – Уэйд задает вопрос, на который ответ вовсе не нужен. – Да, переулочного случая. Я хотел тебя поблагодарить. Ну, знаешь, за то, что не растрепал об этом всем, – говорит Питер, немного краснея, чем вызывает усмешку у Уэйда. – Да, я не из тех, кто целуется, а потом кричит об этом направо и налево. По крайней мере, если мне за это не заплатят. Тогда могу рассказать все в мельчайших подробностях. Я даже несколько рисунков набросал, могу показать, если захочешь. Учитывая все, что Питер знал о Дедпуле, он до сих пор не мог понять, почему тот никому не рассказал. Хотя о Уэйде довольно-таки часто разговаривали. – Значит, если кто-нибудь тебе заплатит… – начинает Питер, всего лишь наполовину шутливо. – Для тебя, Пити, я буду держать рот на замке, – щебечет он. – Правда? Уэйд вздыхает. – Хорошо, случись это с кем-то другим, я бы поступил иначе, но… Я имею в виду, это же ты! Человек-паук! Кто бы мне поверил? Удивительно, но от этого Питер чувствует себя лучше. – Хорошо, тогда я тебе доверяю, – говорит Питер, стараясь не замечать, насколько счастливыми эти слова делают Уэйда. И хотя он немного рассеян, сложно не заметить, как губы Уэйда припадают к его губам. Сначала он отвечает на поцелуй, забывая, где он и с кем. Самообладание возвращается довольно быстро, заставляя Питера оттолкнуть от себя мужчину. Он пытается подавить смешок, наблюдая за тем, как он, едва не падает с дивана. – Какого черта ты делаешь?! – парень старается отползти на то безопасное расстояние, которое ему позволяет диван. – Я думал, что это удачный момент! – восклицает Уэйд, стараясь казаться нежным, хотя у него плохо выходит, и облизывает губы. От этого Питера прошибает дрожь. К его ужасу, дрожит он отнюдь не от отвращения. – Нет, Господи, Уэйд, это был неудачный момент! – Питер собирается уже встать, но Уэйд порывисто хватает его за руку. – Не уходи! Мы же еще даже сезон не досмотрели! – Ты все равно бубнил слишком громко, и я не мог сконцентрироваться, – раздраженно бросает он, пробуя вырваться из хватки Уэйда. Его потуги оказываются безуспешны и больше напоминают попытку отодрать жвачку от подошвы ботинка. – Пит, сядь обратно, мы можем даже одежду не снимать, если ты не хочешь! Просто немного поцелуев, – жалобно просит он, дергая парня за руку. – О, боже мой. Нет. Это невероятно. Я же даже не хотел тогда тебя целовать! Не знаю, чем я думал! – жалуется он, прилагая невозможные усилия, чтобы не быть уложенным на диван. – Но ты был возбужден, – тихо говорит он, хитро поглядывая на Питера, и начинает нежно поглаживать его руку, пуская по его телу мурашки. – Я был пьян в стельку! – вспыхивает Питер. Наконец, уловив момент, когда хватка Уэйда ослабла, он вырывает руку. – Могу предложить тебе пиво? – все еще на что-то надеясь, спрашивает Уэйд. – Нет! – страдальчески вскрикивает он, надеясь, если он очень-очень пожелает, то все-таки провалится сквозь землю, что будет, несомненно, лучше. – Тебе же понравилось, – настойчиво произносит Уэйд, – Просто признай это! Послушай, кретину, вроде тебя, вряд ли кто-нибудь вообще даст. Нет, конечно, если ты скажешь, что ты Человек-паук, то да, но у тебя там есть что-то вроде морального кодекса или подобной хрени. Это, конечно же, круто, но тебе одиноко не бывает? – Пытаешься соблазнить меня оскорблениями? – недоверчиво интересуется Питер. – Получается? Питер вздохнул и сел на диван. – Эй, все в порядке! У тебя просто зуд в одном месте, а я как та штуковина для чесания. Нет ничего постыдного в мужской дружбе. Что такого плохого в дрочке вместе с другом, если об этом никто не узнает? – усмехается Уэйд, хотя его прежний энтузиазм спал, уступив место нервной уверенности. – Уэйд, я не буду спать с тобой. То есть, вообще не буду. Даже если бы я и был одинок, а это не так, я бы не стал спать с тобой по дружбе, - его собственный голос кажется ему усталым и подавленным. Уэйд обладает способностью выматывать Питера, даже не вынуждая его шевелиться. Рука Уэйда настойчиво ложится на его бедро. – Откуда ты знаешь? Ты хоть раз пробовал? – рука Уэйда поглаживает бедро круговым движением, достаточно невинным, чтобы Питер мог его проигнорировать. – Я просто знаю это, Уэйд, – вздыхает Питер. Рука Уэйда скользит немного выше, когда он наклоняется ближе к нему. Питеру ничего не стоит прекратить это. – Питер, я не побоюсь просить, – признается Уэйд, находясь всего в нескольких сантиметрах от лица Питера.       