Солнечные очки для любви

Мы со Снайпером медленно повернулись и увидели перед собой старца. Длинная седая борода доходила почти до пояса. Волосы его были словно снег белые. Лицо было покрыто морщинами, глаза были тускло серыми, но эта тусклость придавала лицу какую-то теплоту. Одет старец был просто в домотканую рубашку, подпоясанную кожаным пояском, в хлопковые шаровары, на ногах лапти, и белые анаучьи, перевязанные тоненькими веревочками. На поясе весел серп с хорошо заточенным лезвием и потертой до блеска деревянной ручкой. Через плечо переброшена кожаная сумка, из которой были видны разные цветы и растения. В руках старик держал посох, его глаза внимательно смотрели на нас. Я не выдержала этой тишины и спросила у старца: - Многие лета тебе старче, куда мы попали? - Детушки нечего вам тут дела-ти, а ну-тка идемте со мной – позвал он, разворачиваясь и направляясь в глубь леса. Я встала и помогла подняться Снайперу, у которого затекли ноги. Предоставив долговцу палку, пошла за старцем. Вел нас старче странными и еле различимыми тропами. Лес в этой части был густой и малопроходимый, то и дело попадался валежник или вдруг неожиданно левее или правее нас появлялась трясина, приносящая запах сырости и громкое кваканье лягушек. Я несколько раз чуть не падала, цепляясь за коряги. Сзади посмеивался Снайпер. «Смейся, смейся, будет и на моей улице праздник» - подумала я. Мы шли уж очень долго, мои ноги уже изрядно гудели. Но останавливаться и просить привала не позволяло самолюбие . «Да, что бы я, головная боль «Долга», показала слабость?! Не бывать этому!» - внутренне мотивировала я себя. Сквозь густые кроны деревьев пробивались прощальные лучи солнца, такие золотые и светлые, что казалось, они проходят сквозь тебя, освещая темные уголки твоей души и согревая, размягчая старые шрамы, оставленные на сердце жизненными уроками. Мне почему-то вспомнилось, как я в детстве бегала на Москва-реку любоваться закатами. Стоишь так на Крымском мосту и смотришь, как последние лучи солнца бросают отблеск на тихую гладь речной воды. Вот где-то вдалеке виднеется приближающийся речной трамвайчик, переполненный веселыми и радостными детьми, возвращающимися с речной прогулки. Позади тебя гудят и едут машины, спешащие увезти домой людей. Мир в последний раз за этот день оживает, чтобы ночью погрузиться в сон, а завтра с новыми силами броситься в бурлящую жизнь. Но вот огненно-золотой диск солнца начинай потихоньку клониться к горизонту, и пора идти домой, а то мама будет волноваться. Я так углубилась в воспоминания, что не заметила корягу и в последнюю минуту почувствовала, что теряю равновесие, но тут чья-то сильная рука удержала меня от падения. Я оглянулась и увидела усталую улыбку долговца. Поблагодарив, продолжила путь, который и не думал кончаться. « Вот же блин тропа Голицына номер два» - страдальчески подумала я. Меня уже ничто не радовало, очень хотелось есть, спасть и забыть на какое-то время, что мы попали во времена Ивана Грозного, при этом на птичьих правах. Но вот наконец-то старец сбавил шаг и, раздвинув кустарники, вывел нас на небольшую поляну, где стояла маленькая, покосившаяся от времени избушка. Слева от сей постройки была сложена небольшая кучка дров, которой еле-еле хватит на растопку печи. Старче уверенно пошел к избушке, прихватив чуть дров. Я подивилась, мы прошли по пересечённой местности около километра или больше, а он даже не устал и не запыхался. За весь путь мы остановились только раз, чтобы умыть в ручье. Снайпер, опираясь на палку, подошел ко мне и легонько подтолкнул к избушке, из которой раздался голос хозяина: -Заходите. Поди устали с дороги! Мы переглянулись и вошли в темные сени, где стояла бочка с водой , на краю этой самой бочки весел расписанный под хохлому ковш. На стенах висели веники из разных засушенных трав и цветов. После сеней шло небольшое помещение, в нем располагалась побеленная печь. В углу на поставце стояла икона с тихо горящей лампадкой, придающий уют этому скромному жилищу. Около окна находился дубовый стол с двумя такими же крепкими и широкими лавками. Старец поставил на стол большой котелок с кашей, достал деревянные ложки и нарезал толстыми ломтями хлеб. Также под половицей оказался подвал или что-то в этом роде. Старче спустился туда и принес