Прописная истина

Эта боль и по Искре нож, Время вспять провернуть нельзя. Не забыть про былую ложь И уж точно вовек тебя. Раз за разом приходит тьма, И от страха впредь не уйдешь. Как же сложно забыть тебя, Понимая, что не вернешь. Кулака, что живая сталь, Пробивает неспешно грудь. Там - любимый, сейчас же шваль, Сам избрал этот проклят путь. Режет оптику яркий свет, Не конец, но начало мук И слова, что чистейший бред, Его имя - твой первый звук. Разум шепчет: "Ведь ты герой" Только веришь ли ты сейчас? Дал ему ты последний бой. Проиграл. И уж нету "вас" Ну, а если бы смог понять? Свои принципы отпустить И в его бы рядах стоять, Быть и Искрой, и телом с ним. Проклинал бы сейчас тот час И ту слабость в себе самом? Уже поздно, пойми же, Пакс! Та любовь была в нем другом, Но ты слеп, каким был всегда, Это глупо, запомни впредь. Он любил, но любил тогда, Той любви, увы, нет теперь. Лишь слепая, глухая боль, Разметавшая на куски И собравшая меха вновь, Совершенно, увы, другим. Он жесток, но теперь с тобой, И той нежности больше нет. Для Искры, словно резкий сбой, Потушивший последний свет. Под руками трещит броня, С губ сорвется лишь тихий стон. Боль твоя, для него игра, Лишь осевший на губы смог. Он бы мог, как и ты, убить, Опустив палец на курок, Но ты жизни не мог лишить, Он шептал, что придет твой срок. Вновь уходишь, то ты, то он, Говоря, что потом, конец. Ваша жизнь - непонятный сон, Ты - герой, ну а он - подлец. Только так ли на деле? Блажь! Сударь, карты прошу на стол, Расскажите, зачем же фальшь, Раз боитесь, начните вскользь. Только вот начинать с чего? Может, как разорвать Искру? Как забрать весь свет у него? В дезактив меня, если вру! Знаешь, я ведь не вру, увы, Как ни больно это признать, Думал, лучше б сдох от чумы, Чем от боли вот так страдать. Но ты жив, и ты вновь кричишь, Не услышит же ведь никто, Утешаешь себя, не спишь. Кто бы знал? Где же этот "кто"? И вновь жрет Искру не покой, И твой вид, словно клон тебя. Из груди рвется жуткий вой. Внешне тих. Впрочем, как всегда. Этот принцип, дурной пример, Он тебя ему научил. Мог изгнать, да не принял мер, Как же скоро он приручил. Отвращенье сжимает грудь, Не к нему, к самому себе. Сил не хватит сорвать тех пут, Что ты сам на себя надел. Добровольно, без лишних слов, Словно дрон, кем тогда и был. И печален твой светлый взор, Ты не тот, кем для мира слыл. И увы, тебе не дано Возвратить ту мечту назад, Всё давно уж предрешено, Слишком много меж вас преград.