Кажется, что время остановилось. Он ощущает дыхание Уэйда у себя на губах, чувствует напряжение и поднимающуюся температуру. Рука Уэйда перемещается на «запретную территорию» — очень близко к его паху. Разве может всего лишь один поцелуй навредить….       Питер не успевает подумать о том, откуда взялась эта мысль, когда губы Уэйда накрывают его в мягком, скорее пробном, поцелуе. Казалось, что Уэйд готовится к удару. Питер мог бы ударить Уэйда или хотя бы оттолкнуть его, но не сумел. Не после нескольких недель раздумий о том происшествии. Не после почти целого месяца размышлений о последствиях. Может от того, что это было неправильно по общепринятым меркам, он и возбудился. А может, потому что никто не касался его уже долгие месяцы, но прекратить это он не мог в любом случае.       Уэйд проводит языком по его губам, и Питер не успевает запротестовать, как он углубляет поцелуй. Но когда мужчина начинает кончиками пальцев массировать выпуклость на джинсах, Питер отстраняется. – Уэйд, н-нет, подожди, Уэйд, мы не должны, это неправильно. Ох, черт! Где ты этому научился? – удивленно охает Питер, когда Уэйд массирует выпуклость на джинсах, демонстрируя, как талантливы его руки. – Не спрашивай, не говори, – таинственно произносит он, наблюдая, как Питер запрокидывает голову назад, наслаждаясь его ласками. Еще никогда прежде его разум и тело не имели таких разногласий, когда разум кричит «Нет!», а бедра толкаются навстречу ласкающей руке. Стоит Питеру посмотреть вниз, он натыкается взглядом на лицо Уэйда, желание на котором можно прочесть даже несмотря на то, что маска приподнята лишь наполовину. После созерцания этого зрелища, чаша весов перевешивает в пользу Уэйда. – Черт, только в этот раз, идет? – вздыхает Питер, ненавидя себя за то, насколько он всего этого хочет. Хочет его руки, тело, поцелуи, толчки и засосы, дарящие высшее наслаждение. – Раздевайся, – коротко говорит Уэйд. Питер поспешно скидывает с себя одежду, чуть не падая с дивана. – Диван слишком маленький, в спальню, – парень встает и направляется к спальне. Уэйд неспешно снимает одежду, как будто готовясь к тому, что Питер убежит.– Давай же, – просит Питер, сметая последние сомнения Уэйда. Он срывает с себя одежду и прижимается к телу Питера, вызывая стон у последнего. – Поцелуй меня? – больше спрашивает, чем просит, Уэйд. Питер целует его, как будто слизывая его последние сомнения. Если то, что он пришел, было ошибкой номер пять, то это уже шестая.       Когда они достигают постели, Питер толкает Уэйда на кровать, наслаждаясь тем, как тот разводит ноги и ждет его.       Долго ждать ему не приходится. Питер прекрасно понимает, что помедли он еще несколько минут, и здравый смысл пересилит, заставив его уйти. Но он слишком близок к тому, чего так ждал – к человеческим прикосновениям. Пусть даже это был Уэйд.       Забравшись на кровать, он несколько секунд разглядывает тело Уэйда, изучая. С такого расстояния шрамы кажутся особенно ужасающими на фоне неповрежденной кожи. Это не отталкивает, но вызывает подозрение, что они все еще болят. Ему становится жаль Уэйда, живущего с таким напоминанием о прошлом. Питер проводит по линии одного из шрамов, заставляя его вздрогнуть. А потом, сосредотачивая внимание на стоящем члене Уэйда, он опускает руку. – Нет волос, как порнозвезда! – удивленно отмечает Питер. – Да уж, бьюсь об заклад, что есть множество людей, которым снятся мокрые сны о Фредди Крюгере, – мрачно отвечает он, заставляя Питера замолкнуть. Заниматься сексом с Уэйдом – как ходить по минному полю. Питер начинает беспокоиться, что для него это добром не кончится. – Будем продолжать или у тебя желание пропало? – интересуется Уэйд. Отсутствие действий со стороны Питера выводит его. – Похоже, что у меня пропало желание? – спрашивает Питер, начиная тереться о бедро Уэйда членом. Текстура кожи делает ощущения еще более яркими и вызывает у мужчины гортанный стон. Грубые, животные движения, ни капли не похожие на тот секс, который был у Питера раньше. Конечно, несколько раз у него было что-то наподобие дикого секса, с некоторыми личностями, но Уэйд – это ходячий сгусток энергии, который ищет пути наружу. И эта откровенная ебля безумно нравится Питеру. – Сильнее, вот так! – кричит он, когда Уэйд приподнимает бедра ему навстречу. Ему стыдно, как подростку, переживающему всю порнушку, которую он смотрел, наяву, но он не хочет останавливаться. Особенно когда Уэйд под ним стонет что-то похожее на «Давай, Питер, кричи для меня! Я знал, что ты восхитителен, но такого не ожидал…»       Питер думает о том, чтобы закрыть глаза и представить кого-то другого на месте Уэйда, но ощущение шрамов под пальцами не позволяет этого сделать. Да и он не хотел бы пасть так низко. От вида подтянутого голого тела Уэйда под ним, захватывает дух.       