Я устал быть добрым

Он странный. Обычный, ничем не выделяется из ненавистной толпы, но почему-то взгляд мимо воли заставляет замечать, зацикливаться, останавливаться на нем хотя бы на лишнюю секунду. Лицо невзрачное, характер слабовольный, пытается со всеми ладить и подстраиваться под других. Таких Хибари презирает. Не ненавидит, просто презирает. И этого щуплого, зашуганного парнишку он тоже презирает. В нем нет смелости противостоять врагам, в нем нет решительности дать отпор хулиганам, которые постоянно донимают его после школы, требуя деньги и выполнить их мелкие поручения, попросту используя Саваду, как мальчика на побегушках. Слугу, раба, не человека. Хибари не знает, почему смотрит, следит, наблюдает за этим травоядным. Таких, как он - тысячи, ими наполнена вся школа. Савада не добрый, не милый. Никакой. Он зло стискивает кулаки, смотрит жгучим злым взглядом из-под челки на обидчиков, мечтая уничтожить их, мысленно убивая, проклиная. Но ничего не делает, натянуто улыбается, опускает взгляд в пол и бежит в столовую за булочками для всех. Он не плачет, нет, прикусывает губу почти до крови и желает всем подохнуть мучительной, медленной, полной страданий смертью. Тсунаеши быстро забывает все обиды, не таит в себе злость, прощает спустя время, забывает о том, что буквально пару минут назад хотел раскрошить их череп в порошок, выколоть глаз, и раздавить в руках хрусталик, уничтожая вначале роговицу и зрачок, вцепившись пальцами, наблюдать за тем, как стекловидное тело будет гелеподобной массой вытекать и падать в виде ошметков на пол, и кровавая нить зрительного нерва будет тянуться, как шнурок. И если потянуть сильнее, то можно будет вырвать глаз. Савада жесток. Нет, он не любит причинять людям боль, его мутит только от мысли, что он может по-настоящему навредить кому-то. Мысленно он купается в крови, страха нет, только липкая с металлическим привкусом жидкость, которая засыхает темно-багровой корочкой. Хибари смотрит в карие глаза, совершенно обычные, их нельзя ни с чем сравнить. Просто карие. Хибари не поэт и не романтик, но даже он знает, что цвет глаз всегда можно сравнить с чем-то. У него серые - цвет блестящего металла или асфальта после дождя. Хотя, может в брюнете есть немного романтики. Он понимает, что его желание абсурдно. Глаза Савады карие, не медовые, не карамельные, не янтарные, в них нет солнечного отблеска, красивых светлых крапинок. Они не пусты, не как у игрушек – фальшивые, не похожи на темное стекло, в которых обычно продают алкогольные напитки. Карие. Светло–карие. Более точное определение. Савада не умеет отказывать, или просто боится это сделать. Выполняет поручения учителей, школьников, даже если ему это не нравится. Он хмурит брови, из-за чего у него появляется складка на переносице, лицо у него крайне мимическое, так что все эмоции вихрем проносятся, пока он послушно не плетется выполнять требуемое. Он дружелюбен со всеми. Кёя никогда не видел, чтобы травоядное кричало, выражало своё недовольство. Изредка его взгляд темнел, он прищуривался, слегка кривил губы, и почему-то Хибари был уверен, что он мысленно огрызается, даже убивает. В руках у него пистолет, тяжелый с непривычки, он целится без колебаний и стреляет. Мысленно. А ещё Савада думает, что смог бы это сделать по-настоящему, в реальности. Особенно во время вспышек ярости он сожалеет о том, что нельзя просто убить, застрелить, взять тесак и отрубить голову, аккуратно и медленно, замахиваясь и опуская тяжелую рукоять, лезвие со свистом рассекает воздух и плоть, главное - попасть в атлант, первый шейный позвонок. Возможно, в прошлой жизни он был палачом. Так оправдывает свои мысли Тсуна. Травоядные, окружающие Саваду, на каком-то ментальном уровне чувствуют, ощущают опасную ауру смерти вокруг парня, поэтому избегают его. Никому не хочется с ним дружить - он слишком жалок, не может защитить себя, никогда не говорит в ответ на издевки, принимая их, как нечто должное. Хибари наблюдает за травоядными, как они улыбаются и что-то говорят, наверное, льстят. А Савада сияет, улыбается и выглядит до раздражающего скрипа в зубах радостным. Школьники