Я буду мстить за тебя вечно

Кровь била в висках, заглушая все звуки вокруг. Не останавливаться. Не оглядываться. Бежать. Бежать, чего бы это не стоило. Перед глазами стоит смерть любимого. Как? Как все могло взять и оборваться в один миг. Так быстро и так беспощадно. Наивный разум пытался обмануть реальность, уверяя себя, что это всего лишь кошмар. Очень реальный и кровавый кошмар. Но вот он. Конец неизбежен. Сильные и очень холодные руки хватают и тут же отпускают, а ты летишь в стену, ударяясь с невообразимой силой о камни. Боль неприятной волной накрывает с головой. Борись! Внутренний стержень не сломан. Пусть все летит к черту. Даже смерть не заставит ее опустить голову. Девушка всем телом чувствует, как к ней приближается ее преследователь. Медленно. Наигранно медленно. Он ждет мольбы о пощаде, слез и унижений. Но нет. Только не от нее. Слишком много гордости на одну юную леди. И снова эти руки. - Не стоило и пытаться... - Да пошел ты! Вновь стена. Боль, подобная разряду тока, пробегает от затылка до копчика и обратно. - Дерзкая. Даже не поплачешь? - Серебряный голос охотника проникает нежной мелодией в уши своей жертвы. При других обстоятельствах она бы молила его не прекращать своих тирад, но судьба распорядилась иначе. - Могу только плюнуть. - Пусть физически они победили, но за ее моральное поражение им придется еще повоевать. Надменно хмыкая и не видя смысла продолжать диалог, в один шаг он подходит к своей жертве и одним размытыми движением резко дергает ее на себя. Теперь боль пронзает левую руку от запястья до плеча. - Не нужно. - Рывок и она на свободе, а он и не пытался удержать. - Я сама. Густую тишину нарушало лишь барабанное соло ее кроссовок по полу. Позвоночник и ребра были травмированы настолько, что ей хотелось их выдрать. Боль. Невыносимая боль. В висках все еще пульсировало. А глаза жгло от стоявших в них слез. Так ужасно физически и душевно ей никогда не было. Последний поворот, и они вышли на финишную прямую. Массивная дверь, в которую Фрэнсис успел ее вытолкнуть, загородив собой от свирепого монстра, величественно смотрела на приближающихся. Обычному человеку ни за что не удалось бы отпереть ее в одиночку, ее же надзирателю хватило лишь одного размытого жеста. Ее буквально втолкнули в тронный зал. В нос ударил запах крови, а на полу в хаотичном порядке лежали свежие трупы. Среди них, почти у самых ее ног, лежал и Френсис. Теплые карие глаза были открыты, а на лице застыла гримаса ужаса. - Ф... Ф... Френ... Это картина, стала завершающей деталью в пазле, изображающем крах ее жизни. Где-то глубоко внутренней голос кричит, что нужно бороться. Что так просто сдаваться нельзя. Нужно быть сильной. Но как? Как, когда перед тобою двадцать трупов, среди которых твой любимы человек? Как, когда пол залит краской жизни? Как, когда ты понимаешь, что сама скоро станешь частью этого натюрморта? Все кончено. Она рухнула на колене и зарыдала. Да, сильная. Да, гордая. Но не настолько. Десятки таких же монстров как и ее надзиратель прожигали свою жертву плотоядным взглядом. Ей было страшно и в тоже время до одури противно смотреть на эти мерзкие создания. Минута. Вторая. Третья. Все ее жизнь, пронеслась перед мокрыми от слез глазами. Они тянут время. Хотят, чтобы она мучилась еще сильнее? Твари! - Не бойся. Я буду осторожен. – Холодные мужские руки легли на хрупкие женские плечи. Хочется кричать, биться в истерике и плакать, но искалеченное сознание успело понять, что все это бессмысленно. Осознание неизбежной смерти пришло мгновенно. А раз уж жизнь так и так оборвется прямо сейчас, то зачем тратить последние силы на бессмысленные попытки продлить душевные и, скорее всего, физические муки. Пусть все кончится здесь и сейчас. Раз уж так должно быть, то пускай же. Следующие мгновения происходят как в замедленной съемке: Она встает на почти отказавшие ноги, он не разжимает стальной, но нежной хватки. Ее карие глаза попадают под гипноз его кровавых очей. Они смотрят друг на друга секунд пять, затем он делает резкий рывок. Все тело пронзает невыносимая боль. Она слышит собственный вопль. Минуты превратились в года. Из шеи сочится алая кровь, а ее губы сами молят о смерти. Никто ее больше не держит, и ничего, кроме как упасть в объятья пола, не остается. Каждый сантиметр ее тела горит изнутри. Собственная кровь зажигает вены, а каждый вдох режет легкие. Она срывается на последний и самый сильный крик, а затем нежное и долгожданное бесчувствие накрывает с головой.

Within Temptation – Stairway to the Skies