***
Закрыв глаза, я вижу Его. Вижу, как Он ловко скользит в толпе, направляясь к эшафоту. Три охранника, преградивших ему путь, уже мертвы. Я замираю в руках стражи, благоговейно наблюдая за его выверенными движениями, полными смертоносного мастерства. Серое тяжёлое небо раскатывается громом, на землю падают первые холодные капли. Осознание того, что Он пришел за мной, приятным теплом распространяется внутри. Прыжок. Едва слышный щелчок скрытого клинка, и тело палача падает на эшафот. Он разворачивается ко мне, проверить, все ли в порядке. Его взгляд замирает на алом кресте у меня на шее, и в Его глазах я читаю немое осуждение. От этого взгляда сжимается сердце, но я не подаю вида и наблюдаю, как Он выхватывает саблю, разрубая веревки, сковывающие мои запястья. Сражение. Побег. Разговор.***
«У тебя все еще есть я» Ну, почему? Почему мы должны быть порознь? Почему Ты выбрал этот путь? Я смотрю Тебе в глаза и пытаюсь найти ответы на свои вопросы. Тот мальчик, которого я знала, всегда был упрям, но потакал моим желаниям. Он был порою не согласен, но поддерживал все мои шалости. Вспомнился случай, как я убедила его спрятаться от стражи, прыгнув через забор в кусты. К сожалению, за нами следили сторожевые собаки. Как мы потом объясняли родителям наши рваные одежды! Но Этот мужчина был неумолим. Как я не старалась переубедить Его, у меня ничего не выходило. Что он нашел в Ассасинах? Почему он с ними, а не со мной? «Они забрали у меня все! Мою семью, мой дом, мою прежнюю жизнь. У меня ничего не осталось, кроме этого!- кричу я, сжимая в руке алый крест» «У тебя все еще есть я, - спокойный уверенный голос, протянутая ладонь, такие нужные родные объятья» Но пойти с ним — значит покинуть тамплиеров. Он с сожалением смотрит, как я, отворачиваясь, ухожу. Ухожу от самого дорогого мне человека. Он всегда был моим сердцем и разумом, но пришло время распоряжаться ими самой. Свернувшись клубочком в кровати, я тихо рыдаю. Сердце не желает расставаться, а голову захлестывают гораздо ранние воспоминания.***
Когда нам было по четырнадцать лет, мы тайком от родителей и прислуги сбежали кататься на лошадях. Чтобы не попасться на глаза знакомым, мы отправились в поле, где весь день резвились с Шелестом и Изи. Шелест был крупным породистым жеребцом с лоснящейся черной шерстью и пышной гривой. Арно без страха мчался на нем вперед, а нам с Изи стоило лишь завистливо смотреть им вслед. Сидя на лошади, я заплетала из ее гривы косички, пока ждала, когда Арно объедет пруд. Мы уже давно перестали смотреть друг на друга как на друзей и уже несколько раз целовались, но еще ни разу не позволяли себе большего. Однажды, в детстве, когда я тайком от отца играла на кухне, то услышала разговор двух служанок, когда горничная рассказывала, какое она получила наслаждение, когда сторож Винсент взял ее в кладовке. Я сочла их разговоры отвратительными и совершенно не поняла, какое удовольствие можно получить от трения голых тел. Это же противно и некрасиво! Фыркнув, я сбежала оттуда, больше никогда не возвращаясь. Однако, со временем, я все больше задумывалась над их диалогом. Особенно когда наблюдала, как Арно тренируется в фехтовании или скачет на лошади. Иногда он ловил меня за тем, как я рассматриваю его обнаженную грудь, когда он умывался, но ничего не говорил, только улыбался. Уже в том возрасте он хорошо обращался с оружием, был ловок и быстр, справлялся со всем, за что бы ни брался. Мы часами могли сидеть в библиотеке, читая книги о приключениях, а потом носиться по улицам, ввязываясь в переделки. С каждым днем, когда мы находились рядом, я влюблялась в него больше и ревновала ко всем девчонкам, которые все чаще стали посылать ему улыбки. Наблюдая, как он скачет на Шелесте обратно, я восхищалась его осанкой и задорной улыбкой, которую он послал мне, когда оказался рядом. Я ощутила легкий трепет в животе и незнакомое томление между ног. Вернувшись в поместье до заката, голодные и уставшие, мы незаметно завели лошадей в конюшни. Расседлывая их, мы смеялись и хихикали над своим приключением, пока не услышали голоса. Утихнув, Арно потянул меня за руку по лестнице на второй этаж, где мы спрятались за стогом