тут же начинают отпускать шуточки, говорить гадости о кареглазом, смеются над ним, кидают издевки в его адрес. Тот не слышит, да и вряд ли это что-то бы изменило. - Меня так бесит этот никчемный Тсуна. Такой тупой! - Ага, идиот. Фу, аж противно смотреть на такую сопливую тряпку! - Ему место на помойке! Капе-ец, он такой придурок! И эта его вечная идиотская лыба! Полоумок! Хибари не удивляется, презрительно хмыкает. Одна из причин, почему он не переносит травоядных: слишком уж они любят притворяться, строить из себя кого-то, а на деле просто пустышка. Оболочка без души, пустой сосуд в яркой обертке. Говорят одно, а делают совершенно противоположное. Поливают грязью других, перемывают косточки, насмехаются, издеваются над теми, кто не похож на них. Савада не выделяется из общей толпы травоядных. Просто он слабый, а такие всегда подвергаются нападками со стороны других. Кёю даже немного забавляет это. Слабые издеваются над более слабым. Тсунаеши лицемер. Но не такой, как другие. В отличие от остальных он молчит. Робко улыбается, неуверенно смотрит и мнется на месте, но Хибари видит опасный блеск в карих глазах. Ему хорошо известно, что он означает - жажда убийства. Часто во время боя он слышит, как противники бахвалятся, порют чушь, стараясь задеть и унизить. Кёя игнорирует и молчит. Он не считает нужным отвечать на такие детские выкрики, лишь кровожадно скалится и бьет. Нет смысла говорить, его все равно не услышат, да и опускаться до уровня травоядных довольно глупое занятие. Савада тоже так думает, поэтому молчаливо принимает издевки, только взгляд моментами стекленеет, становится жестким. Хибари капельку заинтересован кареглазым травоядным. Ему любопытно. Сорвется или нет? Оскалит свои клыки или покорно опустит голову? На Тсунаеши кричат за какую-то ошибку, презрительно поджимают губы, а в глазах брезгливость. Савада растерянно улыбается, потирает затылок и невнятно что-то лепечет, вроде бы прося прощения, или что исправит сделанное, и благодарит. Староста высокомерно кивает, раздраженно кривится и уходит. Тсуна быстро опускает голову, но Хибари успевает заметить яростный огонек в его глазах. Отчего меняется даже привычный карий цвет, становясь каким-то другим. Гипнотизирующим, чарующим. Школьник ненавидит всех. Он хочет стереть их с лица земли, уничтожить, разрушить, медленно, каплей за каплей опустошая и лишая жизни. Солнечно улыбается и просит прощения, кланяется, низко опустив голову, не из-за вежливости – уверен Хибари, - чтоб скрыть глаза, в которых яростно плещется ненависть. Бывают моменты, когда Тсуна теряется и уже не может отличить, где реальность, а где сыграло его сознание, рисуя живописные кровавые образы. Подросток выглядит добрым малым, помогает всем, кому нужна помощь, даже если его не просят. Он как герой из мультика, который спешит всех спасти. Даже врагов. Защищает всех. Как Небо, да? Кёя усмехается. Иногда кажется, что Савада не осознает, что это мафия, наивно считая, будто они - организация для оказания помощи бедным и обездоленным. Или сплочения всех ради мира во всем мире. Но он понимает, что это не так. Тсунаеши окидывает трупы равнодушным взглядом и снимает перчатки. Даже Хибари, привыкшему ко всему, немного не по себе от вида изуродованных тел и их останков. Красивая, наверное она такой когда-то была, девушка в обтягивающем красном платье; длинные светлые волосы в крови, закрывающие пол лица; глаз вывалился и смешно висит на нерве, вторая глазница пуста, там зияет черная дыра; нижней челюсти нет, видно передние зубы и часть скулы, язык и нёбо; одна нога закинута на другую, она босиком, вот только нет пальцев и стопы, проглядывается нежное красное мясо и связки, жилистые, как ниточки – красные, вперемешку с белым. В углу лежит ребенок, прижимая к себе белого плюшевого мишку. Крайне милая и трогательная картина, если бы у ребенка на лице была кожа, а из глаза не торчал столовый ножик. Хибари хочет спросить, он точно не знает вопроса, просто чувствует, что должен. Сейчас. Пришло время. Тсунаеши понимает его без слов, бросая грязные перчатки на кровавый пол. - Я устал быть добрым.