Отголоски реальности

Ох... ну вот как-то так... Глава одна сплошная драма, но без этого никак. Я не я, если не заставлю героев страдать) И конечно же, Вы можете назвать меня самым "распрекрасными" словами, за столь долгую задержку. Я искренне извиняюсь) На носу сессия и мне, как и всем многочисленным, страдающим, студентам нужно готовиться) Надеюсь, появление главы Вас обрадует и Вы все-таки не забили про мой фанф) _________________________________________________________________________ Мартина была одним сплошным сгустком эмоций. И самым главным сейчас был, конечно же, гнев. Злость тягучей жидкостью растекалось в крови девушки, заставляя красную жидкость бурлить. Ее руки сжимались в кулаки, так что ногти впивались в ладони, оставляя красные следа, а костяшки побелели. Ей хотелось крушить и ломать все, пока вокруг нее не останется горстка пыли. Но в место этого она стояла, замерев на месте. Потому что вместе с гневом в крови тонкой струйкой разливалось удовольствие. Она уже давно не чувствовала, какого это - находится в чьих-то крепких объятиях. Чувствовать, как чьи-то губы целую тебя. Она растерялась... всего на несколько минут, но все же растерялась... Этот маленький тихий голосок заставлял Мартину разжать руки и запутаться пальцами в волосах парня. Этот противный, по мнению Мартины голос, науськивал ее, словно демон-искуситель. И как только девушка закрыла глаза все тут же закончилось. Тихи шепот перестал звенеть в голове, как только в мыслях Мартины возник образ Дамьена. Резко открыв глаза она оттолкнула Хорхе как можно дальше от себя. У девушки перехватывало дыхание, и на какой-то момент ей показалось, что она задыхается. Она приложила руку ко рту и отступила от парня на несколько шагов. - Ты... Ты что себе... - Мартина... - начал было парень, но девушка его прервала. - Не подходи ко мне больше! Бежать по песку было трудно. Даже в кроссовках. Ноги девушки утопали в песке, загребая половину себе в обувь. Было тяжело. Как и всегда в ее жизни. Мартине хотелось рвать и метать, хотелось кричать пока голос не надорвется, хотелось плакать, пока глаза не станет щипать. Если бы только она могла... Оторваться от Хорхе оказалось легче, чем она предполагала. Парень даже не пытался ее остановить. Рука Мартины до сих пор была приложена к губам и она яростно терла их всю дорогу. Как только ноги коснулись асфальта, Штоссель перешла на шаг. Ее дыхание несмотря на все восстанавливалось, хотя девушке казалось, что весь кислород из атмосфере выкачали и вокруг нее образовался вакуум. Мысленные проклятия и избиения снова вернулись. Она приберегла для себя все самые крепкие словечки, которые только знала. И пару раз она даже ударила себя по щекам, надеясь, что физическая боль немного отвлечет от истерзанного сердца. Мартина не могла понять, как она это допустила. Она корила себя за то, что рассказала Хорхе о Дамьене, за то что поехала с ним на мотоцикле, за то что приехала в этот город, за то что вообще родилась на свет. Чувство вины перед Дамьеном захлестнуло ее, будто морская волна. Хотелось упасть на землю и биться в конвульсиях. Но вместо этого она вставила в уши наушники и включила MP3. Музыка Snow Patrol - What if this storm ends оглушила ее и погрузила в транс. Автоматически она шла вперед, останавливаясь на светофорах и сворачивая в нужных местах. Она даже не понимала откуда знала дорогу. Мартина просто шла не видя ничего вокруг. Я поворачиваюсь к берегу