Все смешалось во дворце Ренов или "Как вывести Коэна из себя. Практическое руководство"

- Садитесь сюда, пожалуйста, - служанка поклонилась и, кланяясь, исчезла из их поля зрения. Троим друзьям оставалось только пожать плечами и сесть за украшенный разнообразной снедью стол, от одного взгляда на который выделялась слюна. Алибаба сглотнул и оторвался от рассматривания еды, вперив свой взор на радушного хозяина. Не стоит забывать, по чьей прихоти они находятся в ближайшей провинции Ко. Во главе стола восседал сам главнокомандующий имперских войск Ко – Коэн Рен, как всегда свысока поглядывающий на гостей. Рядом с ним расположились Коумэй и Коха: первый тихонько посапывал, ослабляя тем самым бдительность врага – Алибаба лично убедился, как коварен этот тихий с виду человек, Коха же вел себя довольно вульгарно, громко требуя вино и отвесив оплеуху замешкавшейся служанке. Точнее не служанке, а Джун-Джун, получившей несказанное удовольствие от гнева своего господина – в Империи Ко есть хоть один нормальный человек? Коэн и здесь указал беглому принцу Балбадда ничтожность: их места были подписаны. «Малявка-Маги», «Неудачник-девств…» создалось впечатление, что пишущему оскорбления помешали, или это был тонкий намек, Морджане же досталось загадочное «М», видимо, грубияну не хватило фантазии, и он ограничился начальной буквой ее имени. Светловолосый владелец джинна не заметил, что Мор истолковала букву совершенно по-другому и теперь испуганно вертела головой, пытаясь определить виновника. А вот Аладдин совершенно не отреагировал на прозвище, давно угадав автора надписей. К тому же он был совершенно вымотан прошедшими переговорами между двумя воюющими сторонами. Переговоры ушли на второй раунд и в целом показались ему безуспешными. История Соломона требовала осмысления, и участники договорились встретиться через неделю. Однако у него создалось впечатление, что там прольется кровь, поэтому мрачные мысли он решил заесть арбузом, не дождавшись разрешения властного Коэна. - Ты показал нам очень занятную историю, Маги, - нарушил тишину первый принц, позабавившись от непочтения голодного мальчика. - Надеюсь, она поможет вам принять правильное решение, дяденька, - беззаботно отозвался Аладдин. Коэн самодовольно ухмыльнулся и приступил к трапезе. Алибаба накинулся на еду – у него тоже были мрачные мысли, которые срочно нужно было заесть. Давление, исходящее от могущественных принцев Ко, не давало свободно дышать, сдавливая горло невидимыми тисками. Как же так получилось, что он ест с этими кровожадными типами, а не со своим учителем и Синдбадом? Ах да, грубый шантаж и слова Синдбада перед переговорами. На душе было гадко, как в выгребной яме. Этот ужин вполне мог стать самым мрачным в их жизнях, если бы не… появился Хакурю! Его появлению удивились даже принцы, чего уж говорить о бывшей команде Загана. - Хакурю! – Алибаба вскочил из-за низкого стола, за которым сидели на подушках, на неудобных после долгого путешествия корточках. - Алибаба-доно…- холодно поприветствовал его Хакурю, взирая сверху вниз на бывшего соратника. За то время, которые они не виделись, юноша со шрамом заматерел и вырос. Давление, от которого еще минуту назад изнывал владелец Амона, усилилось многократно. – Вы позволите сесть рядом с вами? Алибаба недоуменно кивнул, сбитый с толку таким обращением, но потом вспомнил, что на друга, в общем-то, ведется охота, и простил его. - Ха-а, - протянул Коэн со своего места, - неужели малыш Хакурю решил присоединится к нам? Значит, здесь Оракул? Хоть Хакурю и покоробил «малыш», но он смолчал. - Он скоро присоединится к нашей трапезе, - безэмоционально ответил мятежный принц, беря в руки палочки. Коэн ничем не выдал свои намерения насчет устранения мешающего родственничка и невозмутимо продолжил общение со своими генералами, подчиненными