Полюбить собственного мужа

Полуденное солнце слепило, июльская жара приносила дискомфорт, но, несмотря на это, в самом центре детской площадки, где располагалась обычная квадратная песочница, играли и тихо переговаривались маленький мальчик лет четырех и его папа-омега. Чуть кривоватые песочные фигурки постепенно выстраивались на узком бортике песочницы, а детская улыбка становилась все шире, пока странная тень не накрыла их, отвлекая от такого увлекательного занятия. - Здравствуй, Эрик. Омега вздрогнул и словно передернулся, когда услышал у себя за спиной до боли знакомый голос, который даже с годами не смог утратить всю яркость воспоминаний, и бесформенная тень теперь обрела давно забытый образ бывшего мужа. Медленно, будто нехотя, Эрик обернулся и мельком скользнул по высокой фигуре альфы, что так бессовестно решил вторгнуться в его размеренную жизнь спустя столько времени. И…ничего. Былые чувства не проснулись, любовь не вспыхнула при виде когда-то любимого мужчины, а старая боль от предательства и непонимания отозвалась в груди всего лишь тихим шорохом. - Здравствуй. Эрик поднялся, отряхнул руки от песка и заправил каштановую прядь за ухо, ловя на себе изучающий взгляд Ричарда. Альфа за прошедшие три с половиной года заметно возмужал, по-мужски окреп и просто физически излучал силу и уверенность. Вот только Эрика это совсем не трогало, точнее не трогало именно сейчас. Маленький альфа тоже поднялся на ноги и легонько потянул папу за край кремовой рубашки. - Папа, кто это? - Томи, это папин старый знакомый. Малыш, поиграй немножко один, папа отойдет вон на ту скамейку. Хорошо? – Эрик легонько потрепал сына по темным прядкам. - Хорошо. А почему дядя так похож на нашего папу? – чуть запнувшись, поинтересовался ребенок, разглядывая взрослого альфу. - Правда? – Эрик улыбнулся, и, хитро подмигнув сыну, добавил: - А я и не заметил! - Ты невнимательный, папа! – и больше не говоря ни слова, ребенок снова плюхнулся в песочницу и принялся собирать прицепы к своим новеньким машинкам. Убедившись, что Томи занят, Эрик кивком головы указал бывшему мужу на одну из скамеек и, не оборачиваясь, направился к ней. Почему он решил продолжить разговор с альфой? Просто знал, что тот хочет поговорить и явно подошел к ним не просто так, ведь за все эти годы он впервые дал о себе знать. - Как дела, Эрик? – впервые за все это время произнес альфа, устроившись рядом с омегой и наблюдая за копошением ребенка в песочнице. - Хорошо. А у тебя? – совершенно не заинтересованно отозвался омега. - До недавнего времени мне казалось, что хорошо, но сейчас я уже не уверен. - Ричард, что тебе нужно? – не дав договорить мужчине, спросил Эрик. Альфа молчал пару минут, а затем все-таки ответил, все так же продолжая наблюдать за ребенком. И Эрику это не понравилось. Ему вдруг показалось, что бывший муж решил отобрать его сына, слишком странным был блеск в его карих глазах. - Я искал вас. - Нашел, дальше что? – немного резковато отозвался Эрик, искоса наблюдая за альфой. - Дальше? Я хочу видеться с сыном, - Ричард наконец-то обернулся и посмотрел Эрику прямо в глаза, - и с тобой. - Ричард, я не запрещал видеться тебе с сыном, но ты сам вычеркнул его из своей жизни. Что же изменилось теперь? - Это мой сын. – Альфа не ответил на вопрос, посчитав нужным напомнить Эрику о том, кто приходится биологическим отцом его ребенка. - Нет, Ричард, это только мой сын. Только мой. – Неожиданно даже для самого себя, зло процедил Эрик. - Ты женился? Томи сказал, что я похож на его отца. – Меняя тему, поинтересовался мужчина. - О Боже, Ричард! Тебе не кажется, что ты слишком поздно решил дать о себе знать? Моя жизнь больше не должна тебя интересовать, поэтому прекрати весь этот фарс. Мне пора. – Эрик поднялся со скамейки и уже хотел было вернуться к сыну, как почувствовал уверенную хватку на своем левом запястье. - Эрик, я прошу тебя, позволь мне видеться с сыном? – альфа