"К свету"

      Это был чертовски холодный день, за последний месяц не спадавшей жары. Люди стояли укутавшись в теплые плащи, закрываясь от дождя широкими черными зонтами. Каждый из них пришел проститься с еще одним известным весельчаком и балагуром, самым отчаянным заводилой и, совершенно точно, одним из самых бесстрашных людей в Хогвартсе. Джордж Уизли, человек навсегда оставивший след в сердцах друзей и даже преподавателей. Именно его хоронили сегодня, в эту страшную непогоду. Юноша нашел последнее пристанище рядом с надгробьем своего брата-близнеца, покинувшего их ровно месяц тому назад. Молли, как и в тот раз, безучастно наблюдала за действиями магического священника, улыбаясь чуть заметно уголками губ. Она почему-то знала, что теперь у её сыновей будет все хорошо. Они были вместе всегда, с самого рождения и даже смерть не смогла разлучить их надолго. Артур сжимал плечо жены, смаргивая скупые слезы из-под ресниц. Он совсем сдал, последнее время нагружая себя сверхурочной работой, благодаря которой мог забыть, хоть на минуту, о смерти любимого отпрыска. Сейчас же, мужчина понимал – надо двигаться дальше, постараться поставить на ноги оставшихся детей, а близнецы… ну что ж, они всегда были самостоятельные, справятся как-нибудь и там. Гарри, Рон и Гермиона втроем, обнявшись как когда-то, стояли под одним зонтом понимая: в жизни каждого из них наступили глобальные перемены. Гермиона плакала тихо как никогда. Без истерик и звучных рыданий, просто роняла слезы на плечо лучшего друга. Рон несмело поглаживал её по плечу, в то время, как Гарри крепко держал её за руку. Тяжело было не только Гермионе. Анджелина, стоящая чуть поодаль от всех, немигающим взглядом смотрела на медленно опускающийся в землю гроб. После войны девушка немного отдалилась от Джорджа, давая время для восстановления после смерти брата. Но он скрылся от неё на долгий месяц, запершись в квартире с Грейнджер, литр за литром вливая в себя огненную воду. Джонсон хотела ему помочь, только Уизли не пускал её в свою жизнь. Ровно в тот момент, когда девушка хотела было расставить все точки над и, он умер, унеся в могилу тайны, и их, как она когда-то надеялась, будущее. Джинни говорила что-то об отваге, человеколюбии и огромном сердце. О том, что их всегда будут помнить, и что, может быть, это было действительно правильно. Умереть вместе. - Я тоже буду скучать, сестренка. – говорил Джордж, наблюдая за ней со стороны. Фред, стараясь не издавать ни звука, тихо положил ему ладонь на плечо. - Я почти не общался ни с кем этот месяц, Фредди. – он сообщил это с такой тоской, от которой щемило душу. – Заперся в квартире, пытался курить и пил. Грейнджер как-то застала меня с этой трубкой в зубах. Клянусь, это был первый раз, когда в её глазах помимо невообразимой тоски появилось еще и осуждение. Они наблюдали как каждый из присутствующих кинул по горстке земли в разрытую яму. - Ты смотри, и Анджи пришла. Думал не придет уже. Я как раз собирался с ней поговорить. Не вышло бы ничего, Фредди, - он оглянулся, заглядывая близнецу прямо в глаза. – Понимаешь? Фред кивнул, не сводя глаз с копны густых каштановых волос. Грейнджер высвободилась из объятий друзей, наблюдая, как взмахом волшебной палочки, засыпают могилу её друга. - Вы идите, я постою еще. – она просит ребят оставить её одну, скрывая печаль под чуть грустной улыбкой. – Гарри, ты придешь вечером? Нужно поговорить! - Конечно, - кивает Поттер, удаляясь и уводя за собой Рона, Джинни и друзей близнецов Уизли.       