и братьями. Алибаба изнывал от нетерпения предупредить друга об опасности, но тот упорно игнорировал его взгляды, дежурно приветствуя Аладдина и тепло - Мор. Вскоре мрачность сползла с принца-мстителя, уступив место обходительности: он вовсю ухаживал за краснеющей Морджаной. При этом девушка кидала такие взгляды на окна, что казалось, что она вот-вот сорвется с места и спрыгнет. - Э-э, Хакурю? - А вот это традиционное блюдо Ко, обязательно попробуйте, Морджана-доно. - Эй, Хакурю! - Вам не холодно? В это время года здесь довольно прохладно. - Хакурю! – закипел Алибаба, положив руку на плечо шустрого друга и отодвинув от благодарной ему Морджаны. – Не игнорируй меня! - А, Алибаба-доно! – будто в первый раз его увидел Хакурю. – Я немного занят, поговорю с вами попозже. - Ты занят с МОЕЙ девушкой! – выделил заветное «моей» блондин. Четвертый принц Ко замер и медленно повернулся к Алибабе всем корпусом. - Что? – тихо переспросил владелец Загана, тянясь за лежащим неподалеку гуань дао. - Я сказал, чтобы ты не игнорировал меня и не заигрывал с Мор, - спокойно пояснил Алибаба. - А что там про «девушку»? - Ну, с недавних пор Мор моя девушка. Она тебе не сказала? Почти скрывшаяся за ставшей широкой спиной Хакурю, Морджана не на шутку обиделась: он же прекрасно видел, что ей слова не дали сказать! - Бред, - рассмеялся Хакурю. – Как она может быть твоей девушкой, когда она моя невеста? Теперь уже Алибаба изменился в лице и безмолвно уставился на побледневшую Мор, которая усиленно мотала головой, пытаясь объяснить, что это все наглая ложь. - Морджана, скажи хоть что-нибудь! - догадался дать слово бедной девушке Алибаба. - Я не его невеста. Он предлагал, но я… - Алибаба самодовольно хмыкнул, мысленно закончив предложение Мор словом «отказала», -… сказала, что я подумаю. - Что? – встрепенулся Алибаба. – Ты же моя девушка, как ты могла? - На тот момент мы не встречались, - отметила Мор, ежась от взгляда Хакурю. – К тому же я до сих пор сомневаюсь, что мы действительно пара… - будто оправдываясь перед злющим владельцем Загана, пояснила она. - Подробности! – заинтересовался принц, обезвредив Алибабу ударом локтем в живот. Тот скрючился и ненадолго выбыл из разговора. - Алибаба, - девушка так углубилась в свои переживания, что не заметила травмы балбаддца, - ты так плакал, что я не могла сказать «нет». Но потом мне удалось перемолвиться с Масруром и Писти, и они сказали, что это ненастоящая любовь, - Масрур был в ее глазах непререкаемым авторитетом, а у Писти была куча парней, так что она знала толк в любовных отношениях. Если учитель просто не одобрил отношения между господином и слугой, то Писти сказала присмотреться к Алибабе внимательней: слезами девушек добиваются только неудачники. Сегодняшняя надпись на месте Алибабы только подтверждали слова мудрой девушки. К тому же рассказ Муу взволновал ее сердце, отодвигая на задний план любовные переживания, а тут такой казус: оба воздыхателя встретились и потребовали немедленного ответа. - Хорошо, мы проясним это здесь и сейчас, - у Хакурю уже не было времени ждать, они с Джудалом спланировали большое мероприятие и скоро у него не будет времени на любовные похождения: - Алибаба-сан или я! Алибаба перестал корчиться и тоже выжидательно уставился на подругу. Мор загнали в ловушку. - Я… я… Не готова! – «легонько» хлопнула руками об стол хрупкая и нежная фаналис, чем разломала его надвое. - Вы правы, Морджана-доно, все же грубо с нашей стороны сваливать такую ответственность на плечи хрупкой девушки, - Хакурю тоже встал из-за стола. – Мы решим это, как мужчина с мужчиной! И, несмотря на протесты фаналис, эти два идиота сцепились прямо здесь, не удосужившись выйти из зала. Благородные родичи Хакурю изменились в лицах, наблюдая, как обычно тихий и слабовольный Хакурю решает