умоляюще, но, при этом, не теряя своего достоинства, посмотрел на омегу, - Я знаю, что был не прав. Знаю, что прошло достаточно много времени, но я ведь настоящий отец Томи! - Нет. Отец тот, кто воспитывает, кто учит чему-то новому, кто знакомит ребенка с окружающим миром и дарит свое время и внимание. – Эрик полностью обернулся к мужчине и тихо, но уверенно произнес: - Три с половиной года назад, когда я дал тебе право на развод, я ни в чем не винил тебя, как и не настаивал на материальной поддержке. Но ты сделал свой выбор, не тогда, когда изменил мне, а тогда, когда решил не отстаивать свои права. Ты просто смирился, принял все как есть и продолжил свой разгульный образ жизни. - Я был молод, - неуверенно произнес Ричард. - Ты и сейчас не стар. До свидания, Ричард. Когда Эрик уходил, он чувствовал прожигающий его спину взгляд, но был полностью уверен в каждом своем слове. Нет смысла оборачиваться назад, как нет смысла пытаться найти глубоко внутри себя отголоски старой любви. Бывший муж остался в прошлом, как и любовь, которая когда-то объединила их и подарила ему, Эрику, чудесного сына. Вернувшись домой, Эрик быстро помог помыться Томи, подогрел ему поздний обед и после включил мультики, чтобы хоть на полчаса остаться одному и принять душ, в тщетных попытках смыть с себя струями воды нахлынувшие воспоминания из его прошлой жизни. С Ричардом они познакомились в университете, когда юный альфа только перешел на третий курс, а сам Эрик – на последний. Сначала между ними завязалась легкая дружба, из которой постепенно рождались такие чувства, как доверие, заинтересованность, симпатия. А потом они стали встречаться. Вот так просто, без всяких заморочек, неуверенности из-за небольшой разницы в возрасте и всего прочего. Друзья доброжелательно улыбались, шутили на тему скорой свадьбы, и по-доброму завидовали почти идеальным отношениям одной из самых красивых пар их университета. Свадьбу они все-таки сыграли, сразу после того, как Эрик выпустился, а уже в следующую течку - он забеременел Томи. На этом сказка закончилась, как и все остальное, что было между двумя влюбленными. Эрик действительно любил своего альфу, но, будучи реалистом, понимал, что насильно человека не заставить вернуть былую страсть и саму любовь. Правда и расставаться не хотелось с отцом своего ребенка, искренне надеясь на то, что они с Ричардом смогут остаться хотя бы друзьями. Но и этому не было суждено сбыться. Все еще недостаточно зрелый возраст все-таки взял свое, и через пару месяцев после того как Эрик узнал о своей беременности, узнал еще одну ошеломляющую новость: Ричард гулял. И Бог с ним, если бы об этом никто не знал, но знали все. И, пожалуй, это и стало последней каплей в огромном море терпения Эрика. Всегда спокойный, рассудительный и душевный омега просто выбился из привычной колеи, морально раздавленный тем, что совершил непоправимую ошибку, выбрав в супруги молодого и безответственного альфу. К сожалению или к радости, но развод прошел более чем мирно, где обе стороны разошлись без видимых разногласий, не требуя ничего от своего уже бывшего супруга. Эрик не жалел, поскольку сами отношения после свадьбы уже не казались такими крепкими и правильными, как было в самом начале. Крики, пустая ругань, глупые требования – все это было, но чаще всего инициатором был именно Ричард. И Эрик старался не винить альфу, поскольку прекрасно понимал, что тот молод, все еще ветрен и просто не готов к ответственности за свою новоиспеченную семью. Так и началась новая жизнь омеги, который, несмотря на все трудности и с огромной поддержкой близких и друзей смог преодолеть небольшой кризис и с легкостью принялся за воспитание своего маленького сына. Томи радовал своим крепким здоровьем истинного альфы, сообразительностью и тихим нравом, что только облегчало жизнь молодому отцу-одиночке. Когда Томи было чуть больше года, Эрик решился на отношения с