Гермиона молча дожидается пока все разойдутся, мечтая оказаться один на один с двумя одинаковыми на вид могильными плитами. Взмах палочкой, и два одинаковых венка желтых цветов, украшают их. - Ну что, допрыгались? – спрашивает девушка. – Нельзя было иначе, да? Ни один из вас не выполняет своих обещаний. «Да, Гермиона, я буду жить» - передразнивает она – «Ни о чем не беспокойся, все будет хорошо». - Что мне делать теперь? Когда нет ни тебя, ни Джорджа? Как жить дальше, когда больше никого у меня нет… Мне очень стыдно. – продолжает она. – Я так редко говорила вам, о том, какие вы удивительные. И хоть я не различала вас лет пять, вы все равно совершенно разные. Джордж, ты удивительный человек, потрясающий волшебник. Я не раз ругала вас за ваши товары, но признаю, чтобы сделать такое нужно обладать воистину сильным умом. Спасибо за поддержку, Джордж, если бы не ты, я бы сломалась. Спасибо за текилу и мытье посуды, за небольшую крупицу смеха в последний месяц. За то, что позволил жить в комнате у Фреда. Ты приводил меня в чувство тогда, когда выхода уже не было. Ты стал моим другом, братом…        Фред, спасибо, что внес в мою жизнь веселье и смех, заставлял улыбаться, когда было плохо. Поддерживал во всем, переживал и сочувствовал. За то, что подарил значение слова «любовь», за все спасибо. За чертовы шуточки и теплые руки. - Гермиона достает из кармана пальто маленький колокольчик, она улыбается, сжимая его в руках. - Это твоё, Фред. Хоть он и не нужен уже, давно не нужен. Девушка вешает его на свежий венок, касаясь рукой надгробной плиты. «Фредерик Уизли. 01.04.1978 – 02.05.1998 гг. Любимый сын и брат» Джордж с грустью смотрит на неё, Фред же, не выдержав, подходит чуть-чуть ближе, едва ощущая аромат её духов. - Фред, - то ли с облегченно, то ли обреченно выдыхает она. – Ты же здесь, я чувствую. Он молчит, едва касаясь пальцами её волос. - Скажи, что ты здесь. Скажи, что не бросил меня. - Я здесь. Гермиона едва борется с криком, застрявшим в горле, превозмогает себя. - Фред… Девушка закрывает уши, не желая слышать ни голос, ни ощущать его запах рядом с собой. Она срывается с места, бежит, падает и аппартирует подальше отсюда, оставляя близнецов с невероятной болью наблюдать за её исчезновением. - Пойдем, Джи. – Фред берет его за руку. – Мне нужно еще много чего тебе показать. ***       Джордж лежит на полянке, возле берега с прозрачным водоемом. Ярко светит солнце, пригревая парня и вгоняя в сон, а в голове пусто и ясно, ни единой мыслишки. Только ощущение свободы и совсем ничего не болит. - Хехей! Попытка встать не увенчалась успехом, едва он поднялся на ноги, кто-то тяжелый и безусловно сильный повалил его обратно на траву. - Я так рад тебя видеть! – этот кто-то ерошит ему волосы, и совершенно по-детски щиплет бока. - Фред? - Ты ожидал увидеть кого-то другого? – обижается брат. Джордж, наконец, вспоминает недавние события. Свою смерть, истерику Гермионы, переход по темному коридору и брата, встречающего его. - Фред! – орет он, перекатываясь на него, - ты не представляешь, как я рад! Они борются совершено по-детски, будто желая убедиться: да, перед ним его точная копия. Джордж ощупывает уши. - Гляди-ка, все на месте! – восклицает юноша. - Пойдем, покажу тебе наши дома! - смеется Фред, глядя на брата. - Дома? - Ты все увидишь! Фред свистит, призывая пару новеньких, сияющих метел, и жестом просит брата лететь за ним. В ушах ветер, да и скорость невероятная. Все смешалось перед глазами, но Джордж в восторге. Он любил полеты, любил высоту и квиддич. - Фред! Он хочет спросить, далеко ли еще лететь, но слова проглатывает ветер, тем более на близлежащем холме виднеются пара домов. В одном из них, Джордж, с удивлением узнает магазинчик «Всевозможных Вредилок» Да, видимо Фред не терял здесь времени зря. Они снижаются так же быстро, как и летят. Фред соскакивает с метлы, когда до земли оставалось не более метра. Метла ловко оказывается в его руках. Юноша разворачивается, встречая, чуть раскрасневшегося от ветра, брата. - Здесь у каждого свой мир, - говорит он, предлагая