и вижу, как Дамьен с улыбкой смотрит на меня. Не могу оторвать от него глаз. Он выглядит просто превосходно в этих купальных шортах. Его рельефное тело загорело на солнце, от чего кажется еще более привлекательным. У меня чешутся руки, так хочется к нему прикоснуться. Я лукаво улыбаюсь и маню его пальчиком. Дамьен оглядывается по сторонам и заходит в воду. - Ты такая соблазнительная, что я не могу оторвать от тебя взгляда. Да и другие парни тоже - добавляет он раздраженно. - Брось, - я кладу руки руки на его плечи и обхватываю его ногами в воде за талию. - Ты единственный кто на меня смотрит. Я ведь еще совсем маленькая. Зато на тебя заглядывается каждая девица на этом пляже. И что мне сделать, чтобы они поняли, что ты мой? Может повесить табличку с надписью "Собственность Мартины Штоссель"? Мы оба смеемся и я чувствую, как руки Дамьена обхватывают мою талию, а потом и вовсе перемещаются ниже. Я одобрительно киваю и улыбаюсь, позволяя опустить руки еще ниже. Но Дамьен, как всегда поступает по-своему, возвращая руки на талию. - Ты у меня может и маленькая, но уже очень и очень сексуальная, - он целует меня в шею и продолжает. - А до девушек мне нет дела. Только ты. Они все дешевки на одну ночь, а ты у меня на всю жизнь. - Ты думаешь, что мы проживем вместе всю жизнь? - интересуюсь я и прижимаюсь ближе к парню. - Конечно. Я в этом даже не сомневаюсь. Однажды, ты станешь моей женой, будь уверена. - Тогда может мне надеть на тебя обручальное кольцо уже сейчас. Чтобы та блондинка перестала на тебя пялиться, м? Дамьен хмурится. Поворачивается в сторону этой блондинки. У той округляются глаза, будто от страха и она спешит опустить взгляд, а вскоре и вовсе отворачивается.Я смотрю на Дамьена и сама чуть не кричу от ужаса. Его лицо буквально перекосило от гнева и злобы. Он выглядит жестоким и мне это совсем не нравится. Даже волосы у меня на руках встают дыбом. - Мне кажется, ее надо научить хорошим манерам. Моей принцессе не нравится, когда кто-то пялится на ее парня, - говорит он злобно. - Эй, ты чего? - я прикасаюсь рукой к его подбородку, поворачивая его лицом ко мне. - Не надо никого учить, просто поплавай со мной. Не злись так на меня, пожалуйста. Я больше не буду упоминать никаких девушек. Его лицо тут же меняется на доброе и любящее и он крепче прижимается ко мне. - Я не злюсь на тебя, милая. Как ты могла такое подумать? Я злюсь на ту девку, что нарушает твой покой. Я прогоню ее с пляжа, если захочешь, - говорит он мне вдруг. - Не надо никого прогонять. Просто останься со мной, обнимай меня, целуй, везде будь со мной, - шепчу я ему в губы. - Всегда, Мартина, - отвечает он. Повернув за угол девушка врезается во что-то. До нее доносятся проклятия и она понимает, что врезалась в женщину. Автоматически наклоняясь она помогает женщине собрать выпавшие из пакета продукты. Мартина даже не понимает что у нее в руках. Пролепетав какие-то извинения она идет дальше, вниз по улице. Она так поглощена своими раздумьями, что не замечает, как начинает переходить дорогу. Желтое такси проехало всего в сантиметрах тридцати от нее. Штоссель замирает и с испугом таращится на машину. Водители сигналят ей, но девушка, кажется ничего не слышит. Она идет дальше зарабатывая недоуменные взгляды прохожих. Подходя к дому, она внимательно разглядывает двор. Не заметив мотоцикла она облегченно вздыхает и шагает к двери. В доме прохладно и Мартине это по душе. С кухни доносится