Яркое солнце

      В 2023 году программа «Стражи», созданная Правительством США для отлова мутантов, взбунтовалась. Теперь весь мир лежит в руинах, а оставшиеся в живых люди и мутанты содержатся в концентрационных лагерях. Единственные, кто продолжают сопротивляться Стражам — это Люди Икс.       Но даже Людям Икс надоедает эта война. Эти бессмысленные убийства. Они хотят свой собственный дом, вместо того чтобы бегать от одного бункера к другому, в надежде найти укрытие и прожить хотя бы еще один день. Они устали хоронить верных друзей и товарищей. Даже сам Магнето понимает, что все это ни к чему. Его голову стали посещать мысли, что он был бы не прочь мирно жить среди обычных людей.       Эрик лишь усмехается на это. Он думает, что Чарльз дурно на него влияет.       Когда солнце садится на горизонте, на землю наступает мрак с еле заметной дымкой тумана. В воздухе пахнет гарью, потом и кровью. Железом и плотью. Слезами и горем. Даже под землей эти запахи преследовали их.       Куда бы они ни направились, где бы они ни были, эти запахи, смешиваясь в один противный и тошнотворный, будут преследовать их всю жизнь. Они насквозь пропахли ими.       Пьетро кривит нос, когда нюхает руку, чтобы почесать переносицу. Кажется, даже его ногти воняют резиной Стражей. Он никогда не сможет смыть с рук кровь и грязь. С какой скоростью бы он не бегал, он не сможет убить все запахи его, местами порванной, униформы Людей Икс.       Марла Хопкинс, или же Мортус, что с латыни «мертвец», которая могла быть Марла Максимофф, без сил упала на колени в руинах какой-то деревушки.       Отряд мутантов уже шел шесть дней, исключительно останавливаясь на драки со Стражами.       «Убей меня», – отчаянно говорит она. «Я так больше не могу». Глаза заполнила белая прозрачная пелена, и усталый вздох вырвался из горла вместе с кровью.       Марла сплюнула на землю темно-красную противную жидкость. «Уж лучше умереть», – слезы уже вовсю катятся из глаз. Питер ее нежно обнимает, пытаясь успокоить. Пару лет назад он бы все отдал, лишь бы увидеть на лице этой женщины признаки слабости, но не сейчас.       Пьетро не мог убить ее, так же как и дать умереть. Он до сих пор не сказал ей всего, что хотел. Разбитые в кровь костяшки барабанят его по груди, проходит еще пару секунд и она уже со всей силы заносит кулаки, желая выбраться из крепких объятий. Ему не больно. Но ему чертовски хочется, чтобы это было так.       Черные глаза, казалось, смотрят прямо в душу. Смешно звучит, не правда ли? Особенно смешно, зная, что это не так. Марле было все равно. Ей ни до чего не было дела. Она лишь втягивала в себя сигаретный дым и пару раз тушила саму сигарету об тыльную сторону своей ладони.       Она считала, что когда боль проходит, моральная уходит вслед за ней. Наверное, так оно и было. Пьетро не любил боль. Только ту, что отдавалась в теле мелкой дрожью после целого дня бега. По ночам, когда он уже ложился в постель, его ноги невыносимо ломило. Правда, он сам не понимал почему – то ли из-за того, что он устал, то ли из-за того, что он не прочь пробежать еще пару десятков миль.       Они были на улице, сидели на ступеньках у входа в школу. Питер ежился от холода, в ожидании пока Марла докурит эту чертову сигарету. Профессор Ксавьер был против, чтобы малолетка вроде Марлы курила, но он ей не отец, поэтому запрещать ей не смел. Чарльз просто просил хотя бы выходить на улицу. Хопкинс и не думала спорить.       С неба подростков освещала полная луна, а Марла тем временем выжигала свою душу через кожу.       