Вырванные страницы

      Рюмка, рюмка, рюмка… Вот, уже вторая бутылка. Каждый год для меня один и тот же сценарий в этот день: напиться и спать. Каждый год я беру отгул или ухожу на больничный в этот день. Прошло уже довольно много времени, но тот день прошёлся непосредственно по мне и оставил рану настолько глубокую, что она не заживёт никогда.       Оксана не задаёт вопросов, не возмущается, не кричит. В этот день она всегда уходит, давая мне побыть одному. Это я её попросил. Она поняла. Она, знаешь, замечательная. О такой жене можно только мечтать. Она хозяйственная, умная, красивая, заботливая, подарила мне чудесную дочь. Жаль, что вы никогда не познакомитесь. Очень жаль.       В размышлениях я не заметил, как в комнату вошла Кира и села возле меня. — Пап, кто это? Почему каждый год ты напиваешься в этот день? — девочка моя, ей только пятнадцать. Она взяла нашу с тобой студенческую фотографию из альбома и принялась рассматривать. — Почему он так похож на… — она не закончила вопрос. — Андрей. Его звали Андрей. Мы дружили с пелёнок, практически… с рождения, — сложно рассказывать. Всё ещё больно. Всегда будет больно. — А что с ним стало? Он умер, да? — Кира смотрела на меня глазами Оксаны. — Да, восемнадцать лет назад, — кратко ответил я, но дочь не отступала. — Видимо, он был тебе очень дорог. — Словами не передать насколько. Мы через многое прошли, пока росли. И победы, и поражения, и лишения, и болезни, и первую пьянку, и первую драку. Он был моим лучшим другом. Друга ближе у меня никогда более не было. Он был очень хорошим человеком. Всегда и всем помогал, подкармливал бездомных животных, бабушек через дорогу переводил, — я улыбнулся и выпил. — На него всегда можно было положиться. Он был душой компании, отличником, спортсменом. Мне часто до сих пор его не хватает, хотя у меня есть другие друзья. Но до него далеко всем. Я не встречал больше ни разу настолько чистого и искреннего человека. Да, мы много чудили, не слушались, сбегали из дома, рисовали на стенах, но это всё было юношеским баловством, не более. — И что же произошло? — Мы учились вместе. И была в институте девушка, которую он до беспамятства любил. Они начали встречаться и она забеременела. А мы после четвёртого курса вожатыми в лагерь пошли… — проморгать слёзы и можно продолжать рассказ. — Там в предпоследний день позвали нас две других вожатых на байдарках по речке поплавать. Ничего такого, не подумай. Никто никому не изменял, так… подурачиться. Течение быстрое в реке было, сильное. Налетели мы на камень какой-то и оказались все в воде. Я плавал плохо, а девчонки вообще никак. Андрей их практически до берега дотащил, но течение его пересилило. Девчонок я вытащил на берег, а его… его так и не нашли. Только куртку через несколько дней туристы выловили далеко вниз по течению. С тех пор я в воду ни ногой. — А что же с ребёнком? — нерешительно спросила дочь. Было видно насколько её потрясла история. — Ребёнок… Родился. Назвали в честь отца Андреем, — предвещая вопросы, добавил. — А девушка та — тётя Даша, — я услышал шорох из коридора.       Пока Кира осознавала услышанное, я поднялся с дивана и пошёл на звук. Реальность плыла, но я справлялся с сохранением равновесия. Парень семнадцати лет с твоими зелёно-карими глазами, тёмно-русыми волосами и чертами лица сидел на полу, облокотившись о стену, и смотрел куда-то сквозь предметы. Он был так похож на тебя, что мне сделалось невыносимо больно от того, что тебя нет. Я не мог предположить какого Дашке. Даже с учётом, что она вышла замуж и родила ещё одного ребёнка, я знаю, она носит твоё фото в кошельке и то кольцо, подаренное тобой в её день рождения. — Андрей, — позвал я его, парень не взглянул на меня, но ответил. — Дядь Вань, почему мама не рассказала мне эту историю? Почему говорит, что отец просто пропал без вести? Почему она отказывается рассказать каким он был? — вылитый ты. — Просто твоей маме всё ещё больно. Как и мне. Мы очень сильно любили твоего отца. Он был прекрасным, потрясающим, удивительным человеком. Его смерть, такая неожиданная и глупая потрясла нас настолько, что мы не оправимся никогда. Андрей, ты не вини маму. Ей очень нужна твоя поддержка. — Как… какая фамилия у него была? Какая моя настоящая фамилия? — Твоя — та, что дала тебе мама. А его — Морозов, — Дашка записала сыну свою фамилию. Она злилась на тебя, что ты так умер и оставил её одну. Я же винил себя в твоей смерти и до сих пор виню. Я столько раз думал что мог сам тащить одну из девчонок или вовсе отговорить тебя ехать… Мне жаль, что всё так вышло. Мне очень жаль. — Дядь Вань, а Вы расскажете мне каким человеком был папа, чем увлекался? — на секунду мне показалось что это ты на меня посмотрел, но это всё алкоголь. — Я хочу знать. — Ты очень похож на него. И внешне, и характером, — Кира, стоящая в дверях, подала мне наше фото и я показал его твоему сыну.       Я рассказал ему всё о тебе. Он слушал, смотря на меня во все глаза. Мне кажется, никто и никогда раньше не слушал меня с таким интересом. А в это время рядом с ним сидела Кира и он держал её за руку. Бьюсь об заклад, что эти двое будут вместе, а я присмотрю, чтобы они не наломали дров.       Жаль, что тебя здесь нет. Я скучаю.