брату осмотреть строения. – В моём мире есть дом «мечты» и наш магазинчик. Признаться, я был несколько удивлен, когда увидел его здесь, но на то, как оказалось, есть свои причины. Фред ждет, пока Джордж осмотрит «дом», принимая восторженные отзывы о лаборатории. Он объясняет брату, что когда-то хотел, чтобы они жили все вместе. Джордж же молчит, явно не желая признаваться Фреду. Ему было бы безумно тяжело находиться в одном доме с ними. Видеть их счастье. Он любил Гермиону, не так неистово, как брат, но все же. Может когда-нибудь, они бы и могли поселиться под одной крышей, но совершенно точно не сразу после войны, и не через год. - А вот это, поистине волшебное место. Они проходят в магазинчик, аккуратно ступая по первому этажу. Фред не менял ничего, не смахивал пыль и паутину. Они исправят это, теперь, когда с ним Джордж, они смогут привести это место в привычный вид. Пройдя на второй этаж, Фред первым открывает дверь и входит. На столе лежит газета, с обведенными в кружок объявлениями о работе. О чем-то негромко бурчит телевизор. Убраны осколки с пола и не видно больше той мути, что пили Джордж и Гермиона. Фреду кажется знакомым аромат в квартире, он косится на брата, но тот лишь кивает, говоря, что это её духи. Юноша проходит в свою комнату, видя там наведенный бардак. Вещи и его и её в хаотичном порядке раскиданы по периметру. На кровати стоит огромная тарелка с талым мороженным и куча мягких игрушек. В комнате Джорджа не изменилось ничего. Постель парня не заправлена. Оставлена точно в таком же виде, как и была. Только пара тапок, которые носила Гермиона, свидетельствовали о чьем-то пребывании. - Что за черт, Фред? - Я бы на твоем месте исключил подобные слова из своего лексикона, - тоном профессора Макгонагалл сообщил брат. – Ты, богохульствуешь, друг мой, находясь ни где бы то ни было, а в раю, а это карается. - Что тут происходит? - Не знаю почему, а главное как такое получилось, но здесь все меняется сразу, как только она меняет что-то там. Когда это место впервые появилось, я попал в пепелище из вещей. Знаю, что вы пили текилу, мыли посуду и ты успокаивал её. Никто не может объяснить этот феномен, но мне так легче. Джи, она дневник ведет, а я читаю все, что там написано. Клянусь, если она найдет кого-то еще, я перестану заниматься этим, но пока… Джордж подошел к нему, едва обняв. Фреду тяжело тут, но им «там» было еще тяжелее. - Послушай, ты сюда хандрить пришел, или что? – Фред ловко отскочил от брата, шутливо крутя у виска. – Сумасшедший Фордж вернулся, нас ждут великие дела! ***       Гермиона решила во что бы то ни стало жить дальше. Девушка подумывала над возобновлением работы магазина. Хотела привести его в порядок и попытаться создавать товары продаваемые там. Но передумала. Это был не её профиль. Да, помочь с формулами и зельями, но не изобретать. Это был конёк Фреда, на это Гермиона не хотела посягать. Тем более, после похорон на неё навалилась смертельная усталость. Она уснула прямо на том пафосно-дорогом кожаном диване в импровизированной гостиной, квартиры близнецов. Гарри, пришедший к ней, ровно в половине восьмого вечера, застал её спящей. Юноша прошелся по квартире, увидел газету с обведенными, красным, объявлениями о работе. И когда времени ждать пробуждения девушки уже не было, аккуратно присел на краешек дивана. - Фред? – улыбнулась она, сквозь сон. – Сколько время? Затуманенный взор сфокусировался, и девушка разочарованно выдохнула. Это был Гарри. Просто Гарри, и все. - Привет, чаю хочешь? – она попыталась скрыть разочарование, под натянутой улыбкой, но и это не укрылось от взгляда её лучшего друга. - Я сам, не вставай. Он выудил из верхних ящиков пару смешных чашек с котятами, разогрел воду. - О чем ты хотела поговорить? – спросил он, когда чайник вскипел, а на столе стояли две чашки ароматного, с бергамотом, напитка. - Знаешь, - девушка замялась. – Возьми меня на работу, в аврорат. Я бы и сама, но это долго. Бумаги заполнять, комиссию проходить. - Но, зачем? Ты же всегда хотела работать в министерстве, защищать домовых эльфов и магических существ. Как же Г.