сена. Скрипнула дверь, помещение озарилось светом, и голоса стали отчетливей. - Ты посмотри на этих безобразников! Вернулись! - И где только их носило? - Пойдем, надо сообщить хозяйке. - Так не нашли их ведь. - Лошади уже на месте, скоро и дети объявятся. Пойдем. Весь день потратили на поиски, а дела стоят. Мы с Арно смущенно потупились в нашем импровизированном укрытии. Подождав, пока двери закроются, мы оба выдохнули и рассмеялись. Он сидел рядом, с улыбающимися глазами и дерзкой ухмылкой. Мне так сильно захотелось попробовать ее на вкус, что я, не удержавшись, подалась вперед. Удивлено выдохнув, он взял инициативу на себя, лаская мои губы, осторожно касаясь языка своим. Обняв его за шею, я сильнее прижалась к нему, требуя более активных действий. Он гладил мою спину, спускаясь ниже до ягодиц, сжимая их. Чувствуя мое тяжелое дыхание у себя на шее, Арно отстранился в немом вопросе, на который у меня хватило сил только кивнуть. Подхватив меня, он опустил на стог сена, опускаясь сверху. Я потянулась к его шее, снимая жабо и расстегивая жилетку на груди. Он не мешал мне, поглаживая бедра и заглядывая в глаза, ища в них уверенность. Я стянула с него рубашку, подтверждая, что отступать уже не собираюсь. Приподнявшись, я помогла ему себя раздеть. Хоть я и храбрилась, лёгкая дрожь страха и смущения все-таки прошлась по мне, когда его темные глаза с восхищением обследовали мое обнаженное тело. Опустив руку мне на грудь, он обвел пальцем сосок и, наклонившись, вобрал его в рот. Задохнувшись, я запустила пальцы в его волосы, перебирая темные пряди, чувствуя ласковые прикосновения его языка. Томление внизу живота усилилось, и мне захотелось свести ноги, но от того, что между ними находился он, ничего не вышло, и возбуждение возросло. Когда он стаскивал с себя брюки, я старалась держать глаза вверху, но любопытство одержало верх, и я наблюдала за тем, что мне еще не удавалось видеть раньше. Он посмеялся над моей реакцией и невесомо провел ладонью по щеке. - Потерпи. Будет больно. Я кивнула и поцеловала его ладонь, пока он устраивался у меня между ног. Смотря мне в глаза, он резко вошел, и я до крови прикусила губу, чтобы заглушить боль. Арно остановился и, наклонившись, собрал поцелуем каплю и мой тихий стон. Подождав, пока немного утихнет боль, я подалась бедрами ему навстречу. Поняв, он начал плавно двигаться, осыпая мое лицо поцелуями, лаская шею, грудь, живот. Подняв руки, я обследовала его обнаженное тело, грудь с упругими мышцами, царапала спину. - S'il vous plaît, plus! Смотря друг другу в глаза, мы терялись в наших общих ощущениях, первом опыте, нежности и страсти, внезапно затопивших с головой обоих в этой небольшой конюшне. Ушли на задний план колющее спину пыльное сено, потерявшие нас наставники. Все перестало иметь значение, кроме синхронных движений, ласк рук, бесконечных поцелуев и тихих стонов. Позже, лежа в его объятьях, когда он поглаживал мои огненные в лучах закатного солнца волосы, я думала о том, что больше ни один мужчина не сможет занять место в моем сердце. Всегда будет только он. - Regrettez-vous? - Je ne regrette rien. Je t'aime, Arno. - Je t'aime, Elise.***
Лежа в кровати, я не могла выносить мучительно сладких и одновременно горьких от нынешних событий воспоминаний. «У тебя все еще есть я» Приняв решение, я умылась и переоделась в сухую одежду. Собрав волосы в косу, накинула плащ и вышла из поместья. Передвигаясь по крышам, чтобы избежать агрессивной толпы и случайной стражи, я добралась до нужного дома. Спрыгнув к крыльцу, я собралась с духом и постучала. Когда дверь не открылась, меня захлестнуло разочарование, и я зажмурилась, в попытке сдержать новый поток слез. Похоже, в поисках мести и борьбе за независимость я потеряла самого дорогого мне человека. Повернувшись, чтобы уйти, я наткнулась на знакомую фигуру в плаще с капюшоном. Сердце пропустило удар и радостно забилось. Он наблюдал за мной с улицы, а теперь быстро приближался, чтобы заключить в объятья. Прижимаясь щекой к широкой груди, я всхлипывала, пока Он аккуратно гладил меня по голове. Открыв дверь, Арно потянул меня в дом и, закрыв нас от всего мира с его бесконечными проблемами, поцеловал.