представительным альфой, который терпеливо ухаживал за омегой и неожиданно нашел общий язык с маленьким ребенком, совсем не чураясь того, что тот был от другого альфы. Отношения с Виктором, литературным редактором, продлились чуть больше пяти месяцев, но так и не смогли перерасти во что-то большее, чем просто дружба и приятный секс. И к неожиданной радости Эрика, они все-таки остались близкими друзьями, а спустя несколько месяцев Виктор согласился на предложение быть крестным отцом Томи. Но это были не единственные отношения Эрика. Омега не строил из себя недотрогу, но и не кидался с головой в омут, поэтому со вторым своим любовником он познакомился полгода назад. Правда закончилось все так и не успев начаться, поскольку Трэй каким-то непостижимым образом напоминал Эрику о бывшем муже, таком же красивом, но непостоянном. И только сейчас, стоя под струями душа, Эрик подумал о том, что это было похоже на знак. И было совершенно не понятно, какие на самом деле у Ричарда мотивы, если спустя столько времени он решил показаться на их глаза. К тому же, Эрик был совершенно не против того, чтобы Томи общался со своим отцом, но тогда, три с половиной года назад, Ричард просто ушел, ушел и вычеркнул их из своей жизни. И сейчас Эрик искренне недоумевал, что послужило тому, что теперь этот более не мальчик, а возмужавший альфа, решил возобновить с ними общение. Уже ложась спать, Эрик снова вспомнил о своем бывшем муже, но ничего кроме тихого любопытства он не испытал, окунаясь в спокойные объятия сна и тихого сопения сына, клубочком свернувшегося на детской тахте, стоящей у большого окна. А утро встретило их дверным звонком. - Мистер Райн? – уточнил молодой худощавый омега, и, дождавшись утвердительного кивка удивленного Эрика, заученно произнес формальные фразы курьера: - Это вам. Распишитесь здесь и здесь. Доброго дня. И после того, как Эрик расписался в бумагах, курьер удалился, оставив его с огромным плюшевым медведем, которого уже через минуту тискал довольный Томи, совершенно не заморачиваясь о том, от кого достался этот замечательный подарок. А Эрик знал. Только его бывший муж мог через службу доставки подарить его сыну первый в его жизни подарок. И именно с этого медведя все и началось. Два раза в неделю, вторник и воскресение, к ним домой приходил все тот же молодой омега-курьер и передавал подарки, которые с каждым разом поражали своей полезностью и…ценой. Эрик злился, злился оттого, что этот настырный альфа так и не прислушался к его словам и продолжил вот так ненавязчиво проникать в их размеренную жизнь. Но кроме подарков от него больше не было никаких вестей, и Эрик уже хотел смириться с таким положением вещей, когда в очередную субботу, спустя два месяца после той знаменательной встречи с Ричардом, родители омеги приехали к нему домой с настойчивым желанием забрать Томи на неделю в их загородный дом. - Эрик, родной, тебе нужно отдохнуть! – пожилой, но все еще привлекательный омега, не обращая никакого внимания на своего сына, с веселым мурлыканием собирал детские вещи в небольшую яркую сумку, - развейся, встреться с друзьями, а может, и на свидание сходи. Ты уж прости, милый, что мы давно не брали Томи к себе, но нам с твоим отцом так хотелось устроить себе это путешествие. Мы словно заново влюбились друг в друга! - Ох, папа, я все прекрасно понимаю. И я искренне рад, что у вас по-прежнему все хорошо. – Эрик, уже поняв, что спорить с родителем бесполезно, принялся тому помогать, - но почему так неожиданно? Почему не позвонили? Я бы мог сам привезти Томи. - Ну-у, как тебе сказать.