Он смотрел на нее. Такую миниатюрную и крохотную. Черные волосы, собранные в рваный пучок, развивал ветер и табачный дым, вперемешку с прожженной кожей. Питер неприятно морщится.       Как только они заходят в дом, Пьетро ведет ее на кухню. Берет с раковины тряпку и смачивает ее водой, а затем подходит к Марле. Она безразлично смотрит на него своими уставшими глазами. Он дернул ее руки вверх и стал вытирать ржавые пятна с ее руки, где следы ожогов потрескались и начали кровоточить.       Она тихо шипит, но искренне благодарит, так же тихо. Он улыбается, опуская голову вниз.       Стражи находят их, и им в очередной раз приходится сражаться. Бороться за свои жизни. Защищать своих любимых.       Мутанты тут же вступили в бой, а Марла все продолжала тихо рыдать в плечо Питера. С каждым криком боли друзей, она взвывала все громче. Питер успокаивающе гладил ее по спине, по голове. Он молчит. Ему нечего было ей сказать. Он лишь сжимал зубы и прикрывал глаза от накаляющей злости и собственной слабости.       Когда Бобби уже не мог сражаться, Пьетро поспешил ему на помощь. Он молниеносно наносил удары Стражу, но тому было, мягко говоря, плевать. Питер, в основном уклонялся, он пытался увести Стража от Марлы.       Она лишь сидела на жесткой земле и смотрела в никуда. Марла не была слабой, но и сильной ее назвать нельзя было. Марла уверена, что если бы она была не просто «мертвой душой в живом теле», она была бы намного сильней. Также и характером.       Марлу пугала ее способность. Ей было десять, когда душа дала трещину и умерла ее бабушка. Марла стояла на похоронах и крохотные слезы, стекая по лицу, разбивались о деревянный паркет церкви. Вокруг нее стояла человек сорок, кто-то скорбил про себя, кто-то ревел навзрыд, не стесняясь, как сама Марла и ее отец. Белая лилия в руках девчушки увядала на глазах, словно ревела вместе со всеми.       Марла подошла к гробу и встала на стул, чтобы прощаться с любимой бабушкой. Она вложила в руки покойной свою лилию и поцеловала в лоб, раняя на ее лицо соленые детские слезы. Последний раз, сжав руку бабули в своей, совсем крохотной. Спустя секунды три, когда Марла отпустила ее, была очередь усопшой хватать внучку за руку.       Покойная бабушка раскрыла свои глаза и сжала до слышного хруста костяшки Марлы. Девочка в панике пронзительно закричала и стала вырываться из мертвой хватки. Умершая приняла сидячее положение, закатив глаза. А когда Марла смогла вырвать свою руку, замертво упала, словно ничего не было.       Это было только начало кошмара.       В четырнадцать за Марлой по всему городу бегала куча оживших скелетов и парочка не успевших разложиться трупов. Это она решила навесить могилу бабушки.       Пьетро сначала смеялся, когда слушал сие повествование, но заметив потухший взгляд подруги, одернул себя. Он нервно прокашлялся и смущенно взял руку Марлы в свою. Этот день он никогда не забудет – щеки Марлы залились равномерным румянцем. Это было впервые за их дни дружбы.       После этого он старался делать все, что могло смутить равнодушную с первого взгляда мутантку. При встрече он мог спокойно чмокнуть ее в щеку или даже в губы, но Хопкинс было все равно. Она лишь смотрела на него как на сбежавшего с психушки. Но потом это привыклось и она просто перестала обращать на это внимания.       И даже когда он брал ее за руку в школьном коридоре на перемене, она вела себя так будто ей плевать. Она лишь недоумевающе смотрела на него из-под черных, жирно накрашенных тушью, ресниц.       Максимофф боялся лишь того, что она могла подумать, будто она ему нравилась. Такое все же было, самую малость, но Ртуть всегда скрывал это за своими колкими фразочками. Иногда он мог просто поднять ее на руки и пробежать с ней парочку кругов вокруг института. А Марла это очень как не любила.       