Сердце бьется сильнее, Время ускользает от меня, Дрожащие руки касаются кожи. Становится труднее сдерживаться, И слезы текут по моему лицу. One Direction - Moments
Я проснулась от того, что в комнате стало слишком холодно. Сначала, не открывая глаз, я начала водить рукой по своей кровати, в попытках дотянуться до одеяла. Когда же мои попытки не увенчались успехом, я приоткрыла глаза и огляделась, в тщетной попытке продолжая искать одеяло. Со сна я не сразу поняла, что нахожусь совсем не в своей кровати. Сначала мои глаза заметили шёлковую красную простыню, и появилось осознание, что такого постельного белья у меня нет. Глаза быстро переместились выше, заметив деревянную кровать, потом по всей остальной комнате. Мой мозг соображал очень медленно из - за головной боли и противной сухости во рту, но осознание того, что я нахожусь далеко не в своей кровати прочно засело у меня в голове. Не особо понимая, где я нахожусь, я приподнялась на локтях и шёлковая простыня, что была на мне, соскользнула с моего тела, вызывая табун мурашек. Попытавшись натянуть повыше ткань, я дотронулась до собственной обнажённой кожи. Мои глаза расширились, взгляд резко опустился вниз и, заглянув под простыню, я поняла, что ещё и раздетая. Знаете, просто отлично! Я нахожусь неизвестно где, да ещё и без одежды, а в подарок ещё и похмелье получила. Подумав о похмелье, я начала напрягать остатки своего работающего сознания в попытках вспомнить что вчера произошло. Головная боль только усилилась, но я не прекращала свои попытки и вскоре была вознаграждена обрывистыми картинками, что всплывали у меня в голове. Приглашение Лидии на вечеринку, выбор платья, такси. Знакомство с парнями, которых, кажется, звали Луи и Зейн. Там был и Гарри, который весь вечер провёл в обнимку с Лидией. А потом… Потом я вспомнила, как развратно танцевала вокруг Зейна, как соблазняла его, вспомнила его руки на себе, поцелуи и его хриплый голос. Воспоминания о комнате, в которой мы были наедине с Маликом, быстро проскользнули в моей голове. Не смотря на плохое состояние, я смогла сложить два и два и понять, что Зейн попросту воспользовался мной. Гнев вспыхнул во мне с новой силой, создавая внутри меня безумный коктейль из лёгкого головокружения, тошноты и слабости. Мне так хотелось задушить собственными руками чёртового извращенца. В комнате я находилась одна, что только подстёгивало мою злость тем, что парень попросту сбежал, сделав своё дело. Цепляясь за ярость, что бушевала во мне, я смогла найти в себе силы, чтобы подняться с кровати и прошлёпать до ванны. Заползая в душевую кабинку, я покачнулась и чуть не снесла полочку с разными принадлежностями для купания. Ванна была явно женская, что не могло не порадовать меня, ведь это значило, что я вполне могу привести себя в порядок. Меня не очень волновала мысль о хозяйке этой комнаты и вообще о моём местоположении, мне лишь хотелось найти Зейна и высказать ему всё, что я о нём думаю, а потом пару раз вмазать ему в лицо и, желательно, по сильнее. Так, чтобы стереть его ухмылку, что постоянно всплывала у меня в голове. Тёплая вода принесла долгожданное облегчение, а гель для душа с ароматом цитрусовых поднял тонус моего тела, во мне появилась энергия. Вот если бы ещё кофейку выпить вместе с таблеточкой от боли, то вообще всё отлично будет. Ах, да, ну и ещё надо убить одного засранца. — Чёртов ублюдок, — прорычала я, выходя из душа и начиная искать свою одежду. Своё небесно – голубое платье я, как не старалась, найти не могла. Что за хрень? Оно что, улетело в окно? Или Зейн был маньяком, который насилует девушек, а потом тырит их платья? В моей голове, клянусь, пролетело миллион разных предположений, но все они вылетели из моей головы в один миг, стоило двери открыться. — Ты, кажется, ищешь своё платье? Я стояла в комнате в одном нижнем белье, которое, к счастью, я нашла в ванной. Распущенные волосы сырой волной падали на мои плечи, а капельки воды стекали по телу. Резко обернувшись к двери, я секунды две простояла в немом шоке. Зейн стоял там, держа в руках моё платье. — Ты, сукин сын! — Закричала я что было силы, и бросилась к нему. — Что, воспользовался мной и сбежал, да? Трус! — Продолжала говорить я на повышенных тонах. В моих глазах горела ярость, руки были сжаты в кулаки, и меня совсем не волновало, что я стояла перед парнем в одних трусах и бюстгальтере. — Ненавижу тебя! — Толкнув парня, что тот пошатнулся, я выхватила платье из его рук. Залепив Зейну громкую пощёчину, так, что даже ладонь заболела, я закрыла дверь прямо перед его носом. Перед тем, как дверь закрылась, я успела прочитать на его лице злость, но сейчас мне было всё равно. Я была так зла, что не обращала внимание на лёгкую тошноту, что всё ещё не покинула меня. — Мерзкий