конфликт… кулаками! - Ого! – восхитился Коха, подлив вино. – А вот и зрелища! – хлеб, то есть вино, у третьего принца Ко имелось. - Мой брат и мой король, я восхищаюсь вашим коварством. Убрать неугодного родственниками руками чужестранца, тем самым убив первого и опорочив второго, - непонятно с чего решил Коумэй. - Да, я такой, - согласился Коэн, думая, что именно по его неозвученной воле небеса решили преподнести такой подарок: а он что? Он ничего: передрались, переубивались, похоронили. Сразу две проблемы долой с его и без такого отяжеленных бременем власти плечей. - Из-за чего это они? – полюбопытствовал Коха. Довольная Джун-Джун выяснив обстановку, поспешила обратно с докладом: - Любовный треугольник. Виновница - вон та розоволосая! - А я думал, что она мазохистка, а она куда круче! Принцы были поставлены в тупик: выходило, что если Хакурю проиграет, то мужская сила рода Рен будет навеки опозорена. С другой стороны, он им надоел настолько, что они желали победы Алибабе. В итоге после разгрома зала победил… объект спора. - Я ухожу от вас! - Нет!- хором взмолились соперники. - С вами невозможно жить! Я хочу осознать себя как личность, увидеть родину и избавить мир от рабства! А вы мне только мешаете! - Мор, так кто из нас?! - Никто! Я ухожу к… Юнану! - Переправьте «М» на «С». Та еще садистка, - тихо шепнул служанке Коха – известный и общепризнанный садист во всем мире. - А я говорил, что женщинам нельзя давать много свободы, - заявил Коэн, задумчиво поглаживая бородку, и все с ним согласились. Независимая фаналис, наконец-то определившаяся со своим дальнейшим жизненным путем, гордо прошествовала мимо ошалевших от нетипичного женского поведения чиновников Империи Ко и вышла, громко хлопнув парадными дверями. То, что они охранялись стражей, которая решительно протестовала против ее символического жеста, ей не помешало. Пока стражи выползали из пробитых стен, а чиновники приходили в себя, трио принцев Ко решило, что вечер удался: опозоренным и расстроенным драчунам было выдано по кувшину вина, расколотый стол заменили, стены подлатали и пиршество возобновилось. Пока его не прервал ворвавшийся в залу запыхавшейся гонец и не передал насторожившемуся Коэну послание. Главнокомандующий Ко сорвал печать, развернул пергамент, прочитал, не поверил написанному и прочитал снова. Потом снова. И снова... С пятого раза информация была усвоена и... могущественный генерал Ко ушел в астрал, бездумно уставившись в одну точку. Тактичные братья забеспокоились по прошествии пяти минут, и вырвали проклятое послание из безвольных рук Коэна. - Что там, что там? - Коха изнывал от любопытства. - Карга откинулась? Новое подземелье появилось? - лицо читающего свиток Коумэя побледнело, и кровожадный принц не на шутку перепугался: - У нас провинцию отняли?! - Хакуэй сбежала, - тихо произнес Коумэй. - Что? - не расслышал его младший брат. - Хакуэй, говорю, сбежала! - неожиданно взорвался обычно тихий второй принц Ко. - Что?! - взревел с другого конца опьяневший Хакурю, которому услышать эту новость сквозь непрекращающиеся тосты с Алибабой позволили лишь чуткие уши брата "с сестринским комплексом". - Всего-то...- разочарованно протянул Коха. По его мнению, эта новость не имела значимости. - Всего-то? - Коэн вернулся на грешную землю и пребывал сейчас в ярости. - Всего-то покинула свой пост, прихватила подчиненных и отправилась в свадебное путешествие с, мать его, Ли Сейшуном! Бедные родственники храброго Сейшуна, которые тоже присутствовали здесь, побледнели и мысленно стали подыскивать страну, в которую можно будет иммигрировать. - Сейшун? - Хакурю икнул от удивления, а потом рассмеялся: - Не, он ниже меня, а сестра любит мускулистых и высоких. Она определенно не могла сбежать с ним. - И тем не менее сбежала, - отрезал Коэн, тихо добавив: - Не стоило недооценивать