Крепость

Ночью снился странный сон, девушка в белом уходила вдаль, а я не мог ее догнать, сколько не пытался. Она плыла сквозь туман, как перышко, меня же эта белая мгла затягивала и тащила вниз. Дышать было тяжело, но я не звал на помощь, а лишь бежал, стиснув зубы. Она не оборачивалась, но в ее фигуре было что-то смутно знакомое. Может это моя мать? С чего бы мне за ней бегать? Глупый сон, решаю я по дороге в тренажерный зал. Неофитов пока нет, зато у доски стоит Эрик. Неожиданный и довольно неприятный сюрприз. Он пишет имена пар на спарринги. Сегодня участвуют все, Уилл все еще в медблоке. Осторожно смотрю на доску. Вроде не все так плохо, дохожу до последней строки, тьфу гадость, напротив имени Трис написано Питер. Видимо после того, как я вчера в спешке покинул зал, она уже успела ему надерзить, иначе зачем он ставит самого маленького бойца против человека вдвое больше. - Тебе не кажется, что Трис против Питера, больше похоже на избиение младенца? – не выдерживаю я. Эрик вздрагивает, как будто я застал его за чем-то запрещенным, но быстро берет себя в руки. - Ты что-то имеешь против? – его глаза сужаются и внимательно смотрят на меня. - Нет, я хотел их поставить в пару только в конце обучения, когда у них будет больше навыков. – пытаюсь объяснить свою позицию. - Не тебе решать! – рявкает Эрик, и колечки в его губах подрагивают. Я смотрю на него, и тысячи мыслей о том, как ему хорошенько врезать проносятся у меня перед глазами, но я прекрасно понимаю, что конфронтация с ним сейчас приведет к еще большим проблемам. Отворачиваюсь, краем глаза замечаю, что Эрик улыбается, празднуя победу надо мной. Когда в зал входят неофиты, невольно наблюдаю за реакцией Трис. Прочитав на доске имя соперника, она замирает не завершив шаг и заметно бледнеет, потом краснеет, затем опускает голову и плечи. Мне становится ее жалко. Как бы ей помочь? Мысли лихорадочно пляшут, пытаясь найти выход из ситуации. Она может победить только за счет скорости и наблюдательности. «Кого ты обманываешь?» - возражаю сам себе. - «У нее не хватит техники, проигрыш неизбежен, будем надеяться, что Питер джентльмен и не будет избивать девушку вдвое меньше себя до полусмерти». Начались поединки. Трис и Питер последние. Почему я так нервничаю? Скорее всего воспитание в Отречении дает о себе знать, там с детства приучают волноваться только за других. Складываю руки на груди, чтобы унять небольшую дрожь и облокачиваюсь на дверь. Стараюсь абстрагироваться от происходящего. Кажется, начинает получаться. – Все нормально, Сухарь? – спрашивает Питер у Трис, вырывая меня из раздумий. – У тебя такой вид, будто ты вот-вот заплачешь. Возможно, я не буду особо усердствовать, если ты разрыдаешься. Я кривлюсь от этих слов, вот и рухнули мои надежды на благородное поведение и мысли опять начали свой хоровод. Эрик стоит чуть впереди меня и не видит моей реакции. Он быстро притоптывает ногой в ожидании зрелища. Кривлюсь еще больше. Начинается последний поединок. Соперники принимают боевые стойки. – Ну же, Сухарь. – Глаза Питера сверкают. – Хватит и одной слезинки. Давай моли о пощаде. «Ну, же Трис вспоминай все что я говорил» - мысленно я посылаю ей команды – «Блок… Уворот… Удар… Скорость… Перемещаться… Искать слабые места….» – Хватит играть с ней! – рявкает Эрик. – Я не собираюсь торчать здесь весь день. Питер тут же начинает наступление. Трис падает на пол, я слышу тошнотворный звук глухих ударов, он бьет ее ногами. Все!!! Не могу больше!!! Быстро открываю дверь и чуть ли не бегом выхожу из зала. Ноги сами несут меня на балкон, дышу как загнанная лошадь. Воздух, мне нужен воздух. Да что со мной происходит? Ведь не первый раз вижу, как люди дерутся. Почему это зрелище так на меня действует? Немного успокоившись, бреду назад, в зале уже никого нет. Пятна крови на полу указывают на место боя, морщусь от одного их вида. Надо идти в медблок, узнать как у Трис дела. Приняв решение становится немного легче. Мысли приобрели не такой скачущий характер. Стою у кровати Трис, она без сознания, медсестра сказала, что серьезных увечий нет, полежит недельку и выздоровеет, но синяки на ее лице такие огромные. Она лежит такая маленькая, хрупкая и беззащитная, хочется защитить ее от всего мира и зла, которое несут люди. Осторожно, прикасаюсь к ее лицу, кончики ее длинных ресниц трепещут как крылья бабочки. Она глубоко вздыхает и морщится от боли. Даже не знаю, кого хочу убить первым Эрика или Питера. Злой, как черт выхожу из больничной палаты.