А.В.Н.Э.? - Это в будущем, Гарри. Ты, как никто другой, должен понять эту жажду… - Мести? - Да. - Ты этим не вернешь никого. - Я знаю, - говорит она тихо. – Но я хочу убивать. Уничтожить всех до единого пожирателей на этой земле. Чашка с горячим напитком выпала их рук её друга, оставляя едва заметный красноватый ожог на его ладони. Слышать такое из уст Гермионы – его лучшей подруги, было настолько не привычно, словно видеть Лестрендж с маленьким котенком на руках. - Ай, Гермиона, ты в своём уме? – он достал палочку, убирая осколки. Похоже бить посуду, в этом доме, стало традицией. - А что такого, Гарри? Я не могу сидеть без дела! Ты сам натравливаешь на меня колдопсихологов, предлагаешь «отдохнуть» в Мунго какое-то время. Гарри, ты хочешь помочь мне, или нет? - Для начала тебе лучше пожить в другом месте. Привести мысли в порядок, а потом уже искать работу по-душе, Гермиона, а не ради невыполнимых целей! - Ты опять приглашаешь меня на Гриммо, к сумасшедшей миссис Блэк и еще более чокнутым домовым эльфом, ненавидящим меня всей своей маленькой душой? - Съезди в «Нору», они ждут тебя... - С ума сошел? - Тебе опасно здесь оставаться. - Да неужели? – она срывается с места, пулей врываясь в комнату Фреда. Вышвыривает из шкафов одежу и свою и его. – Ну что же ты стоишь, собирай, поехали туда, куда скажешь. Хочешь в «Нору», хочешь на Гриммо, хочешь на Гордикову впадину. Давай, командир Поттер, действуй. Ты же не привык прислушиваться к просьбам. Ты привык действовать ради общего блага. - Успокойся пожалуйста. – он хватает её за плечи, резко встряхнув. – Давай без истерик. Я не узнаю тебя, Гермиона. Куда ты дела рассудительную и умную девушку, почему вместо моей лучшей подруги, передо мной стоит горный тролль? - Гарри, пожалуйста. Мне это необходимо. Как сеанс психотерапии от той ненормальной из св. Мунго. - А магазин? - Когда-нибудь я найду силы разгрести первый этаж. Приглашу Рона, и мы вместе, раскопав старые чертежи близнецов, приступим к созданию новых вредилок. Сразу, как только покончим с последним приспешником Тома Реддла. - Ты что-то скрываешь от меня. Это очень плохо, когда кто-то очень хорошо тебя знает. Гарри не был дураком, он понимал: под внешним спокойствием скрывается что-то большее, чем обычная жажда мести. - Ничего я от тебя не скрываю, - устало проговорила она. – И отсюда не уеду. Никуда. Совсем никуда. Он задержался у неё чуть дольше, чем планировал. Они вместе посмотрели телевизор, съели приготовленный Поттером ужин, распили по чашке горячего какао на ночь и он ушел, пообещав сделать все, что в его силах, для её устройства в аврорат. После его ухода, девушка взмахом палочки отправила посуду в раковину, достала мороженное из холодильника и отправившись в комнату. Она все еще писала в ту злосчастную тетрадь мысли и чувства, которая после смерти еще и Джорджа заменила ей друзей. «Надеюсь, Гарри не обманет. Я знаю, он в лепешку разобьется, но устроит меня в Аврорат. Я сойду с ума, если останусь без дела, нужно чем-то занять руки. Палочкой, привычной беготней от пожирателей, чем угодно, лишь бы не здесь. Гарри предложил пожить в другом месте: в Норе или на Гриммо. Как он не понимает, что и там и там просто толкают в петлю? Мне нужен маленький шанс отомстить. Посадить всех до единого в Азкабан. Лишить их счастливых воспоминаний, души. Так плохо одной» Девушка зачерпнула ложкой, уже успевшее растаять, мороженное, смакуя фисташковый вкус. Пусто дома. Телевизор только спасает, создает ощущение чьего-то присутствия.       