Жизнь прошла очень быстро

— Почему… почему меня покидают дорогие мне люди? — захлебываясь слезами, прокричала Джиа вслед удаляющемуся силуэту ее матери. Каранджи в порыве злости вышвырнула все вещи мамы в коридор и выгнала ее за порог, громко захлопнув дверь. Нервный срыв… опять. Что же теперь делать? Все люди, которые становятся слишком дорогими уходят от нее, оставляя одну плакать и задаваться вопросами, которые, возможно, со временем сгонят ее в гроб, ну, или это будут наркотики, исход один — смерть. Но молодая модель не хочет об этом думать, она живет настоящим, чтобы не потерять ни секунды ее хрупкого, почти незаметного счастья, которое снова ее покинуло. Ее счастье — это, несомненно, Линда. Эта блондинка тронула сердце Джии, настолько сильно она ее задела, что девушка никак не могла думать ни о чем, кроме ее ласк, кроме тех нежных, невесомых поцелуев, которые дарила некогда ей Линда, а Джиа в ответ дарила свои дерзкие, но одновременно ласкающие, страстные поцелуи. Но даже это Джиа умудрилась испортить, ее хрупкое, почти хрустальное, неуловимое счастье. Линда рассталась с парнем ради того, чтобы быть с этой с виду непробиваемой, но очень ранимой девушкой, но вскоре даже ее солнце, ее жизнь отвернулась от нее. Почему? — Потому что ты слишком хороша для них всех, — тихий хриплый голос врезался в голову девушки, которая сидела на полу, закрыв лицо руками, растирая льющиеся по лицу слезы. Она подняла голову. Джиа не понимала, откуда идет голос и что он от нее хочет. Девушка привстала и окликнула человека, который так беспристрастно нарушил глухую тишину. — Кто ты? И где? — спросила Джиа, заходя в гостиную и озираясь по сторонам. Она испугалась, но больше, чем испуг на нее действовало любопытсво. Кто осмелился залезть в ее квартиру, а главное: зачем? — Я здесь, — снова тот же хрипловатый женский голос, который приходит непонятно откуда, но говорит слишком четко, слишком ясно, но одновременно с этим тихо. Джиа снова начала оглядываться, она ничего не могла понять, не могла разобрать, чей это голос, но Каранджи была на сто процентов уверена в том, что она уже слышала этот голос, но она не понимала где, когда и кто обладатель его, такого манящего, привлекательно и одновременно пугающего. — Здесь? Где здесь? — раздраженно спросила девушка. Ей надоело ходить по своей квартире, к тому же, она никакого нарушителя не нашла. Она, как ребенок, уселась на пол и положила руки на колени. — Я так не играю. — Ее боль от того, что ушла мать, прошла, Джиа понимала, что та ушла не навсегда, и прекрасно понимала, что ей надо извиниться, но она этого делать не будет. Почему? — Потому что ты ребенок, — прервал навязчивый голос размышления девушки. И вот, этот надоедливый голосок опять оказался прав и ответил на тот вопрос, который она задала своему подсознанию. Джиа схватилась за голову и начала громко-громко орать, так чтобы перекричать его слова, она не хотела слышать ответы на свои вопросы, потому что она знает, что ответ на главный вопрос будет совсем неприятным. Будет очень горьким и жестоким, и он будет звучать так: — Ты виновата, — будто перекрикивая оры девушки, произнес тот самый дерзкий голос. Но теперь он не был тихим с легкой хрипцой, нет, теперь он был по настоящему пугающим, таким, что в сосудах застывала кровь. — Нет! — выкрикнула Джиа, сжимая свою голову еще сильнее. — Уйди! — сорвалось с губ девушки. Сейчас ее разрывали чувства. Ведь в глубине души она знала, что надоедливый голос прав, и то, что если бы она отказалась от своей слабости — наркотиков, то сейчас Линда была бы с ней, утешала ее, ласкала своими нежными, теплыми губами, а потом, Джиа бы сорвала с этих сладких губ такой искренний, но негромкий стон. И голос ушел. Затерялся где-то в голове у бедной девушки, которая сидела на полу и кричала, срываясь на рев, который переходил в истерику. Этому не было предела. Все вокруг разочаровывало девушку, когда рядом не было Линды или же, наркотиков. Наркотики — это то, что спасало молодую модель от внешнего мира. Он казался ей слишком жестоким и шумным, таким, что может сломать человека за секунду, нет, даже за долю секунды. Именно поэтому Джиа забывалась за новой дозой снова и снова. Они давали ей новую жизнь, второе дыхание, в них Каранджи пыталась разобрать что-то новое, но не находила ничего и довольствовалась тем, что было, это устраивало Марию. Но недолго, они сломали ее, разрушили ее жизнь, сокрушили все, что некогда было так дорого. Теперь их отношения с Линдой были разрушены навсегда, и в этом была вина самой Джи, она сделала свой выбор, а потом она пожалела о сделанном о нем. Ее выбор, ее образ жизни разрушил ее и поэтому ей поставили неутешительный диагноз. Теперь она умрет, она больше не будет моделью, не будет обсуждать свою карьеру и все-все с мамой, она больше никогда не будет вместе с Линдой. Все кончено. Жизнь разбита. И опять. Еще один неправильный выбор решает, когда она все-таки умрет. Джиа сократила свой остаток жизни до минимума. Минуты… это все, что ей осталось. Она проживает свои последние мгновения, которые ничего не решат. Никак не получится все восстановить. Ее глаза наполняются тяжестью, а в груди все больно сжимается, она перестает чувствовать свои ноги, их будто нет. Жизнь проносится перед глазами и Джиа понимает, что не жалеет ни о чем, что ее жизнь — череда неправильных выборов… или нет. Последние мгновения жизни… Душа выходит из тела. Теперь ее красота витает в воздухе, красота стала невесомой, невидимой, а на Земле осталось лишь изуродованное от болезни и от травм тело, которое не было похоже на ту превосходную, непревзойденную Джиу Марию Каранджи. — Ты красива, — доносится до сознания девушки, которая уже мертва. Как? Она не понимает, сейчас она вообще ничего не понимает и не хочет этого. Ей никто и ничего не нужно… впервые. Ни Линда, ни мама, ни наркотики. Ни-че-го. Впереди лишь смерть.