бормотание телевизора и девушка недолго думая направляется туда. Она надеялась застать отца и сказать ему, что переезжает. Ей больше не хотелось находится в этом доме. Жить здесь. Вместе с Хорхе. Кареглазой даже было без разницы где жить. Она была готова работать и снимать себе небольшую комнатку, лишь бы подальше от сюда. У самой кухни Мартина почуяла запах выпечки и тут же поняла, что на кухне вовсе не ее отец. Алехандро не умеет ничего печь. В нерешительности девушка застыла у входа. Но потом все-таки решила идти дальше. Изабель хлопотала на кухне, напевая под нос какую-то песенку. На плите стояла кастрюли три, а в пространстве витал невероятно вкусный запах. Мартина тут же вспомнила свою мать, которую хватало только на яичницу с беконом и толченную картошку. Они с отцом в основном готовили для себя сами. Точнее готовила Мартина. "Наверное Хорхе даже готовить не умеет, - подумала некстати девушка. - Если бы моя мам также готовила, я бы к плите даже не притронулась бы." Мартина тут же раздраженно вздохнула и поспешила заткнуть мысли о Хорхе куда подальше. - Мартина! - воскликнула Изабель, заметив стоявшую в дверях девушку. - Проходи, дорогая, что стоишь в двери. Голодна? Девушка чуть кивает и садится за стол. - Как прошел день? - интересуется женщина, заглядывая в духовку. - Ничего особенного, - отвечает кареглазая. - А где папа? - О, он сказал, что немного задержится на работе. Но я думаю, что он уже скоро будет здесь. А ты Хорхе не видела? Мартина постаралась не сжимать кулаки слишком сильно. - Он где-то катается на своем байке,- как можно более холодным голосом сказала девушка. - Наверное готовится к мотокроссу, - улыбнулась Изабель. - В прошлом году он выиграл. - И конечно же, всем об этом рассказал. Трепло, - проворчала Мартина. - Что? - Я говорю, молодец Бланко, - улыбнулась Мартина. - Ладно, я пойду к себе, скажите, чтобы папа зашел ко мне, когда вернется? - Конечно, - Изабель кивнула. - Можешь на меня положиться.

***

Нераспакованный за все это время чемодан девушки лежал на кровати. Она складывала туда, вытащенные ранее роликовые коньки и нижнее белье. Услышав голоса, Мартина бросила все вещи на кровать и выглянула в коридор. Кто пришел она увидела не сразу, а когда она все же заприметила макушку парня, то тут же поспешила закрыть дверь. Кажется удача сегодня отвернулась от Мартины, потому что Хорхе все же услышав хлопок дверью, решил нарушить приказ Штоссель "Не подходи ко мне больше!" Парень замерев у двери, собирался с духом, зная, что их разговор пройдет на повышенных тонах. Мартина хоть и старалась всегда сдерживать себя, но с этим индивидом она частенько срывалась. И Хорхе, заметивший эту особенность, глубоко вздохнул и постучал в дверь. Секунды тишины показались ему долгими. - Пошел вон! - произнесла девушка, точно зная что слышимость, по крайней мере в ее комнате, хорошая. - Я думаю, что мы могли бы поговорить, - говорит Хорхе, прижимаясь лбом к двери. - Я тебе уже все сказала. Больше мне добавить нечего. - Зато мне есть. Я хотел бы извиниться. Не знаю, что на меня нашло. - Тупость на тебя нашла, - проворчала девушка. - Может и так... Открой дверь. - Нет, - Мартина фыркнула, и сложив руки на груди, отошла подальше. Для безопасности. - Почему ты такая упрямая? Хотя нет... ты глупая! - Отлично, я еще и тупая! - тут же взъелась Штоссель-младшая. - Повторяю свою первую реплику: "Пошел вон!" - Отлично! - повторил Хорхе за "сестренкой".