По утру она чисто машинально приготовила две порции завтрака. Хорошо, что Гарри пришел. Иначе она бы выглядела донельзя глупо. - Сегодня зайдешь ко мне, заполнишь кое-что. Завтра жду тебя на работе. Будет у нас один кабинет на двоих. Единственное что, - он поставил тарелку в раковину, подняв, наконец на неё взгляд. – Давай без глупостей. И Рону ничего не говори. - Обещаю, - обрадовалась девушка, кинувшись другу на шею. – Гарри, ты чудо. Спасибо за все. После обеда, зайдя в аврорат, Гермиона заполнила несколько бумаг, прошла тест на умственные способности, а после прошла в кабинет, познакомиться с рабочим местом. Обстановка была скудной, два стола, стеллажи с папками. Старые часы над дверью и Гарри Поттер – самый молодой сотрудник аврората. В кабинете было душно и пахло сыростью. Да и освещение оставляло желать лучшего. - Здравствуй, Гарри. - Привет. Ну, что скажешь, довольна рабочим местом? - Вполне неплохо. Вымыть бы тут все. - Пойдем покажу все остальное. Он показал ей столовую, конференц-зал, магические тренажеры, душевые, даже комнаты для отдыха. Они как раз шли по темному коридору, после небольшой экскурсии, когда его окликнули. - Мистер Поттер, там… там! – это был только что принятый на работу практикант, не старше Гарри, но совершенно без опыта. Тем более знаменитый «мальчик» был кумиром, для новоиспеченного сотрудника. - Гермиона, ты не подождешь меня здесь? Теперь то что? – Гарри зашагал в обратную сторону, оставив девушку совершенно одну. Гермиона наблюдала за удаляющимся другом. Он осыпал проклятиями молодого практиканта, совершившего, как она поняла, очередную глупость. Когда они скрылись из виду, Грейнджер принялась шататься по коридору, изучая названия кабинетов. «Отдел защиты от неправомерного использования магии» «Особо секретный контроль за населением» Девушка решила зайти внутрь «конфискованных предметов и имущества», там должно быть что-нибудь интересное, может быть запрещенное. Дверь открылась довольно легко, представляя вниманию расширенный, чарами, кабинет. Ей вспомнилось министерство магии, ослепляющие противно малахитовые стены, отдел тайн, с огромными стеллажами и безмерным количеством предсказаний в стеклянных шарах. Здесь было почти так же. Одинокий светильник где-то под черно-бесконечным потолком, тускло освещал огромную комнату. Множество предметов, назначение которых не было изучено. Грейнджер решила не трогать ничего, на всякий случай. Просто пройтись вдоль, выискивая что-нибудь интересное. О чем потом можно найти в книге, углубиться в чтение, забыться. Столы, невероятной красоты, деревянные, резные. Стулья с необычайно огромной спинкой больше походившие на трон. На кое-каких предметах виднелись капли крови. Гермиона, прочитавшая в своей жизни книг больше, чем предметов в этой комнате безошибочно определила: ритуалы связанные с ними были темномагические, а кровь – кровь была невинных жертв, скорее всего маглов. Здесь был крестражи: медальон, уничтоженный когда-то Роном, дневник Тома Реддла из тайной комнаты Хогвартса и шкурка змеи знаменитого темного волшебника. Девушка пожалела о съеденном с утра завтраке. Да, она видела немало смертей, видела кровь и изощренные пытки, но почему-то именно сейчас, воспоминания волной накатили на девушку, заставляя желудок скручиваться в дугу. Глаза предательски заблестели. Её бы обязательно вырвало, если бы не зеркало, стоящее посередине этого кладбища артефактов. Старинное, золотое зеркало, с тремя острыми шпилями наверху, было изрядно потрепано. Поверхность расплавилось кое-где, как после пожара, а на красивой оправе наверху выведены странные слова. Гермиона прищурилась, пытаясь получше разобрать надпись, но тщетно. Плохое освещение, плюс высота артефакта не позволяли четко