его. У Хакурю было случилась истерика, но он вовремя вспомнил, что теперь он таинственный и очень мстительный претендент на императорский трон, поэтому ограничился лишь замысловатым ругательством: единственное, что смогли разобрать окружающие: " дурная кровь маменьки". Горе он решил залить вином, и Алибаба в этом ему помог, втянувшись в роль виночерпия. Чиновники внутренне захлебывались восторгом от избытка скандальных новостей, внешне оставаясь невозмутимыми, генералы издевались над Ли-старшим, разнокалиберные принцы утешали себя, кто чем мог, а слуги сновали туда-сюда, меняя блюда и кувшины - со стороны происходящее могло показаться типичным пиршеством. Однако неизвестно чему огорчившийся Коэн разогнал чиновников и военных, чтобы разделить свое горе с истинно близкими людьми. Как в категорию "близких" затесался Алибаба Салуджа - было тайной века, хотя, скорей всего, про него просто-напросто забыли. Как и про Аладдина, но он-то был вхож в любую компанию из-за своего дружелюбного характера, так что претензий к нему нет. Забегая вперед, стоит отметить, что решение Коэна было очень предусмотрительным, иначе бы любящие сплетни чиновники массово умерли от общего инфаркта, потому что спустя десять минут в зал ввалился Оракул. Джудал распахнул двери пинком, проскользил на коленях в зал и громко прокричал: "Вот он я!" - подняв обе руки вверх и запрокинув голову. Ответом ему были чахлые приветствия, как устные, так и жестовые. - Чего это вы? - недоуменно спросил у присутствующих самый худощавый и зловредный из Маги. - Эти пьяны, - словоохотливый Коха махнул на Алибабу с Хакурю. Сидящий рядом Аладдин принял взмах и на свой счет и возмутился. - Кроме тебя, дружище, - не стал спорить кровожадный принц и продолжил: - Братец Эн расстроен, а мы с Коумэем, как всегда, поддерживаем во всем старшего брата, поэтому печальны и невеселы. Джудал со скепсисом посмотрел на лучащегося от радости Коху, тихонько придремавшего Коумэя и не согласился с предыдущем утверждением. А вот Коэн грустил неподдельно, чем и вызвал интерес любопытного Оракула Империи Ко. - Что это с ним? - шепотом поинтересовался у словоохотливого Кохи Джудал. И как бы третьему принцу не хотелось выболтать шокирующие подробности, он не мог нанести репутации императорской семьи урон. По крайней мере, не при Коэне. Джудал понял, что здесь ему ничего не светит и полез вызнавать подробности у Хакурю. Однако и тот не ответил ему, так как был очень занят: четвертый принц Ко братался с третьим принцем бывшего Балбадда. -Ты бу-будешь моим бра-том? - Конечно, дружище, не вопрос, - Алибаба был из тех людей, которые сохраняют связность речи в состоянии опьянения, но совершают те же глупые поступки, что и другие виды пьяниц. - Зна-чит, бу-будешь ста-старшим! - и тут пьяный взор Хакурю остановился на заскучавшем Джудале. - А ты... ты старшим старшего! Вот. Прежде, чем новоиспеченные братья успели возмутиться, их общий младший брат показал рукой на Аладдина, провозгласил его своим отцом и удовлетворенно рухнул лицом в рис. - Хакурю больше не наливать, - понял наполнявший чашу друга, то есть брата, Алибаба, отставил кувшин, подумал и осушил чашу - не пропадать же добру. - Что здесь вообще происходит?! - Джудал окончательно запутался и даже решился обратиться к идеологическому противнику: Аладдину. - Хакуэй сбежала в свадебное путешествие, - ответил мальчик. Лично он беды никакой не видел и вообще был искренне рад за принцессу. - А как же... - Джудал посмотрел на окончательно сникшего Коэна и прикусил язык. - И кто же счастливец? - Сейшун. - Коротышка? - Вот и я о том же, - произнес Хакурю, ненадолго подняв голову из риса. - Ой, не могу! - начал было хохотать Джудал, но тут о чем-то вспомнил и с подозрением поинтересовался у Алибабы: - А с каких это пор вы с Хакурю дружны? - Так нас Морджана