***

Мартина сидела на кровати, непрерывно смотр в стену и прислушиваясь ко всем звукам в доме. Минут через пять после их очередной ссоры с Хорхе, парень, не забыв громко и, видимо, специально хлопнуть дверью, ушел из дома. Конечно же, предупредив мать. "Маменькин сынок" - в очередной раз подумала девушка. В следующий час Мартина слышала только "бормотание" телевизора и топот Изабель, частенько пробегающей мимо спальни Штоссель. Ноги девушки затекли от долго сидения, но она по-прежнему продолжала прибывать в трансе. Кажется, она даже практиковалась не моргать вовсе. Когда до Мартины донесся звук открывающейся двери, она тут же, со скоростью достойной профессионального спринтера, помчалась на первый этаж, перепрыгивая через три ступеньки за раз. Отца она застала вешающим свой пиджак на вешалку у входной двери. - Мне нужно с тобой поговорить, - тут же оповестила Алехандро дочь. - А как насчет приветствия, - улыбнулся мужчина, и удивив девушку, поцеловал ее в макушку и направился на кухню. - Ты меня не слышал что ли? - выйдя из ступора спросила Тини. - Слышал, - устало ответил мужчина. - Прекрасно слышал, но думаю мы можем повременить с разговором. Сначала ужин. Шокированная девушка осталась одна стоять в коридоре, заламывая руки от отчаяния. Любезностями отец уже давно не рассыпался перед Мартиной и ей, как истинному скептику, показалось такое поведение странным. Взяв себя в руки, Тини вошла в кухню. Штоссель-старший уже сидел за столом и с улыбкой о чем-то рассказывал Изабель. Та в свою очередь, хлопотала на кухне, как самая примерная хранительница очага. - Нам нужно поговорить сейчас, - с нажимом повторила девушка, растерянно глядя на отца. - Хорошо, Мартина. О чем ты хотела поговорить? - посмотрел на дочь мужчина. - Может мы поговорим наедине? - Можешь говорить здесь, я все равно расскажу все Бель. Так что... - он пожал плечами. - Кому? - покосилась на женщину Тина. - Изабель, - пояснил Алехандро. - Так что ты хотела мне сказать? Девушка глубоко вздохнула и мысленно досчитала до десяти. - Я хочу переехать, - не стала юлить девушка. - Завтра или в любое другое ближайшее время. Чем скорее тем лучше. До Мартины донесся разочарованный вздох Изабель и Штоссель поморщилась. Почему-то женщину ей совсем обижать не хотелось. - Нет, - тут же отрезал Алехандро. - Разговор закончен. Я не собираюсь никуда переезжать. - Но тебе и не обязательно, - настаивала на своем Мартина. - Мне уже восемнадцать и проблем с законом не будет. Я хотела бы поехать в Нью-Йорк или может быть Лондон... - Я же сказал, что ты никуда не поедешь! - повысил голос мужчина. - Алехандро, - начала было Изабель, но он тут же прервал ее. - Ты останешься здесь Мартина и можешь выкинуть эти бредовые мысли из головы. Кажется, твоя мать была права, у тебя куча глупостей в мозгах. Упоминание матери было для девушки словно удар под дых и ей ту же стало не хватать воздуха. Она сделал шаг назад и вновь заговорила. - Только ее сюда приплетать не надо. Я уже достаточно взрослая и уже могу сама выбирать где буду жить, - голос Мартины был тверд, будто она копировала отца. - Нет, - тем же тоном ответил ей Алехандро. - Ты не можешь выбирать где будешь жить. Ты будешь жить там, где я тебе скажу. - О, отлично! Может ты тогда прикажешь мне жить на луне! - огрызнулась она. - Садись за стол, Мартина. - Хотя нет, - не унималась девушка. - Лучше отошли меня к братцу. Где он там? В Африке? На северном полюсе? Или в Китае? Почему-то я не помню... ах да, он же бросил нас и не разу не появлялся, в то время как я везде бегаю за тобой, словно собачка! Алехандро даже не смотрел на дочь. Он спокойно жевал яблоко, громко при этом хрустя. - Кстати, Франциско приезжает через два дня, - откусив очередной кусок, сказал мужчина. - Хочет познакомиться с Изабель и заодно познакомить нас со своей женой. - Познакомиться?! Познакомить?! - пропыхтела Мартина, чувствуя, как поднимается температура в ее теле. - Ты чего орешь на весь дом? - поинтересовался только что пришедший Хорхе, которого все не услышали из-за криков девушки. Кажется, Штоссель до сих пор его не слышала. - Этому мерзавцу, только и нужны деньги от тебя! Сколько ты ему посылаешь каждый месяц? Думал я не знаю?! - Не смей так говорить. Он твой брат! - встал из-за стола мужчина. Хорхе, отчего-то испугавшийся за девушку, подошел к ней поближе. - Брат?! Прости... Брат?! Где был этот брат, когда мальчишки из соседнего дома обкидывали меня землей? Где был этот брат, когда Адриан Осолио приставал ко мне в школе?! Где был этот брат, когда вы с матерью разводились?! Где был этот брат, когда Дамьен... - она осеклась и жадно глотнула воздух. - Где был этот брат, когда моя жизнь рушилась? - прошептала девушка в завершении. Все присутствующие стояли в немом оцепенении. Такой длинной и уже тем более пропитанной таким ядом триады от девушки еще никто не слышал. Она глубоко дышала и сжимала руки к кулаки. "Если бы я заплакала, это произвело бы больший фурор" - отчего-то подумала девушка, плакать в любом случае не собираясь. Она повернулась к выходу и замерла уже у самого порога. - Если у тебя есть твой несравненный сын, зачем же тебе тогда я? - ровным голосом спросила Мартины, перед тем, как уйти в свою комнату.