Пьетро, наконец, умудрился разобраться со Стражем. И вот уже в один миг сидит перед Марлой и держит ее руки в своих. Она лишь шмыгает носом и яро начинает протирать глаза, размазывая остатки туши по щекам.       Люди Икс вновь становятся в цепочку и возобновляют движение. Максимофф поднимает девушку с колен и, обнимая за плечи, ведет вслед за остальными. Логан, останавливаясь, хмуро оглядывает Пьетро.       Парень лишь, испытывая некий дискомфорт, отворачивается, пряча правую руку за спину. Росомаха настойчиво направляется к нему и Питеру приходится остановиться. – Что с рукой? - говорит Джеймс. – Ничего, - отвечает Пьетро.       Марла переводить на него обеспокоенный взгляд и вырывается из объятий. Питер хочет обойти мутанта, преградившего ему путь, но все тщетно. Логан остановил его, сжав плечо. Питеру слегка больно. – Хочешь, чтобы я сказал Профессору? - Спрашивает он. – Или лучше папочке поведать?       Профессор. Марла вздрогнула от такого обращения. Мужчины начали тихо спорить между собой, а Марла неловко скривила губы в улыбке, радующим душу воспоминаниям. Никто даже и не называл так Чарльза, как началось это кровопролитие, где кровью истекают лишь мутанты. Лишь друзья.       Все неожиданно повзрослели. Она и Пьетро тоже. Он больше не оставлял ее одну, чтобы пробежать пару кружков вокруг города. Он больше не получает того удовольствия от перепалок с Логаном. Он больше не слушает музыку на всю громкость.       Они слишком быстро стали взрослыми. Их лица не озаряют улыбки. Их уши забыли, как звучит смех.       Марла борется со своими слезами. Она должна быть сильной. И если не для себя, то для него.       В школе у Марлы друзей не было. В нормальной школе у Марлы дела обстояли так же, поэтому она быстро привыкла. Она и не хотела ни с кем заводить знакомства. Ее и так устраивало.       Марле было все равно, что кто-то подходил к ней, представлялся и начинал разговор. Она болтала с ними, односложно отвечала на их вопросы, и, по ее мнению, вела себя довольно мило. После первых трех дней, пребывания в институте для «одаренных» детей, Марла много с кем познакомилась, но не считала их друзьями. Да и те самые знакомые не рвались к ней в дружеские объятия.       Она не хотела здесь учиться. Ей здесь не нравилось. Она хотела забыть про свою «особенность», как говорила ей мать. Ей не нравилось особое отношение. Она хотела свернуться в клубок и заснуть на три года. И так продолжалось ровно полгода, пока она не познакомилась с Магнето или же Эриком Леншерром, который находился под присмотром Чарльза Ксавьера.       Эрику было запрещено контактировать с детьми, поэтому Чарльз держал его на нижнем уровне школы. А иногда Чарльз разрешал ему навещать его, чтобы сыграть в партийку шахмат. Правда, поздней ночью. Единственный, кому можно было общаться с Магнето, не считая учителей, был Пьетро Максимофф. Сын Эрика.       Ночью, когда Марла вышла покурить, а Эрик шел к старому другу, а также врагу, они встретились в одном из коридоров. Они разговорились и довольно часто стали встречаться. Эрик научил ее не бояться саму себя же. Эрик научил ее контролировать себя. Эрик, незаметно для нее самой, медленно промывал ей мозги.       Марлу с Пьетро познакомил именно Эрик. А зачем, известно одному Эрику.       Марла и Пьетро на минуту остановились, чтобы она смогла перевязать его рану. Логан обещал их прикрыть, потому что Питер не хотел, чтобы все знали об этом случае. Ну, порезали его немного, с кем не бывает?       