увидеть буквы. Девушка обошла его, рассмотрев со всех сторон и, наконец, посмотрела на свое отражение. Она увидела себя, стоящую в «отделе конфискованных предметов и имущества», усталую и растрепанную. Неужто она стала так плохо выглядеть? Волосы собранные в небрежную косу, чуть впалые щеки и огромные синяки под глазами. Сказывалась бессонница, отсутствие аппетита, да и погоня за крестражами сыграла свою роль. Она хотела было уйти, когда в зеркале появился кто-то ещё. Это были её родители – мистер и миссис Грейнджер. Такие же, какими она оставила их почти год тому назад. Они обнимали её за плечи, улыбаясь как-то печально. Девушка оглянулась, но не увидела никого за спиной. Она лишь ближе подошла к зеркалу, приложив ладонь к холодной поверхности стекла. Ничего. Холодная картинка не грела. Родители отпустили её, уходя куда-то вглубь странного зеркала, чтобы через секунду, оттуда вышел улыбающийся и совершенно живой Фред. Такой же рыжий, как солнышко, с неизменной улыбкой на любимых губах. Он, одетый как в последнюю битву, звал кого-то из недр зеркального мира. Этот кто-то такой же счастливо-веселый, вышел оттуда. Джордж. Братья Уизли стояли перед ней такие одинаковые. Она увидела себя, аккурат между ними. Потрепанную, но решительную. С заметными ссадинами на губах и правой брови. Они, как будто оберегали её, грустно смотря на живую, настоящую Гермиону, а её точная копия всем своим видом показывала, что защитит любого из них, даже ценой собственной жизни. Её отражение меняется, и девушка снова видит себя. Без царапин и ссадин, все давно зажило. Грейнджер склонила голову набок. Отражение сделало тоже самое. - Фред… - она тянет к нему руку, а он вторит её движению, соприкасаясь пальцами невидимых миров. Джордж зовет его за собой, тихо утаскивая от Гермионы за рукав пиджака. Близнецы размашистым движением, придают красок этому темному месту. Гермионе кажется, что она стоит перед домиком, с персикового цвета окнами. Фред приглашает её войти внутрь и девушка не медля шагает за ним. Первый этаж представлял собой небольшую гостиную с маленькой кухонькой и такими же, как у миссис Уизли часами. Фред, Гермиона и Джордж в данный момент находились «дома». Девушка счастливо улыбнулась, пройдя, по приглашению Фреда на второй этаж. Пара ванных комнат, две спальни и еще две маленькие комнатки. Одна из спален несомненно принадлежала им. Обстановка была почти такая же, как и в квартире. Большая кровать, письменный стол и гардероб. Кресло-качалка и магловский светильник на ней. Здесь была собранная Гермионой библиотека, в потолок. Маленький столик с зеркалом и куча их фотографий. Вторая – была, видимо Джорджа. Это понятно, ведь посередине стоит домашняя лаборатория. По взорванным ингредиентам и пятная на стенах видно, что юноша совсем недавно проверял очередное изобретение. - Гермиона! Какого Мерлина ты здесь делаешь? – кто-то нагло вырывает её из мира грёз. Грейнджер вдруг понимает, что стоит перед зеркалом уже довольно долго. Её затягивает внутрь, затягивает туда, а это значит… - Дамблдор говорил мне в своем время: зеркало свело с ума немало волшебников. Они теряли связь с реальным миром, путали его с миром фантазии. Я просидел несколько ночей, будучи маленьким мальчиком, рассматривая в зеркале маму и папу. – он грустно усмехнулся, провожая взглядом пустое зеркальное покрытие. – Я и сейчас вижу их. Оно не показывает лиц, но показывает желание сердца. Не трудно догадаться, кого видишь ты, но послушай, это не правда. Зеркалом никого не вернешь. Пока Гарри произносил речь, Гермиона грустно смотрела на Фреда, улыбающегося ей. Она почти не слушала лучшего друга, стараясь запомнить каждую черточку любимого лица. - Гермиона, - устало проговорил друг, поправляя, съехавшие набок очки. – Пойдем, я провожу тебя домой.