***

Мартина размышляла над тем, почему никто еще не пришел к ней в комнату? Девушка была уверенна, что грохот было слышно даже на улице. В ярости Мартина зачем-то раскидала все свои вещи по комнате, разбила ночник. Шторы, сорванные все той же Мартиной, свисали с шкафа, предусмотрительно порванные заранее. Постельное белье и вовсе было выброшено в окно, как и старая фоторамка с фотографией счастливой семьи Штоссель. Мартина даже подумала, что можно было бы даже нарушить свое золотое правило и разреветься, как и положено нормальной девчонке. Вот только нормальной она не была... Уже давно. Когда силы и вовсе покинули девушку, она свернулась клубочком прямо на полу, посередине всего этого хауса. Она чувствовала боль в области лодыжки левой ноги и чуть позже поняла, что она порезалась о стекло лампочки. MP3 был далеко, так что вместо этого Мартина начала напевать какую-то песенку, хриплым, надрывным голосом. Боль выходила вместе со словами песни, оставляя в душе осадок и неизгладимый шрам. Таких у нее на сердце уже было много. Она попыталась представить Дамьена, гуляющего с ней в парке, но вместо этого в голове вспыхивали воспоминания поцелуя с Хорхе. От злости, она сжала руку, совершенно забыв, что осколок лапочки, зажат между ее пальцами. Хотелось кричать, но она упорно продолжала напевать лирическую песенку, ассоциирующиеся у нее почему-то со смертью. Она даже похоронного марша боялась и то меньше, чем эту песенку. - Ты что, идиотка, делаешь? - донесся до нее испуганный возглас парня, в два шага преодолевший расстояние между ними. Он вытащил окровавленный осколок из ее руки и, подняв на руки, переложил ее на расправленную кровать. Выброшенные из окна постельное белье и фоторамка, благополучно приземлились на пороге спальни. Слова грустной песни закончились и Мартина, переведя затравленный взгляд с потолка на Хорхе, тихонько прошипела: - Убирайся. - Тебе нужно обработать раны, - беря ее за руки, сказал Бланко. - Ты можешь занести в кровь какую-нибудь инфекцию. - Пошел прочь, - вновь проговорила девушка, буравя его, от чего-то красными глазами. - Вы все за одно. Я вас всех ненавижу, - прошептала она закрывая лицо окровавленной рукой. - Мартина, - ласково, как показалась девушке, произнес Хорхе. - Тебе не нужно никуда переезжать. Я больше не буду делать глупостей. - Ты одна сплошная глупость, - съехидничала Тина. - И я ни хочу иметь с вами всеми ничего общего. Живите счастливой семейкой, вдали от меня. А я перееду в наш с родителями дом. И до вас, таких всех распрекрасных, мне никого дела не будет. - А он разве тебе ничего не сказал? - удивился Хорхе. - Разве твой отец не говорил тебе, что продал ваш дом и разделил деньги со своей бывшей женой - твоей матерью? - Что? - подняла голову девушка. - Что ты сейчас сказал про наш дом? Она села на колени и крепко схватилась за руки парня. - Он продал наш дом? - еще раз спросила девушка. На последнем слове ее голос надорвался. Часто, в порыве злости, девушка бывала через чур сильной и быстрой. Она, наверное, в такие моменты, могла побежать марафон, при этом даже не запыхавшись. Наверняка, адреналин в кровь девушки выделялся, когда она злилась, в то время как у остальных он выделялся во время опасности. Она перескочила через Хорхе в доли секунды и так же быстро оказалась у двери. В ее голове уже сложилась цепочка ругательств, которыми она собиралась наградить отца в ближайший час. Наверное, если бы не сильные руки Бланко, успевшие зацепиться за ее футболку, она бы высказала бы отцу все зычные фразы, которых понабралась от знакомых Дамьена. Она бы перевернула все вверх дном не только в своей комнате, но и в каждом уголке