бросила. - Та бой-девка? И этот хлюпик на нее... точно помру! - плачущий от смеха Джудал схватился за живот. Отсмеявшись он вспомнил новость, которой хотел всех шокировать в самом начале, прокашлялся, чтобы привлечь внимание и во всеуслышание объявил: - Мой король, - как минимум три короля из пяти прислушались, - друг и прочие эпитеты. В общем, Коэн, отдавай руку Когьеку мне! И сердце - чуть не забыл! Мигом переставший хандрить Коэн пораженно переспросил: - Руку? - И сердце. - Когьеку что: мертва? Все как-то нехорошо покосились на любителя расчлененки Коху. Тот отрицательно замотал головой. - Да жива она, что ж старушке сделается.. - Джудал по привычке ляпнул любимую обзывалку, но исправился: - то есть молодой юной девушке, с персиками вот здесь, - Маги на себе показал, где именно находятся загадочные персики, - и арбузами, нет, двойными персиками вот здесь, - сделал пасы руками ниже спины зловредный юноша, а потом засомневался: - Или я перепутал? Я про сахарные уста говорил? А про глаза-маленькие звездочки в ночном небе? Нет? Тогда считайте, что сказал. Коэн молчал, пораженный третьим за сегодняшний день шокирующим известием. Потом пришел в себя, вспомнил, сколько имеет сестер и сколько из них вышло замуж, подсчитал политические браки и пришел к выводу, что выдать Когьеку Оракулу никак нельзя. Да и вообще непонятны его мотивы: Джудал отродясь не интересовался девушками, предпочитая проводить свое время в войнах и играх. - И откуда такое рвение связать себя узами брака с моей сестрой? Джудал с подозрением осмотрел окружающих, пришел к выводу, что здесь над ним никто смеяться не будет и шепотом поведал причину своей внезапной любви: - Слушай, Коэн, вот нельзя так с сестрами: захватил чьи-то земли - и замуж. Ты хоть знаешь, какие разговоры ведутся на женских собраниях? У-у, да наша императрица невинное дитя по сравнения с тамошним серпентарием! И за старых, и за толстых, да хоть за горбуна, если король, бывший, конечно. - Ты это к чему? - нетерпеливо перебил зловредного Маги главнокомандующий Ко. - Да к тому, что каким-то образом Когьеку узнала, что скоро выйдет замуж! Вспомнив ее прошлого женишка, она ударилась в плач, прибежала ко мне и проревела весь вечер. И вот благородный я решил пожертвовать своей свободой ради того, чтобы Когьеку не вышла за очередного жирного старого горбуна. Видишь, какой я добрый? Кстати, никто не знает быстродействующего яда, который не оставляет следов, а? Э-э, народ, положили ножи, я пошутил! Пошутил я! Ай! Кто это сделал? - гневно прокричал Джудал, которому только что поставили внушительный синяк под глазом метко запущенным яблоком. - Я! - с места поднялся красный от гнева Алибаба. - Я тот "жирный старый горбун"! В зале в очередной раз восстановилась тишина. Коха находился в блаженстве, от обилия интересных событий, Коэн - в шоке, а Коумэй спал или притворялся спящим. Что чувствовали остальные, их мало интересовало. - Ты? - опешил Джудал, смерив бывшего принца Балбадда непонятным взглядом. - Ты не горбун, а идиот, так что, Коэн, удовлетвори мою просьбу! И прежде чем Коэн успел ответить, со своего места поднялся покачивающийся Хакурю. - Это что получается? - гневно начал он, схватив собутыльника за одежду. - Ты играешь чувствами Морджаны-доно, мешаешь нам в обретении семейного счастья, а сам тайком на мою двоюродную сестру виды имеешь! Ты хоть знаешь, кто ты после этого?! - Эй, я просто возмутился на "горбуна"... - попытался оправдаться Алибаба, но Хакурю его уже не слушал. Началась очередная драка, к которой вскоре присоединился и Джудал со словами: "Я ничего не понял, но мне, наверное, надо заступиться за честь невесты!". Вступился он кулаками, что поставило его в более невыгодное положение, чем других участников, но потом Хакурю объединился с ним, и туго теперь пришлось Алибабе. Реакция