Пьетро шипит, когда Марла промывает его рану. «Прости», – шепчет Марла. – Хотел бы я, чтобы моя боль ушла, - усмехается он, качая головой.       «За телесной болью уходит моральная. И ты остаешься ни с чем. Ты ни жив, ни мертв», – говорит она. Ее голос, как и в старые добрые времена спокоен и расслаблен. Ничего не выражает.       Питер сглатывает.       Марла накачалась таблетками. Она пришла в комнату Питера и упала на его кровать и-то с помощью самого владельца комнаты. Если бы не он Марла бы лежала на пороге между дверью и коридором. Она глупо улыбалась, смотря на его паникующие состояние.       Питер не знал, что делать. Ему было впервые страшно.       Он, было, хотел пойти к отцу, но Марла его остановила. Все что нужно было от Пьетро, это не дать ей заснуть всю ночь или ей конец. Марла говорила, что не против такой смерти. Она ей даже нравилась. Умереть во сне. Без боли. Без мучений. А главное молодой и пусть не такой уж и красивой.       Марле не нравилась ее внешность. Короткие, чуть волнистые, черные волосы, собранные в рваный пучок, такого же цвета глаза и бледная кожа, отливающая болезненно-желтым цветом. Потрескавшиеся немного пухлые губы и впалые скулы. А еще она была своего рода анорексичкой, но не слишком худой. У нее была и грудь и попа, пусть и не как у модели, но Хопкинс ее единичка с половиной еще как устраивала.       Марла стала медленно закрывать глаза, а Питер влепил ей не слабую пощечину. Отчасти он это сделал, чтобы она проснулась, но и так же, потому что злился на нее. Причину своей злости он так и не нашел. Питер не мог дать ей умереть сейчас. Завтра, когда она придет в норму, Питер скажет ей все то дерьмо, что думает о ней.       Хопкинс приходит в себя после затрещины и садится напротив друга. Она тянется к его губам. Питер осторожно останавливает ее за плечи. Она затуманенным, соблазнительным взглядом неотрывно смотрит в его глаза. Марла скинула руки с плеч и уткнулась носом в его шею.       Пьетро неожиданно вздрагивает, а Марла лишь усмехается. Она начинает мягко целовать его шею, а у Питера пошли мурашки по всему телу. Марла чувствует это и хочет засмеяться на всю школу.       «Ты не должен сопротивляться своим желаниям», – говорит она, прикусывая набухшую вену. Она отстраняется от него и снимает с себя футболку, а затем повторяет тот же жест с Пьетро. Ртуть лишь, молча, подчиняется. Впервые в жизни Питер подумал, что прокуренный голос Марлы не такой уж и ужасный.       Она надавливает на его плечи и Максимофф ложится на спину, а сверху садится Марла. Она продолжает целовать его тело. «Если мы оба хотим этого, так почему бы и нет?», – вновь подает она голос и Пьетро уже нависает над Марлой. «Ну же».       «Так я точно не засну». Пьетро робко целует ее в губы. Его коленка упирается ей между ног, и она сжимает его плечи в своих руках.       Завтра, все мутанты института Ксавьера будут посылать им удивленные взгляды и смотреть с некой усмешкой, на их полностью покрытые засосами шеи. Питер будет жалеть лишь о том, что так и не решится высказать ей все. Пьетро еще не знает, что ей сказать. Еще не время для разбора полетов.       Кити отправляет Росомаху в прошлое, чтобы остановить все это. Призрачная Кошка открыла в себе способность «перемещать» разум в прошлое.       Питер нежно улыбается, заправляя одинокую прядь волос за ухо Марлы. Она устало вздыхает и тянется к его губам. Он повторяет ее движение, и они синхронно думают, что давно не ощущали вкуса губ друг друга.        В сердцах Людей Икс зарождается лучик света на лучшее прошлое, и они держат кулачки, чтобы так же было и в их будущем.       Кажется, в воздухе запахло ярким солнцем.