Несмотря на то, что Уэйд в постели, словно ураган, роль ведущего на себя берет именно Питер. Он обхватывает ладонью член мужчины. На каждом вздохе Уэйд тихо стонет. Питеру кажется, что тело под ним горит. Поцелуи становятся грубее, и Питер уверен, что следы зубов останутся как минимум нa неделю. Уэйд кончает с гортанным стоном и шепчет что-то созвучное со словом «Спасибо». Следом за ним кончает и Питер. Он ложится на кровать и болезненно замирает, чувствуя боль на каждом сантиметре соприкосновения их тел.       Уэйд обнимает Питера и кладет лоб ему на плечо. Естественно, он начинает говорить раньше, чем они успевают отдохнуть хоть немного. – Это было восхитительно! Ты просто замечательный, Пит! Тебе кто-нибудь когда-нибудь такое говорил? Тебе нужно дать медаль лучшего любовника или что-то вроде того, – он смеется над сказанным. Питеру становится неуютно. – Хочешь перекусить? – спрашивает Уэйд, крепче обнимая Питера. – Я- Я должен идти, – виновато говорит Питер. Страсть ушла, и остались только вина и стыд. Он чувствует себя худшим человеком в мире, когда Уэйд обнимает его перед тем, как отпустить. – Хорошо. Это был здорово! Полагаю, еще увидимся. Когда он смотрит на него, то замечает, что Уэйд избегает зрительного контакта, прожигая стену взглядом. – Ты тоже был великолепен, – ободряюще говорит Питер, чем все-таки добивается того, что бы Уэйд посмотрел ему в глаза. – Но этого больше никогда не повторится, – серьезно говорит он и поднимается с кровати, начиная искать одежду. – Да, конечно, – пожимая плечами, говорит Уэйд. Он, конечно же, этого всерьез не воспринял, но Питер был непреклонен. Несмотря на то, насколько ему было хорошо, а крышу им сорвало конкретно, спать с Уэйдом было нельзя, насколько бы одинок он не был. – Я серьезно, Уэйд. Больше никогда, – повторяет Питер. Он вспоминает, что его одежда в гостиной, а подобное голышом не обсуждают. – Да, заметано. Это была просто сделка. Мне повезло, что я оказался в нужное время в нужном месте, – говорит Уэйд настолько искренне, каким Питер его еще не слышал. – Хорошо, что мы все разъяснили, – говорит Питер и ныряет в соседнюю комнату, начиная собирать одежду с пола. Уэйд все еще лежит в постели, когда Питер возвращается к нему. – Безусловно, – отвечает Уэйд, укутываясь в одеяло, стараясь сохранить тепло. Питер хмурится, уже одетый и собирается уйти. – Я бы тебя проводил, но тут так тепло так что… – с надеждой начинает Уэйд. – Да, хорошо… Еще увидимся.       Питер проходит по-тихому дому Уэйда, чувствуя себя так, словно он идет по дороге стыда, по необычным для него причинам. Закрыв дверь, он облокачивается на нее и задумывается. Один из соседей Уэйда проходит мимо, взволнованно его оглядывая, но Питеру абсолютно все равно.       Спустя некоторое время, он понимает, что его беспокоит тот факт, что Уэйд вовсе не был расстроен. Кто в своем уме станет спать с Дедпулом и сколько из них после этого останутся с ним? Сколько раз Уэйду давали понять, что он больше не нужен, что он совершенно смирился с этим фактом? Он ожидал протеста со стороны Питера. Питер ругается, разворачивается и открывает дверь.       Когда Питер заходит в спальню, то Уэйд явно поражен, судя по пистолету, дуло которого направленно в грудь Питеру. – Ты вернулся? – спрашивает он, опуская оружие.– Ага, – Питер надеется, что Уэйд уберет оружие совсем, так как теперь оно нацелено прямо в его пах, что явно не улучшает его позицию. – Что-то забыл? – Очевидно, мозги, – вздыхает он, заползая на кровать, и тянется за поцелуем. Пистолет падает на пол. – Трахни меня в этот раз, – шепчет он ему в губы, кусая нижнюю. Уэйд стонет и выгибается навстречу парню. – Это утешающий секс? Я в этом не нуждаюсь. – Нет, это не… я не знаю. Просто развлечение, – говорит парень, обхватывая ладонью член наемника. – Ох, отлично. Я в любом случае принял бы и утешающий секс, но так даже лучше, – говорит Уэйд, сбивчиво дыша. Питер и так это знал, так что он пропустил эту фразу мимо ушей и провел большим пальцем по основанию члена Уэйда. Ошибка номер семь, кричит ему его подсознание, но стоны Уэйда заглушают его