Narcisse

Когда МинХо первый раз увидел Кибома, ему стоило огромных усилий не расхохотаться. Светлая челка, смешно поднятая на макушку, нежно-голубая маска из белой глины, аккуратно и ровно распределенная по лицу, недовольный взгляд и капризно поджатые губы. МинХо никак не ожидал увидеть перед собой вот это, когда Джонг с упоением рассказывал ему о своем великолепном друге-полиглоте, который мог бы помочь МинХо за короткое время овладеть основами французского для предстоящей поездки. Джонг проигнорировал все попытки Ки захлопнуть перед ним дверь и нагло ввалился в квартиру, заталкивая в нее и МинХо. В тот раз Кибом с трудом выдавил из себя «приятно познакомиться», влажным полотенцем убирая с лица остатки маски. Вторая их встреча состоялась неделей позже, когда Джонг силой приволок МинХо в какой-то ресторан, уверяя, что Ки нужно сначала поиграть в диву, а потом он точно согласится. МинХо было все равно, кто будет преподавать ему французский и, если честно, видеть этого постоянно презрительно фыркающего паренька своим учителем не было никакой охоты. Но в ресторане Ки был учтив и даже предложил заплатить по счету. Джонг потом шутил, что на него так влияет официальный костюм, в который он зачем-то вырядился. Непонятно, для чего МинХо это делал, но у него уже появился какой-то спортивный интерес: заставить Ки согласиться преподавать ему язык. Это казалось чем-то недостижимым, потому что уже обыкновением стали их встречи, когда Ки вежливо отказывался от предложения, тем не менее позволяя покупать себе кофе. Джонг не унывал, похлопывал МинХо по плечу и отмечал, что в этот раз Кибом хотя бы не морщит нос при одном слове об этой идее. Учитель по французскому уже давно нашелся, а МинХо по-прежнему звонил Ки в пятницу вечером, приглашая в очередное кафе, которое подыскивал всю неделю. Их беседы стали более долгими, и МинХо уже не находил оправдания тому, что его иногда тянет поправить выбившийся из идеальной прически Ки локон или одернуть съехавшую на одно плечо просторную футболку. Джонг уже давно перестал ходить с ними в кафе, окончательно уверившись, что Ки не передумает, и МинХо никогда в жизни не выучить французский. В Кибоме была какая-то болезненная хрупкость, особенно когда он задерживался в кафе слишком надолго, и МинХо предлагал подвезти его до дома, беспокоясь, как бы тот не рассыпался, словно разбитая хрустальная ваза. Ки все время отказывался и шел на метро, а МинХо отмечал, что Ки никогда не прощается. Но в этот раз все вышло совсем странно, потому что на выходе из кафе их встретила сплошная стена тяжелого дождя, и МинХо удовлетворенно наблюдал, как Кибом повернулся к нему и с виноватым взглядом сам попросил подбросить его до дома.

***

МинХо едет невыносимо медленно, потому что им есть о чем помолчать. Дворники уныло скрипят по лобовому стеклу и вскоре МинХо понимает, что пора глушить мотор. Дом Кибома небольшой, с маленьким ухоженным двором. В одном из окон МинХо сразу замечает вазу с букетом нарциссов в ней, и почему-то думает, что точно знает, чьи это окна. МинХо уверен, что будет ненавидеть себя, если сейчас вот просто так уедет, спокойно отпустив его домой, но слова упрямо прячутся в уголках мозга и не желают находиться. Его спасает Ки, который, уже стоя на улице, нагибается и заглядывает внутрь салона, рукой держась за распахнутую дверь автомобиля. - Не хочешь зайти, выпить чашку кофе? МинХо немного удивляется такому гостеприимству и опускает взгляд на циферблат наручных часов, показывающих уже полночь. Ему безумно хочется согласиться, но он почему-то только неуверенно выдает: - Немного поздновато для кофе, мне кажется. На лице Ки появляется что-то беспомощное, и он крепче сжимает ручку двери снаружи: - Господи, пожалуйста, МинХо, у меня не было кофе два месяца. И МинХо понимает, что пропадает с головой, только когда уже ставит машину на сигнализацию.

***

Уже слишком явственно чувствуется аромат нарциссов по всей квартире, и оба понимают, что обратного пути нет. Но эта мысль сразу перекрывается новой. О том, что обратный путь даже не хочется искать. И даже почти нет ощущения, что они делают что-то неправильно. Ни у Ки, который понимает, что его парень открутит ему голову, если узнает, ни у МинХо, который уже почти забыл, что на следующей неделе он будет вдыхать жаркий парижский воздух. Когда Ки с трудом отрывается от губ МинХо, чтобы перевести дыхание, тот не может сдержать усмешки. - Жадно. Неужели два месяца? - Он меня не балует, - Ки уже готов начать жаловаться, но его прерывают руки МинХо, решительно и смело перемещающиеся от его талии к ягодицам. - А я бы тебя не жалел, - шепчет он и запускает ладони в задние карманы джинсов Кибома, играя там пальцами. И он сдерживает обещание.

***

Ки лежит на животе и водит пальчиками по красивой широкой спине МинХо, вырисовывая замысловатые узоры. Они оба едва прикрыты одеялом и Ки жмется ближе к МинХо, чтобы было не так холодно. Дождь за окном, кажется, уже перестал, но воздух все равно тяжелый и закладывает уши, пока комнату не прорезает звонкий, но такой тихий и неуверенный сейчас голос Кибома: - Не уезжай. А МинХо не отвечает ничего, только целует Ки в плечо, невесомо прикасаясь губами к мраморной коже.

***

Кибом все-таки едет в аэропорт, чтобы помахать рукой, как и всегда. Он знает, что не будет так, как в глупых фильмах. Что не бывает такого, что кто-то бросает багаж и бежит назад, по длинному коридору терминала навстречу объятиям. Да и лишнее это, если честно. И Ки никогда не признает, что хотел бы все-таки оказаться в таком глупом фильме. МинХо одет в приталенную рубашку и светло-голубые джинсы. Ки думает, что лучше бы ничего этого не было, потому что нагота идет этому телу куда больше одежды. Кибом не знает, когда вернется МинХо, и вернется ли он вообще. А МинХо, думает, что все-таки вернется, потому что телефон показывает одну новую принятую смску: «Возвращайся скорее. Я даже научу тебя французскому» И начинает казаться, что в воздухе пахнет нарциссами.