этого дома. Начиная со спальни своего родителя. - Какое право ты имеешь?! - истошно завопила она, повиснув на руках парня. - Это был наш дом! Наш общий дом! Вы должны были спросить моего разрешения! - продолжала она кричать. Мартина пыталась высвободиться и цепкой хватки "брата", брыкаясь и пинаясь. Пару раз, в промежутках между криками, она пыталась укусить руку парня, сжимавшую ее талию. Ей хотелось делать больно. Всем. Так же как они делали больно ей. - Ты отобрал последнее, что было хорошего в моей жизни! Последнюю частичку счастливого прошлого! Все, что у меня осталось от нормального существования! - она замолчала, чтобы набрать в грудь воздуха. - И я даже знаю куда ты дел эти деньги! Ты отдал их этому ублюдку Франу, который и сыном-то не достоин называться! Лучше бы я сдохла тогда! - прокричала она вновь. - А вы, бьюсь об заклад, радовались бы! Потому что никто из вас никогда меня не любил! Соседский пес и то знал меня лучше! Она обмякла в руках Хорхе и стала что-то нечленораздельно бормотать. Изредка, некоторые слова разобрать все же можно было. "Ненавижу", "будь ты проклят", "закопаю в земле". Растерявшийся парень, не нашел ничего лучше, как прижать девушку к себе. Ее голова откинулась на его плечо и Тина уткнулась носом в шею Бланко. Губы Штоссель, продолжавшие шевелиться, касались шеи парня, заставляя его нервно сглатывать. - Я отпущу тебя, если ты успокоишься, - проговорил парень. В ответ Мартина только промычала в его шею. - У тебя есть брат, да ? - Хорхе подумал, что если она ему все выскажет, то ей станет легче. - Да. Редкостный ублюдок, - проговорила Тина спокойным голосом, будто это не она минуту назад вопила как душевно больная. - Он не живет с вами? - Нет. Он уехал учиться в "Йель", когда мне было десять. - А где он сейчас? - На пути сюда, - усмехнулась девушка. - Я не знаю. Он не приезжал с тех пор домой ни разу. А через год и звонить мне перестал. - Ты скучаешь по нему? - По этому ублюдку? Нет. - Что было связанно с тем домом, что ты так расстроилась? - решая воспользоваться разговорчивостью девушки, спросил Хорхе. - Много всего хорошего, - она задумалась на какое-то время. - Мне нравился наш город. И я считала нашу семью идеальной. И Дамьен был идеальный. Все было идеально там. Она вздохнула и, наконец, подняла голову. Ее глаза выглядели так, будто она не спала целую неделю. Она вся была уставшей, едва держась на ногах. Хорхе довел ее до кровати, бережно усадив. Ее руки, перепачканные в крови, запачкали парню рубашку и руки. Кажется, даже где-то на его лице были кровавые следы. - Тебе нужно отдохнуть. Но сначала надо обработать раны. - Уходи, - жалобно попросила Мартина. - Никто не должен видеть меня такой. - Я никому не скажу, что ты можешь быть слабой, обещаю, - с улыбкой ответил парень. - Приляг, я только сбегаю за аптечкой. Спустившись вниз, Хорхе не обнаружил ни Алехандро, ни свою мать. Он успел отметить, что пиджак мужчины, висевший до этого на вешалке, тоже благополучно исчез. Прихватив с кухни аптечку, он вернулся в комнату девушки, которая обнимая себя руками, спала на самом краю кровати. Передвинув ее немного дальше, Блакно протер руки сонной девушки тряпкой и намазав разными медикаментами, перевязал бинтом. Заметив рану на ноге, он обработал и ее тоже. Немного подумав, он сбегал к себе в спальню, стянул с кровати свое одеяло и накрыл им, от чего-то дрожащую девушку. В уголке ее глаз, парень увидел одну единственную слезу, которая тут же впиталась в подушку. Он присел на колени возле ее кровати и аккуратно, боясь разбудить, убрал локон с ее лица. - Наверное, не стоит тебе говорить, что твои причитания, кроме меня никто не слышал.