придурок, — шипела я, игнорируя стук в дверь, продолжая одевать платье. Быстро завязав влажные волосы в пучок, я сунула ноги в балетки, которые были разбросаны по разным сторонам комнаты, и открыла дверь, собираясь покинуть эту чёртову комнату. Зейн всё ещё стоял там, его глаза потемнели от гнева, превратившись в чёрную бездну. Я на миг оторопела, удивившись столь резкому переходу от золота к черноте, но уже через секунду снова совладела собой. Мы стояли напротив друг друга, сохраняя молчание, гневно сверкая глазами. Я заметила, что на щеке Зейна отчётливо отпечатался след от моей ладони, кожа там покраснела, и было понятно, что мои действия принесли ему боль. Это заставило меня ухмыльнуться, внутри появилось ликование. — Ты, маленькая сучка, я принёс твоё платье и вместо того, чтобы отблагодарить меня, ты назвала меня трусом, а потом ещё и ударила, — голос Малика, клянусь, больше походил на рык животного, нежели на голос молодого парня. — Я нисколько не жалею о содеянном, — быстро ответила я, не разрывая контакт «глаза в глаза». — Ты действительно придурок, потому что, блять, воспользовался пьяной девушкой, — снова толкнув парня, выплюнула я. Мне нисколько не было стыдно за сказанные слова, я всегда не стеснялась в выражениях, а тем более, когда мои слова являлись правдой. По моей щеке прокатилась капля воды, что появилась от влажных волос. Она, скатившись вниз, очертила контур чуть пухлых губ, оказавшись на подбородке. Далее, сорвавшись вниз, она упала у основания шеи, а потом, прокатившись по ключицам, медленно, дразняще ускользнула в вырез моего платья. Меня бросило в жар, как только я поняла, что Зейн взглядом следил за каплей. Он облизнул губы, заставив мой взгляд упереться в них. Только сейчас, выплеснув эмоции и чуть успокоившись, я заметила, что он стоял в белой футболке, из - под которой были видны татуировки. Они обхватывали его руки своими причудливыми рисунками. Его тело было приведено в форму, что, конечно же, заставило меня полюбоваться им. Поняв, что я просто пялюсь, я быстро отвела взгляд, и мои щёки слегка покраснели, как только появилось осознание того, что Зейн наблюдал за мной. — На мне что, вторая голова выросла? — Резко спросила я, не желая признавать, что уже растеряла свою ярость. Так было всегда – я слишком быстро «вспыхивала», и так же быстро «остывала». Малик промолчал, продолжая сверлить меня своими глазами, а из-за черноты я могла видеть в них собственное отражение. Фыркнув, я быстро развернулась и направилась в сторону лестницы, чтобы спуститься на первый этаж. Когда я проходила мимо парня, то почувствовала аромат его одеколона, что дурманил мне голову своим приятным ароматом. Разозлившись на саму себя, я быстро выбежала из дома и, поймав первое попавшееся такси, уехала прочь.***
Как только я приехала и зашла в дом, я закрыла дверь на все замки и тут же уселась на пуфик, что стоял в коридоре. Моя голова склонилась к стенке шкафа для одежды, что стоял рядом, а сумка упала из рук прямо на пол. Я не заметила этого, ведь мои мысли были далеко не об упавшей сумке. Только сидя в такси, я, успокоившись, вдруг поняла, что Зейн принёс моё платье. Понимаете? Зейн принёс моё платье. Чистое. Я могла чувствовать лёгкий аромат порошка, что источала тонкая ткань. И что получается? Он споил меня (хотя, по правде говоря, это я виновата в своём похмелье), трахнул, бросил, а потом ещё и платье постирал? Он вообще нормальный, нет? Почему-то внутри меня всё отчётливее появлялось чувство, что что-то тут не так, потому что так попросту не бывает. Какой нормальный парень воспользуется пьяной девушкой, а потом постирает её платье? Хотя, не так. Какой нормальный парень вообще воспользуется пьяной девушкой? Мысли о том, что мной тупо воспользовались, поселили внутри меня новую порцию раздражённости. И почему он просто не сбежал домой? Он ведь остался, да ещё и утром пришёл. В памяти начали всплывать обрывки воспоминаний, как кто - то касается меня, стягивая с меня одежду, а потом снова темнота. Заставив свой мозг работать, я застонала от боли, но получила желаемое - я так же вспомнила чьи-то крепкие мужские объятия. О, Боже, он действительно просто изнасиловал меня. Господи. Мне стало противно от самой себя, и я, повинуясь внезапному порыву, бросилась в ванную во второй раз за два часа. Я отчаянно пыталась смыть с себя прикосновения Малика, чтобы ничто не напоминало мне о нём. По моей щеке проскользнула слеза, тут же смытая потоком воды. Мне было до жути обидно, потому что меня поимели, как шлюху. Неожиданная мысль заставила меня резко распахнуть глаза, несмотря на то, что я стояла под струями душа. Я заставлю пожалеть его о том, что он совершил. Я столкну его с пьедестала короля, став лучшим стритрейсером в этом городе.