… Решили сделать тебе сюрприз! – нашелся с ответом омега и, упаковав последние вещи, поднялся на ноги, - может чаю попьем? Знаю: у тебя где-то должен быть зеленый чай с жасмином! - Папа, ты неисправим! – Эрик весело рассмеялся, глядя на хитрое выражение лица своего родителя, который явно провел не плохо свой уже, наверное, пятый по счету медовый месяц за всю их долгую с отцом семейную жизнь. Чай был выпит, кружки помыты заботливым папой-омегой, мигающая на кухне лампочка исправлена домовитым отцом, а довольный Томи, попрощавшись с Эриком, быстрее всех выскочил за входную дверь. Проводив родителей с сыном, Эрик впервые задумался о том, чем теперь занять так неожиданно появившееся свободное время. Но не успел он дойти до спальни, как в дверь снова позвонили. Решив, что это родители вернулись, забыв что-то, Эрик уверенно распахнул дверь, да так и замер, шокировано рассматривая Ричарда в деловом костюме с огромным букетом цветов. - Здравствуй, - первый отмер альфа и, не дожидаясь приглашения, протиснулся в прихожую, немного отодвигая с прохода омегу. - Ричард, что ты здесь делаешь? – наконец-то пришел в себя Эрик, все еще удивленно всматриваясь в знакомые черты лица. Да и сложно было оторваться от мужчины, который сегодня просто поражал статью и элегантностью в черном смокинге, который с трудом вмещал в себя бугристые мышцы альфы. Ричард еще в студенческие годы был достаточно привлекательным альфой, но с годами стал просто невероятно красивым мужчиной, что не было смысла даже отрицать. Темные коротко стриженые пряди были уложены в стильную прическу, щеки и подбородок идеально выбриты, а жгучий аромат из тяжелого мужского одеколона и естественного запаха самца, просто физически забивал нос, не давая полноценно вздохнуть. Ричард продолжал молчать и Эрик уже хотел снова повторить свой вопрос, как неожиданно уткнулся лицом в тот самый букет. - Ричард, черт, манерам ты так и не научился! – фыркнул куда-то в сердцевину лилии Эрик, сбрасывая тем самым с себя напряжение. - Прости, - альфа виновато улыбнулся одними уголками губ и спрятал руки в карманах брюк, скрывая нервозность и легкий стыд за почти нелепое вручение букета. - Чего уж там! Ты и раньше совал мне букеты в самый нос! – уже в голос смеясь, прохрипел Эрик, вспоминая такие вот моменты из их прошлой жизни, где, несмотря на свой внешний вид, интеллигентные корни, альфа оставался альфой и очень «по-мужски» преподносил букеты и подарки. - Я… Я хотел бы пригласить тебя поужинать вместе. – Уже увереннее произнес Ричард, прожигая Эрика своими темно-карими глазами. - Это свидание? – Эрику почему-то стало смешно. Идти на свидание с бывшим мужем – что может быть смешнее? - Да. – Одно слово, но сколько решимости было в нем! Эрик кивнул. - Мне нужно собраться, подождешь в гостиной? Кстати, к скольким часам? - К восьми. Эрик снова кивнул, пожевал щеку изнутри и, проводив альфу в комнату, быстро шмыгнул приводить себя в порядок. А почему бы и нет? Никто его не заставляет делать что-то неприятное или неправильное, никто не запрещает отдохнуть и провести вечер в ресторане, пускай и в компании бывшего мужа. К тому же Эрик действительно хотел поговорить с Ричардом: узнать, почему тот снова появился в его жизни, зачем хочет видеть сына, и почему именно сегодня он пригласил его на ужин. Вопросов было уйма, как и любопытство, что с каждой неделей разгоралось все сильнее и сильнее, доставая наружу омежью сущность, стремящуюся удовлетворить свой интерес. Да и не были они врагами, просто некогда близкие люди, которые сейчас никому ничего не должны. Когда Эрик был готов, облачившись в костюм своего любимого кремового цвета и появившись на пороге гостиной, Ричард по-прежнему продолжал лениво листать каналы, и только услышав тихое хмыканье, обернулся, чтобы уже через секунду замереть, жадно впитывая образ привлекательного омеги, которого он когда-то безумно любил, но по своей же глупости упустил. Упустил не потому, что разлюбил, устал или просто все надоело, а потому что действительно был молод, глуп и горяч. Вот только эту жажду секса нужно было направлять на того единственного, что ответил согласием и носил под сердцем их общего ребенка, а не на дешевую шлюшку с параллельного курса на одной из студенческих вечеринок. И