холодный напиток по цвету напоминающий квас. Так же на столе появились три ковша, почти такие же, как и тот, что висел на бочке в сенях. Снайпер смотрел на быстро накрывающийся стол, и в глазах его все больше росло удивление. Наверное, он еще не до конца понял, куда нас занесла аномалия. Когда удивление в его глазах достигло апогея, он не выдержал и спросил меня: - Где мы? Я не успела даже «мяу» сказать, так как старче позвал нас к столу. В окнах постучались сумерки. Знахарь достал свечку, ее неровный свет, падающий на усталое лицо Снайпера, позволило мне его рассмотреть. Нос чуть с горбинкой, говорил о том, что его хозяин обладает сильным характером. Упрямый твердый подбородок, показывал, что Снайпер всегда добивается своей цели. Широкий лоб, украшающий его лицо, говорил о том, что хозяин его обладает не заурядными умственными способностями. Когда мы немного насытились старик, посмотрев на нас, завел разговор: - И так детушки, откуда вы будете? Снайпер набрал воздух в легкие, видно было, что он хотел ответить, но я была быстрей: - Старче, мы попали сюда из будущего… Но старик остановил меня поднятой рукой и сказал: - Это, детушки, я ведаю. Мне больше интересно, как вы сюда попали. - Дедушка, мы сами не ведаем – с почтением проговорил Снайпер. - Может вы нам помочь вернуться? – спросила я. - Доченька, нет я не могу – с сожалением произнес старик. - А куда мы попали? – спросил Снайпер, откладывая ложку. - Вы вышли на вотчину боярина Орлова, это где-то 2 версты от Москвы. - А чем он вызвал такой гнев опричников? – поинтересовалась я. - А кож его знает, детишки, ведь опричники любят просто налетать – проговорил старче, разводя руками. - Точно изверги и психи. Я понимаю с мужчиной разобраться, но чтобы поднимать руку на женщин и детей, – утвердительно кивнул Снайпер, я удивленно посмотрела на него. Мне всегда казалось, что все долговцы не могут чувствовать, это им заменяет устав и долг перед группировкой. Так, что слова и тон Снайпера меня приятно удивили. Да, опричнина самое жуткое время правления Иоанна Грозного. Мы замолчали, каждый думал о своем. В окно заглянула луна, оставляя узкую полоску на деревянном полу. Маленькая комната освещался одной свечкой, воск плавился, и белые капли стекали вниз по свечке и остывали на ней причудливыми фигурами. Начался дождь, большие и крупные капли стекали по слюдяному оконцу, оставляя после себя мокрые дорожки. На душе у меня почему-то стало тоскливо и захотелось просто к кому-нибудь прижаться и поплакаться на свою горемычную судьбу. Я посмотрела на Снайпера, смотрящего в одну точку стеклянными глазами. Мне почему-то очень сильно захотелось узнать, о чем он думает. Этот душевный порыв любознательности я решила немедленно затушить, дабы не наделать глупостей. Зона научила меня в первую очередь выдержки и самообладанию, без этих двух элементов выжить на территории отчуждения просто не возможно. -Все детушки пора и спать – сказал, хлопнув по коленям, знахарь. Через несколько минут все улеглись, и в комнате повисла звенящая тишина. Как только моя голова коснулась подушки, мое сознание ушло в гости к дядюшке Морфию. В эту ночь мне снился сон, что было очень странно, так как никогда сны мне не снились. *** Я сидела с Барсом около костра и смотрела на ночное небо Зоны. Костер тихо потрескивал, придавая этому безлюдному месту уют. Нас окружал лес, который был до странности тих и спокоен. Мы долго молчали и просто смотрели на игру огня. Я только иногда настороженно прислушивалась к звукам Зоны. Барс был высоким и статным мужчиной. Светлые волосы были спутаны, а темные глаза заинтересованно смотрели на меня. Он взял мою холодную руку и проговорил: - Живи настоящим… - А чем я живу? – искренне удивилась я. - Ты живешь прошлым – сказал Барс и посмотрел на меня, как бы говоря взглядом: «Учись видеть живых». Но вот начал спускаться туман и через какое-то время все исчезло. *** В мои глаза ударил солнечный свет, сквозь тишину сна начали пробиваться звуки утреннего леса. Я увидела, что все еще нахожусь в избушке знахаря и еще раз убедилась, что все это не ночной кошмар. Потом до сознания дошло, что сегодня я видела очень странный сон. Жить настоящим, хм, ну что же начнем жить. Решив для себя, что это подождет, я начала думать, как же нам выбираться из прошлого…