зрителей и исход сражения были теми же, что и в первом сражении. - Вот что сегодня за день? - спросил у небес окончательно уставший Коэн. И небеса ему ответили! Своеобразно. - Долго ты там еще?! - в пиршественный зал протиснулась недовольная Когьеку, традиционно наплевав на мнения бедных стражников. - А это еще что такое?! - вскричала девушка, когда увидела сменившего протрезвевшего Хакурю Джудала в чашке с рисом. - Ну, мы это... встретились и... - начал было давать путаные объяснения разукрашенный синяками Алибаба, но юная принцесса сама сделала для себя соответствующие выводы. - Ох, вы, мужчины, одинаковы! Говорила мне мама... или Ка Кобун? - Когьеку задумалась над авторством мудрых изречений: ее мать легкого поведения могла помочь по женской части, с другой стороны она уже много лет воспитывалась хитрым Ка Кобуном, и эту самую мать в глаза не видела. - В общем, неважно! Я тебя бросаю, Джудал-кун! - Чего?! - от возмущения зловредный Маги мигом протрезвел. - Значит, как мне всю одежду слезами замочить - это пожалуйста, а как замуж выйти - сразу бросаем! - Возможно, мне стоит прислушиваться к мнению старшего брата и выйти замуж за его кандидата. И пусть это будет старый горбун, - Когьеку всхлипнула,- с дребезжащим голосом и злыми помыслами, - она снова всхлипнула,- но я сделаю все, ради Империи Ко-о! - девушка разразилась горючими слезами. - Когьеку, не плачь, я тот горбун! - и в очередной раз Алибаба поставил себя под угрозу. Хакурю и Джудал встрепенулись и сжали кулаки. - Ты? - не поверила владелица Винеи, смерила его оценивающим взглядом и продолжила. - Нет, ты не жених, ты мне как брат. Не мне говорить о братьях, но вот именно с тобой я не могу связать себя узами брака. Ну, ты как... братее моих братьев. И вообще, я замуж хочу за Синдбада! - заявила Когьеку и гордо удалилась. Коэн плакал. Первый раз в жизни. От эмоций. Он прикинул выгоду от брака Когьеку с лидером Альянса Семи Морей и всецело одобрил планы непутевой сестренки. Однако радость его была недолгой, потому что Когьеку неожиданно вернулась, да не одна, а с Морджаной. - Морджана! – с выступившими на глаза слезами обрадовались Хакурю с Алибабой. - Старушка! - присоединился к восторгам Джудал. - Бамс! - трижды "сказал" кулак Морджаны, и на ее плечах повисли оглушенные соперники. - Тебе помочь?- поинтересовалась Морджана у Когьеку, кивая на бесчувственного Джудала. - Нет, я сама, - гордо отказалась хрупкая и нежная девушка, деловито поднимая худого Маги на руки. - Что за...? - всеми игнорируемый Коэн, в который раз задался этим вопросом. - Понимаешь, мой многоуважаемый брат, - в голосе Когьеку уважение напрочь отсутствовало, - мы тут столкнулись в коридоре, подумали-подумали и решили: лучше синица в руках, чем журавль в небе. Синдбад может вполне стать моим вторым мужем... или третьим. Вот зачем обижать хорошего человека? - каким местом Джудал был хорошим было известно лишь ей. - Ведь можно просто немного изменить правила брака, и никто не будет в обиде. Если есть "многоженство", то почему бы не сделать "многомужество"? Девушки удалились, оставив трех братьев в очередной раз думать о смысле жизни. - Да пошло оно все к Императрице, я буду первым мужем! - твердо решил Коэн и ушел раздавать приказы свите. - О, мой брат и мой король, - Коумэй тоже последовал за ним, уверенный, что его старший брат не запомнил, в какую сторону сбежала своенравная Хакуэй. - Кого там нужно было обучить азам науки любви? - спросил у своей магессы Коха и подмигнул. - Коха-доно! - восторженно выдохнула Джун-Джун и ушла вместе с обожаемым принцем учиться науке. В зале остался всеми покинутый и забытый Аладдин. Мальчик взял в руки остывший зеленый чай, подогрел магией, залпом осушил его и многозначно выдохнул: - Да-а... - Женщины, - согласился с мальчиком, только ему видимый, король Соломон.