тогда, видя перед собой бумаги на развод, он просто не понимал, что, несмотря на свою измену все еще можно было спасти, потому что только Эрик был для него самым понимающим, самым рассудительным и самым добрым омегой. Взгляд Ричарда потяжелел от мыслей о старых ошибках, а Эрик, расценив это как неприкрытое желание, направленное на него, почему-то расслабился, вместо того, чтобы сейчас рвать и метать и кричать на самодовольного альфу. И Ричард смог уловить это настроение, медленно поднимаясь со своего места и не спеша, надвигаясь мощной фигурой на омегу, чьи губы призывно блестели при искусственном свете от постоянного облизывания. Мужчина остановился напротив Эрика и легонько провел костяшками пальцев по гладкой щеке, которая тут же окрасилась теплым румянцем на такое почти невинное прикосновение. Но каждый из них в этот момент понимал, что если все это не прекратить, то последствия последуют незамедлительно. И Эрик первый перешел черту, поддаваясь вперед и ловя чужое горячее дыхание на своих губах, которое через несколько секунд сменилось страстным диким поцелуем. Немного твердоватые губы альфы сминали рот Эрика, а тот, не стесняясь, оглаживал крепкую спину, цепляясь за широкие плечи и изредка надавливая на округлые упругие ягодицы. Давно забытая страсть снова распустила свои лепестки, а воспоминания о прошлых любовных играх обрели новые краски, туманя и без того опьяненное сознание. Эрик вжимался в сильное тело, пылко отвечал на жадные поцелуи, а Ричард совсем обезумев от вседозволенности и жажды обладать великолепным телом бывшего мужа, сжимал омегу, словно тисками и незаметно уводил в сторону распахнутых дверей спальни. Не было прелюдий или желания рассмотреть мелкие детали, которые с годами стерлись из памяти, осталась только страсть и желание обладать и отдаваться. Идеальная ткань костюмов была безжалостно смята и сброшена к ногам, а кропотливо заправленное покрывало откинуто в сторону. Эрик млел от контраста прохладной простыни и разгоряченного тела сильного самца, прерывисто дышал и срывался на легкие стоны, когда большие ладони в очередной раз проходились по его бокам. А Ричард так и не смог сдержать улыбки, когда понял, что больше всего на свете ему не хватало именно этого. Его омега, его потрясающий Эрик, чей голос заставлял тело дрожать, чей образ так и не смог уйти навсегда. Ричард любил Эрика тогда, три с половиной года назад, и любит сейчас, когда этот своенравный омега уже не принадлежит ему, но так беззастенчиво стонет сейчас под ним, сжимая длинными пальцами его ягодицы, намекая, чтобы он уже наконец-то перешел к основному. И он сдался, отпустил себя, выпуская наружу инстинкты, касаясь уже не мягко и трепетно, а жадно, немного грубовато, но именно так, как им когда-то нравилось. Руки снова скользнули по груди, смяли бока и неожиданно резко перевернули омегу, ставя его на четвереньки, и являя альфе безумно возбуждающую картину: красивые круглые плечи, чуть изогнутая в пояснице спина, и упругие вздернутые кверху ягодицы. Ричард осторожно огладил спину, медленно и со вкусом развел половинки и рыкнул, когда маленькое розовое колечко мышц заблестело в предвкушении скорой близости. Наклонившись, он потерся щекой об гладкую, едва покрытую легким пушком ягодицу и с азартом принялся разрабатывать вход своим языком, постепенно добавляя пальцы и наслаждаясь скулящими стонами его омеги. А Эрик давился эмоциями, сгорал под накатывающими волнами желания, стонал и дрожал от каждого прикосновения альфы, понимая, что только с бывшем мужем ему было так хорошо. Когда крупная головка альфы коснулась его входа, Эрик с силой сжал пальцами простынь, расслабляясь и тут же принимая в себя член Ричарда, скуля от переполняющих его эмоций и ощущения наполненности. Ричард вцепился одной рукой в шею омеги, а второй обхватил его за ягодицу и сразу же взял быстрый темп, хрипя и иногда срываясь на рык. Чувствуя, что надолго его не хватит, он переместил руку с задницы и, обхватив ею ровный длинный член омеги, заскользил по нему, приближая тем самым их обоих к долгожданной разрядке. Оргазм накрыл резко, проникая под кожу сотнями иголок, туманя взгляд и перекрывая дыхание до болезненного шума в ушах. - Я все еще хочу есть, - сыто потянувшись, произнес Эрик, по-хозяйски устраивая голову на плече Ричарда. - В ресторан мы опоздали, - констатировал альфа и с усмешкой наблюдал за копошениями омеги, которые вызывали одно определенное желание. - Но ведь можно попробовать? Думаю, один столик мы все-таки сможем урвать. Через час, после душа, когда одежда была приведена в порядок, пара все же выбралась из дома на поздний ужин, но заменив ресторан на неплохое уютное кафе, работающее допоздна. За все это время Эрик старательно отгонял от себя любые мысли о том, что произошло в его спальне, боясь того, что сможет осознать то, что ему совсем не понравится. Да и нужно ли это? Главное, что они хорошо провели время, удовлетворили свой «голод», а все остальное должно остаться на том уровне, на котором и было. Но…червячок сомнения уже не спеша прокладывал свой путь к разнеженному сердцу, которое как оказалось все это время тосковало по старой любви и по альфе, присутствие которого спустя столько времени так и оставалось загадкой. - Ричард? – Эрик поднял тяжелый взгляд на альфу, решив, что сейчас самое подходящее время для разговора. - М? - Для чего ты вернулся? Ричард медленно отложил вилку в сторону, так же медленно вытер рот бумажной салфеткой и наконец-то, собравшись с мыслями, ответил: - Я хочу вернуть вас. Вернуть свою семью и исправить свои ошибки. - Не поздно ли ты спохватился? – едко произнес Эрик, чувствуя, что начинает злиться, но больше на себя, чем на непутевого альфу. - Если ты поверишь мне, разрешишь общаться с Томи, я попробую доказать тебе, что все еще не поздно. – Уверенно, ни капли не сомневаясь в своих словах и мотивах, произнес Ричард. - Допустим, но почему только сейчас? Где ты был раньше? – давя в себе омежью наивность, поинтересовался Эрик, наматывая салфетку на десертную ложку. - Сразу после того, как мы развелись, я уехал за границу и там уже доучивался, а после, с помощью отца создал свой небольшой бизнес, который сейчас я смог перенести сюда. Все эти годы я думал о вас, но никак не мог понять, хочу ли я снова возвращаться к семейной жизни. Тогда мне казалось, что я поступил правильно, но позже, когда вся эта дурь вышла из моей головы, понял, что совершил самую большую ошибку в своей жизни. - Ричард, и я должен в это поверить? Должен сейчас забыть все и снова принять тебя, живя под страхом твоей очередной измены? – перебил Эрик, сверкая влажными глазами и так некстати осознавая тот факт, что чувства к бывшему мужу скорее были спрятаны и запечатаны, чем растоптаны и забыты. - Я понимаю, что верить мне после всего того, что я сделал, равносильно предательству самому себе, но знаешь, Эрик… Мне стыдно перед нашим сыном, что я оказался плохим отцом, не способным принять себя, отказавшись от собственной семьи, от любимого супруга и еще нерожденного ребенка. – Ричард замолчал, крепко стиснув зубы, а затем, глядя прямо в глаза Эрика, произнес: - Прости меня! Прости за то, что я такой идиот! И пусть ты думаешь, что сегодняшняя близость была ни чем иным как просто прихоть, я прошу об одном: дай мне шанс. И даже если я не смогу доказать тебе своих серьезных намерений, оставь мне возможность общения с сыном. Я хочу быть настоящим отцом Томи, хочу, чтобы он называл меня отцом, хочу просто быть с вами рядом… - Я…подумаю, но, Ричард, не жди от меня того, что я быстро приму решение и что оно будет именно тем, которое ты ждешь. – Сдавленно произнес Эрик, почти физически ощущая напряжение и страх альфы. - Я понимаю. И буду ждать столько, сколько потребуется. И все-таки маленькая надежда сверкнула в глазах обоих мужчин, но была тут же спрятана за прикрытыми веками. С того вечера прошло чуть больше недели, и все это время Эрик не мог выкинуть из головы слова бывшего мужа. Ричард, как и обещал, прекратил задаривать подарками, которые уже и так не куда было ставить, звонил лишь раз еще в начале недели, чтобы узнать как у них дела, и видимо терпеливо ждал ответа омеги, который к удивлению очень быстро сформировался, но из вредности до сих пор не был озвучен. Вечер четверга Эрик решил сделать немного необычным, поэтому, достав старые альбомы с фотографиями еще со студенческой поры, подозвал Томи и, усадив его у себя в ногах, спросил: - Томи, а ты хотел бы, чтобы твой отец жил с нами? - Я не знаю, - маленький альфа задумчиво посмотрел на одно из фото, где был запечатлен красивый и сильный в представлении ребенка альфа, - а он захочет? – наивно уточнил он. - А давай у него спросим? – охватываемый каким-то странным азартом, спросил Эрик. - Давай! – и детский смех заполнил гостиную. Эрику нужно было время, чтобы подумать, взвесить все «за» и «против», здраво оценить всю ситуацию и прийти к каким-то своим выводам. Родители очень вовремя забрали к себе Томи, дав этим Эрику возможность побыть наедине с собой, и втайне от всех посмаковать неожиданную близость с бывшим мужем. А теперь, отложив телефон в сторону и ожидая визита Ричарда, он мог быть уверенным только в одном: хуже быть не должно. И когда альфа все-таки появился на пороге его квартиры, мысли уже были похожи на спутанный клубок ниток, так он успел себя накрутить. Утянув за собой альфу, Эрик усадил Ричарда в кресло перед раскинутыми альбомами с их общими фотографиями, принялся наблюдать за реакцией двух дорогих ему альф. Чувствовалось напряжение, неловкость со стороны Ричарда и детский интерес Томи, который к удивлению, первый не выдержал и задал вопрос: - Ты будешь моим папой? Боже, такой простой вопрос, но, сколько чувств и эмоций он нес за собой! В первые секунды после вопроса Ричард просто окаменел, ведь он даже и не догадывался с какой целью был сегодня приглашен в этот дом. Все эти дни он сгорал от ожидания, страдал от бессонницы и лелеял глупую надежду, что Эрик все-таки примет его. И теперь, когда его маленький сын, которого он когда-то предал, так прямо и просто спросил о самом главном и важном в его жизни. Скупые слезы заволокли взгляд, грозя выплеснуться в горькие дорожки по сухим щекам, а сердце сдавило так, что в пору вызывать врача. - Томи, маленький, - Ричард нервно вскинул взгляд на омегу и, дождавшись от того неуверенного кивка, надломленным голосом, произнес: - я буду самым лучшим отцом для тебя! Томи улыбнулся и сделал маленький шажок навстречу своему новоиспеченному отцу, а Ричард, уже не думая о том, как он выглядит в этот момент, спустился с кресла на колени и притянул к своей груди самое дорогое создание, которое подарил ему Эрик уже во второй раз в его жизни. Незаметно стерев пару все-таки сорвавшихся с ресниц слезинок, альфа немного отстранился от сына и, обернувшись, посмотрел на своего мужа. Теперь-то он был в этом уверен. - Эрик, ты меня, наверное, чем-нибудь прибьешь, но я подговорил твоих родителей, и они обо всем знали с самого начала. – Совсем уж по-детски произнес Ричард. - А я-то думал, как ты нас нашел в том парке! – наигранно возмутился Эрик. И в следующую секунду Томи отскочил в сторону, а Эрик с мстительным удовольствием опустил декоративную подушку на голову мужчины, заваливаясь на него сверху и чувствуя, как Томи запрыгивает на них, руша всю конструкцию, заставляя всех счастливо и заливисто смеяться, сбрасывая напряжение и принимая новую жизнь. И, наверное, именно в этот момент Ричард понял, что наконец-то впервые в жизни он сделал что-то правильно, а Эрик – что полюбить собственного мужа заново оказалось возможным. И только Томи был охвачен простым детским восторгом от того, что теперь его семья стала еще больше, а отец с фотографий стал наконец-то настоящим.